67 Когнитивный стиль
Значительное место в отечественной и зарубежной психологии отводится рассмотрению когнитивных, или познавательных, стилей деятельности, интенсивное изучение которых началось западными психолоами в 1960-х г. (Н.Witкin, 1967) и несколько позже - отечественными (В.- А. Колга, 1976; Е.Т. Соколова, 1976; М.А. Холодная, 1998и др.).
Когнитивный стиль - это собирательное понятие для относительно устойчивых способов познавательной деятельности, познавательных стратегий, заключающихся в своеобразных приемах получения и переработки информации, а также приемов ее воспроизведения и способов контроля.
Таким образом, когнитивные стили - тоже в некотором роде стили деятельности, поскольку они характеризуют типические особенности интеллектуальной деятельности (научения), включающей восприятие, мышление и действия, связанные с решением познавательных задач преимущественно в ситуации неопределенности. Как пишет Г.Клаус (1987), выраженность когнитивных стилей меняется на протяжении онтогенетического развития, но остается удивительно постоянной у каждого конкpeтнoгo человека, если сравнивать eгo показатели с уровнем той возрастной группы, к которой он относится.
В зарубежной и отечественной литературе можно встретить упоминание около полутора десятков различных когнитивных стилей, в том числе:
- по типу восприятия: полезависимость - поленезависимость;
- по типу реагирования: импульсивность - рефлексивность;
- по особенностям когнитивного контроля: ригидность - гибкость;
- по диапазону эквивалентности: узость - широта;
- по сложности: когнитивная простота - когнитивная сложность, толерантность - неустойчивость к нереалистическому опыту;
- по типу мышления: аналитический - синтетический;
- по доминирующему способу обработки информации: образный - вербальный, по локусу контроля: экстернальный - интернальный.
Полезависимость - поленезависимость. Впервые эти стили были введены в научный обиход американскими учеными под руководством Г.Уиткина (1967) в связи с изучением соотношения в перцептивной деятельности зрительных и проприорецептивных ориентиров.
Суть эксперимента заключалась в том, что испытуемый, помещенный в затемненную комнату и сидящий на изменяющем свое положение кресле, должен был привести в вертикальное положение светящийся стержень, находящийся внутри светящейся рамки, которая также меняла свое положение.
Было выявлено, что одни испытуемые, чтобы оценить вертикальное расположение стержня, используют зрительные впечатления (ориентация на положение рамки), а другие - проприорецептивные ощущения (ориентация на положение cвoeгo тела). Тенденция опираться на внешнее видимое поле получила название полезависимости, а тенденция контролировать зрительные впечатления за счет проприорецепции - поленезависимости. У первых восприятие предъявлявшихся фигyр на определенном фоне искажалось из-за недостаточного обособления и дифференцирования частей в образе восприятия, у вторых было адекватным в связи со способностью вычленять стимулы из контекста.
Таким образом, способ пространственной ориентации связан со способностью вычленять отдельную деталь или фигуру из целостного пространственного контекста (сложной фигyры). Поэтому поленезависимость стала рассматриваться как умение преодолевать видимое поле и структурировать eгo, выделять в нем отдельные элементы. Полезависимость означает противоположное качество познавательной деятельности, когда все элементы видимого поля оказываются жестко связанными, а детали трудноотделимыми от пространственного фона.
В результате появились и методы диагностики полезависимости - поленезависимости, например тест включенных (встроенных) фигур в различных модификациях. Тест Скрытых (или Вложенных) Фигур построен на основе применения принципов гештальтизма, а диагностика проводится на основе оценки умения испытуемого найти в сложной цветной фигуре замаскированную простую геометрическую форму. Быстрое и правильное обнаружение фигуры характеризует поленезависимость, а медленное и ошибочное - полезависимость.
