3 Языком и вниманием к «каждому вашему слову, которое может быть использовано против вас».

Другая сфера интенсивного речевого воздействия с использованием особенностей языковых форм — это психотерапия, а также такой ее достаточно маргинальный подвид, как нейролингвистическое программирование.

Наряду с врачебной психотерапией существуют и различные вневрачебные ее формы. С одной стороны, к ним относится общение с исповедником. С другой стороны, это обширный мир условно называемой «народной психотерапии» - всякого рода магия, заговоры, колдовстово и т.д. Иногда всю, и медицинскую, и внемедицинскую сферу психотерапии, относят к т.н. суггестивной лингвистике.

Какие же именно особенности структуры языка могут быть использованы для эффективного преодоления защитных барьеров сознания при речевом воздействии? Ответ выглядит отчасти парадоксальным. С одной стороны, для целей речевого воздействия могут быть применены почти любые проявления языковой структуры. С другой - инструмент речевого воздействия в некотором смысле существует только один — это использование значимого варьирования языковых структур, при котором различия между ними, иногда очень тонкие, а иногда и весьма значительные, игнорируются адресатом сообщения в рамках «коммуникативного компромисса», и в результате ему навязывается одна из нескольких возможных интерпретаций окружающей действительности.

Сложно привести исчерпывающий перечень средств речевого воздействия, мы же рассмотрим наиболее распространенные и упоминаемые чаще других.

Интересный, и обычно упускаемый социологам из вида, аспект — это звуковая организация текста. В частности, это и использование звукоизобразительных ассоциаций («рокот Р», «плавность и тягучесть Л», «нудность Н», «пронзительность И», «мрачность У» -«Убийства и Ужасы в Угрюмой Усадьбе) и т.д.). Или же квазимузыкальное воздействие повторяющихся букв (активно используется в поэзии), но также и в рекламе тоже - «ВеЛЛа -Вы веЛикоЛепнъщ «ЧИСТОТА - ЧИСТО ТАйдъ. Использование такого рода средств может найти и эстетический отклик.

4 Сродни этому способу (аллитерации) и использование ритмизированных и рифмованных текстов. Такие тексты активнейшим образом используются во всех видах рекламы.

Существуют, однако, факторы фонетического воздействия, которые резервированы исключительно для речи устной. Это, во-первых, такие средства языка как интонация, регистр голоса (например, хорошо известно, что голос низкого и сверхнизкого регистра воспринимается как особенно внушительный и авторитетный), так называемые фонации (придыхание, напряженная «звенящая фонация», расслабленный голос), темп речи и паузы.

Наиболее распространенным и лучше всего освоенным языковым инструментом, который используется для целей речевого воздействия, конечно, является Выбор / конструирование слов и выражений.

Так, в значении многих слов имеется эмоциональная составляющая, и посредством выбора таких слов можно оказывать сильное эмоциональное воздействие (особенно если оно дополняется другими средствами). Например, обрушивая на читателя газетной статьи непрерывный поток упоминаний о предательстве, мародерстве, идеологическом навозе, разрушительной волне, неудержимом падении, подлых идеях, кошмарной интервенции, страшном нашествии, лженаучных теориях, человеконенавистнических учениях, варварском нашествии, вонючем омуте и т.д., человека вполне можно возбудить, обозлить, запугать и таким образом модифицировать его поведение.

Понятно, что принципиально аналогичными языковыми средствами, только со «встроенной» позитивной эмоциональной составляющей, могут активироваться, поддерживаться и эксплуатироваться и позитивные эмоции. Эмоционально окрашенными являются и многие фразеологизмы. Стилистически нейтральные слова также могут иметь оценочную составляющую и различного рода коннотации и ассоциации.

Практически в каждом слове зафиксирован некоторый фрагмент модели мира, а модели могут быть очень разнообразными. Слова могут фиксировать в своем содержании различные точки зрения (победа и поражение - это описания одной и той же ситуации, рассматриваемой с разных позиций, и одно и то же событие можно назвать победой «Динамо» и поражением «Шахтера»). Слова могут фиксировать и асимметрии в позициях участников ситуации (рапортует начальник подчиненному, а консультирует по какому-то вопросу более компетентный в этом вопросе менее компетентного и т.д.), С помощью слов фиксируются и социальные отношения «свой/чужой», а также оценка: «зверства» - это

осуществляемые ИМИ убийства, а «возмездие», «зачистка» - это осуществляемые НАМИ убийства. МОЙ компромисс - это «Гибкость», а ЕГО компромисс - «беспринципность».

