Эмпирический и теоретический уровни познания: их разграничение и взаимодействие.

Структура научного знания и познания

Основные элементы структуры

Наука является динамической, изменчивой системой

Знания об основных структурных уровнях

Знания об основных элементах: формы, виды знания

Генезис этих форм

Методы научного исследования

Взаимосвязи между структурными частями науки

Основные структурные уровни

Эмпирический (Э)

Теоретический (Т)

Философско – мировоззренческий  (ФМ)

    Не следует путать деление на чувственное и рациональное с одной стороны и Э и Т с другой. Различение чувственное – рациональное связано с различными познавательными способностями человека и опирается на данные когнитивной психологии и физиологии ВНД. Различение Э и Т уровней касается форм знаний и способов их получения. На Э и Т уровне задействованы обе познавательные способности. Чувственное и Э сходны в том, что для них характерно непосредственное взаимодействие с объектом, а для рационального и Т – опосредованно

Э-уровень – фактуальный

Т-уровень – логическая взаимосвязь высказываний, на основе которой можно объяснить и предсказать факты

     Между Э и Т есть взаимосвязи. Соотношение между ними исторически и дисциплинарно изменчиво. Некоторые науки зарождались изначально как фактуальные (география, ботаника...). Потом они доросли до теоретического уровня. И сегодня существуют науки преимущественно эмпирические (история, археология...). Есть науки, которые являются преимущественно Т. Есть такие науки, которые используются для Т. базы знания других наук

В.39. Проблема истины в познании. Концепции истины в современной философии Непосредственная цель познания – истина, путь к которой обычно сложен, труден и противоречив. Постоянный и необходимый спутник истины на всех этапах ее развертывания – заблуждение. Категории истины и заблуждения – ключевые в теории познания, выражающие две противоположные, но неразрывно связанные стороны. Заблуждение – знание, не соответствующее своему предмету, не совпадающее с ним. Заблуждение, будучи неадекватной формой знания, главным своим источником имеет ограниченность, неразвитость или ущербность практики и самого познания.  Заблуждение по своей сути – это искаженное отражение действительности. Заблуждение следует отличать от лжи – преднамеренного искажения истины в корыстных интересах – и связанной с этим передачи заведомо ложного знания, дезинформации. Развитие практики и самого познания показывают, что те или иные заблуждения рано или поздно преодолеваются, либо сходят со сцены (как, например, учение о «вечном двигателе»), либо превращаются в истинные знания (превращение алхимии в химию). Важнейшие предпосылки преодоления заблуждений – изменение и совершенствование породивших их социальных условий, зрелость практики, развитие и углубление знания. Истина – это знание, соответствующее своему предмету, совпадающее с ним. Это верное, правильное отражение действительности. Достижение истины – непосредственная цель познания в любой его форме. Первым и исходным признаком истины считается объективность. Будучи объективной по своему внешнему материальному содержанию, истина – субъективна по своим внутренним идеальным содержанию и форме: истину познают люди и выражают ее в субъективных формах (понятиях, законах, теориях). Наряду с объективностью, важнейшим атрибутивным свойством истины является ее конкретность. Истина есть процесс, о не некий одноразовый акт постижения объекта сразу, целиком и в полном объеме. Для характеристики объективной истины как процесса применяются категории абсолютного (выражающие устойчивое, неизменное в явлениях) и относительного (отражающей изменчивое, преходящее). Абсолютная и относительная истина – это два необходимых момента одной и той же объективной истины, любого истинного знания. Они выражают разные ступени, стороны познания человеком объективного мира и различаются лишь по степени точности и полноте его отражения. Абсолютная истина понимается как полное, исчерпывающее знание о действительности в целом. Это гносеологический идеал, который никогда не будет достигнут, хотя познание все более приближается к нему. Абсолютная истина – это также тот элемент знаний, который не может быть опровергнут: «птицы имеют клюв», «люди смертны» и т.д. Относительная истина выражает изменчивость каждого истинного знания, его углубление, уточнение по мере развития практики и познания. При этом старые истины либо заменяются новыми (например, классическая механика сменилась квантовой), либо опровергаются и становятся заблуждениями (например, понятие о теплороде). Относительность истины заключается в ее неполноте, условности, приблизительности, незавершенности.  Существуют две крайние позиции в понимании отношения абсолютного и относительного моментов в истине: догматизм и релятивизм. Догматизмпреувеличивает значение устойчивого момента. Для догматика – это истина в «последней инстанции», вечная и неизменная, в которой нельзя даже усомниться.Релятивизм – это абсолютизация изменчивости, текучести явлений, событий бытия и познания. Сторонники релятивизма исходят из скептического принципа: все в мире скоротечно, истина выражает наши знания о явлениях мира лишь в данный момент, и то, что вчера считалось истиной, сегодня может признаться заблуждением.  Проблема истины как возможность достижения достоверного и адекватного знания о действительности была впервые осмыслена и сформулирована в античной философии. В своей классической форме вопрос об истине по существу артикулировал фундаментальную эпистемологическую проблему о соотношении мышления и бытия, сознания и объективного мира. Уже в философии Аристотеля была предпринята попытка специального анализа проблемы истины и обоснован вывод о том, что данное понятие должно употребляться для характеристики не вещей и предметов, а знаний о них. Причем истина понималась Аристотелем как такое знание, которое логически и содержательно соответствует действительному положению вещей. Эту мысль античный философ выразил предельно четко и точно: «… истину говорит тот, кто считает разъединенное - разъединенным и связанное – связанным, а ложное – тот, кто думает обратно тому, как дело обстоит с вещами» . Именно этот аспект эпистемологического отношения между знанием и действительностью был положен в основание классической концепции истины, согласно которой она интерпретировалась как соответствие знаний познаваемой действительности. Впоследствии британским философом ХХ в. Дж. Муром эта концепция истины  была названа корреспондентской теорией истины. Возникнув в античный период, классическая концепция истины стала доминирующей в теории познания. Это обстоятельство связано с тем, что она наиболее полно соответствовала природе и целям не только обыденного, но и специализированного научного и философского познания. Центральными понятиями классической концепции истины являются: «соответствие» и «действительность». Соответствие знаний объектам и предметам понималось как их адекватное воспроизведение в идеально знаковой форме. Понятие «действительность» трактовалось  не только как характеристика того, что является элементом внешнего мира, но и всего того, что просто имеет место, существует. Основные постулаты или принципы классической концепции были непосредственным образом связаны с основоположениями эпистемологического реализма и исходили из допущения о существовании объекта познания вне зависимости от субъекта и состояний его сознания. В качестве важнейших основоположений классической концепции истины выделяют следующие: а) действительность, которая является предметом познания, в своем существовании не зависит ни от субъекта, ни от знания; б) существует принципиальная возможность установить однозначное соответствие между знанием и действительностью; в) имеется интуитивно ясный и однозначный критерий, позволяющий устанавливать соответствие либо несоответствие между знанием и действительностью; г) классическая концепция истины претендует на статус логически непротиворечивой системы знания. В процессе исторического развития философии классическая концепция истины столкнулась с рядом принципиальных проблем, в результате осмысления которых все ее базовые принципы и постулаты подверглись критическому анализу и переосмыслению. К числу этих проблем необходимо отнести следующие вопросы и гносеологические затруднения: а) вопрос о характере познаваемой действительности и формах ее детерминации; б) проблему характера соответствия знания действительности; в) парадокс бесконечного регресса в решении вопроса о критерии истины; г) проблему логических противоречий и самореферентных высказываний в структуре классической концепции истины. Эти проблемы оказались неразрешимыми для классической концепции истины в ее первоначальной «наивной» форме и стимулировали развитие теории познания в двух направлениях. Первое из них было связано с попытками усовершенствовать и развить классическую теорию истины, предложив различные версии решения ее проблем. В рамках этого направления была обоснована диалектико-материалистическая концепция истины, в которой можно выделить три основных содержательных компонента: а) учение об объективной истине; б) учение об истине как процессе движения познания от относительной истины к истине абсолютной; в) учение о конкретности истины. Программа усовершенствования и рационализации классической концепции истины была также предложена в семантической теории истины А. Тарского. Он предложил устранить логические противоречия в классической концепции истины за счет строгого разделения языка науки  на объектный язык и метаязык. Причем, согласно Тарскому, употребление понятий «истинно» и «ложно» в принципе невозможно в терминах объектного языка, а допустимо лишь в области метаязыка. В рамках второго направления критики классической концепции истины были обоснованы ее неклассические альтернативы. К основным из них относятся: Когерентная (лат. cohaerentia – связь, сцепление) концепция истины (О. Нейрат, Р. Карнап, Н. Решер и др.). Согласно этой концепции истина есть свойство самосогласованности и логической непротиворечивости знаний.  С точки зрения Канта, смысл и содержание истины определяется взаимной согласованностью, единством двух моментов познания: чувственного (опыта) и формально-логического. Согласно Нейрату, только метафизика может пытаться сравнить предложения с реальным миром;позитивная наука должна сравнивать одни предложения с другими, чтобы установить самосогласованность и непротиворечивость знания. Прагматическая (греч. pragma – дело, действие) концепция истины (Ч. Пирс, У. Джемс, П. Бриджмен и др.). В соответствии с принципами прагматизма истина понимается как полезность знания, его инструментальная эффективность для решения познавательных проблем. Прагматики считали, что наши убеждения зависят от нашей практической деятельности. Они влияют на наши действия, придают им направление, указывают на средства, ведущие к цели. Если это влияние делает действие эффективным, обеспечивает достижение намеченной цели, следовательно, наши убеждения являются истинными. Конвенционалистская (лат. conventio – соглашение) концепция истины (А. Пуанкаре, К. Айдукевич и др.). В рамках этой концепции истина интерпретируется как продукт соглашения внутри научного сообщества, определяемого свободным выбором понятийного и логического аппарата теории. Согласно этой концепции, любое истинное знание всегда определяется данными условиями места, времени и многими другими обстоятельствами. Игнорирование определенности ситуации, распространение истинного знания за пределы его действительной применимости неминуемо превращает истину в заблуждение. Даже такая простая истина, как 2+2=4 является таковой только в десятичной системе исчисления. Поэтому истина – это результат соглашения, конвенции ученых. В современной философии проблема истины все более ощутимо лишается своего объективно-онтологического статуса и рассматривается в контексте интерпретации ценностных и субъективно-личностных измерений сознания. В герменевтической традиции и аналитической философии доминируют формы лингвистического анализа истинности высказываний как конститутивных элементов языка науки. Специального исследования заслуживает научная истина, которая имеет свою специфику, отличающую ее от истин, полученных в формах обыденного познания. Научная истина – это такое знание, которое должно удовлетворять требованиям двоякого рода: а) соответствовать исследуемой предметной области; б) быть согласованным с важнейшими методологическими нормами и критериями научности. Важно подчеркнуть, что истинное научное знание должно быть сформулировано в виде логически непротиворечивой, эмпирически обоснованной и принципиально проверяемой системы знания. Вместе с тем научная истина, особенно в социально-гуманитарном познании, должна рассматриваться и исследоваться в контексте доминирующих  социальных ценностей и универсалий культуры.

