Эпоха в культуре Франции: XVII век
В 1969 г. Институт мировой литературы выпустил коллективный труд под редакцией известного ученого Ю. Б. Виппера «XVII век в мировом литературном развитии». Он стал отправной точкой для признания в отечественном литературоведении XVII века самостоятельной эпохой в литературном процессе. В прежних концепциях это столетие обычно рассматривалось или как позднее Возрождение, или как раннее Просвещение. Во французском литературоведении XVII век и прежде рассматривался как отдельная эпоха, названная эпохой Рационализма, но такое определение ее сути, верное для Франции, где господствовал классицизм, не отражает содержания той же эпохи, например, в Испании, где на первый план вышла литература барокко. Причина в том, что этой стабильной эпохе одновременно присущи черты переходности, связанные с формированием нового метаязыка литературы: определяющее для прежних эпох значение жанров отходит на второй план, рождается система художественных методов и соответствующих им направлений. Наряду с гуманистическим протореализмом (переходящим в так называемый бытовой реализм) формируются первые художественные направления — барокко и классицизм.
Отличительной особенностью французской литературы XVII века является ее более тесная, чем в предыдущие эпохи, связь с политической борьбой, с формированием абсолютизма. Особенно отчетливо это проявилось в классицизме, ставшем господствующим направлением в литературе Франции. Классицизму противостояли, с одной стороны, прециозная литература, с другой — литература либертинажа (свободомыслия), некоторые произведения которой раньше принято было объединять термином «бытовой реализм».
Введением в литературу XVII века, в которой отразилась противопоставленность двух концепций мира и человека, легших в основу двух художественных систем эпохи — классицизма и барокко, могут служить стихи двух второстепенных (и в этом смысле более показательных для своего времени, гении — люди «на все времена») французских поэтов.
Апология разума, научного познания мира, свойственная классицизму, находит отражение в сонете Этьена Павийона (Pavillion, 1632–1705), чело¬века, в чьей судьбе отразилась переходность эпохи (в молодости он увлекся теологией, затем оставил ее и стал адвокатом, с 1691 г. — академиком, был популярен как поэт в салонах, его стихи были опубликованы посмертно, в 1705 г.):
Чудеса человеческого разума
Блеск царственных одежд из кокона извлечь,
Заставить красками заговорить полотна,
Поймать и удержать все то, что мимолетно,
Запечатлеть в строках и голоса и речь;
Влить в бронзовую плоть огонь души бесплотной,
Гул хаотический в мелодию облечь,
Исторгнуть из стекла лучи, что могут жечь,
И приручить зверей лесов и мглы болотной;
Сцепленьем атомов мир сотворить иной,
Все числа звездные постичь во тьме ночной
И солнце вновь создать в химической вселенной;
Ад подчинить себе, проникнуть в глубь времен,
Стихии укротить с их тайной сокровенной —
Вот человека цель! Ее достигнет он.
(Пер. М. Кудинова)
Совсем иной — барочный — подход обнаруживается в стихотворении французского поэта Жана Овре (Auvray, 1590?–1622) из Нормандии:
Кто он?
Кто он, бунтующий и гордый человек?
Увы, всего лишь дым, и ветер им играет.
Нет, он не дым — цветок: его недолог век,
В час утренний расцвел, а к ночи умирает.
Итак, цветок… О нет! Поток бурлящий он,
Ждет бездна черная его исчезновенья.
Так, значит, он поток? Нет, он скорее сон,
Вернее, только тень ночного сновиденья!
Но может хоть на миг тень неподвижной стать, –
В движенье человек, покуда сердце живо;
Сон может истину порою предсказать,
А наша жизнь всегда обманчива и лжива.
В потоке новая начнет журчать вода,
Что из источника не иссякая льется;
Коль умер человек — он умер навсегда,
Подмостки бытия покинув, не вернется.
Хотя цветок и мертв, растенье не мертво:
Весной украсится опять оно цветами;
Коль умер человек, — страшны цветы его
И называются могильными червями.
