Глава 12.

О нападении пелымского князя на Пермские крепости Канкор и Кергеден, и на Чусовские городки, и на Сылвенский и на Яйвенский острожки

В то самое время вероломный и не знающий Бога пелымский князь сильным гневом исполнился, а сверх того звериной злобой оказался охвачен, и замыслил

коварное и злое дело в сердце своем, и начал зло с хитростью свивать, а была тому безбожному уготована мука вечная. Тогда этот вероломный, собрав свой отряд числом 700 человек, и призвал с собой отважных и смелых и мужественных мурз и уланов Сибирской земли с большими войсками. Он же, злобный, принудил (идти) с собой сылвенских и косвенских, яренских, инвен-ских и обдинских татар, остяков и вогулов, вотяков и башкир. И когда пришли они огромным войском к пермским -крепостям и под Чердынь,- то те поселения разорили и сожгли, да и на стены города беспощадно обрушились, и город едв'а не взяли. Но всемогущий Бог не попустил нечестивым, и (они) вскоре из тех мест ушли под крепость Канкор, и тому большой урон нанесли. А оттуда нечестивые пришли под Камское Усолье и здесь села, и деревни, и посады сожгли, а многих людей в плен взяли; а оттуда пришли к крепостям Канкору и Кергедену; а оттуда пошли к Чусовским городкам. И на Чусовские городки нечестивые напали внезапно и живущих вокруг них христиан в плен взяли и перебили, а окрестные поселения и обжитые места выжгли, и очень много натворили бед, и многих в плен увели. Волжских же атаманов и казаков не было тогда в городе, когда приходил вероломный и неверный пелымс-кий князь с войском, так как отправились в том году против сибирского султана, как и говорилось выше. •

Оставшиеся в живых жители в крепостях и в острожках после жестоких притеснений вероломных и неверных татар с трудом смерти избежали не своими уси-" лиями, но с Божьей помощью и после того многие муки терпели от притеснений нечестивых. А те Семен, и Максим, и Никита Строгановы со своими неустрашимыми и доблестными людьми, призвав себе в помощь всемилостивого, в Троице славимого Бога и пречистую Богоматерь, и всех заступников перед Богом и праведников его, выступили отважно и единодушно против неверных, и стояли против нечестивых до изнеможения, и бились с ними твердо и отважно, и те и другие погибали. Когда безбожные узнали достоверно, что русский отряд пошел войной на Сибирское царство, то сильно испугались, и так с Божьей помощью эти нечестивые варвары оказались побеждены: пленников русских у этих нечестивых отбили всех, а сами нечес» тивые отступили с позором, словно голодные псы.

5—60 129

И об этом нападении пелымского князя писал государю царю и великому князю всея России Ивану Васильевичу воевода Василий Пелепелицын из Чердыни: дескать, приходил пелымский князь с большим войском и Пермскую землю опустошил и разорил, села, деревни и'посады пожег, а Семен, Максим и Никита Строгановы, государевым, его городам не помогли, и людей своих на помощь не присылали, и волжских атаманов и казаков, Ермака Тимофеева с соратниками, не отпустили, ни в чем им не помогли.

И по этому поводу пришла из Москвы грамота государя царя в Чусовской городок за приписью <...> дьяка Андрея Щелкалова 6 ноября 1582 года, послана к тем Семену, Максиму и Никите Строгановым.

А в государевой грамоте написано: «Писал к нам из Перми воевода наш Василий Пелепелицын, дескать, послали вы из острожков своих волжских атаманов и казаков Ермака Тимофеева с соратниками войной на вотяков, вогулов и татар в пелымские и сибирские зем-1 ли 1 сентября 1582 года. А пелымский князь узнает, что Строгановы отправляют войско на сибирские города, и, узнав день и час ухода, пелымский князь поднялся с сибирскими отрядами да с вогулами и остяками, и напал на наши пермские земли и к городу к Чердыни, да под крепостные стены подступали, и наших людей поубивали и в плен увели, и большие убытки и беды принесли нашим людям.

А это случилось из-за вашего вероломства — вы вогулов, и вотяков, и пелымцев от наших льгот предложили отлучить, а сами задирали их и нападали на них, да из-за той горячности с сибирским султаном нас и поссорили. Да волжских атаманов и казаков к себе пригласили, наняли разбойников в свои острожки без нашего приказа, ведь те атаманы и казаки прежде на Волге разбойничали и ссорили нас с Ногайской ордой: послов ногайских на Волге, на перекатах, громили, и ордоба-зарцев по дорогам грабили и убивали, и нашим людям огромный вред и ущерб причинили, и нашу государеву казну захватили и посла убили. И вот им своей вины искупить было нечем, они и перешли к вам в Пермскую землю, но и здесь хотят разбойничать и грабить, как на Волге. Да и вам не было необходимости самовольничать, но наши далекие окраинные уделы от всех наших врагов и недругов защищать. А те (казаки) задумали вместе с вами: в то время, когда к Перми и Черды-

ни приходили вогулы, в тот же день из ваших острожков Ермак с соратниками пошел войной в Сибирь на остяков и татар, а ведь можно было в Сибирь смотря по донесениям посылать.

И мы послали в Пермь Воина Аничкова, а приказали тех казаков, Ермака с соратниками, взять и отвести в Пермь, в Камское Усолье, а приказали им здесь стоять, разделившись, и ни в коем случае казаков у себя не задерживать. А если вам из-за (угрозы) нападения в остроге (без них) обойтись невозможно, то вы у себя оставили бы немногих людей с каким-нибудь из атаманов, человек до 100, а остальных всех отсылайте вон непременно в Чердынь сразу, без проволочек. А если не отошлете из своих острожков волжских казаков и атаманов Ермака Тимофеева с соратниками, а станете их при себе держать, Пермские же земли не станете охранять и- если из-за этого вашего вероломства как-нибудь пермские люди и острожки пострадают от вогулов, сибирского султана, пелымцев и от других отрядов, то впредь мы обратим на вас страшный гнев и немилость великую. А атаманов и казаков которые вас слушали и вам служили, а нашу землю оставили без охраны и не защитили, за то приказал перевешать. И вы бы тех казаков обязательно отправили в Пермь.

Написано в Москве 16 ноября 1582 года»..

И Никита, Максим и Семен тогда в глубокую печаль впали потому, что по прежнему цареву, государеву, указу и по прежним его, государевым, грамотам приказано острожки строить, и людей подбирать, да против сибирского султана идти воевать, а ныне его же, государевым, указом не ведено отпускать волжских атаманов и казаков, а у них уже отпущены в Сибирь атаман Ермак Тимофеев с соратниками.