В.40. Мышление и язык.  Язык и мышление - два неразрывно связанных вида общественной деятельности, отличающихся друг от друга по своей сущности и специфическим признакам. "Мышление - высшая форма активного отражения объективной реальности, целенаправленное, опосредствованное и обобщенное познание существенных связей и отношений предметов и явлений. Оно осуществляется в различных формах и структурах (понятиях, категориях, теориях), в которых закреплен и обобщен познавательный и социально-исторический опыт человечества" ("Философский энциклопедический словарь", 1983). Процессы мышления проявляются в трех основных видах, выступающих в сложном взаимодействии, - практически-действенном, наглядно-образном и словесно-логическом. "Орудием мышления является язык, а также др. системы знаков (как абстрактных, например, математических, так и конкретно-образных, например, язык искусства)" (там же). Язык - это знаковая (в своей исходной форме звуковая) деятельность, обеспечивающая материальное оформление мыслей и обмен информацией между членами общества. Мышление, за исключением его практически-действенного вида, имеет психическую, идеальную природу, между тем как язык - это явление по своей первичной природе физическое, материальное.

Выяснение степени и конкретного характера связи между Я. и м. составляет одну из центральных проблем теоретического языкознания и философии языка с самого начала их развития. В решении этой проблемы обнаруживаются глубокие расхождения - от прямого отождествления Я. и м. (Ф. Э. Д. Шлейермахер, И. Г. Гаман) или их чрезмерного сближения с преувеличением роли языка (В. фон Гумбольдт, Л. Леви-Брюль, бихевиоризм, неогумбольдтианство, неопозитивизм) до отрицания непосредственной связи между ними (Ф. Э. Бенеке) или, чаше, игнорирования мышления в методике лингвистического исследования (лингвистический формализм, дескриптивизм).

Диалектич. материализм рассматривает взаимоотношение Я. и м. как диалектическое единство. Язык является непосредственной материальной опорой мышления только в его словесно-логическом виде. Как процесс общения между членами общества языковая деятельность лишь в незначительной части случаев (например, при мышлении вслух в расчете на восприятие слушателей) совпадает с процессом мышления, обычно же, когда язык выступает именно как "непосредственная действительность мысли" (К. Маркс), выражается, как правило, уже сформированная мысль (в т. ч. и как результат практически-действенного или наглядно-образного мышления).

