На перевале фишт-оштен

Евгений Румянцев

У Оли нет иной заботы, чем наши спальники таскать

И с ихним весом без заботы за Косоюриком шагать.

С меня теперь вода, как с гуся. Со мной тебе, как с МММ.

Шагай, мой милый, я дождуся за перевалом Фишт-Оштен

до 18.00.

У Дена нет иной заботы, чем материть весь белый свет,

Он прошагает пол-Европы, но если смысл в этом есть.

А тут сплошные незадачи: бабье, нога, контрольный срок,

Да вот еще отстали клячи. И мат сшибает камни с гор

за перевалом Фишт-Оштен.

У Мити лишь одна забота: у Мити стерлось все до дыр.

Закончен пластырь, нет того-то. Остался только вазелин.

Вы не смотрите удивленно, услышав на привале крик.

То крик тяжелого больного. То стонет розовый мужик,

хотя всю жизнь он рыжим был.

А у Фарида словно карма. Канистры хлещут за спиной,

Идет со стертыми ступнями по Лагонаки наш герой.

Ах, если б можно было утром еще вчера залезть на Фишт,

Вдохнуть бензина полной грудью, и птицей к морю унестись,

и белой птицей унестись.

И у Оксаны тоже карма. Оксану трудно накормить.

Хватает все двумя руками и прочь от лагеря бежит.

Худеет бедная девчушка. Желудок - это вам не мозг.

Во сне румяная ватрушка. А утром "Сникерса" кусок

и мятый финик на обед.

У Тришки нет желанной цели,- в подземный лагерь бы сходить,

Запас еды на две недели вокруг сифона протащить.

Где помокрей, постелит спальник и в нем с Кочериным уснет.

Потом наверх - сегодня сброска! А вдруг на юг народ уйдет!

Ведь к морю надо, на Майкоп!

И лишь Кочерин - славный парень. И по траве крутой мужик!

Не пить вина, не кушать мяса. Ему подайте броневик!

Карету, поезд, дилижанс... Тачанку - на худой конец,

А то сожрет запасы ваши известной фирмы Uncle-Bens

до 18.00.

У жизни нет иной задачи, чем нам экстремы создавать.

Наш геморрой давно оплачен, когда просили в горы взять.

Ну что уж нам теперь поделать. Дурной в нас зародился ген.

Друзья, до следующего лета на перевале Фишт-Оштен

до 18.00.

август 1994 г.

Алек. Медвежья, теп, гигантов...

Андрей Шумейко, Денис Провалов

Первая пещера на хребте Алек была найдена в 1965 году, последняя пройдена в 1972 С тех пор прошло более 20 лет. Сотни экспедиций посетили этот район, но ни одной из них не выпало найти и сделать столько, сколько довелось сделать тем, кто начинал работать на Алеке. Были новые ходы, погружения в сифоны, но углубить пещеры никак не удавалось. В течение 20 лет спелеологи со всей страны оттачивали там свое мастерство и совершенствовали снаряжение, чтобы потом применить все это на Арабике, Бзыбском и Хипсте.

Так бы и остались поверхности сифонных озер непреодолимыми препятствиями в более чем десятке пещер Алека, если бы в 1991 году В.Киселев и В.Комаров не прошли сифон в пещере Заблудших. Дальше - второй сифон, но глубина пещеры увеличилась лишь на 8 метров. Появилась уверенность, что на Алеке еще можно совершать первопрохождения...

Уверенность - это слишком сильно сказано. Сначала появилась идея нырнуть в какой нибудь сифон на Алеке, и неплохо бы в тот, в который еще толком никто не нырял. На соревнованиях в Судаке, в октябре 1993 года, поговорили с ленинградцами, побывавшими летом в пещере Медвежья и имевших там, кстати говоря, много лишних приключений из-за паводка. Из этих разговоров выяснилось, что Медвежья - весьма подходящее место: на глубине 205 метров сифон - это дно пещеры с 1967 года, когда она была открыта и пройдена московскими спелеологами. Многие из тех, кто бывал у сифона, ныряли в него без акваланга, но все завершалось только рассказами, что там что-то есть, и разговорами о том, что надо нырять.

В сентябре - идея, в октябре - решили, а в ноябре поехали. В состав группы кроме Шумейко, Дениса Провалова и четырех баллонов входили : Эльдар Садыхов, Юра Барсуков, Женя Румянцев и, конечно, группа особой поддержки, состоявшая из Иры Захаровой, Лены Поповой и Ольги Якименко. А также Антон Коротаев с Костей Черепановым и Анжелой Ежовой, которые должны были работать параллельно с основной группой и найти пещеру Гигантов как запасной вариант (на дне Гигантов тоже есть непройденный сифон).

