Елизавета Карзалова

ЭКЗАМЕНАЦИОННЫЙ БИЛЕТ № 7

1. Ф. Феллини. Значение его творчества для мирового кинопроцесса.

Нет другого имени в истории мирового кино, которое бы так прочно ассоциировалось с самим киноискусством. Пожалуй, только имя Чаплина может составить ему конкуренцию. Однако судьба позаботилась, чтобы Чаплин царил в первую половину киностолетия, а Феллини — во вторую. Весь послевоенный кинематограф прошёл под знаком Феллини, что составило целую эпоху. Его влияние на мировой кинопроцесс несомненно. После Феллини кино стало другим. Уже нельзя было снимать так, как это делали до Феллини. Кино изменилось. Фильм Феллини — это особый жанр, которому, как оказалось, бесполезно подражать. Это особый мир, созданный гениальной фантазией художника, сумевшего соединить на экране черты реальности, проблемы времени, интимные переживания, детские воспоминания, мечты и сновидения. Все это составило мир Феллини, огромный и всеобъемлющий. Послание из этого мира было настолько универсально, что стало близко и понятно зрителю любого уровня культуры, на любом континенте. Вернув кино к площадному ярмарочному действу, окунув его в море простейших житейских потребностей провинциальной жизни, Феллини вплотную подошел к кардинальным вопросам человеческого бытия. Здесь камешек, поднятый с дороги, даёт ответ человеку на вопрос, зачем он живет. А рыдания в конце пути означают одновременно и покаяние, и очищение, и отпущение грехов.

Одни называли его магом и волшебником, другие — цирковым фигляром и трюкачом. Он был и тем и другим, потому что был всем и каждым. Действительно, кому ещё удался бы трюк, когда вместо настоящего моря растягивали полотно, имитируя волны, а вместо настоящего корабля проводили кусок фанеры, но это оказывалось более выразительным, чем сама природа. С годами он отошёл от съёмок на натуре, полностью снимая свои фильмы в студийных павильонах, где ему было удобнее творить и управлять собственным миром и этот мир, мир Феллини, казался реальнее самой реальности… Образы Феллини настолько прочно вошли в мировую культуру, что стало казаться, будто они существовали всегда. Взгляд Джельсомины, улыбка Кабирии, купание в фонтане Треви, танец Сарагины, бордели Рима, павлин на снегу и Казанова, бредущий по пояс в воде — без всего этого и многого другого мир бы обеднел, стал бы более мелким и скучным. Персонажи, лица Феллини — это целое пиршество человеческой плоти во всех её самых причудливых формах. Каждый новый фильм он начинал с того, что давал объявление в газетах: «Сеньор Феллини начинает новый фильм и желает отобрать статистов». К нему шли сотни людей, присылали тысячи фотографий. Так в культуру вошло определение — «феллиниевский тип». Когда у него спрашивали, почему в его фильмах так много уродливых людей, он отвечал: «Оглянитесь вокруг себя, и вы увидите их ещё больше». Многие пытались подражать мастеру, но будучи вынутыми из своего мира эти типы и образы слишком бросались в глаза, выдавая в лучшем случае неумелость и ученичество поклонников… Феллиниевские образы, феллиниевская музыка (написанная в основном, его верным соратником Нино Рота), мир Феллини — подобно легендарной Атлантиде растворились в пространстве вместе со своим творцом, оставив зрителям вечную загадку своей неповторимой природы.