Словесно-логический вид мышления обеспечивается двумя специфическими особенностями языка: естественно не мотивированным, условным характером исторически установившейся связи слов как знаковых единиц с обозначаемыми сущностями и членением речевого потока на относительно ограниченные по объему, формально размежеванные и внутренне организованные отрезки - предложения. Слова, в отличие от наглядных психических образов предметов и явлений, не обнаруживают, за исключением звукоподражаний, никаких сходств с естественными, чувственно воспринимаемыми особенностями обозначаемых объектов, что позволяет создавать на основе слов и ассоциировать с ними не только обобщенные представления о предметах, но и понятия любой степени обобщенности и абстрактности. Предложения, исторически восходящие к элементарным высказываниям, обусловили выделение в потоке мышления отдельных относительно отграниченных друг от друга единиц, условно подводимых в логике и психологии под различные виды суждений и умозаключений. Однако прямого соответствия между единицами мышления и соотносительными с ними единицами языка нет: в одном и том же языке одна мысль или ее компоненты - понятия и представления - могут быть оформлены разными предложениями, словами или словосочетаниями, а одни и те же слова могут быть использованы для оформления разных понятий и представлений. Кроме того, служебные, указательные и т. п. слова вообще не могут обозначать понятий или представлений, а, например, побудительные, вопросительные, и подобные предложения рассчитаны только на выражение волеизъявлений и субъективного отношения говорящих к к.-л. фактам.

Многовековой процесс оформления и выражения мыслей посредством языка обусловил развитие в грамматическом строе языков ряда формальных категорий, частично соотносительных с некоторыми общими категориями мышления, например, подлежащее, сказуемое, дополнение и определение приближенно соответствуют смысловым категориям субъекта, предиката (в разных их пониманиях), объекта и атрибута; формальные категории имени существительного, глагола, прилагательного, числительного и грамматические категории числа приближенно соответствуют смысловым категориям предмета или явления, процесса (в т. ч. действия или состояния), качества и количества; формальные категории союзов, предлогов, падежей и грамматических времен приближенно соответствуют смысловым категориям связи, отношения, времени и т. д. Категории, имеющие свое основание в одних и тех же свойствах действительности, формировались в мышлении и языке неодинаково: общие категории мышления - прямой результат развития самого мышления, а формальные категории языка - результат не контролируемого мышлением длительного процесса стихийного обобщения языковых форм, использовавшихся для образования и выражения мыслей. Вместе с тем в грамматическом строе языков развиваются обязательные для определенных частей речи и конструкций предложения формальные категории, не имеющие никакого соответствия категориям мышления или соответствующие к.-л. факультативным его категориям. Напр., категории грамматического рода, определенности/неопределенности, вида глагола возникают в результате обусловленного системным характером языка распространения на все слова определенной части речи формальных признаков, свойственных в истории языка лишь отдельным словам и не всегда актуальных для мышления. Другие категории, как, напр., категория модальности, отражают субъективное отношение говорящего к содержанию высказывания, третьи, как, напр., категория лица, обозначают типичные условия устного языкового общения и характеризуют язык не со стороны его мыслительной, а со стороны коммуникативной функции, Грамматическая семантика таких категорий (рода, вида и т. п.) говорящими не осознается и в конкретное содержание мысли практически не включается. Если между семантикой грамматической категории и требующим выражения конкретным содержанием оформляемой мысли возникает противоречие (напр., при несоответствии грамматического подлежащего субъекту мысли), в языке изыскиваются другие средства для адекватной передачи соответствующего компонента содержания (напр., интонация). Поэтому свойственные различным языкам семантические особенности грамматических категорий никогда не вносят существенных межъязыковых различий в содержание оформляемых при их помощи мыслей об одних и тех же объективных сущностях.

В ходе ист. развития языка и мышления характер их взаимодействия не оставался неизменным. На начальных этапах развития общества язык, развивавшийся в первую очередь как средство общения, вместе с тем включался в процессы мышления, дополняя два первоначальных его вида - практически-действенный и наглядно-образный - новым, качественно высшим видом словесно-логического мышления и тем самым активно стимулируя развитие мышления вообще. Развитие письменности усилило воздействие языка на мышление и на саму интенсивность языкового общения, значительно увеличило возможности языка как средства оформления мысли. В целом же по мере исторического развития мышления во всех его видах постепенно усиливается его воздействие на язык, сказывающееся главным образом в расширении значений слов, в количеств, росте лексического и фразеологического состава языка, отражающем обогащение понятийного аппарата мышления, и в уточнении и дифференциации синтаксических средств выражения смысловых отношений.

В.41. Человек как целостная система.

В.42. Наука и техника.

В.43. Научные революции и смены типов рациональности. Три крупных стадии исторического развития науки, каждую из которых открывает глобальная научная революция, можно охарактеризовать как три исторических типа научной рациональности, сменявшие друг друга в истории техногенной цивилизации. Это - классическая рациональность (соответствующая классической науке в двух ее состояниях - додисциплинарном и дисциплинарно организованном); неклассическая рациональность (соответствующая неклассической науке) и постнеклассическая рациональность. Причем появление каждого нового типа рациональности не отбрасывало предшествующего, а только ограничивало сферу его действия, определяя его применимость только к определенным типам проблем и задач.

Каждый этап характеризуется особым состоянием научной деятельности, направленной на постоянный рост объективно-истинного знания. Если схематично представить эту деятельность как отношения "субъект-средства-объект" (включая в понимание субъекта ценностноцелевые структуры деятельности, знания и навыки применения методов и средств), то описанные этапы эволюции науки, выступающие в качестве разных типов научной рациональности, характеризуются различной глубиной рефлексии по отношению к самой научной деятельности.

Классический тип научной рациональности, сосредотачивая внимание на объекте, стремится при теоретическом объяснении и описании элиминировать все, что относится к субъекту, средствам и операциям его деятельности. Такая элиминация рассматривается как необходимое условие получения объективно-истинного знания о мире. Цели и ценности науки, определяющие стратегии исследования и способы фрагментации мира, на этом этапе, как и на всех остальных, детерминированы доминирующими в культуре мировоззренческими установками и ценностными ориентациями. Но классическая наука не осмысливает этих детерминаций.

Неклассический тип научной рациональности учитывает связи между знаниями об объекте и характером средств и операций деятельности. Экспликация этих связей рассматривается в качестве условий объективно-истинного описания и объяснения мира. Но связи между внутринаучными и социальными ценностями и целями по-прежнему не являются предметом научной рефлексии, хотя имплицитно они определяют характер знаний (определяют, что именно и каким способом мы выделяем и осмысливаем в мире).

