Диссертация Янковский Д.А

141

По вопросу соотношения наказуемости подстрекателя и иных соучастников преступления, в том числе исполнителя, в литературе высказываются различные позиции.

Так, по мнению ряда дореволюционных ученых, «наказуемость подстрекателя равна наказуемости физического виновника. В пользу подстрекателя говорит то, что он сам не решился совершить преступление, но против него то обстоятельство, что он – душа преступления, что последнее без него не было бы совершено»1.

Согласно другой позиции подстрекатель преступления заслуживает наиболее строгого наказания среди соучастников. Доводы в пользу такого подхода заключаются в том, что подстрекатель мог сам совершить преступление,

но склонил к нему другое лицо, то есть «создал» преступника и через него совершил преступление2. Г.С. Захарян утверждает, что «степень общественной опасности подстрекателя в случаях, когда умысел его направлен на достижение именно того конкретного результата, который наступает от действий исполнителя, будет выше, чем исполнителя»3.

Существует и точка зрения, что подстрекатель должен подлежать меньшему наказанию, чем склоненное им к преступлению лицо. Например, немецкий криминалист XIX века Миттермайер делил соучастников на «непосредственных и посредственных, из которых первые выполняют действие, обосновывающее состав преступления, а вторые или вызывают деятельность первых, или же только способствуют ей. К главным, более наказуемым соучастникам относятся лишь физические исполнители преступления. Подстрекательство же наряду с пособничеством является соучастием менее наказуемым, второстепенным.

Действовать на словах гораздо легче, чем на деле; непосредственный исполнитель

1Конспект по уголовному праву и процессу, составленный по лекциям Фойницкого, Случевского, Сергеевского и др. Одесса, 1898. С. 98; также см.: Познышев С.В. Основные начала науки уголовного права. М.: А.А. Карцев, 1912.

С. 393.

2Шнейдер М.А. Указ. соч. С. 81.

3Захарян Г.А. Указ. соч. С. 10.

142

преодолевает различные препятствия, не существующие для подстрекателя, и

обнаруживает таким образом большую преступную энергию, чем последний»1.

Между тем анализ практики назначения наказания свидетельствует о нецелесообразности выработки каких-либо единых, специальных правил наказуемости подстрекателей по сравнению с иными соучастниками.

С одной стороны, подстрекатель в чистом виде занимается лишь интеллектуальной деятельностью и непосредственных действий, направленных на достижение преступного результата, не совершает, оставаясь в стороне от исполнения преступления, вследствие чего целесообразно назначать ему менее строгое наказание, чем другим соучастникам, причиняющим непосредственный вред охраняемым объектам. С другой стороны, без подстрекателя преступление может вообще не состояться, поскольку намерение совершить определенное преступное деяние внушает исполнителю именно подстрекатель2.

Так, Президиум Ивановского областного суда, рассмотрев материалы уголовного дела в отношении К., осужденного за участие в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью и угоне автомобиля, указал, что К.,

приказавший своим людям избить П. и угнать его автомобиль, представляет повышенную опасность именно как подстрекатель, и назначение ему более строгого наказания, чем непосредственным исполнителям, с учетом характера и степени общественной опасности совершенных преступлений, данных,

характеризующих личность виновного, отсутствия смягчающих наказание обстоятельств является обоснованным3.

В связи с этим представляется, что в одном случае наказание может быть выше у подстрекателя, в другом – у исполнителя или пособника. Заранее утверждать, что кто-то из этих соучастников всегда заслуживает большей ответственности, нельзя, поскольку «отсутствует какая-либо объективная зависимость между общественной опасностью преступных функций

1См.: Колоколов Г.Е. О соучастии в преступлении: (О соучастии вообще и о подстрекательстве в частности). М.: Имп. Моск. ун-т, 1881. С. 128.

2Янковский Д.А. Ответственность подстрекателей к преступлению по российскому уголовному законодательству: история и современность // Российский следователь. 2021. № 3. С. 54.