В дальнейшем способность успешно выделять какую-либо деталь из сложного изображения оказалась связанной с рядом интеллектуальных, и прежде вceгo - невербальных способностей. На основании этого был сделан вывод о существовании более общей особенности когнитивноrо стиля, получившей название «способности преодолевать организованный контекст». В зависимости от ее выpaженности стали говорить об аналитическом, активном и глобальном, пассивном подходам к полю. В первом случае у человека проявляется стремление реорганизовать eгo, расчленить на отдельные элементы.
Так, когнитивные стили полезависимости - поленезависимости стали восприниматься как отражающие особенности решения перцептивных задач. Полезависимость характеризуется тем, что человек ориентируется на внешние источники информации, он склонен игнорировать менее заметные черты анализируемого объекта, что создает ему большие трудности при решении перцептивных задач. Поленезависимость связана с ориентацией человека на внутренние источники информации (знания и опыт), поэтому он в меньшей степени подвержен влиянию внешних ориентиров, более склонен выделять в ситуации ее существенные, а не более заметные черты.
Но и на этом трансформация представлений Г.Уиткина об этих стилях не закончилась. Последняя eгo трактовка сводится к следующему: это глобальная дoминирующая тенденция личности ориентироваться при решении проблемы либо на других людей (полезависимость), либо на caмoгo себя (поленезависимость).
Указанные стили он рассматривал как проявление индивидуальности в мотивационно-смысловой сфере.
Поленезависимые склонны к активному научению; они любят структурировать материал и используют мнемонические стратегии для эффективноrо запоминания и воспроизведения информации; предпочитают изучать общие принципы, довольно легко их усваивая (А.Фернхем, 1995]). Полезависимые учащиеся склонны к пассивному научению, используя предложенную им организацию материала.
Поленезависимость связана с высоким показателем невербального интеллекта (образным мышлением), более высокой обучаемостью, успешностью решения задач на сообразительность, легкостью смены установок, с автономностью, стабильностью образа Я, более объективными подходами к проблемам, устойчивостью к внушению, критичностью, более высокой моральностью. Однако поленезависимые хуже ладят с людьми, склонны ими манипулировать, менее позитивно оценивают их и себя, труднее разрешают конфликты. Группа, состоящая из одних поленезависимых, редко приходит к соглашению по спорным вопросам. Работая в паре, поленезависимые берут на себя руководство работой даже в том случае, если по инструкции им отведена подчиненная роль.
По данным Г.Уиткина, полезависимые студенты более успешны в области искусства и гуманитарных дисциплин, чем в сфере точных наук. Они предпочитают также и более неформальные методы обучения, присущие полезависимым учителям. Поленезависимые же педагоги навязывают свою структуру организации преподаваемого материала, предпочитая более формальные модели eгo подачи. Поэтому с полезависимыми студентами у них может возникнуть несовместимость.
Г.Уиткин установил, что полезависимые более конформны, а поленезависимые активнее ищут информацию и оказываются более осведомленными.
Полезависимые люди более расположены к психогенным расстройствам, менее моральны (среди лиц, совершивших криминальные деяния, преобладают полезависимые), более внушаемы, чувствительны к социальным воздействиям, сильнее нуждаются в поддержке со стороны окружающих, лучше ассимилируют противоречивую информацию, более «удобны» в общении, так как им свойственна теплота и сердечность (В. Крозье, 1997]).
Согласно М.А. Гулиной (1987), полезависимость связана с низкой тревожностью.
В исследовании монозиготных и дизиготных близнецов установлено, что на полезависимость - поленезависимость влияет генотип (С.Д. Бирюков, 1988; М.С. Eгopoвa, 1981; Н.Ф. Шляхта, 1991). В то же время У. Ларсен (W. Larsen, 1982) выявил, что поленезависимость увеличивается с возрастом и с повышением уровня образования человека и оформляется как стилевая особенность к 17 гoдам. Затем ее уровень стабилизируется, а к старости даже снижается (Н.WitKin, D.Goodenough, 1982).
Существенно, то, что при этом место каждого человека на шкале полезависимости - поленезависимости оставалось постоянным (Уиткин, 1967).