Постнеклассический тип рациональности расширяет поле рефлексии над деятельностью. Он учитывает соотнесенность получаемых знаний об объекте не только с особенностью средств и операций деятельности, но и с ценностно-целевыми структурами. Причем эксплицируется связь внутринаучных целей с вненаучными, социальными ценностями и целями.

Каждый новый тип научной рациональности характеризуется особыми, свойственными ему основаниями науки, которые позволяют выделить в мире и исследовать соответствующие типы системных объектов (простые, сложные, саморазвивающиеся системы). При этом возникновение нового типа рациональности и нового образа науки не следует понимать упрощенно в том смысле, что каждый новый этап приводит к полному исчезновению представлений и методологических установок предшествующего этапа. Напротив, между ними существует преемственность. Неклассическая наука вовсе не уничтожила классическую рациональность, а только ограничила сферу ее действия. При решении ряда задач неклассические представления о мире и познании оказывались избыточными, и исследователь мог ориентироваться на традиционно классические образцы (например, при решении ряда задач небесной механики не требовалось привлекать нормы квантово-релятивистского описания, а достаточно было ограничиться классическими нормативами исследования). Точно так же становление постнеклассической науки не приводит к уничтожению всех представлений и познавательных установок неклассического и классического исследования. Они будут использоваться в некоторых познавательных ситуациях, но только утратят статус доминирующих и определяющих облик науки.

Когда современная наука на переднем крае своего поиска поставила в центр исследований уникальные, исторически развивающиеся системы, в которые в качестве особого компонента включен сам человек, то требование экспликации ценностей в этой ситуации не только не противоречит традиционной установке на получение объективно-истинных знаний о мире, но и выступает предпосылкой реализации этой установки. Есть все основания полагать, что по мере развития современной науки эти процессы будут усиливаться. Техногенная цивилизация ныне вступает в полосу особого типа прогресса, когда гуманистические ориентиры становятся исходными в определении стратегий научного поиска.

В.44. Научное и вненаучное знание. Критерии научности. Отличительный признак научного знания по сравнению с другим, вненаучным - это его теоретический характер и непосредственная связь с опытом, посредством которого оно проверяется на истинность или ложность. Цель науки связана с получением новых, достоверных знаний о действительности, которые описывают, объясняют или предсказывают ее процессы и явления.

Наравне с научными знаниями существуют и вненаучные. К ним относят, например, обыденные знания, необходимые в повседневном мире и связанные с удовлетворением естественных потребностей человека в пище, тепле, отдыхе и пр. Эстетические знания отличаются от научных отсутствием аргументированности и доказательности. Религиозные, мистические, эзотерические знания также не являются научными, поскольку не имеют однозначного эмпирического подтверждения. Существует и псевдонаучные знания, к числу которых относят: алхимию, астрологию, спиритуализм, уфологию, экстрасенсорику и т.п.

Довольно специфическим является взаимодействие научных и философских знаний, которые по ряду признаков являются ненаучными. Так, философские знания абстрактны и теоретичны, они не имеют подтверждения опытом. Превращение философских знаний в научные отстаивалось позитивистами, которые игнорировали их мировоззренческие функции. Методологическая роль философии обусловливает ее связь с теоретическими проблемами наук.

Критерии научности позволяют отделить научные знания от вненаучных. К их числу относят: систематичность, теоретическую полноту, логическую правильность, подтверждение опытом, использование научных методов.

В.45. Человек и природа. Важнейшим аспектом проблемы человека является выяснение его места и роли в природном универсуме. Под природойпонимается совокупность всего сущего в материальном мире впротивоположность духовным явлениям и феноменам культу­ры и цивилизации. Природа является объектом естествозна­ния. Представления о природе как пространстве для разверты­вания человеческих сущностных сил были особенно актуальны в XIX в., когда успехи естествознания давали надежду на ис­пользование сил природы для удовлетворения потребностей че­ловека. Научно-рационалистический подход к природе превра­щал ее в постоянный объект для усилий человека с целью вы­живания и обеспечения элементарного существования. Исполь­зуя вещество и энергию природных объектов, человек, в сущности, постоянно боролся с природой, отстаивая свою жизнь, свое право на бытие. Экологический кризис, поставивший под вопрос выживание и дальнейшее развитие человечества, заставля­ет по-новому взглянуть на природу и ее эволюцию.

Ряд исследователей считают, что наша Земля — это «живаяпланета Гея», способная регулировать физические условия в масштабе всего организма планеты. Последняя сейчас «больна» человеком, и речь должна идти об исцелении от «человеко-центризма», о переориентации всей жизни человечества на спасение Земли по принципу выведения «счастья человека» из «сча­стья планеты». Эти идеи высказывались еще в начале и сере­дине XX в. в концепциях выхода человека в Космос (К. Э, Циол­ковский), перехода биосферы в ноосферу (В. И. Вернадский),«благоговения перед жизнью» (А. Швейцер), устойчивого раз­вития на основе коренной переоценки нынешних представле­ний о самом себе и своих ценностях («восемь смертных грехов цивилизованного человечества» — К. Лоренц) и др.

Образ природы в религиях основан на специфическом для них понимании роли и места человека в природе как «тварного» существа, призванного не изменять природу по своему ус­мотрению на основании гордыни разума, а жить в гармонии с «Божьим миром», относиться к природе с благоговением, беречь и приумножать ее ресурсы. В высшей степени это относится к живой природе, к нашим «братьям меньшим», в духе, принципа «непричинения зла живому» и «благоговения перед жизнью». Все природные явления и процессы воспринимаются как символические и сакральные. Для человека гораздо важ­нее «быть», а не «иметь».

В.46. Общество и его структура. Общество – это продукт целенаправленной и разумно организованной совместной деятельности больших групп людей, объединенных на основе совместных интересов. Общество выстроено на конвенции, договоре, одинаковой направленности интересов. Индивидуальность человека гораздо меньше изменяется под воздействием его включенности в общество, чем в зависимости от включенности в общность.[1]

Знакомство с философскими трудами показывает, что термин «общество» используется в них в нескольких взаимосвязанных смыслах, отличающихся друг от друга уровнем абстракции, теоретического обобщения. Специалист по социальной философии может именовать обществом реальные субъекты исторического процесса, которые выступают в виде конкретных самодостаточных социальных организмов и имеют вполне определенные координаты в пространственно-временном континууме человеческой истории (именно их имеют в виду, когда говорят, например, о польском, российском или японском обществах). Иной уровень абстракции используется тогда, когда философ переходит из сферы реалий в сферу универсалий и именует обществом исторически-конкретные типы социальной организации: феодальное общество, капиталистическое общество и т. п. Еще один шаг по лестнице абстракций ведет нас к созданию логической модели «общества вообще» — идеального типа, синтезирующего существенные свойства и признаки любого самодостаточного социального коллектива, существовавшего, существующего или способного существовать в истории независимо от ее стадиальных и региональных характеристик. Во всех этих случаях, как мы видим, термин «общество» используется для обозначения форм социальной коллективности, реальных или типизированных сообществ людей.[2]

Общество – это прежде всего совместная жизнь многих людей, активно взаимодействующих между собой по поводу удовлетворения своих жизненно необходимых потребностей. В результате между ними складываются определенные отношения, касающиеся средств и способов удовлетворения их потребностей, исходя из существующих условий жизни. Со временем данные отношения приобретают устойчивый характер, и само общество предстает как совокупность общественных отношений.

