43. Развитие религии в современную эпоху характеризует ряд Тенденций.

ü Секуляризация. Секуляризацией называется процесс Утраты влияния религиозных идей и организаций на общество и человека. Факторами секуляризации выступают развитие науки, светского государства, а также развитие институтов и учреждений, выполняющих функции, ранее выполнявшиеся религией. Например: образование, наука, медицина (психологическая помощь), светские культурные учреждения (театры, библиотеки и т. п.).

ü Модернизация. Модернизация – это Процесс изменения религиозных верований и ритуалов, являющийся реакцией на происходящие в обществе изменения. Например, решением Ватиканского собора, в католических храмах разрешено использовать не только орган, но и другие музыкальные инструменты.

ü Экуменизм. В строгом смысле слова экуменизм есть стремление различных конфессий к более тесному сотрудничеству и взаимопониманию. Основная причина экуменизма – реакция религий на процесс секуляризации. Подобно коммерческим предприятиям, религиозные организации, объединяющие свои ресурсы, являются более жизнеспособными. Результатом этого процесса является, например, создание Всемирного совета церквей – организации, выполняющей важные гуманитарные функции. Есть и более радикальный вариант экуменизма, выступающего за воссоединение христианских церквей (всех или, например, католиков и протестантов) и вообще за объединение всех монотеистических и всех мировых религий. У этого движения есть немало противников, справедливо указывающих, что подобные объединения могут привести к негативным и необратимым культурным последствиям.

эКУМЕНИЗМ (от греч. "дом", "обитаемый мир") — комплексное понятие, включающее учение о единой Христианской Церкви и движение за воссоединение христианских церквей. В основе Э. лежит представление о том, что протестанты, католики и православные равны в догматическом и вероучительном плане, т. к. некогда единая Церковь исторически разделилась на ряд "ветвей". Отсюда основная задача Э. — постулировать единство Церкви и проповедовать его. Э. как движение — явление 20 в., обусловленное общими процессами глобализации и ростом массового безбожия.

44 Начиная со второй половины XX столетия наблюдается тенденция употребления таких понятий как: "межкультурный”, "межрелигиозный”, "межэтнический”, "межнациональный” диалог, которые вошли как в научное, так и в повседневное употребление. Действительно, начиная с 1960-х годов, термин "диалог” в контексте межрелигиозных отношений употребляется среди либерального крыла католиков и протестантов. Например, в декларации "Об отношении Церкви к нехристианским религиям” II Ватиканского собора (1962-1965 гг.) католической церкви подчеркнуто, что церковь "увещевает своих чад, дабы они с благоразумием и любовью, вдиалоге (курсив наш – Л.В.) и сотрудничестве с верующими иных религий... признавали, берегли и укрепляли те духовные, нравственные и социокультурные ценности, которые эти верующие имеют”. Постепенно термин "межрелигиозный” диалог подхватывает все более широкая аудитория, и он употребляется в контексте межрелигиозных и межконфессиональных отношений.

 В исследовательской литературе можно наблюдать тенденцию употребления понятия "межрелигиозный” диалог в результате перенесения идеи "межкультурного” диалога на межрелигиозную сферу. Например, украинская исследовательница В. Бодак анализирует "межрелигиозный” диалог в следующем аспекте: "придя к пониманию взаимосвязи культуры и религии и, определив, что религия является репрезентантом культуры, можно соотнести особенности межкультурного взаимодействия (диалог и его идея) со сферой межконфессиональных отношений” (см. Бодак В. Міжконфесійний діалог церков як діалог культур). Другими словами, происходит перенесение идеи диалога с межкультурной на межрелигиозную сферу на основе того, что религия является составной частью культуры. В чем же заключается сущность диалогичности культуры? Как отмечает украинский исследователь В. Табачковский "культура основывается на... равноправном партнерстве моего "Я” и предмета его отношения: последний рассматривают не как что-то чужое, что я должен присвоить, переработать, а как равноценную индивидуальность, которая интересна мне по своему существу. Ее сущность соотносится с моей, и происходит взаимообогащение”. Религия функционирует в культуре, а схема действия "межкультурного” диалога переносится на межрелигиозную сферу. Итак, исходя из вышесказанного, в "межрелигиозном” диалоге должны срабатывать принципы "межкультурного” диалога.

