Историография

 Библия была первым источником наших сведений о хеттах. В Ветхом завете хетты фигурируют как одно из племен, живущих в Палестине, с которым израильтяне встретились, ступив на землю обетованную.  Известен перечень племен, упоминавшихся в книге Бытия (XV. 19-21): кенеи, кенезеи, кедмонеи, хеттеи, ферезеи и т.д. С представлением хеттов как палестинского племени мы также встречаемся и в других местах Ветхого Завета: Авраам покупает пещеру Махпелу около Хеврона у сынов Хетта (Бытие XXIII), Исав берет в жену хеттеянок (Бытие XXVI 34). Хетты, по библейским данным, образуют высокоорганизованное общество во главе с царями — общество, которое отличается своей воинственностью,⁴⁾ значительным развитием торговли (как внутренней, так и внешней),⁵⁾ тесными контактами с соседними народами и племенами⁶⁾ и т. д.

Эти отрывочные и научно неподкрепленные сведения вскоре стали пополняться египетскими (со времен Тутмоса III), ассирийскими и другими более достоверными данными о стране и народе Хета (егип.) или Хатти (асс). Особое значение в развитии хеттологии, как науки, имело открытие в 1891 году богатого Телль-эль-амарнского архива, среди клинописных табличек которого была обнаружена и переписка правителей Хатти (в частности, царя Суппилулиумы), проливавшая свет на многие аспекты хеттской политики в отношении Египта, Сирии и Палестины.

Круг ученых, интересовавшихся «хеттским вопросом», быстро расширялся. Описание случайно обнаруженных находок уже не удовлетворяло науку, и в 1906 г. Немецкое восточное общество направило в Богазкёй (в 150 км к востоку от Анкары) специальную археологическую экспедицию во главе с Г. Винклером. Результаты раскопок превзошли все самые смелые предположения. Г. Винклеру удалось вскрыть царский [7] архив, содержавший около 10.000 глиняных табличек, испещренных клинописью. Хотя письменность большинства из них оставалась неясной, сомнений не было в том, что современный Богазкёй — это столица древнего Хеттского царства.⁷⁾

Находки Г. Винклера явились началом систематической, упорной работы по расшифровке непонятного языка богазкёйского архива. Эта «великая битва» завершилась в 1915 г. блестящим открытием Б. Грозного,⁸⁾ который со всей ясностью доказал индоевропейский характер хеттского языка.

Со времени публикации первого перевода ХЗ-ов Грозным (1922 г.) проблемы хозяйственного, общественного и государственного развития Хатти находятся в центре внимания науки. 

Достаточно много известных ученых-историков внесли свою лепту в изучение темы Хеттского общества. Такие ученые как академик В.В. Струве, И.М.Дьяконов, Я.М.Магазинер, Дж.Маккуин, О.Р.Герни, Э.А.Менабде посвятили большую часть своих научных трудов вопросу жизни хеттов.

Дж.Маккуин в своей книге «Хетты и их современники в Малой Азии», подробно раскрывая тему хеттского общества, провел структурирование законов по предметам, рассматриваемом в каждой из статей. Исследовав данную структуру, он пришел к выводу, что «хетты явно избегали тенденции к застою и без колебания вносили в законы реформы, отвечающие изменившимся обстоятельствам». Автор точно уверен, что «хеттское право было развивающимся институтом, и различные варианты кодекса, вероятно, отражают последовательные этапы развития государства». (Маакуин Дж. Г. Хетты и их современники в Малой Азии. М., 1983)

О.Р Герни, в свою очередь, больше внимания уделил структуре общества в целом не только по Хеттским законам, но и по другим древним источникам. Автор пришел к выводу, что невозможно полно изучить хеттское общество, лишь опираясь на тексты, написанные по сути высшей прослойкой горожан. Ведь, по мнению Герни, «жизнь сосредотачивалась в маленьких поселениях земледельцев, в сообществах, которые сами себя обеспечивали, удовлетворяли свои потребности и на протяжении столетий почти не менялись…, и сегодняшнее анатолическое село мало чем отличается от своего предшественника, существовавшего более трех тысяч лет назад». Поэтому Генри считает, что также немаловажно изучать современное анатолическое поселение, так как это очень поможет понять условия жизни и организации маленьких хеттских сельских сообществ, которые составляли большую часть этого древнего царства.(Герни О.Р. Хетты. М., 1987)

Так же существует несколько исследований конкретно на тему «Рабство в Хеттском царстве». Специально этому вопросу посвящена статья Э. А. Менабде «О рабстве в Хеттском государстве» — исследование, построенное на основе Хеттских законов и других источников. В ней автор останавливается на источниках рабовладения, на применении рабского труда в сфере экономики и на некоторых вопросах статуса рабов и приходит к выводам о том, что для хеттского общества характерно наличие двух классов: Рабовладельцев и рабов; а также о том что источники рабства могут быть главными (плен, долговая кабала, обращение в рабство преступников, покупка рабов) и второстепенными (результат бракосочетания, похищение). Эта работа имеет особое значение как серьезная попытка поставить и решить вопрос о хеттском рабовладении. Несмотря на это, некоторые вопросы о статусе рабов и применении рабского труда все еще не получили окончательного решения.