Эти отношения носят во многом объективный характер, поскольку возникают на основе объективных потребностей людей и объективных условий их существования. Они развиваются вместе с развитием условий их жизни и деятельности. Разумеется, система общественных отношений не обязательно жестко и однозначно определяет каждый шаг поведения человека. Однако в конечном счете она прямо или косвенно обусловливает основное содержание и направленность его деятельности и поведения. Даже самая выдающаяся, творчески активная личность действует под влиянием сложившихся общественных отношений, в том числе социально-классовых, национальных, семейно-бытовых и других.

Таким образом, в качестве системообразующих факторов существования и развития общества выступают деятельность людей (социальных групп и отдельных личностей) и их общественные отношения.

Все, что существует в обществе (производство материальных и духовных ценностей, их потребление, созидание необходимых условий жизни людей, равно как и их разрушение), происходит в процессе соответствующей деятельности – созидательной или же разрушительной. В этом смысле деятельность выступает как основа всего социального и специфический способ его существования. При этом любая деятельность опосредуется теми или иными общественными отношениями.

Деятельность людей и их общественные отношения составляют основное содержание их общественного бытия как реального процесса их общественной жизни. Речь идет об их производственной, семейно-бытовой, политической, правовой, нравственной, эстетической, религиозной и других видах деятельности и соответствующих им общественных отношениях, а также о результатах этой деятельности, воплощенных в предметах материальной культуры, социально-политическом строе общества, духовных ценностях и т. д. Значение всех этих факторов определяется тем, насколько они способствуют удовлетворению разнообразных потребностей людей, созданию условий для их развития, проявления их творческих способностей.[3]

Структура общества

Сложный характер развития общества определяется его весьма сложной структурой, действием в нем многих неоднородных факторов.

Обмен деятельностью между людьми есть сущность общественного взаимодействия между ними. От того, как устроен механизм обмена деятельностью, зависит и оценка общества как справедливого или несправедливого, и понимание того, что необходимо сделать для устранения существующей несправедливости.

Со времени распада первобытной общности важнейшим условием прогрессивного развития общества становится общественное разделение труда. Большинство населения вынуждено было заниматься малопроизводительным и нетворческим, чисто физическим трудом. В то же время незначительная часть населения — правящие, привилегированные слои общества — освобождалась от этого бремени. Эти слои имели свободное время и возможность для занятий творческой деятельностью в сфере управления государством, в науке, искусстве, но чаще всего вели праздный образ жизни, лишенный возвышенных целей.

Общественное разделение труда стало постоянным и неизменным свойством общества как целостного, функционирующего социального организма. На протяжении многих столетий философская мысль тщетно искала пути преодоления сословно-классового разделения общества, превращения труда в сфере материального производства в разновидность творческой деятельности.

В любом современном обществе функционируют социальные группы и слои населения, а также национальные общности. Они взаимосвязаны друг с другом. Между ними существуют экономические, социальные, политические и духовные отношения. Их связи и отношения образуют социальную структуру общества.

В основе социальной структуры общества лежат общественное разделение труда и отношение собственности на средства производства и его продукты. На базе общественного разделения труда появляются такие социальные группы, как классы, профессиональные группы, а также большие группы людей города и деревни, умственного и физического труда. Отношения собственности экономически закрепляют эту внутреннюю расчлененность общества, складывающуюся внутри него социальную структуру.

К основным элементам социальной структуры общества относятся: классы; люди города и деревни; представители физического и умственного труда; сословия (т. е. социальные группы, место в обществе которых определяется не только их положением в системе социально-экономических отношений, но также сложившимися традициями и правовыми актами); социально-демографические группы – молодежь, женщины, мужчины, старшее поколение людей; национальные общности – нации, этнические группы и др.

Почти все эти социальные группы и национальные общности неоднородны по составу и, в свою очередь, делятся на отдельные слои и группы с их собственными экономическими, социальными, политическими и другими интересами. На это обращает внимание распространенная в западной социологии теория стратификации, делящая общество на различные слои («страты») по самым разным основаниям: уровень доходов, профессия, вид деятельности, политические взгляды, ценностные ориентации и т. д.[7]

Идеи социальной стратификации были развиты П. Сорокиным. Страта (слой, пласт) – это группа людей, отличающихся по своему положению в социальной иерархии. Основа и сущность социальной стратификации – в неравномерном распределении прав и привилегий, меры ответственности и обязанностей, власти и влияния.

М. Вебер ввел экономический критерий принадлежности к определенной страте – класс (уровень доходов), политический критерий (принадлежность к определенной партии), социальной в узком смысле (статус и престиж).

Статус – это положение в обществе в соответствии с возрастом, профессией, происхождением и т.д.

Престиж – это оценка определенного статуса в социальной иерархии, принятая и закрепленная в общественном мнении.

Сорокин выделил три стратификационные структуры: экономическую. политическую, профессиональную.[8]

Социальные различия между представителями различных страт объективны. Однако стратификация может быть действенным средством регуляции общественных отношений только в случае осознания социального неравенства, признания его неизбежности в целом и одновременно – стремление каждого повысить свое положение в социальной иерархии. По мнению Сорокина, социальная стратификация - это постоянная характеристика любого организованного общества. "Общество без расслоения, с реальным равенством их членов – миф, так никогда и не ставшей реальностью за всю историю человечества".

В.47.Гражданское общество и государство. Эти понятия чрезвычайно актуальны для современной России, поскольку более чем тысячелетнее развитие государствен­ности в нашей стране не совпадало с развитием гражданского общества, с осознанием миллионами людей своей роли не как подданных того или иного государя, но как граждан. Слово «гражданин» вошло в русский язык со времен Радищева и вос­ходит к древнеславянскому «град», т. е. город. Гражданин — житель города, полиса в античной Греции. Интересно отме­тить, что в античном мире граждан, занятых делами города-государства, называли «политикос», а людей, занятых только частной жизнью, обозначали как «идиотикос», т. е. как обыва­телей. Аристотель дал развернутую трактовку гражданского общества и государства, считая, что в последнем целью каждо­го гражданина является достижение всеобщего блага.

