Учебный год 2023-2024 / Преимущественное право покупки долей (акций)_Чупрунов (рекомендует Ягель)

31

приоритетное заключение договора (см. об этом ниже), а также (в) возможность закрепления преимущественного права в уставе GmbH64. Нормы о контрактном преимущественном праве покупки содержатся и в законодательстве Швейцарии (ст. 216-216е ШОЗ). А в странах общего права максимальная автономия в конструировании контрактных преимущественных прав следует из общих идей контрактной свободы65.

Вряд ли можно привести какие-либо концептуальные или политико-правовые аргументы в пользу того, чтобы понимание пределов свободы договора в данном отношении в российском праве отличалось от упомянутых правопорядков.

Догматические аргументы, выдвигаемые В.С. Емом, сложно считать убедительными: они основаны скорее на лексической интерпретации содержания преимущественного права (привилегия, противоречащая принципу равенства), нежели на субстантивной оценке предоставляемых правообладателю правовых возможностей, а также баланса интересов правообладателя и грантора. С тем же успехом отступлением от равенства участников оборота можно назвать любое право требования: ведь кредитор получает возможность рассчитывать на реализацию такого права в приоритетном порядке перед тем, кто такого права не имеет или приобрел его позднее (ст. 398 ГК).

При этом в договорной практике неизвестные законодательству условия о преимущественном праве на заключение некоторого контракта (купли-продажи,

оказания услуг и др.) встречаются весьма часто. В частности, во многих случаях корпоративные договоры в отношении российских обществ включают контрактные преимущественные права покупки доли, нередко имеющие более широкий охват, нежели поименованные преимущественные права (например, правообладатель

стать право преимущественного найма, право преимущественной аренды, право на преимущественное оказание услуг»)).

В то же время «вещный» характер может приобретать только преимущественное право покупки в силу принципа numerus clausus, существующего в немецком вещном праве. Подробнее о «вещных » преимущественных правах см. в разделе 1.3.3.

64 См.: Schilhabl N.W. Op. cit. S. 66.

При этом включение преимущественного права в устав AG (как потенциально публичнойкомпании) не допускается, но акционеры могут заключить отдельное соглашение об установлении преимущественного права. См., напр.:

Westermann H.P. in: Münchener Kommentar zum BGB. Bd. 3: §§ 433–610 / Hrsg. von F.J. Säcker, R. Rixecker. § 463. Rn. 9.

65 См. раздел 1.3.2.

32

наделяется правом потребовать проведения оценки неденежного встречного предоставления со стороны грантора). В силу принципа свободы договора стороны могут использовать разные модели для конструирования контрактных преимущественных прав с точки зрения как условий возникновения соответствующих правовых возможностей, так и их содержания. В немецком праве в этом плане даже выделяется целый набор договорных типов, многие из которых являются непоименованными и которые могут опосредовать предоставление правообладателю приоритетных возможностей на заключение договора (помимо контракта, создающего классическое преимущественное право, –

Vorkaufsvertrag)66. В российском праве вопрос о последствиях «нарушения» непоименованных преимущественных прав вообще и разных их типов остается практически не исследованным.

Принципиально важно еще раз подчеркнуть, что, если мы даем сторонам диспозитивную возможность создать новое преимущественное право, нужно учитывать при этом интересы третьих лиц. Если допустить, что непоименованное преимущественное право позволяет правообладателю требовать «перевода прав и обязанностей» в случае заключения договора между грантором и контрагентом, это очевидно негативным образом скажется на обороте. Третьи лица, заключая договор с грантором, могут не догадываться о том, что в пользу правообладателя установлено новое преимущественное право, т.е. отличное от тех, что по умолчанию предусмотрены в законе. Соответственно, как отмечается в литературе67, механизм действия непоименованных преимущественных прав должен отличаться от механизма действия поименованных преимущественных прав, особенно в случае добросовестности контрагента. Тем не менее более подробно данный вопрос зачастую не анализируется, в связи с чем остается не до

66См. об этом, напр.: Schermaier M.J. in: J. von Staudingers Kommentar zum Bürgerlichen Gesetzbuch: Staudinger BGB - Buch 2: Recht der Schuldverhältnisse: §§ 433-480. Vorbemerkungen zu §§ 463 ff. Rn. 36-47; Naudé T. The Legal Nature of Preference Contracts. P. 91-121; Henrich D. Vorvertrag, Optionsvertrag, Vorrechtsvertrag. Berlin: de Gruyter, 1965. S. 296-308.