Едва утих порыв шального ветерка,
Срастаются клочки разорванного дыма;
Но душу оторвать от тела на века
Не стоит ничего, а смерть неотразима.
Так что ж он, человек, столь чтимый иногда?
Ничто! Сравненья все, увы, не к нашей чести.
А если нечто он, так суть его тогда —
Дым, сон, поток, цветок… тень. — И ничто все вместе.
(Пер. М. Кудинова)
Вот два полюса, два взгляда людей XVII столетия на мир и человека, отраженные в произведениях искусства классицизма и барокко.
Лит.: XVII век в мировом литературном развитии. М., 1969.
Вольтер
Вольтер (Voltaire, псевд., образован перестановкой букв наст. фамилии Аруэ, Arouet), Франсуа Мари (21.11.1694, Париж, — 30.05.1778, Париж) — французский писатель, вождь Просвещения в первой половине XVIII века.
volter001
Жан-Антуан Гудон (1741–1828). Вольтер. 1781. Эрмитаж, Санкт-Петербург.
Вольтер — поэт, драматург, прозаик, автор философских, исторических, публицистических сочинений, сделавших его властите-лем дум нескольких поколений европейцев. Собрание сочинений Вольтера, вышедшее в 1784–1789 гг., заняло 70 томов.
Вольтер родился в Париже в семье нотариуса, получил образование в иезуитском коллеже Людовика Великого («В школе я знал только латынь и глупости», — позже отмечал он), после чего, по настоянию отца, изучал юриспруденцию. Желание быть писателем приводит его в кружок аристократов-либертенов (вольнодумцев), где он читает свои стихи легкого, эпикурейского содержания и остроумные, иногда злые эпиграммы. За одну из них, в которой называет регента Франции Филиппа Орлеанского «кровосмесителем» и «отравителем», Вольтер попадает на год в Бастилию (1717–1718), где пишет трагедию «Эдип» («Oedipe») и начинает работать над эпической поэмой «Генриада» («La Henriade», оконч. 1728). Блестящая карьера Вольтера как драматурга и поэта была прервана в 1726 г., когда после ссоры с аристократом де Роганом он снова попал на 5 месяцев в Бастилию, а затем вынужден был до 1729 г. жить в Англии. Там он познакомился с творчеством Шекспира и Мильтона, с английской философией и наукой (Бэкон, Локк, Ньютон), стал сторонником конституционной монархии английского образца и деизма — религиозно-философского учения, допускающего существо-вание Бога только как первопричины мира и отрицающего его существование как личности и вмешательство Бога в жизнь природы и общества, а значит, отрицающего чудеса, откровение и т. д. Под влиянием деизма Вольтер стал противником религиозного фанатизма, католической церкви («Écrasez l’infâme!» — «Раздавите гадину!» — его знаменитый афоризм о церкви), но не атеистом («Если бы Бога не было, его следовало бы выдумать», — утверждал он).
После представления на сцене «Эдипа» в 1718 г. Вольтер становится знаменитым, ему пророчат лавры Корнеля и Расина. Миф об Эдипе, впервые в драматургической форме разработанный Эсхилом (из его тетралогии дошла трагедия «Семеро против Фив»), нашедший высшее воплощение в тетралогии Софокла (дошли «Царь Эдип» и «Эдип в Колоне»), в дальнейшем переработанный в трагедии Сенеки «Эдип», был знаком Вольтеру прежде всего в интерпретации П. Корнеля, чья трагедия «Эдип» была представлена в 1659 г. Кор-нель усложнил античный сюжет, введя любовную линию Тезея и Дирсеи, дочери Лайя, которую Эдип хочет выдать за Гемона. Вольтер решил возродить античную простоту и ясность сюжета, хотя и не отказался от введения любовной линии (любовь Филоклета к Иокасте). Однако это возвращение к античным истокам не мешает разглядеть в «Эдипе» Вольтера трагедию XVIII века периода зарождения Просвещения. Из трагедии ушла тема рока, жрец-предсказатель Тирезий выступает как ловкий обманщик. Вольтер переносит акцент на моральную проблематику. Эдип выступает как просвещенный монарх, утверждающий: «Умереть за свой народ — это долг королей!» Убийство, совершенное им, — это трагическая ошибка по неведению.
