1. Международные отношения – особый род общественных отношений.

С глубокой древности люди стремились жить сообща. Уже их первые поселения (деревни и города) контактировали – торговали или воевали, заключали договоры даже с различного рода представительствами, какими-либо иными способами общались между собой. Весь этот процесс можно считать прообразом (архетипом) международных отношений. Международные отношения охватывают самые различные сферы общественной жизни – от экономических обменов до спортивных состязаний. Не менее многообразны и их участники, в состав которых входят государства, негосударственные объединения и даже рядовые индивиды.

На первый взгляд, определение понятия «международные отношения» не представляет каких-то особых трудностей: это – совокупность экономических, политических, идеологических, правовых, дипломатических и иных связей и взаимоотношений между государствами и системами государств, между основными классами, основными социальными, экономическими, политическими силами, организациями и общественными движениями, действующими на мировой арене, т.е. между народами в самом широком смысле этого слова.

Для понимания сущности и специфики международных отношений попытаемся выделить их критерии. Чаще всего одной из существенных особенностей международных отношений исследователи считают их участников. Современные международные отношения характеризуются многообразием и расширением числа своих участников – это государства, международные межправительственные и международные неправительственные организации, транснациональные корпорации, национально-освободительные, сепаратистские и ирредентистские движения, мафиозные группировки, террористические организации, региональные и местные администрации, отдельные лица. Рассмотри этих участников подробнее.

Государство является бесспорным международным актором, основным субъектом международного права. Внешняя политика государства во многом определяет характер международных отношений эпохи; оно оказывает непосредственное влияние на степень свободы и уровень благосостояния индивида, на саму человеческую жизнь. Деятельность и даже существование международных организаций, других участников международных отношений в значительной мере зависит от того, как к ним относятся государства. Кроме того, государство является универсальной формой политической организации человеческих общностей: в настоящее время практически все человечество, за небольшими исключениями, объединено в государства. Но процесс образования новых государств продолжается: если в XV веке в мире существовало 5-6 государств, то в 1900 г. их становится уже 30, в 1945 г. членами Организации Объединенных Наций являлись 60 государств, в 1965 г. в ней состоит уже 100, в 1990 г. – 160, в 1992 г. – 175, а в 1996 г. – 185 государств. Существуют различные классификации государств, одной из наиболее широко распространенных является классификация на основе неравных возможностей государств защитить свой суверенитет. С этой точки зрения различают сверхдержавы, великие державы, средние державы, малые государства и микрогосударства.

В силу многообразия участников международных отношений можно говорить ещё об одном критерии – об их природе, характеризующейся господством «плюрализма суверенитетов», поэтому здесь нет монополии на принуждение и насилие, и каждый участник международных отношений вынужден исходить в своем поведении из во многом непредсказуемого поведения других участников.

Однако выделение этих критериев недостаточно для определения специфики международных отношений. Их необходимо дополнить. Известный французский исследователь М. Мерль, предложивший дополняющий критерий, назвал его «критерием локализации». В соответствии с этим критерием специфика международных отношений определяется как «совокупность соглашений или потоков, которые пересекают границы или же имеют тенденцию к пересечению границ». Можно говорить о различных типах, видах, уровнях и состояниях международных отношений.

Международные отношения классифицируются либо по сферам общественной жизни – экономические, политические, военно-стратегические, культурные, идеологические отношения и т.п., - либо в зависимости от их участников – межгосударственные отношения, межпартийные отношения, отношения между различными международными организациями, транснациональными корпорациями и т.п. В зависимости от степени развития и интенсивности международных отношений выделяют их различные (высокий, низкий или средний) уровни.

Однако более плодотворным представляется выделение уровней международных отношений на основе геополитического критерия: глобальный (или общепланетарный), региональные (европейский, азиатский и т.п.), субрегиональные (например, страны Карибского бассейна) уровни

международного взаимодействия. Наконец, с точки зрения напряженности можно говорить о различных состояниях международных отношений: например, состоянии стабильности и нестабильности; доверия и вражды, сотрудничества и конфликта, мира и войны и т.п.

Учитывая указанные выше критерии, международные отношения можно определить как особый род общественных отношений, выходящих за рамки внутриобщественных взаимодействий и территориальных образований.

В качестве объекта теории международных отношений выступает сложная социально-политическая реальность, представляющая собой многообразие форм обмена деятельностью и ее результатами между членами самостоятельных обществ, отделенных друг от друга государственными границами.

Элементами, образующими указанный объект, являются:

 Материальные (экономические, военные, технологические, демографические и проч.) и нематериальные (культурные, идеологические, юридические, информационные, этические и др.) факторы

 Дипломатические, стратегические, социально-культурные, научные и др. события

 Нравственные правовые, политические, социальные, культурные нормы

 Информационные, товарно-материальные, финансовые, коммуникационные, демографические потоки

 Процессы, связанные с принятием решений, с сотрудничеством, переговорами и конфликтами

 Результаты или последствия факторов, событий, потоков и процессов – стабильное или нестабильное состояние отношений между действующими лицами (государствами и «акторами вне суверенитета»); глобализация и/или фрагментация мирового развития.