В последующей истории философской мысли подчеркивалось, что государство призвано контролировать сферу реализа­ции частных интересов (Гегель), что собственно, и позволяетразвиваться гражданскому обществу, а не превратиться в арену•войны всех против всех». С другой стороны, в концепции К. Маркса гражданское общество определялось социально-эко­номическими отношениями капиталистической формации. Ис­чезновение классовых антагонизмов должно было, по его мысли, привести к исчезновению насилия и государства. Отноше­ния между гражданским обществом и государством сравнивались с отношениями между индивидуальной свободой и публичной властью, т. е. насилием. В этом собственно и заключе­на основная философская проблема в понимании общества, государства и человека. Без власти и насилия одних над другими не может существовать никакое государство, на что обратил внимание еще Макиавелли. Суть государства не в силе или насилии, а в опоре на общественное мнение граждан. Государство, как заметил русский религиозный мыслитель Вл. Соловьёв, не предназначено для осуществления рая на земле; оно , чтобы предупредить ад.

Эти моменты особенно важно подчеркнуть, поскольку игражданское общество, и государство развиваются, эволюцио­нируют. Еще Антисфен, отвечая на вопрос, как следует обра­щаться с политикой, отвечал: «Как с огнем: не подходить слиш­ком близко, чтобы не обжечься, и не очень удаляться, чтобыне замерзнуть». Что же можно сейчас представить в качестве модели гражданского общества на современном этапе разви­тия мировой цивилизации?

Прежде всего, это авторитет права, господство «его вели­чества Закона». Еще в античную эпоху возникает представле­ние о естественных (священных) правах человека, которыми он наделен в силу факта своего рождения. Они рассматривают­ся как следствие общности природы всех людей или способ реализации единого для всех божественного закона. Другой аспект права неразрывно связан с особенностями того или ино­го государства на данном этапе его развития. Право как систе­ма законов и правосознание как важнейший элемент правовой культуры общества исторически изменчивы и зависят от соци­альной структуры общества, отношений собственности, мора­ли, общественной психологии, религии, традиций и т.д.

Правовое государство — это не только власть и законы, но и общественный договор, т. е. готовность граждан испол­нять эти законы и реальная готовность и способность государ­ства уважать и защищать права граждан. Человек может быть лично не согласен с властью и законами, но он обязан их ис­полнять наравне с другими гражданами. Равенство в правах и обязанностях перед законом не только по вертикали, но и по горизонтали (т. е. социальные связи между людьми) представ­ляет собой важнейший принцип гражданского общества.

Несогласие с системой права и законами может и должно выражаться в многообразных формах политической жизни об­щества, в деятельности партий, общественных объединений и т.п. Единственное условие — сохранить правовое государство, без чего невозможно развитие гражданского общества. К чис­лу первостепенных прав человека относится право частной соб­ственности как механизм обеспечения всеобщего интереса вусловиях индивидуальной заинтересованности каждого граж­данина.

Для обеспечения прав и свобод гражданина еще в антич­ном мире выработан принцип демократии, народовластия, предусматривающий право на участие каждого в управлении государством. Важно подчеркнуть, что демократия — это не власть большинства, а защита прав и свобод меньшинства и в конеч­ном итоге каждого человека. Реализация демократическогопринципа в жизни любого общества и государства представляясобой очень трудную задачу. Суть проблемы в том, что демократические принципы должны войти в «плоть и кровь» человека, стать неотъемлемой частью его самосознания, умонастроения, ментальности. Если в духовной культуре народа еще не сложилась парадигма «свобода в рамках закона», а господствует авторитарная политическая культура, то можно говорить только о ранней стадии формирования гражданского общества. Пока миллионы граждан не доверяют власти и не считают строгое соблюдение законов нормой жизни, общество будет в опре­деленном смысле слова обречено на постоянное противоборство, на «хромающее развитие» и политическую нестабильность.