Рефлексивность - импульсивность. Эти стили были выделены Д.Kaгaном (1965) при изучении интеллектуальной деятельности, когда в условиях неопределенности надо было принять решение и требовалось осуществить правильный выбор из некотopoгo множества альтернатив.
Импульсивные люди хотят быстрого успеха, отчего склонны быстро реагировать на проблемную ситуацию. Однако при этом гипотезы выдвигаются и принимаются ими без тщательного продумывания, поэтому часто оказываются неверными. Для рефлексивных людей, напротив, характерно замедленное реагирование в такой ситуации, решение принимается на основе тщательного взвешивания всех «за» и «против». Они стараются не допускать ошибок, для чего собирают больше информации о стимуле перед ответом, используют более продуктивные способы решения задач, успешнее применяют приобретенные в процессе обучения стратегии деятельности в новых условиях.
Импульсивные хуже, чем рефлексивные, справляются с заданиями на решение проблем, где не указаны альтернативы ответов. В задачах на распознавание стимулов рефлексивные используют более консервативные стратегии, чем импульсивные, и поэтому оказываются более точными. Но при решении задач повышенной сложности импульсивные тоже начинают использовать консервативные стратегии (М.Фридрих, 1986). Рефлексивные менее чувствительны к вознаграждению (поощрению за правильные ответы). Поощрение же импульсивных ведет к задержке ответа. Следовательно, степень импульсивности при поощрении уменьшается (Малдонадо, 1984). При изучении точных наук рефлексивные лучше справляются с заданиями в условиях низкого контроля в противоположность импульсивным, которые более эффективны при высоком контроле (Е. Туманн, 1982).
Рефлексивные более поленезависимы, чем импульсивные. У них выше устойчивость внимания и eгo концентрация), они эффективнее используют обратную связь, имеют лучшую зрительную и слуховую кратковременную память. Согласно М.А.Гулиной, такие люди более доминантны. Но они и тревожнее, особенно в отношении качества своей деятельности, боятся ошибок.
Импульсивные обладают меньшим самоконтролем, низкой концентрацией внимания, но большим eгo объемом (Гулина). Многие авторы считают, что рефлексивность предпочтительнее импульсивности. Так, академическая успеваемость, как правило, выше именно у рефлексивных.
По данным В.Н. Азарова (1982), для импульсивных характерна опора на перцептивно-рельефные признаки (цвет, величина элементов) и большая выраженность (по сравнению с рефлексивными) невербального интеллекта, а для рефлексивных - опора на количество элементов (признаков), т.е. аналитичность на уровне восприятия, и большая выраженность вербального интеллекта. Это дает основание отождествлять или, по крайней мере, сближать импульсивных с людьми, у которых преобладает первая сигнальная система, а рефлексивных - с теми, у кoгo преобладает вторая сигнальная система (по И.П. Павлову). Импульсивность связана с высокой активированностью и слабой нервной системой, т.е. имеет не только возникшую в жизни, но и природную обусловленность.
Указания В.Н. Азарова об ориентации импульсивных на цвет совпали с данными, полученными в исследовании Д. Катца 1971), проведенном с привлечением в качестве испытуемых детей, и в работе Е.Т. Соколовой (1980), где обследовались взрослые.
Т.Н. Брусенцова (1984) отмечает, что стиль рефлексивность - импульсивность проявляется лишь в тех случаях, когда обучение достаточно трудное, а как подчеркивает С. Мессер, обнаруживается он лишь в ситуации неопределенности.
При исследовании близнецов получены доказательства, что этот стиль формируется под влиянием среды (Н.Ф. Шляхта, 1991). Выявлено, что рефлексивность возрастает с возрастом (J. Kagan, 1965), а импульсивность уменьшается по мере овладения субъектом сканирующими стратегиями. Показано также, что та или иная стратегия зависит от типа решаемых задач, причем эта гибкость увеличивается с возрастом. Поэтому высказывается мнение, что скорее надо оворить об интраиндивидуальных различиях в каждом возрастном диапазоне, чем о стабильности проявления данного стиля в течение всей жизни.
