Глава 2. Элитарность как феномен общественной жизни

2Л. Традиционное (энциклопедическое) представление об элите

Слово «элита» (от франц. — еШе) определяется в своем первом значении как «лучшие, отборные семена, растения или животные, полученные в результате селек­ции для дальнейшего размножения или разведения» (см. Словарь иностранных слов, 1988. С. 582). В словаре С.И.Ожегова «элита» в своем втором (более употребляе­мом) значении определяется как — «лучшие представи­тели какой-нибудь части общества» (Ожегов, 1973. С. 834). Но уже в энциклопедических словарях выделяют понятие «элиты теории», которые определяются как «социально-философские концепции, утверждающие необходимость деления общества на высшие, привиле­гированные слои — элиту, и остальную массу людей» (см. Советский энциклопедический словарь, 1980. С. 1560; Философский энциклопедический словарь, 1983. С. 794).

Именно в таком значении «элитарность» и понима­ется многими людьми. И именно это отражают много­численные публикации в «бульварной периодике», по­священной образу жизни «сильных мира сего». В по­следнее время стали появляться даже журналы (или раз­делы в журналах) под названием «Элита», «Престиж» и др., которые посвящены совсем не семенам и растени­ям, а именно преуспевающим людям. Правда, в это же время появляются и журналы типа «Медведь», которые и по структуре, и по содержанию близки «Элите» и «Пре­стижу»...

17

2.2. Образ элитарного на уровне обыденного сознания

Условно можно выделить основные характеристики элитарного образа жизни, на которые ориентируются многие люди, пытающиеся для себя отличить «элитное» от «не элитного»:

1. Наличие у элиты власти. Заметим, что во многих социологических теориях элиты власть является важ­нейшей ее характеристикой (Афанасьев, 1996; Миллс, 1959; Фролова, 1995, и др.). Несколько иронизируя над современной ситуацией, М.А.Фролова пишет: «Основ­ной тезис неоэлитизма: «демократия» — это «власть на­рода», но ответственность за выживание демократии ле­жит на плечах элиты; элита должна править, чтобы «власть народа» выжила...» (Фролова, 1995. С. 61).

2. Недоступность элиты для подавляющего боль­шинства людей. В этом смысле даже те, кто просто «со­прикасаются» с представителями элиты, обычно очень гордятся этим. (Естественно, по-настоящему достойный человек гордится совсем по другому поводу).

3. Непонятность элиты (недоступность пониманию), часто обусловленная действительно более качествен­ным образованием и воспитанием представителей эли­ты, а также особыми ритуалами и правилами поведения «высших слоев» общества. И даже выставляемые на по­каз роскошь и власть элиты служат скорее не столько для просвещения массы, сколько для еще большего под­тверждения загадочности и таинственности «элитарно­го» (почти «священного» — для многих обывателей).

4. Элитарное нередко воспринимается как «запрет­ное»: только представители так называемой элиты могут позволить себе то, что для обычных людей считается предосудительным, «срамным», кощунственным и т.п. Но элите многое прощается, ведь как известно, «то, что не позволено быку, позволительно Юпитеру...». Элита может даже находится в серьезном противоречии по от­ношению к существующим общественным нормам и мо­рали, т.е. в каком-то смысле часть элиты может быть асо­циальной и даже антисоциальной... Тогда, как от обыч­ных людей требуется повсеместное соблюдение сущест­вующих норм жизни и поведения... А вот элите многое

18

прощается, вплоть до нарушения законов (элита может «откупиться» от судей, элита использует свои связи в «высших слоях» общества, элиту стремятся защищать «лучшие» адвокаты, элиту начинает жалеть публика и т.п.).

Правда, и среди самой элиты право на «запретное» распределено неодинаково. В большей мере оно предо­ставлено тем, кто в самих элитных группах («тусовках») занимает более привилегированное место. Право на «за­претное» очень относительное (относительно тех, кто стоит рангом «ниже»).

5. Богатство элиты, лежащее в основе ее яркого и эф­фектного образа жизни, вдохновляющего многих про­стых людей на карьеру, а то и просто на «фантазии» о «сказочном» улучшении своей жизни. Заметим, что очень многие детские сказки как раз и формируют в со­знании ребенка идею о необходимости и привлекатель­ности превращения из простолюдина в принцы, в вель­можи (в современных сказках — это превращение из ни­щего в сказочно богатого...).

6. Связи-знакомства с «сильными мира сего». Неред­ко обладатель таких связей сам предстает перед окружа­ющими почти как представитель элиты.

7. Для некоторых людей элитарное связано с чем-то лучшим, идеальным и даже недоступным для понима­ния большинства. Это могут быть высшие идеалы добра, справедливости, истины. Проблема здесь в том, что час­то эти идеалы, действительно, слишком непонятны... Но это может быть и «харизматический» образ элитного человека, основанный скорее не на знании, а на вере, на бездумном преклонении. Недаром некоторые авторы (например, М.Гинсберг) отмечают, что «имеется под­сознательная жажда людей иметь лидера, чтобы быть ве­домым, чтобы подчиняться власти» (цит. по Ашину, 1966. С. 31).

