Динамика удельного веса социальных слоев во всем работающем населении России, 1993-1997 гг..

Социальные слои	1993	1994	1995	1996	1997
Верхний
Средний
Базовый
Нижний

Социальные слои

1993

1994

1995

1996

1997

Верхний

5

7

6

5

6

Средний

13

14

15

19

18

Базовый

73

72

70

66

66

Нижний

9

7

9

10

10

Количественное соотношение социальных слоев на протяжении последних пяти лет не оставалось неизменным, но в целом было довольно устойчивым.

На верхний и средний слои приходилась четверть экономически активного населения. В развитых странах Запада состоящий из аналогичных социально-профессиональных групп средний класс составляет основную часть населения и занимает значительно более высокое положение. Сочетание этих черт придает ему роль социального стабилизатора общества. В России соответствующие группы развиты слабее, обладают иными социокультурными характеристиками и имеют гораздо более низкий статус.

Подавляющее большинство россиян относятся к сравнительно слабо дифференцированному базовому слою общества. Содержание их труда в основном соответствует индустриальной ступени развития общества. Общественная значимость этого слоя связана с тем, что он концентрирует основную часть трудового и потребительского потенциала России, ее электората и армии. По сравнению с верхним и средним слоями его интересы слабее артикулированы, а поведение в деловой и политической сферах отличается меньшей активностью. Однако в критических условиях положение, социальное настроение и поведение этого слоя могут стать определяющим фактором исторического развития России.

Нижний слой, по нашим расчетам, составляет около десятой части экономически активного населения, но с учетом не попадающих в социологические опросы люмпенизированных групп населения его доля, по-видимому, выше на 5-7%.

Как видно из табл.1, динамика каждого слоя имеет свой особый характер: доля верхнего практически остается стабильной, среднего - имеет тенденцию к росту, а базового - наоборот, к сокращению. Правда, при интерпретации этих данных надо иметь в виду особенности использованной нами методики стратификации статусов, в силу которых изменение количественного соотношения социальных слоев может объясняться сдвигами не только в соотношениях реальных статусов, но и в статусном сознании людей5.

Представляется интересным изменение относительной численности отдельных групп внутри соответствующего слоя и населения в целом (табл.2).

В рамках верхнего слоя, происходило небольшое смещение в сторону предпринимательских групп. Доля бизнес-групп достигла максимума в 1994-1995 гг. а в дальнейшем их доля несколько снизилась за счет соответствующего роста групп бюрократии и военных. Похоже, что устойчивая структура верхнего слоя сформировалась уже к 1993 г., и с тех пор испытывает лишь незначительные колебания.

Состав среднего слоя более разнороден. Ростом своей численности средний слой обязан в первую очередь группе высококвалифицированных специалистов (профессионалов, "кадров"), В 1993 г. доля "профессионалов" в среднем слое составляла 11%, а к 1997 г. она выросла до 28%. (В структуре всего работающего населения доля этой группы за тот же период увеличилась с 2 до 5-6%). Расширение группы преуспевающих профессионалов отражает процесс адаптации наиболее дееспособной части интеллигенции к новым условиям, преодоление ею первоначальной дезориентированности и растерянности.

Не меньшую роль играет формирование новых широко востребуемых обществом видов профессиональной деятельности, участие в которых дает образованным и активным людям возможность получать высокий доход и следовать престижным образцам потребления. Безусловно, связан этот процесс и с относительной стабилизацией экономики в 1996-1997 гг. Замедление же темпов роста рассматриваемой группы к концу рассматриваемого периода позволяет предположить тенденцию к насыщению рынка специалистов.

Таблица 2

Динамика удельного веса групп, составляющих социальные слои России, % в пределах слоя

Социальные слои		1993	1994	1995	1996	1997	В среднем
Верхний /100 %/: Крупные и средние предприниматели, бизнес-слой		65	70	72	69	56	66
Руководители производства, высокооплачиваемые специалисты		26	25	25	23	29	26
Бюрократия, высшие офицеры армии и силовых структур		8	5	3	8	15	8
Средний /100 %/: Мелкие предприниматели и полупредприниматели	· ·	53	44	50	48	42	47
·Высококвалифицированные специалисты		11	21	18	24	28	21
Занятые в управленческих структурах		32	20	15	12	10	16
Военные		13	15	17	16	20	16
Базовый /100 %/: ·Массовая интеллигенция		16	19	15	14	12	15
·Полуинтеллигенция, служащие		17	24	21	21	23	21
Массовые профессии торговли и сервиса		20	23	25	27	35	26
Индустриальные рабочие		35	27	29	29	23	29
·Крестьяне и фермеры		12	7	10	9	7	9
Нижний /100 %/: работники низкой квалификации или без профессий		100,0	100,0	100,0	100,0	100,0	100,0

Если это соображение справедливо, то резервы роста среднего слоя за счет данной группы будут сравнительно скоро исчерпаны. Улучшить ситуацию сможет лишь начало реального экономического подъема.