Риrидность - гибкость (флексибильность) познавательного контроля. Этот стиль связан с легкостью или трудностью смены способа деятельности или переключения с одного информационного алфавита на другой. Трудность смены или переключения ведет к узости и негибкости познавательного контроля.
Термин ригидность был введен Р. Кеттеллом для обозначения явлений персеверации (от лат. perseveratio – «упорство»), т. е. навязчивого повторения одних и тех же мыслей, образов, движений при переключении с одного вида деятельности на другой. Исследователем были выявлены значительные индивидуальные различия в проявлении данного феномена.
Диагностируются эти стили с помощью словесно-цветового теста Дж. Струпа. Конфликтная ситуация создается ситуацией интерференции, когда один процесс подавляется другим. Испытуемый должен называть цвет, которым написаны слова, обозначающие цвета, при этом цвет написания слова и тот, который словом обозначается, не соответствуют друг другу.
Л.П. Урванцев и А.П. Конин (1991) выявили большую гибкость у мальчиков по сравнению с девочками.
Узкий - широкий диапазон эквивалентности. Эти когнитивные стили показывают индивидуальные различия в масштабе, который используется человеком для оценки сходства и различия объектов. Одни люди при свободной классификации объектов разделяют их на множество групп с малым объемом (узкий диапазон эквивалентности), другие же на малое число групп, но с большим числом объектов (широкий диапазон эквивалентности).
В основе тaкoгo несовпадения лежит не столько способность видеть разницу, сколько степень «чувствительности» к выявленным различиям, а также ориентированность на фиксацию таковых разного типа. Так, для узкого диапазона эквивалентности характерна опора на явные физические особенности объектов, а для широкого диапазона - на их скрытые дополнительные признаки.
Ряд отечественных авторов первый стиль называют «аналитическим», а второй – «синтетическим» (В.А. Колга, 1976). Демонстрирующие первый, пользуясь более мелкими единицами шкалы, дают более точные оценки объектов или ситуации. Те же, кому свойствен синтетический стиль, пользуясь более грубой шкалой, выносят более общие оценки этих объектов и ситуаций. Аналитикам в большей мере присущи поленезависимость, рефлексивность, у них более гибкий контроль. Синтетичность означает преимущественную ориентацию на общие моменты в объектах, а не на их специфику. В умственной деятельности это приводит к выдвижению разнообразных вариантов решения задачи. В то же время ряд авторов полагают, что наибольшая успешность интеллектуальной деятельности достигается при совмещении аналитичности и синтетичности.
В общении аналитик стремится подчеркнуть различие между собой и другими людьми, что приводит к ограничению eгo кpyгa, избирательности, затруднениям во взаимопонимании. Тот, кому свойствен синтетический стиль, лучше идентифицирует себя с другими, что способствует созданию широкого кpyгa общения.
Выявлена связь этих когнитивных стилей с личностными особенностями. Аналитичность сопровождается повышенной тревожностью, она положительно связана с фактором самоконтроля по Р. Кеттеллу и отрицательно с фактором самодостаточности. Аналитики стараются хорошо выполнять социальные требования и ориентированы на социальное одобрение.
Аналитичный стиль оказывается эффективным при следующей программе обучения - низкий темп предъявления учебной информации, большое число повторений, малая вариативность учебных заданий, акцент на произвольное запоминание и саморегуляцию функционального состояния.
А.И. Палеем (1982) выявлена связь между качественными особенностями эмоциональности, ее модальностной структурой и когнитивным стилем деятельности (аналитичность - синтетичность). Были обнаружены две тенденции в эмоционально-когнитивных связях. Первая - сочетание аналитичности с отрицательной эмоциональностью пассивно-оборонительного рода. Это значит, что чем выше оценки человека страха и печали (дистресса), тем более он склонен к операциям обособления, дифференциации, подчеркиванию специфических признаков объектов. Вторая тенденция - сочетание синтетичности с отрицательной эмоциональностью активно-экстернального рода. Иными словами, чем выше оценки гнeвa, тем больше человек ориентирован на операции объединения, устaновления общности, сходства.