8. Для некоторых людей «элитарным» может считать­ся человек, действительно, обогативший культуру, сде­лавший что-то выдающееся (даже безотносительно к его богатству или бедности).

9. Иногда элитарное воспринимается с иронией. На­пример, Г. К. Честертон определяет «аристократию» — «не как класс, а как порок, обычно не слишком тяже­лый», и отмечает, что в «христианских странах к дворя­нину относились чуть насмешливо, хотя в великих похо-

19

дах и советах он обретал иногда право на почтение» (Че­стертон, 1991. С. 446-447).

10. Представление об «элитарном» охватывает не то­лько высшие привилегированные слои общества, обла­дающие властью, но относится к самым разнообразным сферам жизни. Например, В.Франкл говорит о «лагер­ной элите» (старостах, работниках кухни, стукачах-ос­ведомителях и др.), характеризуя соответствующих лю­дей как «важных персон», которые «компенсировали примитивное чувство неполноценности» и «наконец-то добились успеха», что проявлялось иногда в «мании ве­личия» и отражалось «в реакции обозленного и завидую­щего большинства на поведение этого меньшинства» (Франкл, 1990. С. 133—139). Таким образом, элита —это люди, обладающие определенными привилегиями и приближенные к недосягаемой властной силе, от кото­рой зависит большинство.

11. К «элитарному» в обыденном сознании может быть отнесено то, что вызывает зависть, страх, нена­висть, преклонение, восхищение, но все это должно быть достаточно значительным, отличающимся от цен­ностей обыденной жизни, от ценностей и достижений обычной массы людей. Примечательно, что выдающий­ся философ современности Ортега-и-Гассет определяет элитарное как антнмассовое и отмечает, что «лишь те, кто способен преодолеть предрассудок большого количест­ва людей — элита» (цит. по Гарину, 1992. Т. 2. С. 475).

Как видно, феноменология элитарности достаточно сложная и противоречивая, что осложняет четкое опре­деление элитарных ориентации. Однако все-таки можно выделить следующие обобщенные характеристики «эли­тарности» как общественного феномена:

1. Престижный род деятельности или образ жизни.

2. Возможность влиять на сознание и на жизнь мно­гих людей (власть, в том числе и власть над сознанием, над помыслами людей).

3. Труднодоступность данной деятельности или об­раза жизни (высокий социально-профессиональный статус, высокое место в общественной иерархии, а также трудность удержания уже достигнутого статуса, что по­рождает в среде элиты многочисленные склоки, амби­ции, выяснения отношений и что вызывает особый ин­терес у представителей массы).

20

4. Таинственность, загадочность, непонятность эли­ты, связанная с особыми качествами (образованием, ма­нерами поведения) людей, пребывающих в «высших слоях», и с особыми правилами взаимоотношений меж­ду этими людьми. Нередко даже представители творче­ских профессий (артисты, журналисты) совершают «странные», вызывающе скандальные поступки для поддержания своего «профессионального эпатажа». Все это создает особый «ореол таинственности» элиты, осо­бую «атмосферу» самого соприкосновения с представи­телем элиты.

5. Элита может позволить себе частично отступать от общественных и моральных норм, т.е. позволить себе «запретное». Публика, представители массы относятся к этому с «пониманием», хотя в своей среде (обычных, нормальных людей) любые отступления от существую­щих норм поведения жестко пресекаются как на уровне закона, так и на уровне общественного порицания.

6. Известность, знаменитость элиты (это может быть не только «имя» человека, но и простое упоминание пре­стижной социально-профессиональной прослойки, на­пример, «менеджер», «фотомодель», «продюсер», «юрист в коммерческой фирме».., а ранее — «фи­зик-ядерщик», «геолог», «разведчик»...). Элита облада­ет привилегией «быть на слуху». Как писал известный американский социолог Р. Миллс, «большинство аме­риканцев воспринимают высшие круги преимуществен­но как известную группу знаменитостей» и что люди массы «испытывают платоническое удовольствие, когда читают и слышат о привилегиях богачей из мира корпо­раций, о ночных шалостях профессиональных знамени­тостей и об угрюмо-счастливой жизни мультимиллионе­ров» (Миллс, 1959. С. 460-461).

7. К основным характеристикам элитарности как об­щественного феномена можно добавить и высокие до­стижения в какой-либо области деятельности, и успеш­ную карьеру (даже без особых достижений), и особые привилегии (в том числе и незаслуженные), и многое другое, что отличает простого человека от «избранного судьбой» (а может, и самостоятельно избравшего, по­строившего свою судьбу...).

И все-таки противоречивость и разнообразие харак­теристик «элитарного» не мешает многим людям вы­страивать некий образ чего-то лучшего, чем они наблю-

21

дают в своей обыденной жизни. А непонятность (и даже непостижимость) элиты делает ее еще более притягате­льной. Элита нужна обывателю не только для того, что­бы восхищаться ею, но и для некоторой идентификации с ней (что проявляется в постоянном стремлении одева­ться, говорить, переживать так, как это делают «госпо­да»). Если бы элиты вдруг не стало, обыватель ее сразу бы выдумал, что и происходит повсеместно...