Вопрос 23.

Период формирования единого Русского государства связан с зарождением публицистики. В частности, публицистические черты носят произведения, возникшие в связи с распространением во второй половине XV - первой половине XVI в. еретических учений. Одной из центральных проблем, вокруг которых разгорелась полемика, была проблема человеческого "самовластья". Естественно, она развивалась прежде всего в богословской традиции, а потому все сочинения на эту тему близки учительной литературе того времени. Темы "самовластья" касались как представители ортодоксального направления (из посланий которых историк получает основную информацию и о взглядах их идейных противников), так и "еретики": Федор Васильевич Курицын (например, его программное Лаодикийское послание, дошедшее в нескольких списках конца XV - начала ХУШ в.), неизвестный автор Написания о грамоте (иногда оно атрибутируется тому же Федору Курицыну). Кроме уже упоминавшихся архиепископа Геннадия, Иосифа Волоцкого и Ермолая-Еразма, большое значение в борьбе с еретиками имели сочинения ученика Максима Грека, новгородского инока Зиновия Отенского (Послание многословное к вопросившим на зломудрие Косого и Истины показание к вопросившим о новом учении - конец 50 -начало 60-х годов XVI в.).

Одним из аспектов темы "самовластья" был вопрос о пределах царской власти: должен ли государь отчитываться за свои действия перед подданными либо он отвечает за них только перед Богом. Этот вопрос стал одним из центральных в сочинениях Иосифа Волоцкого. Отношениям духовных наставников и светской власти посвящены публицистические произведения уже упоминавшегося лидера "нестяжателей" Вассиана Патрикеева. Известно одно небольшое сочинение Вассиана, направленное против Иосифа Волоцкого. Оно состоит из введения и трех Слов. В них он выступает против монастырского землевладения, монашеского "лихоимания", а также против массовых казней раскаявшихся еретиков. Вассиану Патрикееву приписывается и Ответ кирилловских старцев на послание Иосифа Волоцкого об осуждении еретиков (предположительно конец 1504 г.). Основанием для этого служат близость тематики, взглядов и стиля создателя этого памятника князю-иноку. Ответ составлен от имени монахов Кирилло-Белозерского монастыря, а также всех "заволжских старцев" (т. е. пострижеников монастырей, расположенных к северу от Волги). В них также осуждается решение о казнях еретиков, принятое церковным собором под влиянием Иосифа Волоцкого.

В несколько ином аспекте (анализируются принципы, на которых должны строиться отношения государя с подданными) проблему "самовластья" рассматривал Иван Семенович Пересветов (Большая и Малая челобитные, Сказание о Магмете-Салтане и др. - сохранились в поздних списках не ранее 30-х годов XVII в.). В последнем из названных произведений поднималась еще одна острая проблема: что важнее для человека и государства - точное соблюдение обряда или истинная вера. Иван Пересветов критикует также сложившуюся систему отношений государя к своим подданным, одновременно настаивая на необходимости сильной власти.

Почти все эти проблемы поднимались и в переписке Ивана Грозного с Андреем Михайловичем Курбским. Она дошла в отдельных списках и сборниках второй трети XVII - XIX в. Известно три послания Курбского 1564-1579 гг. (первое - в двух редакциях) и два послания Ивана Грозного 1564 г. и 70-х годов (первое - в краткой и двух пространных редакциях). Поднимались эти темы А.М. Курбским и в Истории о великом князе Московском (1578 г.). Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским и сочинения беглого князя являются важным источником для понимания процессов, происходивших в России в середине XVI в.

К воинским повестям близка Казанская история (Сказание вкратце от начала царства Казанского), созданная в 1564-1566 гг. В то же время ряд черт роднит ее с краткими летописцами, поскольку автор Сказания в очень сжатой форме излагает всю историю Казанского ханства. Казанская история основывается на множестве источников. Есть все основания говорить о связи ее текста с Хронографом, Сказанием о князьях Владимирских, посланиями Ивана Грозного, Повести о Царьграде Нестора-Искандера, Александрии и Троянской истории. Все это затрудняет работу с Историей как источником. Особо следует отметить, что именно в Казанской истории Москва впервые прямо называется третьим Римом.

Многие источниковые особенности Казанской истории характерны и для последней воинской повести XVI в. - О прихожде-нии Стефана Батория па Псков. Она не только напоминает свою предшественницу, но и опирается на близкий комплекс текстов, в том числе на переводные литературные произведения (Александрия, Повесть о Стефаните и Ихнилате).