1 Frezier, Voyage de la Mer du Sud, vol. II, p. 379.

² Во времена Смита Ост-Индией назывались не только Индостан и Индокитай, но все страны и острова, расположенные к востоку от реки Инда.

III. Ост-Индия² также является рынком для продукта серебряных рудников Америки, и притом рынком, который со времени открытия этих рудников постоянно поглощал все большее количество серебра. С того вре­мени постоянно возрастала непосредственная торговля между Америкой и Ост-Индией, ведущаяся водным путем через Акапулько, а косвенные сношения через Европу возрастали в еще большей степени. В течение XVI столетия португальцы были единственным народом Европы, который вел регулярную торговлю с Ост-Индией. В последние годы столетия гол­ландцы начали пробивать брешь в этой монополии и в течение корот­кого времени вытеснили их из главных поселений Индии. В течение большей части минувшего столетия зти два народа делили между собою главнейшую часть ост-индской торговли, причем торговля голландцев возрастала в большей степени, чем падала торговля португальцев. Англи­чане и французы вели в истекшем столетии некоторую торговлю с Ин­дией, но она значительно возросла только в течение настоящего века. Ост-индская торговля шведов и датчан возникла в течение настоящего столетия. Даже русские ведут ныне регулярную торговлю с Китаем по­средством караванов, которые идут сухим путем через Сибирь и Тата­рию в Пекин. Ост-индская торговля всех этих народов, если не считать торговлю французов, которую последняя война почти совершенно унич­тожила, возрастала почти непрерывно. Возрастающее потребление произ­ведений Ост-Индии в Европе, по-видимому, так велико, что все эти нации увеличивают свою торговлю с этой страною. Чай, например, являлся на­питком, весьма мало употреблявшимся в Европе до половины истекшего столетия. В настоящее время стоимость чая, ежегодно ввозимого Англий­ской ост-индской компанией для потребления одних только англичан, пре­вышает полтора миллиона фунтов стерлингов в год; но, кроме того, еще большее количество постоянно ввозится в страну контрабандой из портов Голландии, из Гетеборга в Швеции, а также с берегов Франции, пока там процветает Французская ост-индская компания. Потребление китайского фарфора, пряностей с Молуккских островов, бенгальских материй и бес­численного количества других предметов возросло почти в таких же размерах. В соответствии с этим общий тоннаж всех европейских судов, занятых в ост-индской торговле, в любой момент прошлого столетия был, пожалуй, немногим больше тоннажа Английской ост-индской компании до последнего сокращения числа ее судов.

Но стоимость драгоценных металлов в Ост-Индии, а в особенности в Китае и Индостане, когда европейцы впервые начали торговать с этими странами, была гораздо выше, чем в Европе; и в настоящее время она продолжает быть выше. В странах, возделывающих рис, который обык­новенно дает две, а иногда и три жатвы в год, причем каждая более обильна, чем жатва какого-либо другого зернового хлеба, обилие пищи должно быть гораздо более значительно, чем в любой стране таких же размеров, возделывающей хлеб. Такие страны ввиду зтого отличаются более густым населением. В зтих странах богатые люди, располагая го­раздо большим избытком пищи, сверх того, что могут сами потребить, имеют средства для покупки гораздо большего количества труда других людей. Поэтому двор вельможи в Китае или Индостане, согласно всем сообщениям, гораздо более многочисленный и блестящий, чем дома са­мых богатых людей в Европе. Тот же самый избыток пищи позволяет им отдавать большее количество ее за все Те особенные и редкие произ­ведения, которые природа доставляет лишь в небольших количествах, как, например, драгоценные металлы и камни, составляющие главный предмет соревйования богатых. Поэтому, если бы рудники, снабжавшие индийский рынок, были столь же изобильны, как и рудники, снабжавшие европейский рынок, драгоценные металлы должны были бы, естественно, обмениваться на большее количество пищи в Индии, чем в Европе. Рудники, снабжавшие индийский рынок драгоценными металлами, были, по-видимому, менее, а снабжавшие драгоценными камнями, гораздо более богаты, чем рудники, снабжавшие европейский рынок. Ввиду этого