3Архив Ивановского областного суда. Дело № 44у-15 (2006 г.).

143

подстрекателя и исполнителя (пособника). К каждому конкретному случаю назначения наказания подстрекателю следует подходить самостоятельно, с

учетом характера и степени общественной опасности преступления, личности виновного, значения участия лица для достижения цели преступления и других обстоятельств дела. Немалую роль при индивидуализации ответственности подстрекателя будет иметь учет судом способов, а также мотивов подстрекательства»1 . В то же время необходимо принимать во внимание, что наказание подстрекателя не должно превышать по строгости наказание организатора преступления, чьи законодательно закрепленные преступные функции представляют максимальную общественную опасность среди соучастников.

В настоящее время уголовное законодательство Российской Федерации динамично развивается. Возникают новые формы преступной деятельности,

угрозы государственной и общественной безопасности, которые заставляют законодателя совершенствовать нормативно-правовую базу в целях своевременного реагирования на потребности правоприменительной практики.

Так, специфика совершения отдельных видов преступлений, их особая угрозообразующая природа обусловили решение законодателя о выведении некоторых действий, представляющих по своей сути подстрекательство или пособничество другому преступлению, в самостоятельные, оконченные составы преступлений с собственными диспозицией и санкцией.

В этих случаях, несмотря на возможность применения к виновным положений Общей части УК РФ о соучастии, законодатель посчитал такую ответственность недостаточной и сконструировал в Особенной части УК РФ специальные нормы, в силу которых действия указанных лиц квалифицируются и наказываются самостоятельно как исполнителей преступлений2.

Например, ч. 3 ст. 2051 УК РФ предусматривает ответственность за пособничество в совершении террористического акта, захвата заложника и

1Янковский Д.А. Указ. соч. С. 54.

2Янковский Д.А. Акцессорная природа соучастия и ее влияние на наказуемость соучастников. С. 44 – 45.

144

организации незаконного вооруженного формирования с установлением санкции за данное деяние в виде лишения свободы на срок от десяти до двадцати лет.

Выделение в отдельный состав преступления действий, заключающихся в пособничестве терроризму, дает возможность правоохранительным органам на ранних стадиях развития преступной деятельности, вне зависимости от фактического совершения терракта и наказуемости его исполнителей привлекать к уголовной ответственности за оконченное преступление лиц, оказывающих содействие террористической деятельности. Это представляется важной и необходимой мерой противодействия терроризму, которая не позволяет пособникам террористов уходить от ответственности и не допускает смягчения им наказания1.

При этом данная законодательная новелла в полной мере корреспондируется с акцессорной теорией соучастия, поскольку в рассматриваемых случаях так называемые «пособники» террористов de jure

выступают в качестве исполнителей преступления, предусмотренного ст. 2051 УК РФ, в связи с чем привлечение к ответственности непосредственного исполнителя терракта не имеет юридического значения для наказуемости лиц, оказывающих ему содействие.

Установление в ч. 3 ст. 2051 УК РФ столь сурового наказания (от десяти до двадцати лет лишения свободы) вызвало споры в научном и правоприменительном сообществах, поскольку такая санкция оказалась строже,

чем за само исполнение террористического акта (наказание в ч. 1 ст. 205 УК РФ – от десяти до пятнадцати лет лишения свободы).

Подобную строгость можно объяснить, прежде всего, необходимостью охватить в санкции ч. 3 ст. 2051 УК РФ наказание за пособничество всем видам террористического акта, в том числе его квалифицированному и особо квалифицированному составам, санкции которых предусматривают наказания в виде лишения свободы до двадцати лет и пожизненного лишения свободы2.

1Янковский Д.А. Указ. соч. С. 45.

2Янковский Д.А. Совершенствование правил назначения наказания за преступление, совершенное в соучастии.

С. 215.