За 60 лет драматургической деятельности Вольтер написал 54 пьесы: 30 трагедий (в том числе «Брут», 1730; «Смерть Цезаря», 1731; «Заира», 1732; «Альзира», 1736; «Фанатизм, или пророк Магомет», 1741; «Меропа», 1743; «Ирена», 1778), 12 комедий, 2 драмы в прозе, несколько оперных либретто и либретто комических опер и дивертисментов.
Подобно тому, как первым триумфом Вольтера была трагедия «Эдип» (1718), последним его триумфом стала трагедия «Ирена» («Irène», 1778), на представлении которой Вольтер был удостоен высших почестей от парижан, его скульптурное изображение, вынесенное на сцену, было увенчано лаврами. Вольтер не вынес такого потрясения, он умер через несколько дней, 30 мая 1778 г.
Английская сцена оказала сильное влияние на Вольтера во время его пребывания в Англии в 1726–1729 гг. Он был первым, кто утвердил имя Шекспира в сознании французов («Я первый познакомил с ним французов», — писал Вольтер основоположнику жанра «готического романа» Х. Уолполу 15 июля 1765 г.). Не без влияния Шекспира создает Вольтер трагедию «Аделаида Дюгеклен» («Adelaïde Duguesclin», 1734), в которой изображались «готические» нравы и рыцарские идеалы позднего средневековья. Эта трагедия Вольтера положила начало новому жанру во французской драматургии — «исторической трагедии» — и одновременно особому течению в рамках просветительского классицизма. Это течение, поначалу очень скромное, развивалось в двух направлениях: поиски новых форм при сохранении свойственной классицистам концепции мира и человека и раскрытие нового, созвучного предромантизму, содержания в типично классицистических формах. Обе эти линии идут от вольтеровской «Аделаиды Дюгеклен» и других его произведений 1730-х годов.
volter002
Кантен де Ла Тур. Портрет Вольтера. 1735.
(Ист.: http://www.safran-arts.com/42day/history/h4nov/21voltr.html).
Среди новаторских идей этого времени (от некоторых из них Вольтер позже отказался) особую известность приобрела изложенная в предисловии к комедии «Блудный сын» («L’enfant prodigue», 1736) мысль о правомерности смешения жан¬ров. Именно по этому поводу Вольтер бросил крылатую фразу: «Tous les genres sont bons, hors le genre ennuyeux» — «Все жанры хороши, кроме скучного».
В дальнейшем Вольтер отойдет от этого течения, в котором классицистическая основа подвергалась воздействию предромантических идей, хотя и позже в строгие контуры трагедий Вольтера проникали чуждые классицизму элементы. Так, в «Семирамиде» («Sémiramis», 1748) появилась тень убитого царя Нина. Широко использует Вольтер экзотическую обстановку действия (Перу в «Альзире», Мекка в «Магомете», Пекин в «Китайском сироте»). Высшим выражением предромантических тенденций было создание Вольтером трагедии «Танкред» («Tancrède», 1760–1761), содержащей в себе черты зрелищно-действенной драмы. Изучение драматургии Вольтера показывает, что крупнейший классицист ХVШ века тысячами нитей был связан с предромантизмом.
Наиболее значительным созданием Вольтера в драматургии считается его трагедия «Фанатизм, или Пророк Магомет» («Le Fanatisme ou Mahomet le Prophète», 1739).
Вольтер прославился как поэт (стихи в разных жанрах, эпическая поэма «Генриада» — «La Henriade», 1728; и др.).
Особую популярность ему принесла ирои-комическая поэма «Орлеанская девственница» («La Pucelle d’Orléans», 1735, опубл. 1755), в которой писатель использует стиль бурлеска, «легкой поэзии», характерный для искусства рококо.
Начиная с середины XVIII века Вольтер создает ряд прозаических произведений, относимых к жанру философской повести — см.Философские повести (произведения Вольтера).