В Медвежьей, кроме узкого меандра в самом начале, есть 50-метровый красивейший колодец, а в конце, после каскада уступов, 20-метровый колодец с водой сверху и лужей снизу, которая неспеша перетекает в сифонное озеро. Навеску сделали за два выхода (не торопясь) и, благодаря хорошей погоде на поверхности, уже на третий день Шумейко и Провалов спустились к сифону чтобы попытать счастья. Еще шестеро человек отправились вслед за ними, чтобы вынимать навеску и баллоны. Место для сборки аппаратуры весьма комфортабельное - небольшой галечный пляж на дне последнего колодца. От лужи до сифонного озера - метра три по невысокому проходу, ширина хода едва позволяет пройти с баллонами на боку.

Денис нырял первым. Проход - в дальней части озера (оно примерно 3х2 метра), ширина - только проплыть с баллонами и мешком. Вернулся через 6 минут. Сифон десять метров при глубине три. Нырнули вдвоем с Шумейко. За сифоном выбираться из воды гораздо менее удобно: глубина меньше полуметра. Для того, чтобы плыть обратно, необходимо обжаться, а это было сделать негде. Сняли аппаратуру - и дальше. Через 20 метров колодец, а веревки нет. Решили снаряжение не вынимать и прийти на следующий день с веревкой и крючьями. Нырнули обратно. "Шерпы" ждали у сифона, накурили так, что свет галогеновых ламп подводных фонарей с трудом пробивался сквозь туман. Озеро мутное, плавают куски пены, а на галечном пляже кипятят чай, наступая сапогами на шланги и манометры. Мы им объяснили, что победа осложняет дело и что выемки сегодня не будет.

На следующий день (надо сказать, что спуск к сифону по готовой навеске занимает не более 40 минут) пронырнули сифон снова. Веревку принесли, но забыли крючья! Привязать абсолютно не за что. Наверху предыдущего 3-метрового уступа нашли тонкую перемычку - туда ввязали веревку, над колодцем привязали за камень, и все это пристраховали к молотку, который Шумейко заклинил на дне лужи у колодца, а сам лег в нее и держал молоток ногами. Провалов, спускаясь в колодец, привязал к 30 метрам еще 14, но спустился лишь на дно первого колодца, а дальше - еще уступ не менее 15 метров. С таким количеством веревки и без спитов несерьезно на что-нибудь рассчитывать - надо подниматься и выходить за сифон. К тому же камень, за который была привязана веревка, стал осыпаться и Денису пришлось подниматься быстрее, чем он разваливался.

Десять мешков навески и снаряжения подняли от сифона впятером за 6 часов. Отличились Эльдар и Юра, тащившие баллоны, они ни одного из них не взорвали и не потеряли.

Всего работали 4 дня, и столько событий. Позади волнения - пронырнется ли сифон, не узость ли? Пронырнули, а веревки нет: не ожидали, что сразу же колодец - не находили еще на Алеке колодцев после сифонов. Принесли веревку - забыли крючья - как назло! А может и к лучшему.

Глубина пещеры на ноябрь 1993 года была более 260 метров. В следующий раз мы собирались взять не менее 100 метров веревки, намереваясь пронести ее через сифон так, чтобы пещера этого не заметила, чтобы не спугнуть - это старая и проверенная примета спелеологов...

Нетерпение и любопытство не позволили долго ждать, и 27 декабря новая зкспедиция выехала из Москвы. На этот раз к прошлому составу присоединились В.Киселев, никогда не пропускающий возможности поучаствовать в первопрохождениях, и С.Масленников, а группа поддержки сменилась со спелеологов МГУ на команду из Перовского клуба.

Благодаря отсутствию снега и хорошей погоде уже 30 декабря пещера была навешена до сифона, а на следующий день Провалов и Шумейко в результате 20-часового выхода углубили пещеру на 208 метров (как показала топосъемка, сделанная ими при выемке снаряжения). Эти метры набрались на колодцах, следующих один за другим почти без промежуточных меандров, начиная с 34-метровогo, первого после сифона, и кончая 85-метровым, последним, в котором, кстати, и был встречен Новый Год. Дно этого колодца переходит в широкий горизонтальный ход, по которому, после впадения притока, течет серьезная река с расходом не менее 40 литров в секунду. Заканчивается этот нетипичный для Алековских пещер рельеф типичным мутным сифоном, под низким сводом которого много глины, пены и даже старых консервных банок, принесенных, по-видимому, рекой из притока.

Этот мощный поток выходит из грифона, пройденного Киселевым во время его 24-часового выхода вместе с Масленниковым. Грифон 18 метров, неглубокий, местами замытый, а за ним - еще около 100 метров галереи, идущей вверх до следующего грифона. Попытка преодолеть конечный сифон этой же двойкой не удалась - сказалась почти нулевая видимость и неполадки в аппарате.