Толерантность к нереалистическому опыту. Толерантность (от лат. tolerantia – «терпение») означает терпимость, снисходительность к чему-либо. Как стилевая характеристика она предполагает возможность принятия впечатлений, несоответствующих или даже противоположных имеющимся у человека (например, при быстрой смене картинок с лошадью возникает ощущение ее движения). Нетолерантные люди сопротивляются видимому, так как оно противоречит их знанию о том, что на картинках изображена неподвижная лошадь (М.А. Холодная, 1998). Основным показателем толерантности служит длительность периода, в который испытуемый видит движущуюся лошадь. Фактически речь идет об умении принимать несоответствующую имеющимся установкам информацию и воспринимать внешнее воздействие таким, какое оно есть на самом деле.
Когнитивная простота - когнитивная сложность. Теоретической основой этих когнитивных стилей является теория личностных конструктов Дж. Келли (2000). Выраженность тoгo или иного стиля определяется мерой простоты или сложности системы личностных конструкций при интерпретации, прогнозировании и оценке действительности на основе определенным образом организованного субъективного опыта. Конструкт - это двухполюсная субъективно-измерительная шкала, выполняющая функции обобщения (установления сходства) и противопоставления (установление различий).
Когнитивная сложность, по некоторым данным, связана с тревожностью, догматизмом и риидностью, меньшей социальной адаптированностью. Дж. Адамс-Вебер (1979) установил, что когнитивно-сложные субъекты точнее находят соответствие между выявленными конструктами и конкретными людьми и успешнее делают выводы о системе представлений человека после краткой беседы с ним.
Стили атрибуции. Стили атрибуции, или объяснения, - это характерный способ интерпретации событий. При негативном стиле человек склонен объяснять отрицательные события устойчивыми внутренними причинами (например, отсутствием способностей). Если индивидуум верит, что он недостаточно способный и обречен на неудачу, то станет прилагать меньше усилий для достижения нужнoгo ему результата. При положительном стиле атрибуции успехи объясняются своими способностями, а неудачи - случайностью.
Эмоционально неустойчивые женщины и женщины-экстраверты объясняют неблагоприятные события внутренними причинами чаще, чем женщины с противоположными свойствами темперамента. Однако на выборке мужчин эта закономерность не выявлена (У. Rim, 1991).
Экстернальность - интернальность, или локус контроля Одни люди склонны считать, что способны управлять событиями (внутренний локус контроля, интернальность), другие полагают, что от них мало что зависит, так как все с ними происходящее объясняется внешними неконтролируемыми факторами (внешний локус контроля, экстернальность). Понятие локуса контроля предложено Д. Роттером (1966) в качестве устойчивой характеристики человека, формирующейся в процессе eгo социализации.
Люди с внутренними локусом контроля более уверены в себе, последовательны и настойчивы в достижении цели, склонны к самоанализу, общительны, спокойнее и доброжелательнее, популярнее и независимее. Они в большей мере находят в жизни смысл, у них очевиднее выражена готовность к оказанию помощи. Поскольку интерналы в своих неудачах винят прежде вceгo себя, они испытывают больший, чем экстерналы, стыд и вину.
Склонность к внешнему локусу контроля сочетается с неуверенностью в своих способностях и стремлением отложить реализацию намерений на неопределенный срок, тревожностью, подозрительностью, агрессивностью. Такие люди испытывают большие трудности в принятии решения, если оно имеет для них серьезные последствия. Для них в большей мере угрозу составляет напряжение, поэтому они более уязвимы и подвержены «выгоранию».
Отмечается большая стрессоустойчивость лиц с внутренним локусом контроля.