145

Также законодателем выведены в отдельные составы преступлений действия по склонению, вербовке или иному вовлечению лица в совершение хотя бы одного из преступлений, предусмотренных ст. 205, 2052 – 2055, 206, 208, 211, 220, 221, 277 – 279 и 360 УК РФ, по вооружению или подготовке лица в целях совершения хотя бы одного из указанных преступлений и по финансированию терроризма (ч. 1 и 11 ст. 2051 УК РФ).

По своей правовой природе данные действия представляют собой подстрекательство или пособничество преступлениям террористической направленности.

Необходимость выведения их в самостоятельный состав преступления обусловлена, в частности, активизацией в последнее время вербовочной деятельности эмиссаров террористических организаций в отношении российских и иностранных граждан, проживающих на территории Российской Федерации.

Так, в мире ежедневно более тысячи человек подвергаются вербовке в деятельность террористических групп. Лица, попавшие в вербовочную обработку,

становятся инструментом продвижения деструктивной идеологии, ресурсным источником радикальных организаций. При этом Российская Федерация рассматривается международными террористическими сообществами в качестве одного из главных направлений дальнейшей экспансии своей идеологии и плацдарма для совершения резонансных террористических акций. Вербовщиков интересуют, как правило, представители молодежи, в том числе несовершеннолетние лица, наиболее подверженные внешнему влиянию, а также безработные и малоимущие граждане, лица, отбывающие или отбывшие лишение свободы, родственники членов бандподполья. При подготовке рекрутов используется целый спектр различных психологических приемов, направленных на подавление их воли, итогом чего является беспрекословное подчинение командам вербовщика. Эффективное противодействие процессу пропагандистской и вербовочной деятельности требует совершенствования уголовного законодательства и введения соответствующих составов преступлений.

146

Вместе с тем в ходе такого совершенствования важно не допускать появления в нормах права внутренних противоречий, пробелов, положений, имеющих неоднозначное толкование и способных привести к нарушению здравого смысла и справедливости в процессе правоприменения.

При разработке антитеррористических статей УК РФ, несмотря на их бесспорную практическую пользу, законодателем допущены отдельные неточности, требующие устранения в ходе дальнейшего законотворческого процесса.

Вчастности, уже упомянутым Федеральным законом от 5 мая 2014 г.

№130-ФЗ наказание в санкции ст. 2053 УК РФ за прохождение обучения в целях террористической деятельности усилено вплоть до пожизненного лишения свободы. При этом ответственность за подготовку лица в целях совершения преступления террористической направленности (ч. 1 ст. 2051 УК РФ) установлена в виде лишения свободы на срок от пяти до пятнадцати лет со штрафом либо без такового.

Это привело к тому, что на сегодняшний момент УК РФ предусматривает более строгое наказание за прохождение обучения террористической деятельности, чем за саму подготовку обучающегося лица. На наш взгляд, противоправная деятельность «учителя» не должна наказываться более строго, чем деятельность его «ученика», в связи с чем санкции данных статей в их системном единстве не отвечают принципу справедливости и нуждаются в корректировке.

Установление специальной ответственности за финансирование террористической деятельности (ст. 2051 УК РФ) также является частью комплексной работы по борьбе со всеми аспектами терроризма. Террористический акт не может состояться без надлежащего финансового обеспечения. Количество и тяжесть террористических актов напрямую зависят от тех материальных источников, к которым смогли получить доступ террористы. Сложившаяся правоприменительная практика показывает, что выявление сведений о лицах, содействующих террористической деятельности путем ее

149

финансирования незаконного вооруженного формирования по ст. 2051, а не по ст. 208 УК РФ.

Федеральными законами от 5 мая 2014 г. № 130-ФЗ и от 28 июня 2014 г. № 179-ФЗ по аналогии со статьей о содействии террористической деятельности УК РФ был дополнен нормами, устанавливающими ответственность за склонение, вербовку или иное вовлечение лица в деятельность экстремистского сообщества, экстремистской организации и за финансирование экстремистской деятельности (ч. 11 ст. 2821, ч. 11 ст. 2822 и ст. 2823 УК РФ)1.