Вольтер стоит у истоков важного события, произошедшего в литературном процессе на рубеже XVIII–XIX веков: рождения развитых систем жанров, объединенных системообразующими принципами: философский жанр (поэма, повесть, роман, новелла, драма и т. д.), психологический жанр, исторический жанр. Тогда же или несколько позже (некоторые — раньше) начнут складываться жанровые системы, объединенные не художественными принципами, а ориентацией на определенный круг читательской аудитории (детская литература, женская литература, «бульварная» литература, региональная литература), на тип сюжета (детектив, фантастика, утопия, антиутопия), тип «атмосферы» («готическая литература») и т. д., которые, встроившись в совокупность уже существующих жанровых систем, придадут им дополнительное измерение.
Вольтер, преследуемый всю жизнь властями, церковью, на пороге смерти познал подлинный триумф. На премьере трагедии «Ирина» («Irène», 1778) он был увенчан лаврами. Умирал Вольтер тяжело, от рака предстательной железы. На призывы представителей церкви обратиться с покаянием к Иисусу Христу, Вольтер ответил: «Не говорите мне про этого человека! Дайте умереть спокойно!». Подозревая возможные эксцессы с похоронами, Вольтер заранее принял некоторые меры. Когда Вольтер умер, из тела были извлечены внутренности (в частности, мозг, помещенный в банку со спиртом), племянник Вольтера аббат Миньо привязал труп в карете, чтобы Вольтер казался просто уснувшим, и ночью вывез его из Парижа и захоронил. В 1791 г. прах Вольтера был торжественно перенесен в Пантеон, как и прах Руссо. В Пантеоне находится официально почитаемая могила Вольтера.
Но как и предвидел философ, его тело и после смерти оказалось в поле внимания врагов. В 1814 году, в период первой Реставрации, сторонники вернувшихся к власти Бурбонов (Пюиморен и др.) достали трупы Вольтера и Руссо из гробов, сложили в один мешок, залили останки негашеной известью и бросили на свалку. Эти останки не найдены, как не найден мозг Вольтера. Так выразилась ненависть аристократов-монархистов к революции, обрушившаяся на просветителей — ее идейных предтеч. Напротив, в современной Франции имя Вольтера окружено почетом, ему установлены памятники, его именем названы улицы, изображения печатаются на марках, денежных знаках и т. д.
Вольтер вошел в русскую культуру еще при своей жизни. Он сам стремился понять далекую страну, переписывался с Екатериной II, другими деятелями культуры.
volter004
Письмо Вольтера к A. M. Белосельскому-Белозерскому. Автограф Ваньера, секрeтapя Вольтера. Из альбома А.М. Белосельского-Белозерского. Впервые воспроизведено в статье: Верещагин В. А. Московский Аполлон. Альбом князя Александра Михайловича Белосельского // Рус. библиофил. 1916. №1.
Вольтер написал объемный труд «История Российской империи в царствование Петра Великого».
В дальнейшем в России сложился культ Вольтера, знавший взлеты и падения. Контуры этого процесса проступают в истории заочного культурного диалога Пушкина и Вольтера (см. Вольтер в России: Пушкин и Вольтер).
Соч.: Les œuvres complètes. Oxford, 1984–1990; в рус. пер. — Орлеанская девственница. Магомет. Философские повести. М., 1971; Эстетика. М., 1974; Философские повести. М., 1978; Философские сочинения. М., 1988; Сочинения. Калининград, 2005; Философские повести. СПб., 2005.
Лит.: Шахов А. Вольтер и его время. М., 1912; Державин К. Н. Вольтер. М., 1946; Акимова А. А. Вольтер. М., 1970; Заборов П. Р. Русская литература и Вольтер. XVIII — первая треть XIX века. Л., 1978; Кузнецов В. Н. Франсуа Мари Вольтер. М., 1978; Кагарлицкий Ю. И. Шекспир и Вольтер. М., 1980; Пронин В. Н. Вольтер // Зарубежные писатели. Ч. 1. М., 2003; Faguet E. Voltaire. P., 1902; Maurel A. Voltaire. P., 1943; Orieux J. Voltaire ou la royaumé de l’esprit. P., 1966; Gouhier H. Rousseau et Voltaire: Portr. dans deux miroirs. Paris, 1983; Visage de Voltaire. Bruxelles, 1994.