Локус контроля влияет на мотивацию к учению. Люди с внутренним локусом убеждены, что успешное освоение программы зависит только от них самих и что для этого у них достаточно способностей. Поэтому, вероятно, они будут хорошо учиться в школе и вузе. Они более восприимчивы к обратной связи в процессе обучения и склонны к устранению собственных недостатков. Они больше интересуются своей карьерой и работой, чем люди с внешним локусом контроля.
Вообще люди с внутренним локусом контроля организованнее: мoгут бросить курить, в транспорте пользуются привязными ремнями, используют противозачаточные средства, сами решают семейные проблемы, зарабатывают мнoгo денег и отказываются от минутных удовольствий ради достижения стратегических цeлей.
В то же время Л.И. Анциферова (1994) высказывает мнение, что хотя интернальность и связана с ощущением себя субъектом, управляющим своей жизнью, контролирующим ее события и склонным к активному, преобразующему стилю поведения, по природе своей она ведет к ограничению спонтанности (свободного выражения чувств, эмоций, проявлений импульсивного поведения).
Было обнаружено, что с возрастом у мальчиков усиливается интернальность, а у девочек - экстернальность (Н. Kulas, 1988). У взрослых, по данным А.К. Канатова (2000), во всех возрастных периодах уровень субъективного контроля несколько выше, чем у женщин тoгo же возраста. Кроме тoгo, по информации этого автора, следует, что с возрастом уровень субъективного контроля (интернальность) снижается. И это неудивительно. С опытом люди все больше начинают понимать, что не все в их жизни зависит только от них.
Внутренний локус контроля является социально одобряемой ценностью. Он всегда входит в идеальный Я-образ. Поэтому интернальность имеет для мужчин большую значимость, чем для женщин.
Соrласно Головей (1999), экстернальность - интернальность влияет на профессиональное самоопределение школьников. Учащиеся с превалированием экстернального контроля в ситуации выбора профессии руководствуются эмоциональной ее привлекательностью. Не соотносят свои склонности с этим выбором и предпочитают такие профессиональные сферы, как человек - человек, человек - художественный образ. Среди экстерналов чаще, чем среди интерналов, встречаются лица с низким уровнем контроля. По опроснику Кеттелла они обнаруживают высокую возбудимость (фактор D), чувствительность (фактор I), напряженность (фактор QIV) и непосредственность (фактор N).
На основании этих данных Головей делает вывод, что у экстерналов процесс самоопределения является пассивным, незрелым, что связано с эмоциональными особенностями, с незрелостью таких структур самосознания, как рефлексия, самоконтроль и саморегуляция, с незрелостью мотивационной сферы.
Профессиональное самоопределение интерналов отличается большей самостоятельностью, осознанностью и адекватностью. Диапазон выбора профессии у них шире, чем у экстерналов, и более дифференцирован. Мотивы и эмоции более устойчивы. Интерналы активны в достижении цели. По опроснику Кеттелла они характеризуются низким нейротизмом (фактор С), самоконтролем (фактор QIII), общительностью (фактор А), избирательным контактом с окружающими (фактор L) и тенденцией к нормативному поведению (фактор С).
Таким образом, подростки с интернальным контролем более уравновешены эмоционально, самостоятельны, активны в достижении цели, имеют определенные и стабильные установки на будущее, более высокий уровень самоконтроля.
В различных профессиях люди с внутренним локусом контроля добиваются больших успехов, чем те, кто отличается внешним локусом. Так, страховые aгeнты, считающие, что неудачи можно контролировать, продают больше страховых полисов. Они почти в два раза реже бросают эту работу в течение первого года. У людей, имеющих внутренний локус контроля, больше шансов увлечься своей работой и получать от нее удовлетворение, а также быть преданным своей организации.
Менеджеры с внутренним локусом контроля менее подвержены стрессам, чем их коллеги с внешним локусом контроля, выполняющие ту же работу. Такие же данные получены относительно бухгалтеров (Guppy, 1994).
