Поездка императорского поезда по Каргополью.
В соответствии с графиком маршрута император выехал из Санкт-Петербурга 22 июля 1819 года в ночь. 24 июля он прибыл в Лодейное Поле. 25 июля в 9 часов утра монарх был в Вытегре. Вечером того же дня прибыл на Чуриловскую станцию (сейчас эта местность находится в Каргопольском районе), где ночевал в доме крестьянина Химова. На другой день государь пригласил хозяина и хозяйку дома и расспросил их о семье и занятиях хлебопашеством. За ночлег монарх пожаловал Химову 200 рублей. Перед самым отъездом государя десять крестьянских девочек поднесли ему на тарелках землянику, за что он пожаловал каждой по 10 рублей.
На первой станции Каргопольского уезда – Лекшморецкой, при перемене лошадей монарх говорил с собравшимся сюда из окрестностей народом, расспрашивал их об урожае хлеба, различиях наряда у женщин и девиц, разглядывал их. Посетил местную церковь, выслушал краткий молебен, осмотрел храм и отправился в Каргополь.
День 26 июля был чудесный, в два часа по полудни, император прибыл в Каргополь и проехал прямо к соборной площади. Там, среди собравшегося во множестве народа при колокольном звоне, его встречало духовенство с крестом и святой водой. В соборе государь слушал молебен, по окончании которого отправился пешком по площади в сопровождении народа в дом купца Алексея Андреевича Вешнякова, назначенного для его пребывания. Это расстояние монарх прошёл между двух живых стен народа, приветствуемый воодушевлёнными криками. У ворот своего дома государя встретил 35-летний купец Вешняков со своим семейством. Отдохнув, император расспрашивал хозяина дома о его Каргопольском обществе, капиталах и промышленности. Вешняков, отвечая на вопросы государя, отозвался о промышленности в следующих словах: «купцы занимаются поставкой льна в Санкт-Петербург, для английской компании; ездят на ярмарки к Макарью (Нижний Новгород) и в Ирбит, где производят заготовку пушного товара, который потом отвозят в столицу, оставляя только белку, из неё в Каргополе выделывают меха».
Явившийся городской голова Пишка, поднёс монарху хлеб-соль. Государь принял его ласково и спросил о городе и обществе.
Позже государь посетил мужской Спасо-Каргопольский монастырь. Сопровождаемый многочисленной народной толпой при общем колокольном звоне всех городских и монастырских церквей Александр был встречен братией обители с крестным ходом. Монарх осмотрел весь монастырь и возвратился в город.
Возвратившись из обители к Вешняковым, государь сказал, что на обратном пути из Архангельска он остановится у них на квартире и надеется иметь удовольствие их видеть. На улице он обратил внимание на купчиху, стоявшую в воротах в богатом русском костюме. Осмотрев пристально наряд, спросил: «Это жемчуг у тебя?». «Жемчуг, ваше царское величество. Кокошник весь жемчужный», - отвечала купчиха. Затем он сел в экипаж, и сказав городничему Пишке, что в городе он нашёл порядок и надеется, что впредь будет ещё лучше, отправился дальше.
Прибыв на Устьвельскую станцию в деревню Броневскую (Усачёво), государь ходил в толпе собравшегося здесь во множестве народа с тем, чтобы всякий мог его видеть, и со всеми милостиво разговаривал.
В Волосовском приходе, расположенном на половине пути между Устьвельской и Архангельской станциями, при смене лошадей государь беседовал с крестьянами. При проезде от Каргополя многие женщины подносили императору ягоды, за что получали царское «спасибо» и денежные подарки. В Волосове крестьянка Беляева ягоды поднесла в кокошнике и удостоилась монаршей благодарности.