В действительности, с феноменом "межрелигиозного” диалога связано много противоречивых моментов. В процессе анализа сущности этого феномена оказывается, что диалог якобы существует, но проявляется ли в нем его сущность? Ответить на этот вопрос поможет выяснение того, что именно понимают под "межрелигиозным” диалогом. Сам термин "межрелигиозный” диалог, в широком смысле, означает общение в форме диалога между представителями разных религиозных течений. На таком уровне "межрелигиозный” диалог, безусловно, существует. Но нас интересует собственно не формальный уровень диалога, а то значение диалога, в котором любой его вид, если это возможно, приобретает завершеную форму по своей сущности. Отметим, что разработка сущностной основыдиалога принадлежит представителям направления философии "диалогизма” (М.Бубер, М.Бахтин, Ф.Эбнер, Ф.Розенцвейг, О.Розеншток-Хюсси и др.).

 Для начала необходимо понять, отвечает ли сущностной основе классического диалога (в понимании теоретиков диалога) "межрелигиозный” диалог. Затем следует определить модель "межрелигиозного” диалога, и, наконец, проверить - срабатывают ли в модели "межрелигиозного” диалога базовые элементы диалога. Таким образом, мы узнаем, целесообразно ли называть такой вид диалога как "межрелигиозный”, диалогом в сущностном значении, а не таким, который существует только на формальном уровне.

 

Отталкиваясь от концепций теоретиков диалога, его следует считать определенным прорывом к "Другому”, обращением к "Другому”, который является центром диалога. В "межрелигиозном” диалоге субъектами диалога являются религии. При таких условиях в модели "межрелигиозного диалога” главным исходящим условием (т.е. сущностью диалога), согласно классической модели, должно быть признание "Другой” иной религии, которая потенциально может быть партнером по диалогу, равноправной относительно своей религии.

 

Далее, согласно условиям классической модели диалога, определенным образом, происходит следующее: "В обобщенном виде такая диалогичность заключается в том, что определенный человек взаимодействует сначала с чем-то чужим, но в культуротворческом процессе чужое становится "своим”, близким” (см. Табачковський В. Гуманізм та проблема діалогу культур).  Срабатывает ли этот принцип в "межрелигиозном” диалоге? Применительно к "межрелигиозному” диалогу должен сработать следующий механизм: другая религия изначально является "чужой”, но в процессе диалога она должна стать "своей”. Но что такое религия для ее адептов? Онаа является делом практическим, верующий человек безапелляционно воспринимает религиозные истины (верит в них). Критериями его веры есть способность находиться в пределах принятых им истин, вопреки любым рациональным контраргументам против них, а распространение этих истин является делом религиозной обязанности.

 

В результате существуют принципиально разные "другости”, которые должны вступить в диалог. Однако, как подчеркивал Г.Вандельфейс, "ни одна из мировых религий не может признать или ожидать "равноценности" всех религий, не повреждая, не уничтожая при этом саму себя в своих притязаниях". Приведем сходную мысль, азербайджанского исследователя А.Абасова, который отмечает, что: "Любая религия в качестве доктрины, напрямую связана с вечностью, не предполагает … вступать в диалог. Она самодостаточна и в определенном смысле завершена”.

