Денисенко Т.

Смысл жизни и онтология развития

Можно выделить три основных аспекта смысла, который мы вкладываем сегодня в понятие развития применительно к обществу: 1) технологический, включающий инновационные и наукоемкие, интеллектуальные и информационные, управленческие и идеологические технологии; 2) нравственный, включающий весь широкий спектр ценностных отношений, который охватывает не только этические, но также, например, эстетические или правовые аспекты жизни общества (ибо именно нравственность служит мерилом отличия красоты от безобразия, закона от беззакония); 3) мобилизационный, подразумевающий субъекта, принимающего решения, совершающего нравственный выбор. Задача философского анализа состоит в осмыслении сущностной динамики субъекта, которая служит интегрирующим истоком по отношению к трем означенным граням понимания общественного бытия, сообщая, тем самым, категории развития ее онтологический смысл. Без выяснения этого смысла, развитие так и останется не более чем теоретическим концептом, хотя и схватывающим сущностные аспекты бытия социально-исторического субъекта, но не способным мобилизовать его и указать конкретные перспективы его экзистенциальной мобилизации.

Подход (вернуться к «Хайдеггеру-1»)

Таким образом, выяснение онтологического смысла категории развития – задача не столько семантического анализа, сколько анализа экзистенциального. Именно поэтому в своем анализе возможностей разработки онтологии развития мы будем опираться на экзистенциальную аналитику (Analytik des Daseins), являющуюся методом фундаментальной онтологии М. Хайдеггера. Учитывая известные недоразумения в рецепции фундаментально-онтологического проекта, усматривающей в нем то «экзистенциализм», то «трансцендентальный солипсизм», подчеркнем, что, по своему замыслу, этот проект наиболее точно может быть охарактеризован как метафизика понимания, а подход, реализующий этот проект, – как герменевтическая феноменология, в которой понимание рассматривается, прежде всего, не как метод, но как способ бытия человека, соответственно, как дотеоретический источник онтологии и научной методологии. В соответствии с этим подходом бытие сущего, выступающего предметом мысли, есть, прежде всего, факт, а не словесная форма или ее значение. В противном случае, как замечает Хайдеггер, анализ возможностей понимания бытия был бы похож «на попытку установить и изучить динамические свойства эфира, материи или же атомные процессы, предлагая грамматические рассуждения вместо необходимых физических экспериментов»[1] . В том и состоит замысел хайдеггеровской «деструкции метафизики», чтобы, отправляясь от «герменевтики фактичности», обосновать онтологическую релевантность метафизических категорий. Понимание этого замысла осложняется тем, что фундаментально-онтологическая критика концептуальной сферы метафизики обернулась у немецкого философа знаменитым «поворотом», то есть попыткой мыслить бытие независимо от субъекта, являющегося, тем не менее, источником этого мышления. Это породило унылый нарратив в восприятии философского проекта Хайдеггера и, во многом, бестолковые дискуссии вокруг его замысла, тем самым, затруднив понимание великого почина фундаментальной онтологии, состоявшего в возвращении к истоку метафизики и обеспечении пути к истине бытия. Тем настойчивее задача вернуться к «Хайдеггеру-1» и рассмотреть герменевтико-феноменологическую аналитику в качестве методологической основы онтологии субъекта. Выяснение онтологического смысла категории развития, в рамках намеченного подхода, должно осуществляться путем экзистенциально-аналитического наброска динамической структуры бытия субъекта. В проработке этого наброска мы будем руководствоваться вопросом о смысле жизни – банальным, на первый взгляд, но, в действительности, не менее затруднительным, чем вопрос о смысле бытия в целом, которое Хайдеггер пытался мыслить из горизонта конечной экзистенции. Путем экзистенциально-аналитической разработки вопроса о смысле жизни мы попытаемся реконструировать логику анализа динамической структуры субъекта и, тем самым, в общих чертах зафиксировать методологический органон онтологии развития. Есть уверенность, что именно здесь появится возможность выполнить то насущное требование, на которое указал видный отечественный политолог С.Е. Кургинян, говоря о необходимости обнаруживать, в процессе полемики о судьбе развития в России и мире, «связь между актуальным (буквальным содержанием полемики) и фундаментальным (историософским, метафизическим) смыслом, прочитываемым за актуальностью», и параллельно этому разрабатывать «"с колес", аппарат, позволяющий глубже понять нечто, волнующее нас всех. Причем нечто такое, что, не являясь злобой дня, действительно нас всех к себе притягивает»[2] .