2. Общепризнанные принципы и нормы международного права

в составе форм (источников) международного права

Что представляют собой общепризнанные принципы и нормы международного права в сравнении с иными источниками международного права (в контексте их действия в международных отношениях)? Являются ли они самостоятельной формой (источником) международного права либо элементом содержания иных форм (источников) международного права: международного договора, международного обычая? Какое место они занимают в международной правовой системе? Ответы на поставленные вопросы могут быть следующими.

Определения общепризнанных (общих) принципов международного права как источников международного права, как известно, сформулированы в Статуте Международного суда ООН (от 24 октября 1945 г.) и в несколько большем объеме - в Венской конвенции о праве международных договоров (от 23 мая 1969 г.), в Венской конвенции о праве договоров между государствами и международными организациями или между международными организациями (от 21 марта 1986 г., по состоянию на 17 октября 2004 г.).

Что касается самоопределения общепризнанных принципов и норм международного права в системе международного права, т.е. характеристики их места в составе иных источников (форм) международного права, то по этому вопросу в науке сложился ряд представлений. В плане общих оценок заметим, что многие авторы исходят из того, что общепризнанные принципы и нормы есть лишь элементы содержания иных форм (источников) международного права, а самостоятельно в международной правовой системе они не форматированы; но высказываются и иные соображения.

При этом, во-первых, согласно распространенному мнению пп. "в" и "с" ст. 38 Статута Международного суда позволяют сделать вывод, что "общепризнанные принципы и нормы существуют в основном в форме обычая" <1>. Как отмечает проф. И.И. Лукашук: "Они создаются международным сообществом в целом, т.е. представительным большинством государств. Если государство не согласно с вновь формулирующимся принципом или нормой, то оно должно заявить протест. Отсутствие такого протеста... рассматривается как... согласие" <2>. Комментаторы такого рода позиции отмечают: по убеждению "большинства ученых и практиков, обычное право является источником права для государства по умолчанию" до тех пор, пока само государство не заявит о неприемлемости для него того или иного обычая. Современная доктрина международного права исходит из обратной перспективы, т.е. для действительности и обязательности нормы обычного права необходимо выраженное согласие государства. Иное, по мнению современных ученых, было бы нарушением принципа суверенитета.

--------------------------------

<1> См. об этом: Лукашук И.И. Конституция России и международное право. В кн.: Общепризнанные принципы и нормы международного права, международные договоры в практике конституционного правосудия: материалы Всероссийского совещания (Москва, 24 декабря 2002 г.) / Под ред. М.А. Митюкова, С.В. Кабышева, В.К. Бобровой и А.В. Сычевой. М.: Международные отношения, 2003.

<2> Лукашук И.И. Указ. соч. С. 43.

Специалисты указывают на то, что точка зрения, согласно которой под общепризнанными принципами и нормами международного права следует понимать обычные нормы международного права, "опирается отчасти на мнение Международного суда ООН о том, что универсальные принципы и нормы или принципы и нормы общего международного права действуют как принципы и нормы обычного международного права. Согласно этому мнению источником общепризнанных принципов и норм является исключительно международный обычай" <3>.

--------------------------------

<3> Андрианов В.И. Комментарий к ст. 15 Конституции РФ 1993 г. В кн.: Комментарий к Конституции / Под ред. А.В. Лазарева. М.: Проспект, 2009. С. 102.

Согласно второй точке зрения принципы могут быть выражены в форме и международного договора, и международно-правового обычая <4>. Как пишет В.А. Карташкин: "В ст. 38 Статута Международного суда говорится об "общих принципах права", признаваемых цивилизованными нациями. Под ними следует понимать принципы национально-правовых систем, которые с течением времени (обычным или договорным путем) стали общепризнанными принципами международного права" <5>. Авторы, придерживающиеся анализируемой точки зрения, обращают внимание и на такой аспект понимания: "Исходя из особенностей процесса становления норм международного права, допустимо полагать, что общепринятые принципы и нормы международного права могут принимать как форму договора, так и форму международного обычая. Но для одних государств, являющихся участниками международного договора, эти принципы и нормы договорные, а для не участвующих в договоре государств они обязательны как нормы обычного международного права. Это полностью согласуется со ст. 38 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г." <6>.

--------------------------------

<4> Карташкин В.А. Права человека: международная защита в условиях глобализации. М.: НОРМА, 2009. С. 70.

<5> Карташкин В.А. Указ. соч. С. 70.

<6> Андрианов В.И. Указ. соч. С. 102.