Разделение на «чужих» и «своих», желание соответствовать требованиям референтной группы, осознание своего места в обществе и стремление его улучшить - все это в значительной мере определяет поведение человека. Например, говоря «Мы», автор текста автоматически объединяет мнение слушающего со своим: «Мы все любим стабильность». Применяя вместо слова «террористы» - слово «повстанцы», автор тем самым сообщает о своей солидарности с ними (и приглашает читателя разделить ее). В рекламе такие социальные мотивы принадлежности к некому «МЫ» используют особенно часто. Потребителю обещают повышение его социального статуса, приобщение к миру избранных, знаменитых: «Мах РасХог» - косметика для профессионалов».

И так, с помощью выбора слов осуществляется воздействие на образ действительности. Чаще всего приходится встречаться эвфемизмами - словами, представляющими действительность в более благоприятном свете, чем она могла бы быть представлена. Эвфемизм, это нейтральное по смыслу и эмоциональной «нагрузке» слово или описательное выражение, обычно используемое в текстах и публичных высказываниях для замены других, считающихся неприличными или неуместными, слов и выражений («в интересном положении» вместо «беременная», «сходить попудрить нос» вместо «сходить в туалет» и т. п.).

Эвфемизмы все-таки преимущественно имеют позитивную эмоциональную окраску, оказывая тем самым и эмоциональное воздействие. Языковые механизмы, стоящие за эвфемизмами, различны. Например, называя гражданскую войну «событиями», говорящий использует излишне абстрактное описание ситуации, при котором многое (реально самое важное) оказывается невысказанным, однако и называя ее «крупномасштабными столкновениями вооруженных группировок в борьбе за власть», он тоже манипулирует образом действительности. Называя нечто трагедией, а не преступлением, говорящий тем самым делает неуместным разговор об ответственности, ибо у преступления виновник есть, а у трагедии его нет.

Эвфемизмы используются и более «серьезных случаях», для смягчения некоторых слов и выражений, а также фальсификации действительности, с целью введения общественности в заблуждение. Например, выражения «более жёсткие методы допроса» вместо слова «пытки».

6

В последнее время выражение «авторитетный бизнесмен» («авторитетный предприниматель») употребляется русскоязычной прессой в качестве эвфемизма, когда автор хочет прозрачно намекнуть на причастность данной личности к преступной деятельности, но опасается претензий и обвинений в бездоказательности. ■'.'■" •„ ^ ^Л >,»...

Названия малопрестижных работ тоже получают эвфемизмы: курьер —> «экспедитор», секретарь —> «офис-менедэюер», «ассистент», уборщик помещений —► «клининг-менеджер».

Для воздействия на структуру ценностей могут использоваться словосочетания, обеспечивающие модификацию привычных категорий - так в свое время в русском языке советского периода появились «реальный социализм», «.интернациональная помощь¹» и другие подобные выражения. А в США, в английском, такие выражения, как скажем, «демократическое сопротивление» - сопротивление режимам, неугодным США. Существительное в таких выражениях обозначает не доопределенную ценность, которая для всех желанна, но всеми понимается по-разному, а с помощью определения фиксируется некоторое специальное ее понимание.

Целям манипулятивного воздействия может служить и выбор Синтаксических конструкций. Выбор синтаксической конструкции способен, в частности, менять точку зрения, включать или не включать в фокус внимания тех или иных участников ситуации. Хорошо известный и описанный прием речевого воздействия - это использование пассивного залога вместо активного и так называемая номинализация, т.е. перевод словосочетания с глаголом в отглагольное существительное (захвачены заложники, захват заложников): при использовании пассивного залога информация о реальном производителе действия может не упоминаться без того, чтобы возникало ощущение неполноты сказанного; на первый план выходит само событие, а ответственность за него вроде бы никто и не несет.

Синтаксис также может служить средством разделения на «своих» и «чужих», например, путем помещения какого-то-то элемента на первое место.

Речевые средства также весьма активно используются манипуляторами для запуска определенных когнитивных операций, опирающихся на существующий запас социальных знаний - таких, например, как построение аналогии, метафорический перенос.

Используются и для запуска логических операций, особенно благодаря неоднозначности слов и формулировок, скрытой, подразумеваемой информации. Управление

7 логическим выводом может осуществляться за счет такого уже упоминавшегося выше приема, как выбор слов и выражений, заставляющий слушающего осуществлять какие-то смысловые операции или, наоборот, предотвращать какие-то нежелательные для говорящего выводы. Например, задавая вопрос «Разве вы не знаете, что беспорядки в Лесопарке уже прекратились!», говорящий в неявном виде сообщает слушающему (а) о том, что беспорядки прекратились (это так называемая пресуппозиция глагола знать: знают то, что истинно, тогда как, например, полагать можно что-то и ошибочно {прессупозиция - это информация, которая неявно содержится в высказывании)), (б) о том, что они имели место (это пресуппозиция глагола прекращаться). Пресуппозицию называют «золотым дном» манипуляции. Потому что, в целом, человек склонен некритически принимать на веру пресуппозиции высказываний, не подвергая их сомнению.