67См.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / под ред. С.П. Гришаева, А.М. Эрделевского (п. 11 комментария к ст. 250; автор комментария – К.И. Скловский); Карапетов А.Г. Опцион на заключение договора и опционный договор согласно новой редакции ГК РФ. С. 59 -60; Блинков О.Е.,

Никольский С.Е. Преимущественные права в наследственном праве России и зарубежных стран. М., 2006 (СПС «КонсультантПлюс»).

33

конца ясным, каковы именно последствия «нарушения» преимущественного права (в частности, о возмещении каких категорий убытков идет речь) и в какой степени они применимы к различным типам преимущественных прав.

В отечественной судебной практике споры в отношении непоименованных преимущественных прав встречаются крайне редко. Так, ФАС Волго-Вятского округа, рассматривая иск арендатора о «переводе прав и обязанностей» по договору купли-продажи в нарушение преимущественного права покупки, установленного в договоре аренды, не высказал никаких сомнений в отношении действительности соответствующего условия о преимущественном праве и даже сослался на ст. 421

ГК (видимо, в подтверждение возможности установления таких прав контрактом)68. В то же время в иске суд отказал, вероятно, полагая, что непоименованное право не дает возможности требовать «перевода прав и обязанностей» (а иска об убытках правообладатель не заявлял). При этом в ряде дел суды, сталкиваясь с исками о «переводе прав и обязанностей» на основании контрактных условий о преимущественном праве, склоняются к квалификации таких условий в качестве условий о выкупе и в любом случае отказываются применять по аналогии ст. 250 ГК69.

1.1.5 Промежуточные выводы

На основе приведенных выше рассуждений можно сделать следующие промежуточные выводы, помогающие четче очертить сферу настоящего исследования:

(1) Деление преимущественных прав на возникающие в силу закона и в силу договора в рамках российского права не имеет высокой теоретической или

68 Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 19.12.2002 № А29-4953/02-2э.

В то же время см.: постановление Десятого ААС от 23.01.2019 № 10АП-21743/2018. В данном деле арендатор обратился в суд с иском о «переводе прав и обязанностей» к покупателю арендуемой недвижимостипо тойпричине, что в договоре аренды было закреплено условие о его «преимущественном праве перед третьими лицами на совершение сделки по приобретению недвижимого имущества по цене, предложеннойтретьими лицами, на прочих равных условиях». В ходе первого круга рассмотрения указанного дела апелляция удовлетворила заявленные требования, применяя по аналогии ст. 250 ГК. Однако в ходе второго круга суды пришли к противоположным выводам, квалифицировав соответствующее положение договора как условие о выкупе предмета аренды с несогласованной покупной ценой. Помимо прочего, суды указали следующее: «Поскольку истец не является сособственником проданных объектов, у него отсутствует охраняемый законом интерес в переводе на него прав и обязанностей покупателя».

69 См.: постановления ФАС Московского округа от 24.09.2003 № КГ-А41/6984-03 и от 13.03.2006 № КГ-А41/1295- 06.

34

практической значимости ввиду отсутствия какого-либо единообразия при их конструировании законодателем.

(2) Более логично выделять особую категорию преимущественных прав на заключение договора (купли-продажи, аренды, коммерческой концессии и др.),

предоставляющих правообладателю возможность заявить иск о «переводе прав и обязанностей». Именно такие преимущественные права образуют некоторую общность, поскольку строятся по единой модели. В этом смысле вполне мыслимо конструирование некоторой общей части именно для всех преимущественных прав на заключение договора или по меньшей мере для преимущественных прав покупки (в том числе по той причине, что вопрос о распространении преимущественного права на случаи распоряжения долей в праве возникает во многих случаях совместного сообладания имущественными правами, в том числе исключительными патентными правами70 или правами требования (солидаритет на стороне кредитора)71).