Д. Миллер (1982) обнаружил, что руководители характеризуются более высокими показателями внутреннeгo локуса контроля, чем неруководители. Руководители же, у которых уровень внутреннeгo локуса контроля высокий, стремятся внедрять мнoгo нововведений в производство, идут на значительный риск и принимают решение сами, не приглашая экспертов.
Выделяют также стили: вербально-лоrический (абстрактный стиль переработки информации, обусловленный ведущей ролью левого полушария) и образно-действенный (конкретный стиль переработки информации; который обусловлен преобладанием (ведущей ролью) правого полушария).
По мнению Д.М. Вордела и Дж. Ройса (1978), кoгнитивные стили связаны с эмоциональной сферой, поэтому их целесообразно дeлить на когнитивные, аффективные и когнитивно-аффективные. В основу такой дифференциации положены три фактора: - рационализм: опора на логически последовательный взгляд на внешний мир; - эмпиризм: учет внешнего опыта; - метафоризм: преобразование опыта знаниями, имеющими символическую природу и включающими механизмы инсайта. (Ильин)
Единая концепция стиля человека Серьезные затруднения при исследовании источников стилевого своеобразия и взаимозависимости стиля с другими психологическими образованиями вызывает отсутствие необходимого методологического обоснования о проявлении стилевых особенностей в поведении и деятельности человека. Крайне важным представляется поиск оснований для создания непротиворечивой теории стиля человека, интегрирующей в себе достижения отечественных и зарубежных психологов.
В лаборатории дифференциальной психологии и психофизиологии Института психологии Российской Академии наук проведена работа, целью которой стал поиск единого концептуального начала при изучении стилевых характеристик индивидуальности и определение роли индивидуального стиля как опосредующего звена при взаимодействии биологического и социального факторов в функционировании индивидуальности. Специфика этого исследования заключается в разработке концепции стиля как целостной характеристики человека, выражающей соотношение различных подструктур индивидуальности между собой и с параметрами конкретных ситуаций с точки зрения компенсаторности, оптимальности, адаптивности и результативности.
Существование десятков параметров индивидуальности, называемых стилевыми проявлениями, представляет собой отображение одной и той же психологической реальности, обозначаемой различными терминами. В то же время, устойчивость этих проявлений заставляет думать о существовании общих факторов, латентных переменных, с помощью которых возможно создание адекватных объяснительных моделей. Необходимым является введение и нового термина для изучаемого феномена — стиль человека. Тем самым подчеркивается целостность этой уникальной характеристики взаимодействия субъекта с окружающим миром.
Определение стиля человека, отражающее соединение общепсихологического и дифференциально-психологического подходов может выглядеть так: стиль человека — это устойчивый целостный паттерн индивидуальных проявлений, выражающийся в предпочтении конкретной формы взаимодействия субъекта с физической и социальной средой. Структура стиля представляет собой определенный тип связей между разными параметрами индивидуальности, с одной стороны, и между этими параметрами и ситуативными переменными — с другой.
Само словосочетание "стиль человека" подразумевает существование некоего единого контура, объединяющего все разнообразие и многовариативность стилевых проявлений в целостную структурно-функциональную модель. Наличие структуры предполагает выделение в модели устойчивых, сквозных характеристик.
Взгляд на стилевую сферу как особое психологическое образование в структуре индивидуальности, имеющее свои специфические функции, дает возможность сформулировать гипотезу о статусе стиля человека, реализующегося в двух аспектах, внутреннем — через систему сопряженности индивидуально-психологических параметров, и внешнем, в форме различных типов взаимодействия индивидуума со средой.
Исследуем внутренний статус. Функционирование стиля обеспечивается действием механизмов, опосредующих взаимосвязь параметров разных психологических образований: темперамента - интеллекта, характера - способностей, способностей - темперамента, темперамента - характера. Специфика сопряженности проявляется на разных уровнях организации индивидуальности - от биохимического до межличностного. Изучение статуса стиля в структуре индивидуальности показало его промежуточное положение между вышеназванными психологическими образованиями.
В ходе исследования выяснилось, что ряд стилевых показателей связан со свойствами нервной системы.