Основа международных отношений (МО) – политические отношения взаимодействия и взаимозависимости. Ведущая роль политической составляющей в международных отношениях определяется тем, что их главный критерий связан с государственными границами и, следовательно, эти отношения приобретают вид трансграничных взаимодействий.

Особенности международных отношений:

Во-первых, присутствие в МО элементов анархичности, находящихся в противоречивом соединении с элементами управляемости и упорядоченности.

Во-вторых, влияние на поведение международных акторов возрастающей институционализации (норм и правил поведения на международной арене).

В-третьих, противоречивое сочетание характеристик, присущих развитию миропорядка: целостность – фрагментарность; историческая преемственность – разрывы преемственности; сотрудничество – конфликты; интеграция – самоидентификация.

В-четвертых, влияние процессов и тенденций глобализции, противоречия между размыванием суверенитета, с одной стороны и стремление к укреплению суверенитета, с другой стороны.

В-пятых, возрастающая роль новых участников международных отношений – «акторов вне суверенитета»: транснациональных корпораций, международных финансовых структур и институтов, субнациональных единиц и регионов (в том числе – субъектов федеративных государств), культурных и религиозных сообществ, транснациональных коммуникативных сетей и др.

В-шестых, все более заметная утрата государством монополии на участие в международных делах и в мировой политике, утрата главенствующей роли в международных отношениях.

Главное, что делает международные отношения особым родом общественных отношений, состоит в том, что по сравнению с внутрисоциальными отношениями, разворачивающимися в обществах современного типа, трансграничные взаимодействия строятся на двойственной нормативной природе. Система внутри государственно организованных сообществ, отделенных друг от друга территориально-политическими границами, основана на универсальной и целостной базе централизованного правопорядка.

Нормативным фундаментом такой системы выступает государство, обладающее свойствами суверенности – верховенства законодательствующей воли и полной компетенции в масштабах всего общества. Государство, по Максу Веберу, обладает исключительным правом на применение легитимного принуждения и насилия (в целях обеспечения централизованного правопорядка). Международные отношения происходят в условиях отсутствия единой суверенной инстанции, которая имела бы в своем распоряжении такие полномочия. Государства, участвующие в международных отношениях, взаимодействуют на принципах суверенного равенства. Они не подчинены какому то единому центру. Отсюда: международные отношения функционируют как на принципах регулируемости (международное право, международные организации), так под воздействием элементов анархии. Такая двойственность является главным отличительным свойством международных отношений.

2. Национализм в международных отношениях

В современных международных отношениях присутствует ряд явлений, которые дают повод аналитикам говорить о возникновении новых разделительных линий. Прежде всего, речь идет о старой (новой) «чуме XX века» — национализме. Выдвижение его на первый план стало неожиданным для большинства современных политиков и дипломатов. Мировой экономический кризис показал, что проблема национального самоопределения — одна из наиболее актуальных в науке о международных отношениях, поскольку напрямую затрагивает безопасность субъектов, прежде всего государств. Под влиянием ухудшающейся ситуации люди в большинстве стран пытаются найти способы защиты своих интересов. События в Москве на Манежной площади и в районе Киевского вокзала в декабре 2010 г., где были выдвинуты лозунги «Россия для русских» (как годом раньше в Кондопоге), отнюдь не случайность. Это крайне опасный симптом, о влиянии которого будет сказано ниже. Для Беларуси, которая вместе с Россией и Казахстаном намеревается создавать единое экономическое пространство, небезразличны данные события, затрагивающие интересы 160 народов, национальностей и этносов огромного евразийского пространства (они будут оказывать все большее давление на Беларусь, которая в перспективе может лишиться своей национальнй идентичности).

Начнем с того, что в русском языке понятие «международные отношения» существенно расходится с вроде бы родственным ему понятием «International Relations» в английском языке.

Понятие же «nation» является целой концепцией и до сих пор вызывает бурную полемику. Часть исследователей подчеркивает, что в своем качестве это понятие не означает «народ» или «нация». Например, российские аналитики В. Калашников и Н. Ярошук отмечают: «Нация — тип этноса, исторически возникшая социально-экономическая и духовная общность людей. Нация характеризуется общностью территории, языка, экономических связей, психического склада, культуры и самосознания». Особую позицию высказывает американская социолог Л. Гринфелд в своем большом исследовании «Национализм. Пять путей к современности», подчеркивая, что понятие «нация» имеет историческую природу и возникло в Англии в начале XVI в., когда это слово в его «соборном» значении «элита» было применено в отношении населения страны и стало синонимом слова «народ». Эта семантическая трансформация означала возникновение первой в мире нации, нации в современном смысле этого слова — и возвестила начало эры национализма.