(3) Сходство конструкции оправдывает то, что в рамках настоящего исследования при анализе конструкции преимущественного права покупки доли мы будем в том числе использовать материал, касающийся иных преимущественных прав на заключение договора, в первую очередь преимущественного права покупки доли в общей долевой собственности и преимущественного права арендатора / собственника строения (в частности, будут использоваться наработки доктрины, а также соответствующая судебная практика). Так, мы будем часто опираться на опыт иностранных правопорядков в части регулирования контрактных преимущественных прав покупки вообще (поскольку, как указывалось выше, соответствующие правила распространяются и на уставные преимущественные права покупки как в Германии, так и во Франции72), а также преимущественных прав покупки недвижимости, возникающих как в силу закона,

70См. об этом: Спиридонова Н.Б. Проблемы сообладания исключительным патентным правом: пределы права индивидуального использования общего изобретения // Вестник гражданского права. 2019. № 1. С. 89-90.

71См.: Договорное и обязательственное право (общая часть): постатейный комментарий к статьям 307–453 Гражданского кодекса Российской Федерации / отв. ред. А.Г. Карапетов. М., 2017. С. 585-586 (комментарий к ст.

388.1; автор комментария – В.В. Байбак). 72 См. сн. 45.

35

преимущественные права покупки доли, поскольку в российском праве открытым остается вопрос о том, какой конструкцией и каким эффектом они могут обладать.

По этой причине непоименованные преимущественные права будут проанализированы отдельно (см. раздел 1.7) после того, как мы разберемся с конструкцией поименованных преимущественных прав (разделы 1.4-1.6).

1.2 Проблемы диспозитивности и автономии воли при

конструировании преимущественного права покупки доли (акций)

Выше мы очертили, конструкция каких преимущественных прав будет нас интересовать в рамках настоящего исследования. Теперь необходимо разобраться, является ли такая конструкция жестко зафиксированной законодателем (применительно к поименованным преимущественным правам) или же стоит вести речь лишь о некоторой дефолтной конструкции, которая при желании может быть видоизменена сторонами. При этом анализ проблематики автономии воли следует начать с рассмотрения целей преимущественного права покупки доли (акций), поскольку их верное понимание критически важно для решения указанной проблематики.

1.2.1 Цель преимущественного права покупки доли (акций)

Хотя рассуждения о целях поименованных преимущественных прав являются общим местом в юридической литературе, тем не менее совсем обойти их вниманием в рамках настоящего исследования невозможно. Это связано в том числе с тем, что цель закрепления в законе преимущественного права напрямую влияет на допустимость квалификации соответствующих норм в качестве диспозитивных или императивных.

Традиционно считается, что преимущественное право покупки направлено главным образом на то, чтобы обеспечить неизменность состава участников и избежать появления в соответствующей общности (корпорации, составе сособственников и т.д.) третьих лиц, которые неизвестны первоначальным

36

участникам73. Об этом же иногда прямо говорится и в судебной практике: «При этом цель преимущественного права – сохранить в обществе паритет интересов и не допустить к участию в делах новых лиц в отсутствие на то волеизъявления участников»74. Объясняется это обычно тем, что личность иных участников /

сособственников может иметь ключевое значение для каждого из участников общности75. В немецкой доктрине в этой связи говорят о том, что преимущественное право обеспечивает защитный интерес (Abwehrinteressen) правообладателя76.

При этом в литературе применительно к преимущественному праву покупки доли в общей долевой собственности (ст. 250 ГК) справедливо отмечается, что оно также «выражает интерес участников общей собственности в сокращении самого числа собственников, что повышает для каждого из них ценность общего имущества, а также интерес в увеличении доли каждого из участников»77. Эту же цель у преимущественного права сособственника видит и ВС РФ. Так, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ (далее – СКЭС) в одном из недавних определений прямо указала следующее: «… законодательством также преследуется цель ухода от долевой собственности как нестабильного юридического образования и охраняется интерес сособственника на укрупнение собственности посредством предоставления последнему преимущественного права покупки доли (статья 250 ГК РФ)»78. В то же время очевидно, что эта цель неактуальна для преимущественного права покупки в корпорациях, поскольку там наличие нескольких участников, в отличие от долевой принадлежности права собственности, является нормой (а не аномалией).

