Формирование идеологии «грозного» царя.

В начале XVI века сложились определенные устои Московской Руси. Первым являлся устой о великокняжеской власти, абсолютной, ничем не ограниченной. Все иностранцы в один голос утверждали, что московские монархи превосходят своей властью всех правителей Европы. Великий князь – центр, глава и представитель всего государства, а не только своего удела».³⁶ Стремясь упрочить свое господство, московские князья «боролись против всякой вольности – и своей властью заменяли всякую власть, единым законом – разнообразие местных обычаев».³⁷

Иван IV родился в то время, когда объединение Руси только произошло, и она представляла собой довольно рыхлое политическое образование. Свое детство он провел в боярских интригах и заговорах. С малолетнего возраста в царевиче крепла мысль о его вседозволенности: в 13 лет он отдал первый приказ об убийстве, его жертвой стал Андрей Шуйский. Нередко, как в дальнейшем писал царь, бояре были настолько заняты борьбой за власть, что забывали накормить будущего царя. «Многажды же ... ядох не по своей воле»³⁸. Злоба и ожесточение в совокупности с религиозностью и набожностью постоянно сопровождали царя в жизни, чем и охарактеризовали его неоднозначную натуру.

«Иван IV был первый из московских государей, который узрел и живо почувствовал в себе царя в настоящем библейском смысле, помазанника Божия»³⁹, - пишет В. О. Ключевский. Формирование мировоззрения царя о его вседозволенности, о его божественном происхождении было продиктовано еще в начале правления. Часто оставленный на произвол царь воспринял это как свою неограниченную волю. Еще в детстве, по запискам современников, царь любил баловать себя сбрасыванием животных с крыш. Мучение живых существ он воспринимал как забаву. «В тринадцатилетнем Иоанне уже сказывался будущий Грозный, любя охоту, он любил не только убивать диких зверей, но и мучил домашних животных, сбрасывая их с высокого крыльца на землю»⁴⁰. Иван Грозный утверждал, что по достижению пятнадцатилетнего возраста он сам начал строить свое государство. «Выросший в обстановке постоянных интриг и борьбы за власть, великий князь хотел опереться в управлении страной на людей, в личной преданности которых он мог быть уверен»⁴¹, поэтому начал возвышать родственников по матери, отстраняя от власти бояр-изменников. «Вы ведь еще с юности, подобно бесам, поколебали мое благочестие и державу, полученную мною от Бога и от моих прародителей, взяли под свою власть»⁴², - писал царь Курбскому в своем первом послании, обличая ту власть, которой были наделены бояре во время его детства.

Огромное влияние на сложение позиции царствования оказали беседы Сильвестра с молодым царем. «Сильвестр приветствует молодого царя как «самодержца вечна, православныя веры истинного наставника, на Божиа враги крепкого борителя, Христовы церкви столпа неколебимаго»⁴³. Всячески подчеркивая величие Ивана и указывая на его божественную миссию, протопоп тем самым укреплял в Иване веру в его могущество. Постоянно Сильвестр рисовал царю образ мировой христианской монархии, долженствующей простираться от «моря и до моря»⁴⁴. По мнению протопопа, истинная миссия царя заключалась в утверждении во всем мире единственной веры – православия»⁴⁵. От своего наставника молодой царь воспринял представление о том, что «избран Богом для того, чтобы вести своих подданных по пути к спасению и распространять по всему миру истинную веру»⁴⁶.

Таким образом, идеология царя возникла не как определенно-личные размышления, а как совокупность всех внешних воздействий на его сознание, что и предрешило появление теории о безграничной власти монаршей.