2.3 Символизм
Символизм захватывал все вокруг. Весь мир творил в этом направлении, изучая его, погружаясь в него для большего познания культуры.
Символизм — концепция, построенная на основе интерпретации понятия символа как первооснования связи бытия, мышления, личности и культуры. Одно из крупнейших направлений в искусстве возникшее во Франции в 1870-80-х гг. и достигшее наибольшего развития на рубеже XIX и XX веков, прежде всего в самой Франции, Бельгии и России.
Символисты радикально изменили не только различные виды искусства, но и само отношение к нему. Их экспериментаторский характер, стремление к новаторству, космополитизм и обширный диапазон влияний стали образцом для большинства современных направлений искусства.
Символисты использовали символики, недосказанность, намеки, таинственность, загадочность. Основным настроением, улавливаемым символистами, являлся пессимизм, доходящий до отчаянья. Всё «природное» представало лишь «видимостью», не имеющей самостоятельного художественного значения.
Марбургская школа. Основоположником Марбургской школы считается Герман Коген (1842–1918). Ее наиболее видными представителями в Германии были Пауль Наторп (1854–1924), Эрнст Кассирер (1874–1945), Ханс Файхингер (1852–1933). В это время в естествознании возникают новые объекты и задачи исследования, где законы ньютоновско-галилеевской механики перестают действовать и многие ее философские и методологические установки оказываются неэффективными. Неокантианцы Марбургской школы предложили свой вариант ответов, основываясь при этом на кантовском теоретическом наследии. Их ключевой тезис гласил, что все последние открытия в науке и сам характер современной научно-исследовательской деятельности неопровержимо свидетельствуют об активной конструктивной роли человеческого разума во всех сферах жизнедеятельности. Разум, которым наделен человек, не отражает мир, а, наоборот, творит его. Он вносит связь и порядок в дотоле бессвязное и хаотичное бытие. Без его созидательной упорядочивающей деятельности мир превращается в ничто, в темное и немое небытие. Разум – это имманентный человеку свет, который, подобно прожектору, высвечивает вещи и процессы в окружающем мире, придает им логику и смысл.
ПРЕДСТАВИТЕЛЬ:
Эрнст Кассирер (1874-1945)(приложение №3) - немецкий философ и культуролог, представитель Марбургской школы неокантианства.
КОНЦЕПЦИЯ:
В «Философии символических форм» 1923–1929 и других работах Кассирер анализировал функции языка, мифа и религии, искусства и истории как «символических форм», через которые человек обретает понимание самого себя и окружающего мира, так что сам человек определяется как «животное, создающее символы». Кассирер показывает, что на определенном этапе своей эволюции, на этапе возникновения самосознания, человек «разрывает цепь, связующую его с внешним миром» и, если «первые шаги интеллектуальной и культурной жизни человека можно представить как своего рода умственное приспособление к непосредственному окружению», то «по мере развития культуры выявляется и противоположная тенденция человеческой жизни». Она заключается в создании «символической системы», опосредующей все связи человека с миром. По мнению Э. Кассирера, человек находится в состоянии постоянного диалога с самим собой, и из этого диалога рождается «символический универсул», в котором человек отныне живет, составными частями которого являются язык, миф, искусство и религия. [1]
«Человек уже не противостоит реальности непосредственно, он не сталкивается с ней лицом к лицу. Физическая реальность как бы отдаляется по мере того, как растет символическая активность человека. Вместо того, чтобы обратиться к самим вещам, человек постоянно обращен на самого себя. Он настолько погружен в лингвистические формы, художественные образы, мифические символы или религиозные ритуалы, что не может ничего видеть и знать без вмешательства этого искусственного посредника».
Культура по Э. Кассиреру универсальна в том смысле, что она опосредует все его отношения не только в сфере теории, но и в сфере его практической повседневной жизни. Даже в этой жизни человек не живет «в мире строгих фактов», он живет среди «воображаемых эмоций», «среди собственных фантазий и грез».
Для “позднего” Кассирера научное (естественнонаучное) мышление — лишь “особая форма выражения творческой энергии духа”. Такой вывод мог быть следствием только более широкой постановки традиционно кантианской проблемы: от вопроса “как возможно познание?” Кассирер, включая познание как элемент в общую систему культуры с господствующей в ней логической формой, переходит к вопросу “как возможна культура?”. Общим понятием для него становится уже не “познание”, а “дух”, отождествляемый с “духовной культурой” и “культурой” в целом в противоположность “природе”. [2] А так как логическая форма теряет у него былую универсальность и статус высшего критерия, возникает необходимость в новом принципе всеобщего опосредствования. Он должен был отрицать панлогизм ортодоксального марбургского направления (которое лишь довело до предела идеалистический рационализм Нового времени) и в то же время быть совместимым не только с логической формой, чтобы сохранить лучшие традиции европейского интеллектуализма, но и с очевидной нерациональностью внутренней формы языка, мифа, религии, искусства. Средство, с помощью которого происходит всякое оформление духа в его отдельных основных направлениях и которое, тем не менее, сохраняет особую природу и специфический характер каждого из них, К. находит в знаке, символе, или “символической форме”.