73 См., напр.: Кузнецов А.А. Пределы автономии воли в корпоративном праве: краткий очерк. М., 2017. С. 85 -86; Комментарий к Федеральному закону «Об обществах с ограниченной ответственностью» (постатейный) / под ред. В.В. Залесского. М., 1998 (СПС «КонсультантПлюс») (п. 3 комментария к ст. 21; автор комментария – Е.А. Суханов). В иностранной литературе см., напр.: Hajjar M. Op. cit. P. 47.

74Постановление Десятого ААС от 13.09.2018 № 10АП-11348/2018.

75См., напр.: Товстолес Н.Н. Общая собственность по проекту гражданского уложения // Журнал министерства юстиции. 1904. № 3. С. 135 («Право преимущественной покупки, без сомнения, вытекает из сущ ества общей собственности. Для соучастника в общей собственностине безразлично, кто его сотоварищ»).

76См.: Schermaier M.J. in: J. von Staudingers Kommentar zum Bürgerlichen Gesetzbuch: Staudinger BGB - Buch 2: Recht der Schuldverhältnisse: §§ 433-480. Vorbemerkungen zu §§ 463 ff. Rn. 2; Schreiber K. Op. cit. S. 114.

77См., напр.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / под ред.

С.П. Гришаева, А.М. Эрделевского (п. 1 комментария к ст. 250; автор комментария – К.И. Скловский). 78 Определение СКЭС ВС РФ от 04.06.2020 № 306-ЭС19-22343.

37

Важно оговориться, что приведенные выше рассуждения в любом случае актуальны исключительно для тех преимущественных прав, которые предоставляются участнику некоторой общности в сообладании правом на случай отчуждения другим участником доли в таком праве. При этом установление таких преимущественных прав отнюдь не является обязательным элементом конструкции сообладания гражданскими правами79. Например, в советской литературе часто отмечалось, что существование в законе преимущественного права покупки доли в общей собственности «не может быть оправдано … ни общими задачами этого института, ни преимуществами для сособственников, ни удобствами оборота»80.

Статья VIII.1:203 DCFR, регулирующая вопросы сообладания правом собственности, не закрепляет никаких преимущественных прав, позволяя каждому из сособственников свободно распоряжаться своей долей в праве собственности81. Сособственники (за исключением сонаследников) в западных правопорядках обычно также не обладают преимущественным правом покупки. Примечательно, что по умолчанию право преимущественной покупки доли в непубличных корпорациях не предусмотрено законом ни в Англии, ни в Германии, ни во Франции, ни в штатах США. В этом смысле, возможно, распространенность поименованных преимущественных прав в российском праве (особенно в совокупности с тем, что многие авторы воспринимают соответствующие нормы в качестве императивных, о чем речь пойдет ниже) вообще представляет собой в известной мере историческую случайность и в любом случае не может быть признана закономерным явлением ни с догматической, ни с политико-правовой точки зрения82.

79 На это вполне справедливо обращает внимание и О.Р. Зайцев (см.: Зайцев О.Р. Договор доверительного управления паевым инвестиционнымфондом. М., 2007 (СПС «КонсультантПлюс»). Гл. 2. §1; Он же. Право общей собственности на паевой инвестиционный фонд // Журнал российского права. 2005. № 9 (СПС «КонсультантПлюс»)). В этомсмысле преимущественное право не являетсячастью фидуциарных обязательств, которые складываются между участниками любой общности.

80См.: Зимелева М.В. Общая собственность в советском гражданском праве // Ученые записки ВИЮН. М., 1941.

Вып. II. С. 64.

81См.: Principles, Definitionsand Model Rules of European Private Law. Draft Common Frame of Reference (DCFR) / Ed.

by Chr. von Bar, E. Clive, H. Schulte-Nölke et al. Outline Edition. 2009. P. 423. См. также: Principles, Definitionsand Model Rules of European Private Law. Draft Common Frame of Reference (DCFR) / Ed. by Chr. von Bar, E. Clive, H. SchulteNölke et al. 2009. P. 3999 (авторы утверждают, что данное решение вызвано прежде всего практическими причинами). 82 В данном контексте весьма любопытным кажется тезис K. Schurig о том, что преимущественные права ex lege получают распространение в таких правовых системах, где поощряется сохранение общностей, и, напротив,

38

В то же время иные поименованные преимущественные права, конструкция которых аналогична преимущественному праву покупки доли, зачастую преследуют совершенно иные цели83. Например, преимущественное право арендатора никак не связано с контролем над составом участников арендных отношений. Арендатор приобретает рассматриваемое право не потому, что ему хотелось бы проследить за тем, кто именно станет новым арендатором вещи. Цель преимущественного права в данном случае состоит в том, чтобы обеспечить возможность заключения самим арендатором договора аренды на новый срок.

