Глава 4. Ночлег.

Время было половина седьмого, и Ирсен начала канючить, чтобы мы остановились и развели костер. Мужская и большая часть настаивала на продолжении пути. Но женщина есть женщина, и мы стали присматривать место для высадки.

Как на зло, берега стали намного круче и сквозь заросли травы не давали ни единого шанса на высадку.

Устав от приставаний, я решился пристать к одной из коряг и с трудом выбрался на берег. Пройти более трех метров мне не удалось, так как я увяз в зарослях крапивы. Пришлось возвратиться в лодку, попросив Ирсен дать нам еще час для поисков более приемлемого берега.

Девушке ничего не оставалось, как смириться с мнением большинства. Она обвинила нас в сговоре, и сидела позади меня надув губки.

Прошел час, но ситуация лучше не стала. Речка начала петлять. Но за каждым новым поворотом виднелась та же картина.

Наконец в половине восьмого мы издалека приметили слева по борту, возле крутого берега небольшой мысок шириной в метр, на котором рос большой куст. Нужно было использовать шанс и не дать течению пронести нас мимо.

Точно расчитав траекторию, мы причалили к скользкому как каток пяточку.

 Наконец-то,  вздохнул с облегчением я,  честь выхода на берег предоставляем даме, как говорится  леди фёст.

Леди выпрямилась и шагнула на траву. И вдруг, о, ужас. Лодка стала отъезжать от берега и Ирсен почти по пояс плюхнулась в воду.

Не буду говорить о том, обычно женщины высказывают мужчинам по этому поводу. Дело в том, что всегда во всем, так или иначе, виноваты мы. Поэтому мне ничего не оставалось, как, вытащив Георгия с лодками на сушу, скинуть с себя тренировочные штаны, оставшись в чем мать родила, так как смена белья оставалась далеко дома.

Начинало стремительно темнеть, как-никак был конец лета, поэтому еще минут сорок и нас совсем скроет мрак. Нужно было немедленно отыскать место для стоянки и перетащить туда вещи.

Мы стали бродить в разные стороны, выискивая наименее мокрый участок. Георгий крикнул, что нашел нечто подходящее. Метрах в сорока от реки оказалась неплохая точка для размещения. Здесь среди не очень густого лес росли два дерева, к которым мы собирались привязать свою древнюю палатку, отличавшейся некоторыми особенностями конструкции. Проще говоря, она напоминала больше навес. Груда алюминиевых подпорок, в конце концов, оказалась ненужной и в дальнейшем служила только лишним балластом.

 Отлично! Георгий тащи сюда все, а я займусь разведением костра.

Холод и темнота подстегивали меня к действиям. Было не более десяти - пятнадцати градусов, дул умеренный ветер. Хорошо, что хоть дождь прекратился. Полуголый я бегал между деревьев, пытаясь найти хоть что-то сухое. Но вокруг были только пропитанные водой сучья. Ничего, думал я, у меня есть запасной вариант.

Набрав палок, менее всего намокших от дождя, я притащил их к месту стоянки.

 Как их поджечь? Они же мокрые, удивилась Ирсен.

 Вот, ответил я, с гордым видом доставая из рюкзака средство для разведения костра.

Я с радостью облил бы этой жидкостью её производителей. Не подумайте, я совсем не жестокий человек, потому что они бы все равно не пострадали бы, так как гадкое зелье не желало никак разгораться. С таким же успехом можно было полить костер родниковой водой.

Положение было хуже некуда.

Где-то неподалеку по лесной дороге проехала легковая машина. Наверное, рыбаки или охотники.

 Вэл,  простонала вконец замерзшая Ирсен, давай найдем ночлег. Ты же говорил, что тут рядом деревня. Сходи туда, Ты ведь сходишь, правда?  продолжала она, сама понимая, что это нереально.

Нужно было собрать волю в кулак и срочно придумать план спасения нашего здоровья.

Ну, есть же что-нибудь, что может гореть, подстегивал себя я. Думай, думай.

В полной безысходности я начал скрести кору близ стоящей сосны. Через пять минут, мне удалось наковырять несколько пригоршней почти сухой коры,

В наших запасах были охотничьи спички, и я чиркал одну за другой, подсовывая под кору. Край коры чуть заметно затлел, и мне пришлось изо всех сил дуть, раздувая еще шаткую надежду на тепло. В воздухе запахло ароматами восточных благовоний.

 Еще чуть-чуть,  прыгала вокруг Ирсен, пытаясь согреться.

У меня начинала кружиться голова от избыточного количества, пропускаемого через себя воздуха. Огонек пламени на секунду вспыхивал и тут же гас. Наконец он стал более стабильным, и, вовлекая все новые порции топлива на глазах, стал расти, распространяя вокруг себя живительное тепло.

Я продолжал подкладывать все больше мокрого хвороста, который подсыхал, на разгоревшемся пламени и тоже вспыхивал, объятый веселыми огоньками пламени.

 Ужин еще не готов?  съехидничал Георгий, выволакивая из полумрака последние рюкзаки.

 Как видишь, нет,  ответил я,  необходимо запастись хворостом на ночь. Дальше мы совсем ничего не увидим.

Гео исчез в темноте, светя перед собой припасенным фонариком. Мне же показалось, что одних сучьев будет мало. Перебравшись через лесную тропу, шагах в ста от костра, я неожиданно увидел неподвижно стоящего в сумраке человека. Вздрогнув, я окликнул его и начал приближаться, но, подойдя ближе, понял, что наткнулся на старую поваленную березу. В сумраке любая коряга казалась необычайным существом, и лишь свет разгонял иллюзии.