О статусе рабов у хеттов было выдвинуто несколько различных мнений. В 1934 г. В. В. Струве высказал мысль, что хеттское государство достигло высокой степени развития рабовладения, причем рабы были превращены во вполне зависимую, подчиненную и бесправную массу. (В. В. Струве, Хеттское рабовладельческое общество как тип военного рабовладельческого общества. «Очерки социально-экономической истории древнего Востока», ИГАИМК, вып. 97, 1934) Этого взгляда В. В. Струве придерживался и в более поздних своих работах, затрагивавших историю хеттов.  (В. В. Струве, Параграфы 34 и 36 хеттского судебника, ВДИ, 1937, № 1 стр. 33-38). Так, в своем труде «О гуманности хеттских законов» он, опровергая объяснение гуманности законов расовыми особенностями хеттов-индоевропейцев, писал следующее: «…гуманность хеттского права была обусловлена, с одной стороны, ярко выраженным рабовладельческим характером хеттского общества, а с другой стороны, — господством в нем крупной рабовладельческой знати, подчинившей себе и народ и царскую власть…» ( В. В. Струве,О «гуманности» хеттских законов, ВДИ, 1947, № 4, стр. 11-20.)

Е. Ньюфельд высказывает мнение, что, хотя рабский режим в Хеттском царстве и был суровым, все-таки права рабов были довольно значительны и они могли совершать некоторые правовые акты, могли иметь в известном смысле имущественную правоспособность и т. п. Несмотря на это, автор принимает взгляд на раба как на собственность или экономическую ценность, а не как на человеческое существо. (. Nеufеld, The Hittite Laws, L., 1951, стр. 120.)

И. М. Дьяконов допускает относительно большую свободу раба (Дьяконов, ЗВАХ, стр. 287). Ученый говорит о том, что в силу архаических, пережиточных моментов в производственных отношениях хеттского общества в хеттском праве еще не был проведен последовательно до конца взгляд на раба, как на вещь (как это было, например, в римском праве), вследствие чего за ним закреплялись некоторые элементы личности. Так, раб мог вступить в брак, жениться на свободной, уплачивать выкуп из своего пекулия, выступать в некоторых случаях на суде и т. п. ( ХЗ§§ 31-36, ). Конечно, речь идет лишь о немногих исключениях из все расширяющегося общего правила («раб — вещь»), и эти исключения допускались лишь для ничтожного числа лучше поставленных рабов, но, в целом, положение раба по ХЗ свидетельствует об архаизме общества и еще неполном развитии рабовладельческих отношений.

А. Гётце относит рабов к самому низшему классу и считает, что велся поголовный счет их, как скота. Несмотря на это, А. Гётце считает, что в общественном смысле рабов признавали за людей низшей ступени. По мнению автора, рабство, очевидно, не мешало приобретению имущества, на базе которого в хеттском обществе происходила усиленная социальная перегруппировка, стиравшая постепенно грань между свободными и рабами. (Gоеtze, Kleinasien, стр. 106.)Последнее утверждение автора трудно принять, потому что в законах четко различается свободный человек и раб.

Э. А. Менабде приходит к выводу, что раб в хеттском обществе был существом бесправным, собственностью своего хозяина, господство хозяина над рабом приравнивалось господству Бога над человеком, и в то же время за рабом признавали известную свободу, что, однако, не меняло существа его положения. (Менабде. О рабстве в Хеттском государстве, стр. 56.)

В.П. Попов в своем колоссальном труде «О статусе рабов в Хеттском царстве» приходит к ряду выводов: 1. Раб рассматривается как лицо, за которым законы признают элементы личности.2. Раб рассматривается как лицо, которое персонально отвечает за свои преступления, т. е. является субъектом права. 3. Раб является лицом, которое имеет в собственности (наподобие свободного гражданина-общинника) различное имущество и ведет самостоятельную хозяйственную деятельность. 4. Отношения между хозяином и рабом представляют собой не столько отношения между хозяином и рабом в античном правовом смысле, сколько форму личной зависимости, которая имеет до известной степени и экономический характер. В этом смысле так называемый «хозяин» не является лицом, полностью отвечающим за деяния своего раба. Напротив, хозяин может отказаться от всякой ответственности ( ХЗ §§ 95 и 99) и тем самым потерять опеку над зависимым лицом, которое переходит к потерпевшему, но не как его собственность, а как зависимое лицо.5. Раба в хеттском обществе нельзя считать всегда полной собственностью его хозяина, который распоряжался бы им по своему усмотрению. 6. Раба нельзя считать безусловно экономическим лицом, включенным в сферу экономической жизни в качестве производящей силы, которая отчуждает весь своп труд на основе внеэкономического принуждения, т. е. на основе экспроприации и эксплуатации его личности. ( Попов О статусе рабов в Хеттском царстве (по данным §§ 93-99 Хеттских законов) Вестник древней истории, № 3, 1969. [73] — конец страницы.)

Другие ученые обходят вопросы о статусе рабов, довольствуясь кратким описанием их положения и притом главным образом в моральном аспекте. Все эти противоречивые положения содержат, однако, зерно истины. Расхождения, которые на первый взгляд так очевидны, можно объяснить, как разным методологическим подходом авторов, так и конкретным переводом терминов в источнике, которым они пользовались.