Но большую часть современного среднего слоя России составляют не специалисты, а представители различных "бизнес-групп": средние и мелкие предприниматели, менеджеры, занятые в реальной и коммерческой сферах экономики, самозанятые, а также полупредприниматели, совмещающие работу по найму с ведением разных видов частного бизнеса. В 1993 г. на долю названных групп приходилось более половины (53%) среднего слоя, причем наибольшей была группа полупредпринимателей. К 1994 г. доля последних снизилась с 40 до 33% и далее оставалась на том же уровне. В составе общей численности работников доля этой группы колебалась в пределах 4-6%. Разумеется, персональный состав полупредпринимателей далеко не оставался стабильным: наиболее преуспевающая их часть превращалась в полноценных предпринимателей, а те, для кого занятие бизесом служило временным, вынужденным или мало успешным способом адаптации к новым условиям, возвращались к занятости по найму, предпочтительно в частном секторе6. С другой стороны, группа полупредпринимателей пополнялась новыми искателями возможности компенсировать длительные невыплаты зарплаты и общее снижение уровня жизни занятием тем или иным мелким бизнесом.

Из остальных групп среднего слоя наиболее динамичными были две. Во-первых, заметно возрастала численность офицеров7, доля которых в занятом населении России в 1993-1997 гг. увеличилась с 2 до 4%, а в составе среднего слоя - с 13 до 20%. Во-вторых, более чем в два раза снизилась доля занятых в управленческих структурах (как производственных, так и чисто административных). Так, доля среднего звена бюрократии и администраторов непроизводственной сферы по отношению к численности среднего слоя за этот период упала с 9 до 4%; а в общей структуре работников все время составляла меньше процента. Думается, что это связано не столько с малой (а тем более "уменьшающейся") численностью бюрократии, сколько с возрастающим нежеланием ее представителей участвовать в массовых опросах. Возможно также, что часть чиновников относит себя к специалистам.

Структура базового слоя включает четыре элемента: а) интеллигенцию и полуинтеллигенцию (специалистов, их помощников, служащих, клерков), в совокупности составляющих около его трети; б) работников массовых профессий торговли и обслуживания, доля которых возросла с 20% в 1993 г. до 35% в 1997 г.; в) индустриальных рабочих средней и высокой квалификации, доля которых за тот же период снизилась с трети до четверти; г) крестьян и фермеров, устойчиво составлявших около 10% данного слоя. С точки зрения возможного пополнения среднего слоя, интерес могли бы представить прежде всего два первых элемента, тем более, что их удельный вес растет. Однако в действительности дело обстоит сложнее. Исследования социальной мобильности показывают, что тяжелая социально-экономическая ситуация привела к интенсивному размыванию интеллигенции. Относительно небольшая и наиболее продвинутая часть последней, получая статус профессионалов или мелких предпринимателей, вливается в средний слой. Но гораздо большая часть специалистов со средним профессиональным потенциалом и отсутствием склонности к бизнесу перестает получать зарплату, попадает под массовые сокращения, утрачивает прежний социальный статус и занимает позиции малоквалифицированных служащих и клерков. Возможно, с экономической точки зрения, этот процесс, хотя бы частично, следует рассматривать как здоровый, поскольку в СССР имело место явное перепроизводство специалистов, основная часть которых была занята в непропорционально развитом ВПК. Экономика не испытывала нужды в таком числе специалистов, но принявший массовые масштабы процесс конвертирования их статуса в статус конторских служащих и мелких торговцев в социальном плане чрезвычайно болезнен.

Сходное содержание, по-видимому, имеет и ускоренный рост доли работников торговли и сферы обслуживания за счет индустриальных рабочих. Близкое совпадение масштабов прироста первой группы и уменьшения второй позволяет с высокой долей уверенности говорить о процессе перераспределения работников именно между этими группами, т.е. о переходе массы работников из реальной сферы экономики в сферу коммерции. В основном этот переход является вынужденным: он связан с длительным простоем или закрытием заводов, остановкой шахт, прекращением строительства, задержками и невыплатами зарплаты. Причем в большинстве случаев за этим стоит не восходящая, а нисходящая мобильность работников8.

В целом динамика отдельных групп, составляющих социальные слои, складывается в картину "прорыночной перекройки" социально-профессиональной структуры общества. Одновременно она говорит о противоречивости переживаемого Россией трансформационного процесса. Элементы модернизации здесь сочетаются с социальным регрессом. Центральное место сейчас занимает проблема приспособления массовых групп к новой социальной реальности. Как показывают исследования, в первые годы радикальных реформ доля адаптировавшихся к новым условиям людей возрастала. Но затем она стабилизировалась, а в последнее время стала снижаться, что свидетельствует об исчерпании адаптационных ресурсов общества. В 1993 г. соотношение людей, считавших, что "дела в России идут в правильном направлении" или что "события ведут Россию в тупик", составляло 3:4, т.е. было более-менее уравновешенным, сейчас же на один позитивный ответ приходятся более пяти негативных. Три пятых россиян при наличии выбора хотели бы вернуться в период "застоя", в то время как нынешнюю жизнь предпочел бы один из шести. В этих условиях равнодушие правящей бюрократии к нуждам рядовых членов общества грозит острыми социальными и политическими конфликтами.