Теперь топлива хватит на несколько дней,  успокоился я и, нарубив топором пару охапок и, прихватив здоровенную дубину, попавшуюся по дороге, возвратился к лагерю.

Ирсен ходила вокруг костра, развешивая сырые вещи. Кусты были обвешаны носками, штанами и майками. Мне достались слегка влажные тренировочные, которые я тут же прожег, пытаясь просушить. Ирсен тоже наступила на угли и её кроссовок, по прибытии домой, можно было выкинуть.

Мы с Гео наскоро натянули палатку между деревьями и упали возле перевернутой лодки, которую мы поставили вместо стола.

Хозяйственная Ирсен уже раскладывала съестные припасы на мокрую резину. На столе появилось долгожданное пиво.

 Давайте каждый из нас скажет что-нибудь,  предложила Ирсен под треск горящих бревен.

Подняв бокалы, все члены экспедиции, которую я в шутку окрестил "пропавшей", сказали слово, общий смысл сказанного сводился к тому, что три человека отважились на такую авантюру, невзирая на погоду, усталость и препятствия все-таки добрались до этого места и сейчас сидят вместе в тепле. И что только общими усилиями, дружно, можно добиться всего.

После всего сказанного мы принялись уплетать еду за обе щеки. Да и пиво мне никогда не приходилось пить с такой жадностью. Конечно, почти весь день мы не пили и не ели, да и устали изрядно. Наши организмы, измученные от постоянной гребли и переносов лодок, все равно чувствовали тяжесть даже во время отдыха.

Тут нам вспомнилось, что в багаже запрятана кастрюля с маринованным шашлыком. Соорудив подобия подставок под шампуры, я принялся жарить мясо и надо сказать, что оно в тот раз получилось отменным, хотя возможно мы стали настолько непритязательными за неполные сутки общения с дикой природой, что с удовольствием съели бы все что угодно.

Сидя у костра, я понял, что человеку по настоящему нужно. Не призрачные богатства, к которым стремятся люди, не положение, не накопления, а всего лишь немного света и тепла, кусочек вкусной еды и пару хороших друзей. Потому что мы готовы обменять на это все что у нас есть перед лицом экстремальной ситуации.

 Владлен,  промурлыкала согретая и накормленная Ирсен,  ты помнишь, как мы на юге танцевали?

 Конечно,  подхватил я, и принялся отплясывать дикарский танец вокруг костра, сам себе, напевая слова из иностранной песни  "секс машин, секс машин…"

Нам словно удалось коснуться чего-то настоящего, первобытного. Словно на дворе был каменный век с этими плясками под блики языков пламени, а вовсе не двадцать первый с его достижениями в области научно-технического прогресса.

Как бы то ни было, усталость брала свое, и пора было устраиваться на ночлег. Ветер совсем утих, и на небе даже показались звезды, видно циклон, пройдя над нами почти серединой, стал уходить в сторону.

Отведав на десерт испеченной в золе картошки, мы начали приготовления ко сну.

Нам пришлось затащить внутрь палатки лодки, поставив их к верху еще не совсем просохшим дном прямо на траву, служившей полом. Затем, накидав на лодки вещей вместо перин, а в костер остатки бревен мы благополучно завалились на мягкие борта наших самодельных кроватей.

От комаров нас спасала вонючая спиралька против москитов, коптившая у входа. Зажигая её, я в темноте прижег себе пальцы.

Теперь, наконец, мы лежали, пытаясь заснуть и вслушиваясь в звуки леса, нарушаемые доносившейся издалека еле слышной музыкой. Наверное, проезжавшие мимо охотники развлекались. Вокруг вступила в свои права ночь.

Сон никак не желал приходить, скорее настало какое-то забытьё, прерываемое попытками поуютнее устроиться, что было совсем не легко, так как нужно было замереть,

чтобы не скатиться с надутой резины.

Так прошел какой-то отрезок времени, то ли мгновение, то ли часы. Я почувствовал тычок в бок.

 Вэл, я замерзла,  пожаловалась Ирсен.

Нехотя мне пришлось подняться и снова плестись к березе, добывать новую пищу для костра.

Разведя снова потухший костер, я попросил девушку не беспокоить нас еще пару часов, так как начинало светать, а в теле оставалась все та же предательская тяжесть.

Снова оказавшись в горизонтальном положении, я попытался расслабиться. Припомнив упражнения йогов, стал поглощать энергию и посылая к измученным органам. Удивительно, но подобное упражнение дало желаемый результат и через два часа мое тело стало бодрым и свежим. Но вставать я не торопился. И лишь почувствовав, что палатка стала медленно оседать, мы с Георгием поняли, что Ирсен далее нам спать не даст.

Отвязав последнюю веревку, она скомандовала подъем, и брезент окончательно упал на нас.

Возражения не принимались. Завтрак, состоявший из остатков вчерашнего пиршества, был уже готов. Погода стала существенно лучше, и через тучки проглядывало солнышко. Трудно себе представить, что было бы, если ночью шел бы дождь. Нам просто крупно повезло.

Собирая вещи, я обратил внимание на то, что одна из камер нашей двухсекционной лодки почти полностью спущена. Её все-таки не удалось полностью заклеить и мне понадобилось какое-то время, чтобы снова накачать её.

Было восемь часов утра. Перекусив и перетащив вещи к реке, мы осторожно спустились на воду.