В.48. Человек и исторический процесс. Личность и массы Важным аспектом философского понимания общества является рассмотрение его в динамике, в процессе изменения и развития, в историческом плане. Жизнь общества развернута во времени и социальном пространстве и представляет собой исторический процесс. Общепризнано, что история есть деятельность преследующего свои цели человека. Человек в истории существует в двух основных ипостасях - как ее"предпосылка" и одновременно как ее"результат".  Подчеркивание того, что общество - это деятельность людей, имеет глубокий методологический смысл. Этим определяется коренная специфика общества: деятельность людей есть сама общественная жизнь. В этом смысле все, что происходит в обществе, - действие его законов, функционирование составных частей общества, исторические события, разные общественные состояния и т.д. - прямо или косвенно связано с деятельностью человека. Человеческая деятельность выступает, таким образом, своеобразным центром, вокруг которого и в связи с которым складывается, функционирует и развивается общество.  При рассмотрении исторического процесса следует обратить внимание на такие существенные черты, как объективность и единство всемирной истории. Исторический процесс объемен и разнообразен. В исторических событиях участвуют люди с разными интересами, целями и страстями. Но несмотря на это ход истории подчиняется внутренним общим законам, носящим объективный характер. Это означает, что общественные законы возникают, действуют и сходят с исторической сцены независимо от воли и желания людей. Законы развития общества - это объективные, существенные, необходимые, повторяющиеся связи явлений общественной жизни, характеризующие основную направленность социального развития.  История носит также единый и всеобщий характер, что проистекает того простого и фундаментального факта, что это история людей; именно поэтому в их судьбах не может не быть глубоко имманентного единства. Несмотря на существование различий между народами во все времена все народы трудом своим добывали средства к жизни, стремились полнее овладеть богатствами природы, развивать свои потребности и удовлетворять их и т.д. и т.п., поэтому их жизнедеятельность складывается в объективный, естественноисторический процесс. Всемирность исторического процесса связана не только с родовой общностью человеческой жизнедеятельности с универсальным действием объективных законов истории, она проявляется ив многообразных контактах стран, народов, культур.  Другой аспект исторического процесса связан с постановкой и решением вопросов: что движет историю? как конкретно могут быть представлены субъекты исторического процесса? Эти вопросы не носят чисто"академического" характера, они достаточно практичны, в особенности для современного человечества. Среди различных интерпретаций движущих сил общества наиболее привлекательна, на наш взгляд, формулировка В. С. Барулина:"движущие силы общества - это деятельность людей, раскрытая с точки зрения ее внутреннего механизма, ее факторов и причин".  Ранее уже отмечалось, что противоречивые субъект-объектные отношения характеризуют людей как участников исторического процесса. Но не каждый человек способен выступить в качестве субъекта социального развития, и вместе с тем в большинстве общественных сфер индивид реализует свои функции, как правило, не в одиночку, а будучи включенным определенные социальные общности (народ, нация, класс и т.п.). Именно эти общности и выступают в первую очередь как совокупные субъекты истории.  Понятие"народ" является слабо разработанным в социальной философии. Признаками народа являются прежде всего участие в основной сфере общественной жизни - материально-производственной, а также частично и в духовной сфере; связь с прогрессивной направленностью исторического процесса; противопоставление правящим, высшим слоям общества; общая историческая судьба; общая вера, единая общенародная идея; общая историческая перспектива. Рассматривая народ в качестве субъекта социального развития, материалистическая философия делает вывод о решающей роли народных масс в истории (следует отметить, что данный вывод не является исключительным достоянием материалистов - идеалист Гегель также писал:"Поступательное движение мира происходит только благодаря деятельности огромных масс и становится заметным только при весьма значительной сумме созданного").  Решающая роль народных масс не означает отрицания или принижения роли личности в истории. Истоки роли личности в истории - в ее общественной природе, а также в ее неразрывной связи с социальными общностями, социальными отношениями. Появление данного типа личностии соответствующих выдающихся личностей вызывается определенными историческими условиями и историческими потребностями. Именно в личностях, их действиях находит свое преломление, воплощение роль народных масс, классов и других социальных общностей в истории.  Рассмотрение исторического процесса и деятельности социальных субъектов приводит к проблеме выявления характера деятельности людей, выражаемой в понятиях необходимости и свободы. Если в обществе все происходит согласно определенным законам, в силу необходимости, то не оказываются ли социальные субъекты простыми марионетками, исполняющими чью-либо волю или беспомощно плывущими по реке судьбы? Есть ли у человека свобода и каковы ее границы? В истории социальной философии давались ответы как полностью отрицающие необходимость или свободу, так и пытающие их соединить. С позиций диалектики необходимость и свобода являются противоположностями, находящимися в состоянии единства и борьбы. Именно необходимость (и в первую очередь - необходимость материально-предметной трудовой деятельности людей) выступает основой для их свободы. В свою очередь, все большее развитие свободы позволяет людям более успешно решать в историческом развитии необходимые для жизнедеятельности проблемы, выполнять необходимую для общественной жизни работу.  При характеристике свободы следует возразить достаточно распространенному положению о прирожденном человеку характере свободы. Свобода есть не индивидуальное свойство человека, а характеристика его социального состояния. При этом свобода не абсолютна, не безгранична и неабстрактна, а всегда относительна, ограничена и конкретна. Вместе с тем, развитие, осуществление свободы человека некоторыми философами рассматривается как выражение смысла всего исторического процесса. Эта проблема имеет два аспекта: во-первых, это вопрос о социальных типах личности, а во-вторых, о соотношении субъективного и объективного факторов общественного развития.

Выделяют несколько крупных социальных типов личнос­ти,которые прослеживаются на всем историческом пути развитии человечества. Первый тип — деятели: охотники и рыболовы, воины и ремесленники, земледельцы и индустриальные рабочие, инженеры и геологи, медики и педагоги, политики и менеджеры и т.п. Для них главное — это активное действие, изменение мира и других людей, включая и самих себя. Они «горят» на работе, находя в этом высшее удовлетворение, даже если ее плоды и не столь заметны. Бурное развитие западнойцивилизации привело к культивированию именно такой лич­ности — активной, знающей себе цену, обладающей чувствомсобственного достоинства и осознающей меру своей ответствен­ности за себя, свою семью, свой народ.

Второй тип — мыслители, люди, которые, по словам Пи­фагора, приходят в мир не для того, чтобы соревноваться и торговать, а смотреть и размышлять. Образ мудреца, мысли­теля, воплощавшего в себе традиции рода и его историческую память, всегда пользовался огромным авторитетом. Недаром многие великие мудрецы и пророки — Будда и Заратустра, Моисей и Пифагор, Соломон и Лао-Цзы, Конфуций и Махави-ра Джина, Христос и Мухамед либо считались посланцами бо­гов, либо обожествлялись сами.

Третий тип — люди чувств и эмоций, которые остро чув­ствуют, «как трещина мира» проходит через их сердца. Это де­ятели литературы и искусства, чьи гениальные прозрения за­частую опережают самые смелые научные прогнозы и прори­цания мудрецов.

Четвертый тип — люди, сделавшие делом своей жизни милосердие. Альберт Швейцер и Федор Петрович Гааз, АнриДюнан и Мать Тереза — живые примеры служения людям, независимо от их расы, нации, возраста, пола, состояния, ве­роисповедания и др. Евангельская заповедь «возлюби ближне­го твоего, как самого себя» находит в их деятельности самое непосредственное воплощение. Такие личности обостренно чув­ствуют душевное состояние другого человека, как бы «вчув­ствуются» в него, облегчая его страдания. Их сила — в вере в свое предназначение, в любви к людям и всему живому.

Соотношение понятий «личность» и «массы» в ходе исто­рии необходимо понимать как внутренне противоречивую слож­нейшую систему, находящуюся, как правило, в неравновесном состоянии. Личность может «плыть» в русле исторического процесса, когда ее думы и деяния соответствуют «логике исто­рии», а может и противиться ее тенденциям. В любом случае возникает вопрос, насколько любая личность, каждый из нас может воздействовать на ход исторического процесса или всемы марионетки, которых дергают за ниточки неведомые нам высшие силы. Если это так, то наше поведение уже заранеепредопределено, и мы, как актеры, можем только более или менее талантливо исполнить волю великого режиссера Бога,Абсолютного Духа, Провидения и т.д. Такой провиденциализм, в сущности, ведет к фатализму, оставляя человеку достаточно узкий выбор возможностей в ходе развития.

С другой стороны, каждая личность не является в полной мере продуктом истории, и именно этот момент делает челове­ка уникальным существом и индивидуальностью. Особенно этоотносится к историческим личностям, гениям, сутью которые является именно наличие того, что прямо не вытекает из особенностей их породившей среды. Отсюда вытекает трагедийность судеб многих гениев, их непонятность современностью и современниками и упование на потомков.

Что же касается миллионов обыкновенных людей, объеди­ненных в понятие «массы», то, разумеется, наиболее крупны_е сдвиги в истории объясняются действием этих групп. В этом смысле правы те, которые утверждали, что идея становитсясилой, когда она овладевает массами. Вместе с тем рождение идеи, ее созревание, изложение в доступной массе форме - все это удел личностей. Таким образом, можно констатировать, что личность и массы — это два полюса единого целостного организма, общества,связывающего людей сетью общественных отношений, интересов, взглядов и концепций.