На Архангельской станции, где почтовый тракт пересекает река Онега, Александр вышел из экипажа к перевозу и приказал подать небольшую лодку. Сев в лодку с одним гребцом и кормовым, переехал на другую сторону реки, пожаловав перевозчику и рабочим на пароме, на котором были переправлены экипажи по 10 рублей, да сверх того всем перевозчикам по 50 рублей. Лодка, перевозившая императора, долгое время хранилась на возвышенном месте берега реки Онеги при деревне Шелоховской, у самого перевоза, под особо устроенным навесом, состоящим из пятиугольной крыши. Впоследствии всё это разрушилось, осталась лишь одна надпись на листовом железе, прибитом к столбам под навесом. На том же холме в 1904 году была поставлена небольшая часовня, сруб которой сохранялся до 60-х годов 20 столетия и на площади размером 15 саженей в квадрате были посажены скорорастущие деревья, обнесённые вокруг оградой – всё это служило вещественным памятником посещения этой местности Александром Благословенным.
Поговорив на станции с собравшимся народом, государь пожаловал при этом унтер-офицеру Ленину, служившему в стрелках (возможно, это мой прапрапрапрадед), 25 рублей и выехал дальше, напутствуемый радостными криками «ура».
На последнюю станцию, пограничную с Архангельской губернией, Федовскую, государь приехал в одиннадцатом часу вечера и остановился здесь на ночлег.
Далее он проезжал через Устьмошский погост, где осмотрел каменную двухэтажную церковь, 1799 года постройки и отличавшуюся от всех церквей Каргопольского уезда внутренним благолепием. Император пожертвовал на храм 500 рублей и ещё столько же священно- и церковнослужителям.
27 июля в 11 часов утра монарх отправился в дальнейший путь в пределы Архангельской губернии.
В Архангельске император пребывал с 28 по 31 июля. Осматривал достопримечательности, встречался и беседовал с местной администрацией, купцами, промышленниками. Обещал через два года вновь посетить Архангельск, но его планам не суждено было сбыться.
3 августа, возвращаясь обратно, император проехал тем же путём, прибыл в Каргополь в семь или восемь часов вечера. Остановился на ночлег в доме купца Вешнякова. Хозяевам он рассказывал, что поездкой остался весьма доволен, как природой, так и самим народом. «В Петербурге теперь весьма жарко и душно, а в Архангельске, что за приятная свежесть, что за здоровый воздух. Я и не думал встретить в Архангельской и Олонецкой губерниях такой природы и такого народа. Мне сказывали прежде, что природа здесь скудна, а люди грубы и необразованны, но я заметил почти противное: воздух здоров, природа вполне, кажется, вознаграждает человека, а что касается жителей, то они развитием своим нисколько не уступают прочим местностям моей империи, одним словом, въехав в Олонецкую губернию, я встретил совершенно противное тому, что у нас в Санкт-Петербурге мне сказали про Олонецкую губернию». Император расспрашивал хозяев об всём, щедро одарил их и поблагодарил за хороший приём.
4 августа утром император Александр отправился в обратный путь, любезно отказавшись принять участи в освещении нового Зосимо-Савватиевского храма в Каргополе, назначенного на этот день. Выезжая за город, монарх ещё раз взглянул на Каргополь и, увидев Успенский женский монастырь, находящийся близ самого города, приказал заехать туда. В обители его не ожидали, все были очень расстроены недавним там пожаром.
Таинственный старец.
Последние годы его жизни можно назвать продолжительным затмением. Александр Павлович почти не показывался в обществе, в одной лишь религии находя утешение и облегчение душевных мук. Он много путешествовал, часто посещал церкви и монастыри. Не исключено, что причиной его душевных тревог была трагическая гибель отца: чувство вины Александр испытывал до конца своих дней, не мог простить себе этого. С годами тяжесть вины усиливалась. Он стал тяготиться своим высоким положением и уже давно намеревался отречься от престола. В октябре 1825 года во время поездки в Крым император заболел лихорадкой и 19 ноября умер в Таганроге. Существует версия, что Александр Павлович не умер, а таким образом скрылся, «таинственно исчез», и умер в 1864 году в Сибири, где он все эти годы вёл отшельническую жизнь под именем Фёдора Кузьмича.