драгоценные металлы, естественно, вымениваются в Индии на несколько большее количество драгоценных камней и на гораздо большее количе­ство пищи, чем в Европе. Денежная цена бриллиантов, наиболее дорогого предмета роскоши, должна быть несколько ниже, а денежная цена пищи, самого главного предмета необходимости, значительно ниже в Индии, чем в Европе. Но, как уже замечено, действительная цена труда, действительное количество предметов существования, предостав­ляемое работнику в Китае и Индостане — двух крупнейших рынках Индии, меньше, чем в большей части Европы. На заработную плату работника там можно купить меньшее количество пищи, а так как денежная цена пищи в Индии гораздо ниже, чем в Европе, то и денеж­ная цена заработной платы тай ниже по двум причинам: ввиду мень­шего количества пищи, которое можно приобрести на нее, и из-за дешевизны этой пищи. В странах, обладающих одинаково развитыми ремеслами и промышленностью, денежная цена большей части промыш­ленных изделий пропорциональна денежной цене труда; а в отношении развития ремесел и промышленности Китай и Индостан хотя и уступают, но ненамного любой части Европы. Денежная цена большей части про­мышленных изделий поэтому, естественно, будет значительно ниже в этих обширных государствах, чем в любой европейской стране. Кроме того, в большей части Европы расходы по сухопутной перевозке весьма значи­тельно увеличивают как действительную, так и номинальную цену боль­шинства промышленных изделий. Приходится затрачивать больше труда, а следовательно, и больше денег на то, _г чтобы доставить сперва мате­риалы, а потом изготовленный продукт на рынок. В Китае и Индостане обилие и разнообразие внутренних водных сообщений сберегает значи­тельную часть этого труда, а следовательно, и этих денег и, таким обра­зом, еще больше понижает действительную и номинальную цену боль­шинства промышленных изделий. В силу всех этих причин драго­ценные металлы представляют собою товар, который всегда было выгодно и до сих пор еще чрезвычайно выгодно привозить из Европы в Индию. Вряд ли найдется другой товар, который продавался бы там по лучшей цене или по сравнению с количеством труда и товаров, которое он стоит в Европе, мог бы обмениваться на большее количество труда или товаров в Индии. При этом выгоднее привозить серебро, чем золото, так как в Китае и большей части других рынков в Индии соотношение между чи­стым серебром и чистым золотом равняется десяти или, самое большее, двенадцати к одному, тогда как в Европе оно достигает четырнадцати или пятнадцати к одному. В Китае и большей части других рынков Индии десять или, самое большее, двенадцать унций серебра вымениваются на одну унцию золота, в Европе для этого требуется от четырнадцати до пят­надцати унций. Ввиду этого в составе груза большей части европейских судов, отплывающих в Индию, серебро занимало одно из первых мест. Оно составляет главный груз кораблей, направляющихся из Акапулько в Манилу. Серебро нового континента является, таким образом, по-види­мому, одним из главных товаров, посредством которых ведется торговля между двумя крайними пунктами старого света, и в значительной мере посредством него связываются между собою эти отдаленные части света.

Для того чтобы снабжать столь обширный рынок, количество се­ребра, ежегодно доставляемого из рудников, должно быть не только достаточно для обеспечения постоянного возрастания спроса на мо­нету и утварь, которое вызывается во всех странах ростом благосостоя­ния, но и для возмещения того постоянного снашивания и потребления серебра, ^какое имеет место во всех странах, • пользующихся этим ме­таллом.

6»

163

Постоянная потеря драгоценных металлов, которая в монете обуслов­ливается снашиванием, а в утвари снашиванием и чисткой, весьма зна­чительна, и для товаров, употребление которых столь широко распро­странено, сама по себе должна требовать ежегодно весьма значительного пополнения. Потребление этих металлов в некоторых специальных про­изводствах, будучи в целом, может быть, и не больше" указанного посте­пенного потребления их, все же гораздо чувствительнее, так как оно про­исходит гораздо быстрее. В предприятиях одного лишь Бирмингема количество золота и серебра, которое ежегодно употребляется на золоче­ние и изготовление накладных изделий и потому не может уже. опять принять форму этих металлов, превышает 50 тыс. ф. ст. Это дает нам некоторое представление о том, как велико должно быть ежегодное потребление во всех частях света как в производствах, подобных бир­мингемскому, так и при изготовлении позументов, галунов, парчовых золотых и серебряных тканей, при золочении книг, позолоте мебели и пр. Точно так же значительное количество должно утрачиваться еже­годно при перевозке зтих металлов из одного места в другое по морю и суше. Кроме того, в большей части азиатских государств почти повсе­местный обычай зарывать в землю в горшках сокровища вызывает потерю еще большего количества, так как часто после смерти лица, зарывшего клад, местонахождение последнего неизвестно.

Количество серебра и золота, ввозимых в Кадис и Лисабон (считая не только зарегистрированное, но и предполагаемый контрабандный ввоз), достигает, согласно наиболее верным подсчетам, около 6 млн. ф. ст. ежегодно.

Согласно г. Медженсуежегодный ввоз драгоценных металлов в Испанию в среднем за шесть лет, а именно с 1748 по 1753 г., и в Порту­галию в среднем за семь лет, а именно с 1747 по 1753 г., достигал для серебра по весу 1 101 107 фунтов, а для золота — 49 940 фунтов. Счи­тая серебро по 62 шилл. за тройский фунт, получаем для серебра 3 413 431 ф. ст. 10 шилл. Для золота, считая по 44'/г гинеи за тройский фунт, получаем 2 333 446 ф. ст. 14 шилл. Общий итог достигает 5 746 878 ф. ст. 4 шилл. Медженс утверждает, что цифра регистрируе­мого ввоза вполне точна. Он приводит нам подобные сведения об от­дельных пунктах, откуда привозятся золото и серебро, и о количествах того и другого металла, привозимых, согласно регистру, из каждого пункта. Он также принимает во внимание количество каждого металла, ввозимого, по его предположению, контрабандой. Большой опыт .этого дельного купца придает его мнению значительный вес.