Феномен национализма имеет историческую природу и постоянно присутствовал в международных отношениях, но их сводили в основном к межгосударственным. На наш взгляд, западная наука о международных отношениях не уделяла внимания прямой связи истории межнациональных конфликтов с современностью. Из поколения в поколение людей переходят гены неприязни, зародившейся много сотен лет назад, а государства при помощи изощренной формы воздействия на сознание поддерживают это состояние.

Но самый яркий пример истории современности связан с противостоянием арабов и израильтян. Одни аналитики считают, что проблема кроется в несовместимости и противоположности менталитетов, другие — в накопившемся недоверии за более чем 60-летнюю государственную историю. Уже подрастающее поколение и с той, и с другой стороны воспитывается в духе презрения и ненависти. Корни негативного отношения евреев Израиля к палестинцам скрыты еще в первоначальных представлениях первых иммигрантов (лозунг «дать народу без земли землю без народа», который отрицал факт существования арабов-палестинцев; убежденность в том, что Всевышний дал евреям право создать Великий Израиль на всей палестинской земле, презрение ко всем арабам как чуть ли ни к дикарям). В свою очередь арабы полностью игнорируют и даже отрицают факт проживания евреев в Палестине, относятся к ним как к незаконным пришельцам, культивируют ненависть и отвращение к израильтянам. Лидер ливанской организации «Хизболла» — шейх Насрулла позволяет себе на митингах отзываться о евреях как о «потомках свиней и обезьян». Если добавить к этому религиозные компоненты, которые стали сейчас доминирующими, то процесс примирения затянется надолго. Поэтому этноконфессиональный конфликт должен рассматриваться как сложное несовпадение двух важнейших параметров групповой идентичности. При этом различия в вероисповедании рассматриваются в качестве факторов, осложняющих протекание этнических конфликтов. Вместе с тем, религиозная мотивация может выступать и независимо от этнической составляющей. Например, находящиеся в состоянии противостояния сунниты и шииты Ирака, представители религиозных общин Ливана являются арабами. А славяне — хорваты, сербы и боснийцы враждуют в первую очередь потому, что принадлежат к католицизму, православию и исламу, так как этнические и языковые различия между национальными общинными очень минимальные.

Примеры двустороннего исторического национального противостояния, оказывающего влияние на сегодняшние отношения между народами, можно продолжить: Китай — Япония, Япония — Корея, Вьетнам — Франция, Вьетнам — США, Россия — Япония, Индия — Пакистан, Турция — Армения, Чили — Боливия, Аргентина — Великобритания, Куба — США, Италия — Эфиопия, Греция — Турция, Ирландия — Англия, Украина — Польша и др. Пока единственной страной, которая извинилась перед другими народами за прошлое, остается ФРГ. Японское правительство извинилось перед корейцами, но своеобразно, заявив, что нынешнее правительство не несет ответственности за действия своих предшественников. Остальные страны продолжают делать вид, что в истории ничего такого не было и можно об этом забыть. Как справедливо заметил американский исследователь Б. Луис: «критический подход к прошлому зачастую расценивается как враждебный. Критику извне считают агрессией, критику изнутри — изменой. От науки только ждут признания заслуг и достижений различный культур. Беда в том, что сегодня иногда требуют признания не заслуг культуры, но ее совершенства, а это уже трудно назвать разумным.

Переходя к современному соотношению влияния национализма на международные отношения, напомним о том, что XX в. закончился возникновением в Европе и на постсоветском пространстве 23 новых государств. По некоторым прогнозам в XXI в. появятся еще не менее 40—50 государств. Этому способствует и противоречие, зафиксированное в Уставе ООН, до сих пор считающимся кодексом международного права, но уже не соответствующем реалиям. Например, в статье 1 первой главы Устава в пункте 2 читаем: «развивать дружественные отношения между странами на основе уважения принципа равноправия и самоопределения народов». В то же время в пункте 4 той же главы отмечается: «Все члены ООН воздерживаются в их международных отношениях от угрозы силой или ее применения как против территориальной целостности или политической независимости любого государства». Получается, что если народы, например Абхазии, Южной Осетии, Приднестровья, Восточного Тимора, Нагорного Карабаха, Северного Кипра, Южного Судана, а еще раньше Косово, решились на отделение от Грузии, Молдовы, Азербайджана, Индонезии, Судана, и создают свою государственность, то они нарушают международное право?! Не устарели ли принципы Устава? Реальность подтверждает, что события в Южном Судане (Дарфур) могут оказать воздействие на всю арабо-негроидную часть Африки.