Начало формы
Сентиментализм В литературе Просвещения во второй половине XVIII века новым направлением стал сентиментализм (от фр., англ. sentiment — чувство), заменивший культ просвещенного Разума культом просвещенного Чувства. Это свидетельствует о том, что некоторые просветители начинают сомневаться в Разуме как средстве постижения и переустройства мира. С другой стороны, их привлекает анализ внутреннего мира человека, жизни души и сердца. Сентименталисты внесли значительный вклад в развитие психологизма. Хотя в литературе первой половины XVIII века были уже явления, родственные сентиментализму (например, жанр «слезной комедии», творчество Прево, Мариво и др.), подлинным основоположником этого направления во Франции стал Жан-Жак Руссо, автор романов «Юлия, или Новая Элоиза» и «Эмиль, или О воспитании». Среди просветителей Руссо выделялся своими демократическими убеждениями. В идеологической подготовке Великой французской революции он сыграл самую значительную роль. У Руссо было множество последователей, которых называют руссоистами. Среди них выделяется Жак Анри Бернарден де Сен-Пьер (Bernardin de Saint-Pierre, 1737–1814), прославившийся романом «Поль и Виржиния» («Paul et Virginie», 1787). Бернардену де Сен-Пьеру были чужды революционные взгляды Руссо, он принял и революцию, и ее крах, и империю Наполеона. Мечтой он уносился в далекие края, где человек сближается с девственной природой и там обретает счастье. Постоянная характеристика такого человека у Бернардена де Сен-Пьера — sensible, чувствительный. Совсем иначе звучат руссоистские идеи у Никола Эдма Ретифа де ла Бретонна (Restif de la Bretonne, 1734–1806), автора «Совращенного поселянина, или Опасностей города» («Le Paysan perverti ou Les dangers de la ville», 1775) — «романа развращения», как бы дополнявшего разработанный просветителями жанр «романа воспитания». Этот писатель стоял на демократических позициях. Он стал непосредственным предшественником великого социалиста-утописта Фурье. Жак-Себастьен Мерсье (1740–1814), последователь Руссо, все более отходит от сентиментализма в область предромантизма. Лит.: История французской литературы: В 4 т. М.; Л., 1946. Т. 1; Обломиевский Д. Д. Развитие сентиментализма: [Французская литература XVIII в.]. Мерсье. Бернарден де Сен-Пьер // История всемирной литературы: В 9 т. М., 1988. Вл. А. Луков Этапы литературного процесса: Новое время: XVIII век, эпоха Просвещения. — Теория истории литературы: Направления, течения, школы: Сентиментализм. — Теория истории литературы: Литературные термины. |
Рококо
Рококо (фр. rococo, от фр. rocaille — ракушка, декоративная раковина) — направление, стиль в литературе, возникший во Франции в первой половине XVIII века (во время регентства Филиппа Орлеанского) как развитие стиля барокко.
Со времен Регентства в аристократической среде наблюдается упадок нравственности. Аристократы, чувствующие приближение конца своего благополучия, хотят получить от жизни все доступные им наслаждения. Героем дворянского общества стал итальянский авантюрист Джованни Казанова, посвятивший свою жизнь поискам любовных приключений, богатства и успеха, впоследствии описавший свою жизнь в знаменитых «Мемуарах», написанных по-французски. Рушились понятия дворянской чести и долга. Самые знатные женщины бесстыдно выставляли напоказ свою развращенность. Дело дошло до того, что дочь регента герцога Орлеанского похвалялась своей любовной связью с отцом. Огромные средства аристократы тратили на роскошь. Каждый день они надевали новый костюм, повинуясь капризам моды, которая становится все более изощренной. Маркиза Помпадур, отличавшаяся малым ростом, изобрела высокие каблуки. Королева Мария Антуанетта первой появилась в брюках. Дамы делали такие высокие и сложные прически, что ездили в каретах, стоя на коленях. Архитектура подчинилась новым требованиям: вместо огромных залов барокко и классицизма строились небольшие уютные помещения, в которых было удобно принимать ближайших друзей («будуары»). Их украшали с большим изяществом и роскошью. Особенно широко использовался лепной узор в виде раковины. По-французски раковина называется «rocaille», отсюда слово «rococo», первоначально относившееся к архитектурному стилю, а позже распространенное и на другие виды искусства, в том числе и на литературу.