 Некоторые могут указать на то, что призывы равноправного отношения к "Другим” содержатся в священных текстах религий мира. Например, "золотое правило”. Но священные тексты – это не единственный источник, на который ссылаются в религиях относительно других религий. Существует официальная позиция конкретной религии, которая указана в документах, социальных доктринах, преданиях. Например, в иудаизме мы видим четкое разграничение на иудеев и "гоев”; в христианстве другие воспринимаются как "язычники” или "еретики”, "сектанты”; в исламе существует распределение на мусульман - "людей Книги”, и "неверных”. Итак, прослеживается четкое разграничение на "своих” и "чужих”. И уже в этом разграничении признается "второсортность” других религий. Скорее, тем "Другим”, о котором речь идет в священных текстах, есть другой в своей религии. Таким образом, позитивно ответить на вопрос о признании равенства одних религий другими невозможно.

 Кроме того, среди исследователей идеи "межрелигиозного” диалога можно наблюдать диаметральную противоположность во взглядах относительно возможности существования "межрелигиозного” диалога. К первой группе единомышленников можно отнести тех исследователей, которые категорически не признают возможность существования "межрелигиозного” диалога. Ко второй – тех, которые признают эту возможность. Некоторые приверженцы "межрелигиозного” диалога настаивают на том, что нужно выходить за границы истинности своей религии по отношению к другой, а также не затрагивать основ веры как своей, так и других религий. На этом, например, настаивает украинский исследователь М. Бабий: "безусловность права каждого участника диалога на собственное понимание истины, на свою правду, жизненную и интеллектуальную позицию, мировоззренческие ценности, традиции...” (см. Бабій М. Діалог у контексті міжконфесійних відносин: сутність і проблеми), а также М.Кирюшко, который высказывает методические рекомендации относительно ведения мусульманско-христианского диалога: "абсолютным табу должно быть обсуждение содержания веры каждой из сторон. ... Сплотить людей может лишь то, что их объединяет, а вера в данном случае их разъединяет” (см. Кирюшко М. Мусульмансько-християнський діалог – потреба часу і фактор соціальної стабільності).

 Эти положения являются понятными и принимаются исследователями для теоретического решения данной проблемы. Но "межрелигиозный” диалог предусматривает ведение его между представителями конкретных религий. И чтобы выйти за границы своей доктрины и практики нужно или на официальном уровне их изменить, или не позиционировать себя представителем конкретной религии. А можно ли тогда назвать этот диалог "межрелигиозным диалогом”, в котором, собственно, сняты социальные роли?

 Мы видим противоречие в том, что, с одной стороны, термином "межрелигиозный диалог” успешно оперируют в богословской и религиоведческой сферах, исследуют его специфику и механизмы. А с другой стороны, если обратиться к сущностным основам и структурным составляющим этого феномена, оказывается, что это не диалог в собственном его понимании, и потому конкретных его результатов не следует ожидать.

 Проблематику "межрелигиозного” диалога можно разделить по типам тематики. Это удачно сделал американский исследователь "диалога религий” Э.Дж. Шарп, который в зависимости от того, какие задачи перед собой ставят его участники, выделил такие типы как: "дискурсивный”, "человеческий”, "секулярный” и "внутренний” диалог.

 Итак, в "дискурсивном” типе "межрелигиозного” диалога его участники  стараются найти теоретические подобия и различия в разных религиозных системах, для того чтобы найти общие точки пересечения религий. Участники диалога, желают они того или нет, ищут что-то общее, находясь в терминологической системе собственной традиции. А это мешает понять "Другого”, его равенство с "Я”.

 В "человеческом” типе диалога предлагается видеть в партнере по диалогу именно человека, а не представителя определенной религии. Здесь сразу напрашивается вопрос: будет ли это "межрелигиозным” диалогом? Ведь в таком случае происходит отход от понимания собеседника как носителя религиозного вероучения.

 В "секулярном” диалоге происходит встреча представителей разных религиозных традиций для обсуждения и решения общечеловеческих проблем. Именно конфессиональная принадлежность является определяющей относительно взглядов на эти вопросы участников диалога. Тем не менее, приверженцы этого типа диалогов считают необходимым отойти от своей конфессиональности. Тогда что в этом диалоге остается религиозного?