Аналогичной является и цель непоименованных преимущественных прав:

правообладатель может не являться частью какой-либо общности или сообщества, но при этом приобрести преимущественное право на заключение договора «вперед третьих лиц». Такое право может быть приобретено в отрыве от каких-либо иных отношений, складывающихся между даже незнакомыми друг с другом правообладателем и прометантом. Например, правообладатель (не являющийся участников корпорации) за деньги приобретает у прометанта преимущественное право купить долю, если последний решит произвести ее отчуждение.

Как следствие, единственная цель, на достижение которой направлено любое преимущественное право (рассматриваемое в рамках настоящего исследования), состоит в том, чтобы дать правообладателю приоритетную возможность заключить договор с грантором на таких же условиях, что согласованы с контрагентом. В немецкой доктрине в данной связи говорят о том, что преимущественное право (покупки) обеспечивает приобретательный интерес

(Erwerbsinteressen) правообладателя84.

Это особенно важно подчеркнуть применительно к поименованным преимущественным правам покупки доли / акций: не следует преувеличивать их влияние на неизменность состава участников корпорации. Правообладатель не

исчезают там, где правопорядок стремится к поддержке индивидуалистической собственности. См.: Schurig K. Op. cit. S. 18-19.

83См. об этом, напр.: Громов А.А. Содержание права субарендатора на заключение договора напрямую с арендодателем. Комментарийк Определению Судебнойколлегии по экономическим спорам ВС РФ от 20.12.2018 по делу № 305-ЭС18-13454 // Вестник экономического правосудия РФ. 2019. № 6. С. 42.

84См.: Schermaier M.J. in: J. von Staudingers Kommentar zum Bürgerlichen Gesetzbuch: Staudinger BGB - Buch 2: Recht der Schuldverhältnisse: §§ 433-480. Vorbemerkungen zu §§ 463 ff. Rn. 2; Schreiber K. Op. cit. S. 114.

39

обладает абсолютным контролем над составом участников – он может воспрепятствовать покупке доли контрагентом только путем реализации преимущественного права, но не может запретить соответствующую продажу, оспорить ее или воспрепятствовать ей другим способом. Более того, такая возможность у правообладателя появляется отнюдь не при любом отчуждении доли: преимущественные права в абсолютном большинстве правопорядков традиционно не охватывают безвозмездные сделки и передачу долей в порядке универсального правопреемства85. При этом, конечно, участники корпорации могут дополнительно ограничить возможность отчуждения долей путем введения соответствующих ограничений, например, в устав, однако такие ограничения имеют совершенно иной эффект, нежели установление преимущественного права (которое само по себе не лишает грантора права продать долю)86, и не будут рассматриваться в настоящем исследовании.

В любом случае ключевое значение имеет тот факт, что нормы о поименованном преимущественном праве покупки доли направлены на удовлетворение сугубо частного интереса участника корпорации, состоящего в первую очередь в том, чтобы в приоритетном порядке заключить договор куплипродажи доли с грантором, а во вторую очередь в том, чтобы предотвратить появление в составе участников контрагента.

1.2.2 Проблематика диспозитивности норм о преимущественном праве

Российский законодатель обычно прямо не указывает на то, могут ли стороны исключить или видоизменить конструкцию преимущественных прав, возникающих в силу закона или договора. Например, Закон об ООО в ст. 21 не упоминает о праве не включать в устав преимущественное право покупки доли87. В этой связи возникает вопрос о том, в какой степени, с учетом целей

85Целесообразность такого ограничения, а также возможные исключения из него заслуживают самостоятельного анализа.