В.49. Свобода и необходимость. Свобода и необходимость - философские категории, выражающие взаимоотношение между деятельностью людей и объективными законами природы и об-ва. Идеалисты в своем большинстве рассматривают С. и н.. как взаимоисключающие понятия понимают С. как самоопределение духа, как С. воли, как возможность поступать согласно волеизъявлению, к-рое не детерминировано внешними условиями. Они полагают, что идеи детерминизма, устанавливающая необходимость человеческих поступков, полностью снимает ответственность человека и делает невозможным нравственную оценку его действий. Только ничем не ограниченная и безусловная С. выступает, с их т. зр., единственной основой человеческой ответственности, а следовательно, и этики. Крайний субъективизм в объяснения С. допускают, напр., приверженцы экзистенциализма (Сартр, Ясперс др.). Диаметрально противоположного и тоже неверного взгляда придерживаются сторонники механистического детерминизма. Они отрицают С. воли, мотивируя это тем, что действия и поступки человека во всех случаях определены внешними, не зависящими от него обстоятельствами. Эта метафизическая концепция означает абсолютизацию объективной Н. и приводит к фатализму. Научное объяснение С. и н. основано на признании их органической взаимосвязи. Первая попытка обоснования этой т. зр. принадлежит Спинозе, к-рый определял С. как осознанную Н. Развернутая концепция диалектического единства С. и н. с идеалистических позиций была дана Гегелем. Научное, диалектико-материалистическое решение проблемы С. и н. исходит из признания объективной Н. как первичного, а воли и сознания человека как вторичного, производного. Н. существует в приводе и об-ве в форме объективных законов непознанные законы проявляются как «слепая» Н. В начале своей истории человек, будучи не в состоянии проникнуть в тайны природы, оставался рабом непознанной Н., был несвободен. Чем глубже человек постигал объективные законы, тем более осоэнанной и свободной становилась его деятельность. Помимо природы ограничение человеческой С. обусловлено еще зависимостью людей от господствующих над ними в определенных исторических условиях общественных сил. В об-ве, разделенном на антагонистические классы, социальные отношения враждебно проти-, постоят людям и господствуют над ними. Социалистическая революция уничтожает антагонизм классов и освобождает людей от социального гнета С обобществлением средств производства анархия производства сменяется плановой, сознательной его организацией. В ходе строительства социализма и коммунизма условия жизни людей, господствовавшие до сих пор над ними в виде чуждых, стихийных' сил, поступают под контроль человека. Происходит скачок из царства необходимости в царство свободы (Энгельс). Все это дает людям возможность сознательно использовать объективные законы в своей практической деятельности, целесообразно и планомерно направлять развитие об-ва, создавать все необходимые материальные и духовные предпосылки для всесторонне; го развития об-ва и каждой отдельной личности, т. е. для осуществления подлинной С. как идеала коммунистического об-ва.

В.50. 1.Существует много подходов к пониманию того, что такое история мировой философии. Мне кажется, что, по крайней мере, два из них заслуживают нашего пристального внимания

С одной стороны, история философии рассматривается как единый, однолинейный, кумулятивный процесс, наподобие истории науки - знания постепенно накапливаются в ходе человеческой истории, и каждый мыслитель, каждая философская школа добавляют свою крупицу в общую сокровищницу философской мысли. Поэтому считается, что философ XX или XIX века знает, гораздо больше и мыслит несравненно глубже, чем мыслитель Античности, ведь он овладел всеми идеями и концепциями, что были до него, он, образно говоря, стоит на плечах своих предшественников. Действительно, то, что знал античный мудрец Эпикур, знают миллионы современных студентов. Но, то, что знал в свое время Эпикур, знал только он один, и в этом смысле его знания в миллион раз ценнее.

С другой стороны, многие философы не признавали кумулятивного характера философии. Основные философские вопросы, сформулированные И. Кантом, звучат так: «Что я могу знать? Что я должен делать? На что я могу надеяться? Что такое человек?». На все эти вопросы нет, не было и наверно не будет однозначных и точных ответов. Большинство философских положений не доказываются опытом и из опыта не вытекают. Так, нельзя доказать опытным путем, что жизнь и разум возникли из развивающейся природы, нельзя так же доказать, что Бог есть основа мира, что человеческая свобода с необходимостью вытекает из человеческой природы ит.д. Человеку было бы намного проще жить, если бы самые главные вопросы его существования могли быть однажды доказаны - раз и навсегда. Как каждый человек, поскольку он мыслит, так и каждая эпоха должны для себя найти ответы на эти вопросы. Вряд ли можно утверждать, что мы более умные, более совестливые, чем наши предки, что мы лучше знаем, как нужно достойно жить, чем это знал Сократ. Нельзя утверждать то, что Шекспир более глубок и значим, чем древнегреческий поэт Архилох, точно также нельзя сказать, что Гегель умнее и значительнее, чем Аристотель, живший на много веков раньше.

Философия - древнейшая наука, и в то же время она всегда молодая, потому что знания и идеи, выдвинутые мыслителями, никогда не устаревают.

Сейчас люди стали бы смеяться над утверждениями древних физиков, о том, что тяжелые тела падают вниз, а легкие взлетают вверх, но никто не будет смеяться над философскими идеями Сократа и его главным выводом, о том, что высшая человеческая мудрость - знать, что ты ничего не знаешь. Или над высказыванием Диогена, что людей много, а человека найти среди них очень трудно, - хотя и Сократ, и Диоген жили более двух тысячелетий назад.

К примеру, современная физика далеко ушла вперед в сравнении с Античностью. Древнегреческая наука утверждала, что все вещи состоят из огня, воды воздуха и земли, она искала различные сочетания этих стихий. Сегодняшняя физическая наука включает в себя более тридцати дисциплин, чтобы стань специалистом в одной из них, надо потратить половину жизни. А философия, как в древности, так и сейчас бьется, над одними и теми же вопросами, сформулированными И. Кантом.

Поэтому вторая точка зрения кажется мне предпочтительней - философия не кумулятивный процесс накопления знаний, а отражение вечных попыток человека познать самого себя: свои возможности, свои способности, свое место в окружающем мире, смысл своего существования. Каждая философия вырастает из своеобразия культуры, на почве которой формируется. Если в области точных наук существует представление о некоем прогрессе знания, обо все более точном и полном приближении к действительности, то относительно философии нельзя говорить о простом устранении заблуждений в процессе смены более ранних стадий развития более поздними, ибо каждая эпоха с ее различными теориями совершенно по-новому подходит к изучению одного и того же предмета и постигает его в новом аспекте. Каждая философия есть концентрированное выражение своего времени - «эпоха, схваченная в мысли» - Гегель.