 "Внутренний” диалог разворачивается на основе сходства принципов мистической традиции в религиях. Однако мистическая традиция не включает в себя религию целостно (см. об этом Шохин В. "Диалог религий”: идеология и практика).

 Таким образом, диалоги одних типов не являются межрелигиозными, в них нет сугубо религиозного аспекта. В других случаях задачу иных типов можно решить и не-диалогическим путем. До сих пор еще не выработаны четкие механизмы действия "межрелигиозного” диалога. Для выявления общих основ диалога уже не одно десятилетие работают как богословы, так и светские ученые.

 Следует также обратить внимание на то, что в некоторых случаях можно наблюдать некорректное употребление термина "диалог”, в связи с чем и происходит подмена понятий, которые в свою очередь запутывают исследователей.

 Приведем конкретные примеры: в январе 1971 г. на заседании Центрального комитета Всемирного Совета Церквей, в Аддис-Абебе, было предложено "конкретизировать межрелигиозный диалог в виде организации двухсторонних дискуссий по конкретным отношениям”. В таком варианте "диалог” предлагают свести к "дискуссии”. Собственно дискуссия является разновидностью спора, в котором стороны стремятся утвердить именно собственную позицию и, большей частью, оппоненты остаются при своих мнениях -спор не заканчивается синтезом позиций. Поэтому "дискуссия” может только иметь диалогический характер общения, но заменить диалог не может.

 Еще один пример того, что иногда понимают под диалогом религий: "Межрелигиозный диалог всегда связан с немалым риском... потому что его исход мало предсказуем, ибо в значительной степени связан с умением показать свою компетентность в религии соперника, с успешностью аргументации и средств убеждения перед лицом оппонента, также стремящегося к победе любой ценой” (Шохин В. "Диалог религий”: виртуальное понятие и реальное значение). Приведенное понимание диалога не отвечает классическому пониманию идеи диалога. Поскольку его цель  является победа над оппонентом, а это неприемлемо для идеи диалога, в котором нет оппонентов. В диалог вступают партнеры; в диалоге не побеждают любой ценой – это цель спора, в частности таких его форм, как полемика или дискуссия. Поэтому в данном случае вместо термина "межрелигиозный диалог” лучше употреблять термин "межрелигиозный спор” или "межрелигиозная дискуссия”.

 Проверив диалогические принципы классической модели диалога на примере рассмотрения сущности "межрелигиозного” диалога, мы можем говорить о том, что последний в основном существует формально и в своем сущностном значении не стал реальностью, потому что

 

- во-первых, в нем не срабатывает сущностный признак диалога,

- во-вторых, не выполняются условия диалога,

- в-третьих, происходит подмена термина "диалог” другими, которые не отвечают его сущности,

- в-четвертых, отсутствуют основательные, комплексные исследования по данной проблематике на фоне существующих определенных замечаний и рекомендаций.

 В этом контексте современный русский исследователь диалогической проблематики К.И. Никонов отмечает, что "Межрелигиозный диалог… зачастую является "призраком рынка", товаром, но он в равной мере может быть и "призраком театра", "комедий, представляющих вымышленные и искусственные миры", разыгрываемых разными богословскими и философскими системами". И в заключении приведем цитату современного украинского исследователя диалогической проблематики Виктора Малахова: "В современном мире идея диалога возникает как универсальная гуманистическая ценность... реальное разнообразие гуманистического содержания процессов межнационального общения – процессов, относительно которых сама идея диалога часто оказывается не больше, чем метафора”.

 Итак, употребление словосочетания "межрелигиозный диалог” не совсем корректно. В данном контексте лучше говорить о "межрелигиозном дискурсе” или встречах разных религий, об обращении религиозных лидеров один к другому, о заявлениях относительно других религий, вследствие чего складываются определенные отношения между ними, затем приобретающие "диалогические формы общения" (разговора, беседы, спора, дискуссии или полемики).

 Проблема диалога по-прежнему остается неоднозначной и открытой для межрелигиозных отношений.