86Об отличиях условий о преимущественном праве и ограниченийна отчуждение долей в корпорации см.: Schilhabl N.W. Op. cit. S. 73-74, 78-81. Но см. о ситуациях, когда установление преимущественного права может фактически

выступать в качестве запрета на отчуждение долей: Чупрунов И.С. Начало «новой жизни» в российском корпоративном праве. Комментарий к определению Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 11.06.2020 № 306-ЭС19-24912. С. 55-65.

87 Аналогичным образом и ст. 250 ГК не предполагает возможности заключения между сособственниками соглашения об исключении преимущественного права покупки доли.

40

преимущественного права, стороны могут своим соглашением в принципе отказаться от преимущественного права покупки доли или существенным образом изменить его.

Влитературе можно порой встретить мнение, что нормы Закона об ООО не могут быть признаны диспозитивными, а участники не могут их прямо исключить

вуставе88. Аналогичная позиция периодически находит отражение и в судебной практике89. Более того, ВАС РФ тоже когда-то интерпретировал положения ранее действовавшей редакции Закона об АО о преимущественном праве в ЗАО в качестве императивных, поскольку те прямо не позволяли акционерам предусмотреть иное в уставе90.

Вто же время большинство авторов справедливо указывают на отсутствие каких-либо догматических или политико-правовых оснований для квалификации соответствующих норм в качестве императивных91. Если цель любого преимущественного права направлена на удовлетворение частного интереса в приоритетном заключении договора, а отказ от его закрепления никак не затрагивает третьих лиц, то не может существовать никаких препятствий для того, чтобы участники корпорации отключили в отношениях между собой действие

88 См., напр.: Глухов Е.В. Корпоративныйдоговор: подготовка и согласование при создании совместного предприятия. М., 2017. С. 418; Белов В.А. Принципы диспозитивности и свободы договора в корпоративном праве России // Корпоративное право. Актуальные проблемы теории и практики / под общ. ред. В.А. Белова. М., 2015. С. 136-137; Габов А.В. Общества с ограниченной и дополнительной ответственностью в российском законодательстве. М., 2010. С. 181. См. такую же точку зрения применительно к ранее действовавшей редакции ст. 7 Закона об АО: Маковская А.А. Крупные сделки и сделки с заинтересованностью: анализ и комментарийЗаконов «Об акционерных обществах» и «Об обществах с ограниченной ответственностью». М., 2020. Раздел 17.4 (СПС «КонсультантПлюс»); Комментарий к Федеральному закону об акционерных обществах (постатейный) / под ред. Г.С. Шапкиной. 3-е изд., перераб. и доп. М., 2002 (СПС «КонсультантПлюс») (п. 5 комментария к ст. 7; автор комментария – Г.С. Шапкина); Фатхутдинов Р.С. Уступка доли в уставном капитале ООО: теория и практика. М., 2009. Гл. III. §1 (СПС «КонсультантПлюс»).

89См., напр.: постановление Пятого ААС от 18.08.2017 № 05АП-5215/2017.

90Подпункт 1 п. 14 постановления Пленума ВАС РФ от 18.11.2003 № 19 «О некоторых вопросах применения

Федерального закона «Об акционерных обществах» («…правило части 5 пункта 3 статьи 7 Закона, закрепляющее за акционерами такое [преимущественное] право, является императивным, в связи с чем это право не может быть ограничено договором о созданииобщества, его уставом либо иным внутренним документом общества»).

91 См., напр.: Кузнецов А.А. Пределы автономии воли в корпоративном праве: краткий очерк. С. 85 -86; Основные положения гражданского права: постатейный комментарий к статьям 1–16.1 Гражданского кодекса Российской Федерации / отв. ред. А.Г. Карапетов. М., 2020. С. 669-670 (комментарийк ст. 9; автор комментария – А.Г. Карапетов); Сделки, представительство, исковая давность: постатейный комментарий к статьям 153–208 Гражданского кодекса Российской Федерации / отв. ред. А.Г. Карапетов. М., 2018. С. 479 (комментарий к ст. 168; автор комментария – А.Г. Карапетов); Алешина А.Д. Ограничения на распоряжение долями (акциями): дис… магистра юриспруденции. М., 2020. C. 34-35.