Суть третьей позиции - общепризнанные принципы и нормы международного права являются самостоятельными источниками права наряду с международным обычным правом и международными договорами, они созвучны с концепцией естественного права (Г. Мозлер, Т.Н. Нешатаева, С.П. Патракеев). С.П. Патракеев обосновывает эту позицию в российской доктрине как новый этап в отечественном правопонимании. Он пишет: "Ранее ученые всего мира были склонны отрицать самостоятельное значение общепризнанных принципов международного права в их сравнении с нормами договорного и обычного права. Советская доктрина также - за очень редкими исключениями - не рассматривала общие принципы в смысле статьи 38 Устава МС ООН как самостоятельный источник международного права. Если все же эти принципы становились частью международного права, то только посредством их выражения в договорах или в международно-правовом обычае. Вплоть до 80-х годов этой точки зрения придерживались не только ученые стран социалистического блока, но и сторонники нормативистской концепции Г. Кельзена. Аргументировалось это глубинными различиями правовых систем: между авторитарными режимами и демократиями, и в первую очередь, конечно же, между капиталистическими и социалистическими государствами, не могло быть каких бы то ни было общих, читай общепризнанных, принципов" <7>.

--------------------------------

<7> Патракеев С. Международные договоры о защите прав и свобод человека и гражданина в системе российского права // Сравнительное конституционное обозрение. 2005. N 2(51). С. 67.

В этой связи при комментировании ч. 1 ст. 38 Устава Международного суда ООН специалисты отмечают, что в ней "понятия "общие принципы" и "обычное право" также упоминаются раздельно в двух самостоятельных пунктах. В теории международного права обычное право (customary law, Gewohnheitsrecht) и общие (общепризнанные) принципы права (general principles, allgemeine Rechtsgrundsatze), по распространенному мнению, представляют собой две различные категории" <8>. Сторонники анализируемой точки зрения указывают также, что общепризнанные принципы "зачастую трудноотличимыми от норм обычного права, поскольку при установлении всеобщей применимости принципа необходимо параллельно установить его всеобщее признание путем мониторинга обычной практики государств. <...> Таким образом, немало общепризнанных принципов являются составной частью обычного права; тем не менее эти два понятия не идентичны: принципы могут быть более общими, не такими определенными, как норма обычного права; в каждом конкретном случае орган, полномочный принимать их - особенно это касается судов и арбитражей, имеет возможность самостоятельно определить грань между ними" (Г. Мозлер) <9>. Относительно места общепризнанных принципов международного права в системе источников международного права следует согласиться с Германом Мозлером: "Конечно же, они могут быть трансформированы в более конкретной и четкой форме в законах, соглашениях и договорах, приобретая тем самым обязательный характер" <10>. Оценивая аргументы третьей из точек зрения, заметим, что она логически подводит к выводу о необходимости признания внутригосударственного административного и судебного прецедента в качестве источника национального права.

--------------------------------

<8> Там же. С. 65.

<9> Цит. по работе: Патракеев С. Указ. соч. С. 67.

<10> Там же. С. 65.

Наконец, может быть названа еще одна, четвертая, в излагаемой систематизации наиболее широкая точка зрения о форме выражения общепризнанных принципов и норм международного права. Согласно этой позиции общепризнанные принципы и нормы международного права могут быть сформулированы во всех известных международно-правовой практике способах их форматирования. Как пишет А.Р. Султанов: "Общепризнанные принципы и нормы... могут иметь обычное происхождение и существовать в виде обычаев, но они могут быть закреплены и в международных договорах и др. документах" <11>. Наиболее широкий взгляд по вопросу о формах выражения общепризнанных принципов и норм международного права связан также с признанием помимо указанных прецедентной природы решений международных судов.

--------------------------------

<11> Султанов А.Р. Конституционное (государственное) право. Об общепризнанных принципах международного права и применении судами Постановлений Европейского суда по правам человека // URL: http://right777.narod.ru/2008. С. 5.

По нашему мнению, все указанные выше точки зрения о формальной определенности общепризнанных принципов и норм международного права не альтернативны друг другу, а находятся в отношениях взаимодополнений. Общепризнанные (общие) принципы и нормы международного права часто являются элементами содержания иных форм (источников) международного права и в то же время могут выступать как самостоятельные формы (источники) регулирования. Применительно ко всем возможным определениям общепризнанных принципов международного права следует согласиться с мнением: "Выражение "общепризнанные принципы и нормы международного права" отличается от устоявшихся в международном праве формул для характеристик различных категорий норм международного права. Однако оно не подразумевает их всеобщей обязательности для государств, включая Российскую Федерацию. Любые иные предложения на этот счет входят в противоречие с правилом ст. 34 Конвенции о праве договоров, согласно которому договор не создает обязательств или прав для третьего государства без его на то согласия" <12>.

--------------------------------

<12> Андрианов В.И. Указ. соч. С. 117.