Вопрос 39

Как происходит языковая дивергенция?

На Земле существует огромное количество больших и малых этносов, которые более или менее тесно взаимодействуют друг с другом. Соприкасаются и взаимодействуют также их языки и диалекты. Они могут (в силу географических, экономических, политических, культурных и прочих причин) сближаться друг с другом или, напротив, отдаляться друг от друга. В первом случае говорят об интеграции (или конвергенции) языков (и диалектов), а во втором случае — о дифференциации (или дивергенции) языков (и диалектов). Процессы конвергенции и дивергенции протекают в противоположных направлениях и с разной силой в разное время, в ходе истории они могут сменять друг друга, но в принципе развитие того или иного языка никогда не сводится лишь к одному из этих двух направлений.     Понятие дивергенции обычно относят к процессам центробежного развития родственных языков и диалектов одного языка. Причины такого направления развития коренятся прежде всего в в социально-исторических условиях. Пути миграции родственных этносов (особенно в условиях перенаселения той или иной территории) могут не совпадать, что ведёт к их географическому обособлению. Родственные этносы (или же разные части одного этноса) могут оказаться расщеплёнными в силу того, что они попадают в состав разных государственных образований, функционируют в условиях общения их носителей в разных социумах, где их языки (и диалекты) становятся составляющими неодинаковых языковых ситуаций, играя роль господствующих, более престижных или, напротив, менее престижных средств общения. Менее престижные в данном социуме языки (и диалекты) могут даже уступить место более престижным и прекратить своё существование.  Каждый из этносов в пределах ареала своего распространения вступает в контакты со своим кругом других (родственных и неродственных) этносов, что, естественно, ведёт к появлению различий в их языках и диалектах.  <>    Процессы дивергенции являются исходными при расселении какого-либо этноса на значительных территориях и расщеплении прежде единого языка (или расхождении его диалектов), приводящем к появлению отдельных самостоятельных языков, находящихся в родственных отношениях и образующих языковую семью. Родственные языки выступают предками общего для них источника — праязыка.

Так, дивергентные процессы привели к расщеплению общеславянского (или праславянского) языка, бывшего реальностью ещё в первые века н.э. Из общеславянского в течение первой половины 1-го тыс. вычленились (по одной из версий) в качестве промежуточных праязыков

• пралужицкий,

• пралехитский,

• прачешско-словацко-словенский,

• працентрально-южнославянский,

• прапериферийно-южнославянский,

• прасеверно-восточнославянский,

• праюжно-восточнославянский.

Прачешско-словацко-словенское единство перестало быть реальностью к концу 1-го тыс., после переселения носителей венгерского языка на территорию Венгрии.

Дивергентные процессы обусловили расщепление прагерманского, выделение из него сперва северногерманского, носители которого мигрировали в Скандинавию, в результате чего возникло противоположение северногерманского и южногерманского, затем переселение готов из Скандинавии в верховья Вислы и Одера, что привело к противопоставлению уже трёх ветвей — 

• восточногерманской,

• западногерманской и 

• северногерманской.

Так, концепция генеалогического древа предполагает, что родственные языки развиваются из общего языка-предка. Исходя только из структуры дерева, мы можем дать лишь относительную хронологию языковой дивергенции: так, мы можем сказать, что праславянский язык существовал позже прабалтославянского, а последний — позже праиндоевропейского, но не можем сказать, когда существовал каждый из них. Интересно задаться вопросом: существует ли способ измерения абсолютной временн{о/}й глубины языковой дивергенции, иными словами, способ определения времени распада праязыка?

В случаях, когда нам хорошо известна история соответствующей языковой семьи, ответ прост: глубина дивергенции соответствует реально засвидетельствованному времени раздельного существования отдельных языков. Так, в случае с романскими языками мы можем с уверенностью утверждать, что время распада общероманского праязыка (т. е. народной латыни) приблизительно совпадает со временем падения Западной Римской Империи: именно с этого момента диалекты народной латыни, на которых говорили в разных концах этого политического объединения, постепенно начинают превращаться в отдельные языки.

Однако в подавляющем большинстве случаев момент распада праязыка исторически не засвидетельствован. Можно ли по чисто лингвистическим данным определить календарное время дивергенции двух языков, то есть время существования их общего праязыка?

На этот вопрос можно ответить положительно только в том случае, если какие-либо из изменений происходят с более или менее постоянной скоростью: тогда по количеству произошедших изменений можно судить о времени, отделяющем язык от праязыка или два родственных языка друг от друга. Изменения эти должны происходить в одной подсистеме языка, поскольку инновации в разных подсистемах могут быть несопоставимы между собой: например, едва ли можно определить, для чего нужно больше времени — для двух передвижений согласных или для возникновения сингармонизма, для падения редуцированных или для развития эргативности.