К январю 1994 года глубина Медвежьей возросла до 413 метров. Теперь уже был нужен лагерь на двоих за сифоном, чтобы попытать счастья в конечном сифоне, нырнуть во второй грифон в притоке и, может быть, выяснить, откуда в ручье притока банки. Может быть из ТЭПа, вход в которую выше входа в Медвежью на 35 метров?

Кстати сказать, в ноябре мы так и не попали в Гигантов, но судьбе было угодно, чтобы во время февральского (1994 года) выезда клубной команды на тот же Алек, мы встретили ленинградцев, работавших в Осенней, которые дали более точную ориентировку и пещера нашлась, несмотря на выпавший свежий снег.

На глубине 220 метров в пещере Гигантов, в небольшом зальчике сифон - низкий свод и довольно узкий наклонный ход. Шумейко пронырнул в него и убедился, что он идет, не сужаясь не менее 4-5 метров. Это был еще один объект для ныряния.

В результате следующей, майской экспедиции 1994 года пещера стала длиннее еще на 200 метров и глубже на 23 метра. Правда, углубилась она за счет вновь проделанной В.Киселевым и В.Петровым топосъемки досифонной части пещеры (+ 10 метров), а К85 стал К98. На этот раз пришлось использовать подземный лагерь - бегать вверх - вниз, как это было зимой, по более чем четырехсотметровой пещере с сифоном посередине стало тяжеловато. За 72 часа выхода тройка спелеологов (Киселев, Провалов, Шумейко) доставила к третьему сифону пять баллонов, подводное снаряжение и подземный лагерь. Лагерь поставили в жутком месте - посередине реки, выходящей из третьего сифона. Другого места просто не нашлось. Спали два раза, в общей сложности 15 часов за трое суток, но из этого времени третья часть прошла в ожидании паводка и прислушивании к шуму воды, так как высота пола нашей палатки над уровнем воды была сантиметров пятнадцать - двадцать. К счастью, наверху не было ни одного дождя за это время.

За третьим сифоном было отснято 170 метров и Киселев прошел 35 метров (глубина до минус девять) в четвертом сифоне, дальше слишком узко - надо искать основной ход, но не хватало времени и воздуха в баллонах. От места прихода потока в нижней части пещеры до места лагеря - несколько мест, где можно подняться метров на восемь вверх и попасть в довольно широкие и высокие глиняные ходы. Их не отсняли и далеко не ходили. Кстати, в них нашли обрывки полиэтилена, а рядом с третьим сифоном - выловили консервную банку 1981 года. Вообще-то, по нашим представлениям, приток в Медвежьей - это продолжение ТЕПа (соседняя пещера) за сифоном. Поверхностная привязка ТЕПа и Медвежьей показывает, что от четвертого сифона Медвежьей до сифона в ТЕПе осталось метров сто пятьдесят. В нижней части Медвежьей и в притоке не так уж и много мест, куда можно лезть и попробовать обойти сифоны. Пожалуй, единственное место с хорошими перспективами - это глиняные ходы.

После Медвежьей был еще один выход — в пещеру Гигантов. После февральского выезда появилась идея еще раз попытать счастья в конечном сифоне. До этого попытки уже были, судя по десяти метрам поливочного шланга, вытащанного нами из-под свода. Это была ленинградская идея многолетней давности. В.Киселеву удалось, после 15 метров довольно узкого хода, всплыть в озере. Шума воды он не услышал - значит, нужно искать продолжение сифона. Гораздо интереснее, однако, приток, по которому удалось подняться на несколько метров - еще одна "зацепка" на будущее.

Еще через год, под проливным дождем, четверо бойцов месили грязь, перетаскивая почти километр веревки и кучу подводного снаряжения по направлению к пещерам ТЕП и Медвежья. С погодой, как всегда, не везло, тропические июньские ливни срывали экспедицию. На всю работу было отпущено 6 дней, три из которых пришлось провести в палатках. В пещеры просто нельзя было сунуться. Ручей, уходящий в ТЕП, разбух и превратился в настоящую реку. В Медвежьей короткий меандр на глубине 50 метров был полностью перекрыт водой. Один из четверки, Piter Hartley, торопился в родную Англию. Казалось, проделать задуманное не удастся. На третий день дождь стал утихать. Шумейко и Провалов за 14-часовой выход забросили на дно Медвежьей продукты, газовые баллончики, веревку, а главное, установили перед С3 ловушки для флуоресциена. На дне К98 во время перекуса был устроен грандиозный пожар. Для Провалова это была вторая попытка самосожжения в подземном лагере. За год до этого в Крестике его спас Костя Мухин, здесь, в Медвежьей - Шумейко. Утром Коля Шатский и Piter под руководством Андрея вытаскивали снаряжение, а Провалов в одиночестве навешивал ТЕП. На дно так и не добрались и высыпали флуоресциен на -320 метрах, окрасив прозрачный ТЕПовский ручей в жуткий зелено-фиолетовый цвет. Забрать ловушки не успевали - оставили до осени.