¹ Добавление к «Всемирному купцу», стр. 15 и 16. Это добавление было напеча­тано лишь в 1756 г., спустя три года после напечатания самой книги, не имевшей второго издания. Добавление поэтому можно встретить лишь в немногих экземпля­рах; оно исправляет многие ошибки, имеющиеся в книге.

² Автором этого сочинения был известный аббат Рейналь: Raynal, Histoire philo-sophique et politique des etablissements et du commerce des Europeens dans les deux Indes, 1770. Второе издание вышло в 1780 г.

* См. Рейналь, кн. VIII, § 42 первого издания; автор выключил эти подробности из второго издания своего сочинения, вышедшего в 1780 г.

Согласно красноречивому и в некоторых отношениях хорошо осве­домленному автору «Философской и политической истории поселения европейцев в обеих Индиях» ², ежегодный ввоз регистрированного золота и серебра в Испанию в среднем за 11 лет, а именно с 1754 по 1764 г., достигал 13 984 185³/s пиастра (в десять реалов) ³. Прибавляя возможный ежегодный ввоз контрабандой, он полагает, что ежегодный ввоз мог до­стигать 17 миллионов пиастров, что при 4 шилл. 6 п. за пиастр составляет

3 825 ООО ф. ст. Он приводит также данные об отдельных пунктах, откуда привозилось золото и серебро, и о количествах обоих металлов, достав­лявшихся, согласно регистрам, из каждого отдельного пункта. Он сооб­щает нам такжечто если судить о количестве ежегодно ввозимого из Бразилии в Лисабон золота по сумме пошлины, уплачиваемой порту­гальскому королю и достигающей одной пятой чистого металла, то мы можем оценить его в 18 млн. крузадо или 45 млн. французских ливров, что составляет около 2 млн. ф. ст. Имея в виду контрабандный ввоз, мы можем смело добавить к этой сумме восьмую часть, или 250 тыс. ф., так что весь ввоз выразится в сумме 2 250 тыс. ф. Таким образом, соглас­но этим данным, ежегодный ввоз драгоценных металлов в Испанию и Португалию вместе достигает приблизительно 6 075 тыс. ф. ст.

Некоторые другие весьма достоверные, хотя и рукописные, подсчеты, как уверяли меня, сходятся в определении размера этого ежегодного ввоза в среднем приблизительно в 6 млн. ф. ст., иногда несколько больше, иногда несколько меньше.

Правда, ежегодный ввоз драгоценных металлов в Кадис и Лисабон не представляет собою всей ежегодной продукции рудников Америки. Некоторая часть ее ежегодно отправляется на судах через Акапулько в Манилу; некоторая часть составляет предмет контрабандной торговли, которую ведут испанские колонии с колониями других европейских на­родов, а некоторая часть, несомненно, остается в самой стране. Помимо того, рудники Америки отнюдь не являются единственными золотыми и серебряными рудниками в мире, хотя они и значительно богаче других. По общепризнанному мнению, продукция всех других известных нам рудников незначительна в сравнении с добычей американских, и значи­тельно большая часть их добычи, как это тоже общепризнано, ввозится ежегодно в Кадис и Лисабон. Но потребление одного лишь Бирмингема, составляющее 50 тыс. ф. в год, равняется уже одной сто двадцатой части этого ежегодного ввоза в 6 млн. Ввиду этого все ежегодное потребление золота и серебра во всех различных странах мира, где эти металлы упо­требляются, может, пожалуй, достигать приблизительно всей годичной добычи. Остаток может быть не больше, чем достаточно для удовлетво­рения возрастающего спроса стран, в которых растет благосостояние. Возможно даже, что его не хватает для удовлетворения этого спроса, что может несколько повысить цену этих металлов на европейском рынке.

Количество меди и железа, ежегодно доставляемое из рудников на рынок, несравненно больше количества золота и серебра. Мы, однако, не воображаем на основании этого, что эти грубые металлы доставляются в количестве, превышающем имеющийся на них спрос, или что они по­степенно становятся все дешевле и дешевле. Почему же мы должны считать, что это происходит с драгоценными металлами? Правда, гру­бые металлы, хотя и более прочны, подвергаются гораздо более грубому употреблению, а так как они обладают гораздо меньшей стоимостью, то к их сохранению относятся с меньшей заботой. Тем не менее драгоцен­ные металлы отнюдь не обязательно в большей степени бессмертны, чем они, но тоже подвержены утрате, снашиванию и потреблению самыми различными способами.