Следует поддержать такое решение законодателя. Несмотря на предпринимаемые правоохранительными органами усилия по противодействию экстремизму, количество преступлений радикальной направленности неуклонно растет2 . Терроризм является крайней и наиболее опасной формой проявления экстремистской деятельности. Судебно-следственная практика показывает, что приверженцы религиозного экстремизма зачастую переходят к террористическим средствам и методам воздействия. Поэтому искоренение экстремистских начал в обществе является важнейшей государственной задачей, успешное решение которой позволит в том числе победить терроризм.

Также в УК РФ криминализированы в качестве самостоятельных преступлений посредничество во взяточничестве (ст. 2911 УК РФ) и посредничество в коммерческом подкупе (ст. 2041 УК РФ), под которыми понимаются непосредственная передача взятки (предмета коммерческого подкупа) по поручению взяткодателя (лица, передающего предмет коммерческого подкупа) или взяткополучателя (лица, получающего предмет коммерческого подкупа) либо иное способствование этим лицам в достижении либо реализации

1Федеральный закон от 5 мая 2014 г. № 130-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации, 2014, № 19, ст. 2335; 2016, № 27, ст. 4238; Федеральный закон от 28 июня 2014 г. № 179-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации, 2014, № 26, ст. 3385.

2По данным МВД России, в 2019 г. было зарегистрировано 585 преступлений экстремистской направленности, в 2020 г. – 833, в 2021 г. – 1057, а в январе – апреле 2022 г. уже 461 такое преступление. URL: https://xn--b1aew.xn-- p1ai/folder/101762 (дата обращения: 15.05.2022).

150

соглашения между ними о получении и даче взятки (предмета коммерческого подкупа)1.

Указанные составы преступлений фактически представляют собой пособничество в коррупционных правонарушениях.

Данные изменения были внесены в УК РФ федеральными законами от 4 мая 2011 г. № 97-ФЗ и от 3 июля 2016 г. № 324-ФЗ и обусловливались в том числе необходимостью исполнения обязательств, взятых на себя Российской Федерацией согласно Конвенции Организации Объединенных Наций против коррупции от 31 октября 2003 г. 2 . Ст. 27 этой Конвенции устанавливает, что каждое государство-участник принимает такие законодательные и другие меры, какие могут потребоваться, с тем, чтобы признать в качестве уголовно наказуемого деяния в соответствии со своим внутренним законодательством участие в любом качестве, например в качестве сообщника, пособника или подстрекателя, в совершении какого-либо преступления, признанного таковым в соответствии с Конвенцией3.

Решение законодателя о введении в УК РФ названных составов преступлений, несмотря на наличие общих положений о соучастии, вызвано стремительным ростом коррупции, которая достигла в Российской Федерации масштабов, угрожающих национальным интересам и безопасности государства.

Учитывая, что совершение коррупционных преступлений при участии посредников широко распространено и с каждым годом количество таких преступлений возрастает4 , закрепление в УК РФ самостоятельных составов за посредничество во взяточничестве и в коммерческом подкупе может сыграть сдерживающую роль для потенциальных посредников, приведет к сложностям

1Янковский Д.А. Акцессорная природа соучастия и ее влияние на наказуемость соучастников. С. 45.

2Федеральный закон от 4 мая 2011 г. № 97-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с совершенствованием государственного управления в области противодействия коррупции» // Собрание законодательства Российской Федерации, 2011, № 19, ст. 2714; 2014, № 23, ст. 2928; Федеральный закон от 3 июля 2016 г. № 324-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовнопроцессуальный кодекс Российской Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации, 2016, № 27, ст. 4257.

3Собрание законодательства Российской Федерации, 2006, № 26, ст. 2780.

4По данным Судебного департамента при Верховном Суде РФ, за совершение преступлений, предусмотренных статьей 2911 УК РФ, в 2017 г. осуждено 234 человека, в 2018 г. – 276, в 2019 г. – 284, в 2020 г. – 463 // URL: www.cdep.ru/index.php?id=150 (дата обращения: 21.12.2021).