Положение об опосредующей функции стиля проверялось путем сопоставления стилевых параметров с темпераментальными и характерологическими свойствами, а также на основе выявления плотности связей между этими составляющими индивидуальности.
Рис. 10. Плотность связей стилевых, темпераментальных и характерологических свойств в структуре индивидуальности.
Стилевые признаки образуют со шкалами темперамента и характера приблизительно равное количество связей, в то же время между показателями темперамента и характера обнаружено лишь шесть значимых корреляций, что является свидетельством различий в мере "близости-удаленности" исследуемых свойств, с одной стороны, и подтверждает положение об опосредующей функции стиля, с другой. Изучение факторной структуры анализируемых признаков показало, что паттерны "стиль-характер" и "стиль-темперамент" являются более устойчивыми комбинациями, чем "темперамент-характер".
Было предпринято экспериментальное исследование различных компонентов индивидуальности: свойств нервной системы, темперамента, установок, когнитивных и эмоциональных параметров, черт характера (Либин 1993). Одновременно изучались особенности стилевой сферы, традиционно обозначаемые как "когнитивные стили", "стратегии семантических предпочтений", "стили личности", "стили решения конфликтных ситуаций". Установлено, что сопряжение стилевых характеристик между собой приводит к появлению фреймов (блоков), образующих иерархическую структуру (см. рис.). Анализ этой структуры позволяет понять эволюционное назначение стиля как особого свойства индивидуальности, характеризующего специфику формы взаимодействия человека с действительностью с учетом эффектов компенсаторности, оптимальности, адаптивности и результативности.
Иерархизированная структура стилевой сферы индивидуальности показывает значение каждого стилевого паттерна, позволяющее сгруппировать их по определенной внутренней логике в виде структурно-функциональных фреймов.
Анализ корреляционных связей выявил существование устойчивой взаимозависимости между определенными стилевыми параметрами и признаками темперамента. Тем не менее, стилевые характеристики, в отличие от темпераментальных, оказались в значительно большей зависимости от содержательных аспектов психики. Поэтому дальнейшей проверке подверглось положение о том, что по мере продвижения в иерархии стилевых фреймов от семантических предпочтений к характеристикам стиля жизни, связь между конституциональными факторами и стилевыми признаками "верхних" фреймов будет ослабевать. Так, была выявлена различная мера интенсивности связей между важнейшими стилевыми параметрами, такими как семантические стратегии предпочтений, перцептивная полезависимость, локус контроля, стиль реагирования в конфликтной ситуации, с одной стороны, и темпераментальными и характерологическими признаками, с другой.
Стилевые признаки "верхних" фреймов (IV—V) образуют более устойчивые комбинации с характерологическими параметрами, чем, например, с темпераментальными.
Стилевая сфера: внешний статус (контур)
Проявление статуса стиля человека во внешней реальности лучше всего описывается в терминах психологического интеракционизма. Стилевые характеристики, наряду с темпераментальными, играют важную роль в разграничении реакций человека на физическое и социальное окружение.
Факторно-аналитическое исследование различных индивидуально-психологических особенностей дает возможность выделить следующие базовые метаизмерения, отражающие специфику формы взаимодействия, то есть стиля, человека с физической и социальной реальностью (см. компоненты внешнего контура на рисунке):
интенсивность—умеренность характеризует частоту интеракций, отражающую готовность человека к энергозатратам, проявляющимся в его адаптационных и конструктивных возможностях;
устойчивость—изменчивость связана с временными параметрами взаимодействия человека со средой;
широта—узость характеризует масштаб субъективных шкал, а также меру сложности в структуре внутренних и внешних связей стилевых компонентов;
включенность—отстраненность субъекта при взаимодействии со средой выступает как проявление меры дистантности между ними. Предполагается, что "включенный в среду субъект" опирается на внешний источник побуждения. "Отстраненный" субъект характеризуется дистантностью по отношению к внешним референтным стимулам.