Известный литературовед Б. И. Пуришев дал замечательную характеристику рококо в литературе: «В литературе рококо нет места героизму и долгу; царят галантная игривость, фривольная беззаботность. Гедонизм становится высшей мудростью рококо. Поэты воспевают праздность, сладострастие, дары Вакха и Цереры, сельское уединение, отдаляющее человека от треволнений общественной жизни. Распространенным мотивом становится путешествие на остров Цитеру (остров Любви). Всем богам поэты рококо предпочитают улыбающуюся Афродиту. Мир рококо дышит негой и беззаботностью. Но есть в нем нечто эфемерное, хрупкое, словно он сделан из фарфора. Рококо тяготеет к камерности, миниатюрности. Это мир малых форм и неглубоких чувств».
Мариво, Казанова и Парни замечательно вписались в этот иллюзорный мир.
Излюбленные жанры писателей рококо — пастораль, стихотворная новелла-сказка, галантный и фривольный роман, мемуары, гривуазные (т. е. игривые, легкомысленные, не вполне пристойные) комедии, короткие стихотворения (эпиграммы, романсы, послания), которые обычно называют «легкой поэзией».
Некоторые произведения рококо оказали известное влияние на литературу. Таковы ранние галантно-авантюрные романы Пьера де Мариво (Marivaux, 1688–1763) «Фарзамон» (1712, опубл. 1737), «Приключения ***, или Удивительные действия симпатии» (5 т., 1713–1714), прославившие его любовно-психологические комедии «Сюрприз любви» («La surprise de l’amour», 1723), «Двойное непостоянство» («Double inconstance», 1723), «Игра любви и случая» («Le Jeu de l’amour et du hasard», 1730) и др.; образцы «легкой поэзии» Эвариста Парни (Parny, 1753–1814), вошедшие в сборник «Эротические стихотворения» («Poésies érotiques», 1778); фривольно-авантюрный роман Жан-Батиста Луве де Кувре (Louvet de Couvray, 1760–1797) «Любовные похождения кавалера де Фобласа» («Les Amours du chevalier de Faublas», 1787–1790, вышли в 13 томах, 1792–1796). Мотивы рококо можно встретить в творчестве вождей Просвещения Вольтера и Дидро. Стихи Парни высоко ценил юный А. С. Пушкин. Писатели рококо освобождали литературу от высокопарности классицизма, пробивали дорогу новой, более свободной поэзии.
Но, как писал проф. Б. И. Пуришев, «только жизнерадостное вольномыслие просветителей развенчивало старый порядок, в то время как рококо часто его украшало, порой превращая в игривую нарядную сказку». Легковесность рококо отмечалась и современниками. «Шутка была в своем детстве в великий век Людовика XIV, наш век довел ее до совершенства. Настолько же, насколько мы упали в стиле величественного, настолько мы прогрессировали в стиле легкомысленного и фривольного», — писал в своих мемуарах маркиз Д’Аржансон (R. L. D’Argenson, 1694–1757), сожалевший об уходе «прекрасного века Людовика XIV, столь благородного и столь великого».
Лит.: Пуришев Б. И. Рококо // Краткая литературная энциклопедия: В 9 т. М., 1971. Т. 6. Стб. 339-340; Anger A. Literarisches Rokoko. Stuttg., 1962.
Вл. А. Луков
Этапы литературного процесса: Новое время: XVIII век, эпоха Просвещения. — Теория истории литературы: Направления, течения, школы: Рококо. — Теория истории литературы: Литературные термины.