Например, дикторская водка в новостях новостях: «Железнодорожники продолжают воровать» включает пресуппозицию «Железнодорожники и раньше воровали».

Навязывание тех или иных сведений через пресуппозиции активно используется в рекламе: звучит вопрос «Почему автомобили «Вольво» самые безопасные?» Пресуппозиция здесь: «Автомобили «Вольво» - самые безопасные».

Или более неявное: реклама телевизора «РЫШрз»: «Чтобы глаз наслаждался, не уставая», а это порождает смысл, умозаключение: «Другие телевизоры утомляют глаза».

Отдельно хотелось бы остановиться на таком эффективном средстве манипуляции -как метафора. Собственно, это фигура речи, состоящая в употреблении слова, обозначающего некоторый класс объектов (предметов, лиц, явлений, действий или признаков), для обозначения другого, сходного с данным, класса объектов или единичного объекта, Лев или тряпка в применении к человеку; острый, тупой - о свойствах человеческого ума и т.п. В расширительном смысле термин «метафора» относят также и к другим видам переносного значения слов. Метафора распространена во всех жанрах речи, предназначенных для воздействия на эмоции и воображение адресата, но особенно, с точки зрения манипулятивных технологий в социальных коммуникациях, она примечательна в политическом дискурсе. Причем, как показывают исследования, в медиатекстах она используется как главное средство открытой пропаганды, так и скрытой манипуляции. Вообще же, обращение к метафорам всегда затрагивает модель мира в сознании, как индивидуальном, так и массовом. При использовании метафор лучше воспринимаются абстрактные понятия и чрезвычайно сложные ситуации.

8 Известнейший пример речевого воздействия - использование так называемой военной метафоры: нанести удар, выиграть, борьба за мир, война с бедностью, наступление на неграмотность, сражение с коррупцией и т.п. Эта метафора побуждает видеть мир сквозь прорезь прицела, а там уж на войне как нам войне - жертвы неизбежны, за ценой не постоим. Другая широко распространенная метафора - «архитектурная». Отсюда перестройка и общий европейский дом, построение правового государства и выстраивание вертикали власти. Образ действительности меняется в зависимости от того, видится ли она как борьба, как строительство или, скажем, как движение по некоторой дороге (это так называемая метафора пути: шаг вперед, свернуть с пути, двигаться к цели и т.д.). Еще распространена метафора игры (сделать ход, выиграть партию, поставить на карту, блефовать, приберегать козыри, разыграть карту), метафора спорта (перетягивать канат, получить нокаут, полооюить на обе лопатки), метафора театра (играть главную роль, быть марионеткой, статистом, суфлером, выйти на авансцену) и др.

Наиболее известное исследование манипулятивного использования метафор в области политической коммуникации было проведено американским лингвистом Джорджем Лакоффом на примере анализа метафорических средств оправдания первой войны в Персидском заливе в американском политическом дискурсе. Свое видение прагматического аспекта использования политических метафор он выразил достаточно ясно: "Ме1арЬогз сап кШ" ("Метафоры могут убивать"). Разумеется, это тоже метафора, и речь идет о влиянии метафор на сознание рядовых американцев в сложной цепи причинно-следственных связей, приведших к военной кампании. «Оправдание» военного сценария развития ситуации посредством метафор, еще не означает реального убеждения. Если учитывать, что многие американцы не поддержали военную операцию в Ираке, то становится ясно, что речь идет скорее о моральном самооправдании власти, чем об успешной тотальной суггестии американской нации.

В кратце, использовались такие метафоры: «ВОИНА - это ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА, ПРОВОДИМАЯ ДРУГИМИ СРЕДСТВАМИ». Это рациональное использование военных ресурсов в интересах внешней политики, с точки зрения соотношения "затрат" и "доходов": у каждого государства есть политические цели, и война может наилучшим образом послужить их достижению. Политическая "прибыль" должна быть на одной чаше весов, тогда как приемлемые "расходы" - на другой. Здесь в неявном виде присутствует еще одна метафора: ПОЛИТИКА - это БИЗНЕС, в соответствии с которой эффективное политическое управление