Глобализация / 2

кдахин

~so

грани коллапса. Практически одновременно с развитыми странами Запада pai в полосу застоя вступил и СССР, что является еще одним свидетельство^да;

того, что Советский Союз являлся частью мировой экономики. Однако эко-Ц номический кризис здесь был отсрочен жестко централизованной систе-|цв мой управления, высокими поступлениями валюты благодаря росту экс-| и i порта энергоносителей. |ки

В сложившейся ситуации капитализм как общественный уклад еще но раз доказал, однако, что располагает возможностями для преодоления но кризиса. Исторический шанс ему предоставила научно-техническая рево^ т люция, достижения которой, внедряемые в жизнь и в производство, он щ использовал с присущей ему гибкостью. Кстати, кризис индустриальной экстенсивной модели сопровождался расцветом «теневой экономики», куда перетекала часть капиталов из экономики формальной С этого момента «теневая экономика» становится неизменным спутником формальной: пе­реживет она и преодоление кризиса, неоконсервативную революцию. Бо­лее того, очередной этап глобализации коснется и самой «теневой эконо­мики» — она тоже превратится в глобальную. Следует выделить тот ее важный аспект, который позволяет говорить о положительной роли не­формальной экономики, сыгранной ею в поисках выхода из кризиса развитыми странами. Дело в том, что «теневая экономика» явилась свое­образным полигоном для опробования и внедрения в производство дости­жений науки и техники: новых материалов и технологий, новых форм орга­низации производства и управления. Со значительной долей уверенности конец 70-х — начало 80-х годов можно охарактеризовать как очередную промышленную революцию — первую глобальную, по терминологии Рим­ского клуба. Процесс глобализации не только восстановился, но и уско­рился, приобрел известные нам сегодня черты (Короткое время с легкой руки ряда французских политологов начало 90-х годов именовалось пери­одом «мондиализации». Этот термин просуществовал пару лет и уступил место современному понятию «глобализация».)

Новые материалы, внедряемые в производство, резко изменили сы­рьевые потребности экономики развитых стран, новые технологии осно­вывались на сбережении сырья, энергии, рабочей силы, одновременно они позволили приступить к широкомасштабной децентрализации производ­ства. Менялась структура самой экономики: за счет роста эффективности сужался производственный сектор, росла сфера услуг (в широком смысле этого слова). Социальные сдвиги в новой системе ценностей и трудовых отношениях закрепила неоконсервативная революция. Так в сдвигах оче­редной промышленной революции рождалось постиндустриальное обще­ство (интенсивная форма хозяйствования) со своей культурой (постмодер­низм), демократия и права человека окончательно стали идеологией, утверждавшейся на новом этапе глобализации.

Мы не будем останавливаться на сущностных характеристиках этого этапа, они достаточно подробно описаны в научной литературе. Следует лишь вновь обратить внимание на то, что их (как и явление в целом) ни в коем случае нельзя абсолютизировать и вырывать из контекста мирового развития. Объективность процесса глобализации является итогом истори­ческого развития человечества, как историчны ее формы и доминирую­щие в ней группы стран.

Историчны — значит преходящи. Об этом говорят нарастающие про­тиворечия, порожденные политическими аспектами глобализации, посто­янно генерирующими все новые проблемы. Интенсивное освоение мира, новое использование ресурсов прежде всего усилило противоречие по линии «Север—Юг», маргинализация стран и регионов, выводимых из со­временного развития, приобретает в некоторых случаях необратимый ха-