2 Бог и мир. Богопознание

Главным предметом метафизики, как основания всех остальных отраслей неотомистской философии, является познание бытия.

Томистская метафизика исходит из решительного различия “бытия” самого по себе и существующего, т.е. того, что обладает бытием, чему присуще бытие, того, что “есть”. А это означает, что томистская концепция бытия не монистична, а дуалистична, поскольку она противопоставляет абсолютное, сверхъестественное бытие, тождественное с богом, всему многообразию естественных, сотворенных, конечных вещей, наделённых бытием, приобретших бытие. По сути дела, эта метафизика предусматривает две онтологии: 1/ онтология несотворенного бытия; 2/ онтология бытия сотворенного. Абсолютное, несотворенное, чистое бытие и есть Бог, от кого приобретают бытие все сотворенные, конечные вещи. И, что важно, онтология абсолютного бытия не может быть познана рациональным путём. Это бытие, по формуле I Ватиканского собора, - “непостижимая и неизменная духовная субстанция, отличная от мира”. Бытие составляет самое сущность божественной субстанции.

Стать причастным к бытию значит быть сотворенным. С другой стороны, обладать сущностью, т.е. быть вещью, значит быть ограниченным, конечным, не бытием как таковым, а неким определённым бытием. Бытие в мире существенно отлично от божественного бытия: в последнем нет различия сущности и существования, ибо в нём нет ограничения бытия. Сущность и существование в божественном бытии не соединены воедино, как в конечных вещах, но изначально тождественны.

В основе томистской философии лежит принцип творения мира Богом /креационизм/. Здесь принципиально существенно различение и разграничение бога и мира. “Вселенная радикально, онтологически отлична от Абсолюта” /Маритен/ Католическая онтология не терпит допущения совечности Богу материи, ибо из неё Бог создал существующий мир. Уже Толедский церковный собор в V в. Провозгласил догму: “Если кто-либо говорит или думает, что этот мир не создан, как и все его элементы, всемогущим Богом, - да будет он предан анафеме!” Отсюда неизбежная непримиримость неотомизма к материализму. Дуализм бога и мира, утверждающий вторичность материи, - далеко не единственная линия размежевания неотомизма с материализмом.

Поскольку бог есть духовная субстанция, основной вопрос философии решается томизмом на основе объективного трансцендентного /религиозного/ идеализма. Вопрос этот, принимающий форму вопроса “что такое быть?”, решается по формуле: “быть – значит быть сотворенным богом, приобрести от бога бытие; “быть” – значит быть в боге”.

Основой не только бытия мира, но и его единства является бог. Ибо единство мира – в его бытии, понимаемом как производное по отношению к бытию бога как духовной субстанции.

Бытие в собственном смысле и изначально есть дух. Стало быть, единство мира – в его духовности. Притом оно основывается не на имманентной, а на трансцендентной духовности, полагаемой божественным духом.

Надо сказать, что, противопоставляя себя материализму, неотомизм вместе с тем не признаёт себя философским идеализмом. Но по существу эта философия являет собой явную форму объективного идеализма. Ибо объективная реальность рассматривается как вторичная по отношению к божественному духовному бытию.

Онтологический дуализм естественного и сверхъестественного бытия трактуется в духе схоластической “диалектики”: с одной стороны, естественное противополагается сверхъестественному, с другой – постулируется их единство как творения и творца; зависимость первого от второго. Этот онтологический дуализм влечет за собой дуализм гносеологической: двум родам бытия соответствуют два рода познания – “два различных порядка познания – не только по своему принципу, но и по своему объекту”. Учение о двух путях постижения истины выражает эту дуалистическую гносеологическую установку. Философия /с этой позиции/ принадлежит к естественному порядку, тогда как вера относится к сверхъестественной реальности, которая есть интимная жизнь бога.

И ещё. Божественные, сверхъестественные истины, которые могут быть предметом веры, по самому существу своему находятся вне пределов досягаемости для науки. Границей научного познания является мир сотворенных вещей.

Главная обязанность философии в неотомистском её понимании – доказывать, что бог есть. Но каков он – не философского ума дело. Бытие бога доказывается философией только на основании и через посредство познания сотворенных им вещей, естественного мира /познание “по аналогии”/. Познание же сверхъестественного мира для философии невозможно.

Теология – наука наук. В отличие от других наук, теология – наука высшего ранга; она не тождественна другим наукам, а аналогична им: аналогична в том, как другие науки изучают свой предмет. Тем не менее, богопознание остаётся познанием особого рода – познанием не адекватным, а только по аналогии. Бытие бытию рознь: конечное бытие не тождественно бесконечному. Когда мы говорим о какой – либо вещи, что она “есть” это совсем не то же самое, что мы разумеем утверждая, что бог “есть”. Обо всем, что относится к бытию, мы в состоянии судить лишь по аналогии со знакомым нам в естественном мире бытием.

Всякое человеческое знание о боге неизбежно остаётся аналогичным. “Мы никогда не приобретаем прямого и адекватного понятия о божественном, а всегда лишь неадекватное понятие, основанное на аналогии с естественным бытием”. Но бог остаётся таинством. Мы постигаем его, всегда только исходя из конечного сущего и в конечных понятиях: никогда не в адекватном, а всегда в аналогическом познании.

Тем более возрастает значение того, что мы узнаём о боге путём откровения, исходящего от него самого, как бы ни было невероятно и неправдоподобно содержание этого откровения.

Разуму закрыт доступ к богопознанию. Вместе с тем на разум возлагается обязанность доказательства того, что бог есть. Доказательство бытия бога не может быть дано на основе недоступного ему богопознания. Оно должно быть дано на основе миропознания: познание творений должно служить логическим основанием для вывода об их творце.

В “Католической энциклопедии”, в статье Мак – Уильямса “Эволюция”, мы читаем: “Нет и тени доказательства происхождения живого из неживого, как и животной жизни от растительной жизни, как и человеческого организма от низших животных. Стало быть, необходимо прийти к разумному выводу о воздействии творца, по крайней мере, на каждой из этих ступеней. Не отвергать с порога, но приспособить и перетолковать науку, убедить её в собственной слабости и заставить подчиниться церкви, а тех, кто верит в науку, - разочароваться в ней». В этом суть неотомистской тактики в условиях вынужденного отступления под мощными ударами достижений научного познания XX в.