3. Социологические идеи в трудах в. Соловьева, н. Бердяева
Владимир Сергеевич Соловьев (1853-1900) был сыном выдающегося русского историка С.М. Соловьева. Вл. С. Соловьев считается одним из наиболее способных русских мыслителей и создателем первой завершенной системы русской философии. Его работы содержатся в девяти томах. Философская система обобщается в докторской диссертации Узнадзе " Die Metaphysishe Weltanchauung Wladimir Ssolowiows mit orientirendem Uberic seiner Erkenntnistheorie". Halle-Wittenberg, 1909).
Соловьев не такой сторонник, какими были его предшественники. Он, однако, склонен к религии.
В его системе социология появляется в виде социальной этики. Он говорит: "Существующая этическая проблема неизбежно ведет нас в сферу, которая определяет ход исторического бытия общества или коллективного человека".
Проблема, которую он пытается решить – это взаимоотношения общества и индивида, проблема индивидуальности и социального контроля. С одной стороны, он не принимает идеи моральных субъективистов или индивидуалистов, рассматривающих каждое индивидуальное как самоопределяющееся и независимое от общества; с другой стороны, он думает, что человек – нечто большее, чем социальное животное, существующее только ради группы. Согласно Соловьеву, индивидуальность человека – потенциал для реализации неограниченных способностей. Он – уникальная форма бесконечного содержания. Возможностями человека, отделяющими его от других животных, являются три специфические психические характеристики, религия, чувство жалости и чувство стыда. Это посылки, на которых строится этическая и социологическая система Соловьева.
Общество – это ничто иное, как объективно реализованное содержание индивидуального. Согласно этой действительной цели, общество – не внешняя граница индивидуума, а его завершение; объединение многообразия индивидов в общество – не арифметическая сумма или механическая конструкция. Это неделимый союз жизни, который частично уже реализован и сохранен в прочных социальных традициях, а частично реализующийся в настоящем в способах социальной деятельности, и, наконец, переходящий через лучшее знание общественного идеала к будущему завершенному пониманию.
В процессе исторического развития эти три прежние принципиальные характеристики общественно-индивидуальной жизни – религия, политика и пророчество – соотносятся со следующими стадиями человеческого сознания и социальной структуры: "1 Племенная, принадлежащая к прошлому и сохраненная в семье, изменив только внешнюю форму, 2 национально-правительственный порядок, который доминирует сейчас, 3 универсальной общество как идеал будущего".
Такое общество – добавленное, или расширенное, индивидуальное, а индивидуальное – сжатое, или концентрированное, общество. Моральная историческая проблема состоит не в создании общественно-индивидуальной общности (так как это потенциально существует), а возвышении его в сознании, превращении его из невольной в добровольную организацию, которую каждый мог бы понять и принять, выполнял бы общее задание, как личное. Сначала человек появился, чтобы быть общественно- индивидуальным существом, на протяжении всей истории был углублением, подъемом и расширением двусторонней жизни. Вне этого два неделимых и связанных понятия: индивидуальное – движение, динамическая сила и общество – косвенно контролируемый статический базис истории. Между индивидуальностью и обществом нет необходимой борьбы; существует конфликт между новыми и предыдущими стадиями социо-индивидуального развития, возникающий по индивидуальной инициативе.
Прогресс в моральном или историческом смысле состоит в "органическом и неделимом объединении высоко индивидуального человека и социального контроля", то есть прогресс – отождествление человека индивидуализированного и человека социализированного. Это продолжающееся и улучшающееся выполнение обязанностей, которое вырастает из прошлого, но продолжает служить как новая сила, движущая к высшей цели.
"Организация в общем смысле – соотнесение многих средств и орудий низшего порядка для достижения одной общей цели – высшего порядка". Моральная организация человечества – неделимая триединая задача. Ее абсолютная цель определяется церковью как благочестие, коллективно принимаемое божественное влияние; ее формальные средства и орудия даны исключительно человеческим добровольным началом сострадания или симпатии, коллективно организованных в государстве; и только конечное основание, или материал божественного человеческого организма, заложено в сфере экономической жизни, которая контролируется принципом ограничения.
Следует отметить, что Соловьев начал с посылки о существовании трех главных психических характеристик, присущих человеческим видам. Чувства набожности, жалости, стыда отвечают трем логически возможным стадиям: высшей, средней и низшей. Благодаря этим особенностям человек – больше, чем социальное животное. Он социо-индивидуальное существо. Его прогресс через различные исторические стадии от примитивной этической группы к цивилизованному обществу состоит в одновременном развитии и объединении индивидуальных интересов и стремлений с групповыми. Его высшее развитие – Католическая церковь, как часть Христианского братства, которая представляет организованное объединение. Государство, защищающее общество, – организованное сострадание и, наконец, человеческая экономическая поддержка, гарантированная организованным ограничением – третья особенная психическая характеристика человека.
Николай Александрович Бердяев (1874-1948), с одной стороны, утверждает, что единственный путь спасения, преодоления социологической раздробленности, частичности человека, ухода от бед, которые нас преследуют в истории, это возвращение к Богу, мистическое с ним соединение в любви и интеллигентности. Здесь вроде бы утверждается, что по природе всякий человек, если его как следует поскрести, поставить на край бытия, религиозен и в состоянии сделать шаг к Богу, преобразиться и обужиться, как говорят исихасты.
Но, с другой стороны, Бердяев утверждает, что наш мир оставлен Богом, и что истинная Вера и религиозность на земле так же редки, как ангелы и херувимы. В чем же тут дело? Религиозен и интеллигентен человек по своей природе, или нет, с Богом он или без Бога?
Думаем, в онтологической плоскости на этот вопрос нельзя ответить. Дело в том, что первое утверждение Бердяева это замысел, мечта о грядущем человеке, так сказать, его гениальный проект, а второе социологическая констатация, а, как известно, реальные наблюдения и мечты часто довольно далеки друг от друга. Однако оба свои утверждения о человеке Бердяев делает как бы в констатирующей, познавательной позиции отсюда и парадокс. Сходный замысел, проект будущего человека, который однако трактуется как извечное свойство человека ("Тогда принял Бог человека как творение неопределенного образа и, поставив его в центре мира, сказал: "Не даем мы тебе, о Адам, ни определенного места, ни собственного образа, ни особой обязанности, чтобы и место, и лицо, и обязанность ты имел по собственному желанию, согласно твоей воле и твоему решению... чтобы ты сам, свободный и славный мастер, сформировал себя в образе, который ты предпочитаешь"), мы встречаем у известного гуманиста эпохи Возрождения Пико делла Мирандолы.
Правда, в данном случае проект был реализован (усилиями всей новоевропейской культуры) и получилась так хорошо нам известная новоевропейская личность со всеми ее достоинствами и недостатками. А вот реализуем ли замысел Бердяева это большой вопрос; кстати, сам русский философ иногда понимал, что речь идет не столько о выявлении того, что есть в человеке и Мире, сколько о выборе, о пути, который можно пройти.
Очевидно, рассуждая на подобные темы, нужно различать, где мы говорим о том, что есть, а где, говоря о том, "что есть", мы на самом деле имеем в виду свой замысел, проект человека или Мира.