Функция символизации значения[3] представлена равным образом во всех формах духа — в словах и выражениях языка, в конструкциях мифического мышления, в притчах и аллегориях религии, в образах и метафорах искусства, в понятиях и формулах науки. При этом она, будучи всеобщей “средой” (Medium), не покушается на специфическое своеобразие и автономность каждой отдельной сферы духа.
Более того, в “символической функции”, полагает Кассирер, открывается сама сущность человеческого сознания — его способность существовать через синтез противоположностей.
Во-первых, в знаке сознание прерывает и фиксирует свое непрерывное течение.
Во-вторых, оно может явить нам свое внутренне идеальное содержание только через внешний, чувственно ощущаемый материальный субстрат. При этом само придание значения — это не просто фиксация готового смысла, а его создание, сотворение.
В-третьих, чувственная единичность (материальный субстрат), не переставая быть таковой, представляет сознанию в единстве значения всеобщее и многообразное.
“Символическая функция” как фундаментальная функция сознания реализуется в трех основных типах, являются ступенями ее эволюции, — в “функции выражения”, “функции изображения”, “функции значения”. Так, пространство, время и число представлены на уровне “выразительной функции” как имена собственные или мифические персонифицированные “образы”, на уровне “изобразительной функции” — как языковые образные описания, на уровне “функции значения” — как понятия, знаки и формулы науки.
В “символические функции” Кассирер соединяет две разведенные у Канта сферы — теоретического и практического разума: “регулятивные идеи” практического разума в понятии символа приобретают у него статус конститутивных. [4]
Символы — это одновременно и высшие ценности человеческой культуры, поскольку содержат в себе то, что Кант считал “божественным” в человеке.
Усваивая старые и творя новые символы, человек выражает духовно-смысловое в материально-чувственном, динамичное в стабильном, многое в едином, но тем самым он добивается индивидуальной свободы и “бессмертия”, поскольку таковые мыслимы только через включение в культуру посредством усвоения и умножения человеком общезначимых человеческих ценностей. [5]
Среда, в которой реализуется символическая функция, — это культурные, языковые и жизненные сообщества, средой же последних является история. Смысл исторического процесса Кассирер видит в “самоосвобождении человека”, задачу же философии культуры — в выявлении инвариантных структур, остающихся неизменными в ходе исторических изменений.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Целью данной курсовой работы было исследовать и произвести сравнительный анализ различных подходов в школах и направлениях.
Были реализованы следующие задачи:
1.Исследовать и изучить школы и направления.
2.Произвести сравнительный анализ.
Трудности выделения, как объекта, так и предмета исследований в изучении культуры определяются спецификой самой культуры, которая, являясь связующим звеном между человеком и окружающим его миром, обладает особой двойственностью, позволяющей вести исследование теми методами, которые используются как в философии так и в конкретных науках. Особое положение культуры, ее особая форма предполагают и особые методы исследования. Вот почему культура не может быть изучена с помощью методов тех наук, предметом которых служит предметный мир, материальная действительность. Но она не может быть изучена и методами тех наук, которые занимаются идеальными формами, связанными с мышлением, образным восприятием, чувствами, состоянием сознания. Находясь в пограничной ситуации между реальным и идеальным, бессознательным и сознанием, внешним и внутренним, культура как объект и предмет познания может быть определена или как нечто доступное восприятию (например, культура поведения, культура славян и т. д.), или как нечто доступное мысленному взору, воображению (духовная культура, культура мышления и т. д.). Эта изначальная сложность феномена культуры указывает на необходимость создания для ее исследования специальных методик и технологий, которые смогли бы отразить данное явление и, целостно выделив культуру как объект и предмет исследования, раскрыть диалектику ее существования в единстве противоположностей человека и окружающего его мира.
Культура — это неотъемлемая часть человеческой жизни. Культура организует человеческую жизнь. В жизни людей культура в значительной мере осуществляет ту же функцию, которую в жизни животных выполняет генетически запрограммированное поведение.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
[1] Панорама веков: Зарубежная художественная проза от возникновения до ХХ в.: Популярная библиографическая энциклопедия. м.: Книжная палата, 1991. - 576с.
[2] Шендрик А.И. Теория культуры: Учеб. пособие для вузов. - М.: ЮНИТИ-ДАНА, Единство, 2002. - 519с.
[3] Иловайский Д. И. «Древняя история. Средние века. Новая история» М., Современник, 1997 г., 526 с.
[4] В.И. Кузищин. Источниковедение Древней Греции (эпоха эллинизма). Изд-во Московского ун-та, 242с.
[5] [8] Горелов А.А. Культурология: Учеб. пособие. - М.: Юрайт-М, 2001. - 400 с.
[6] Средние века. Выпуск 4-8. Изд-во Академии Наук СССР, 1953г. 2460с.,
[7] Культурология: учебное пособие / Д.А. Лалетин. - Воронеж: ВГПУ, 2008. - 264 с.
[8] Гердер И.Г. "Идеи к философии истории" М.: Издательство «Наука», 1977. — 705 с.
[9] Всемирный доклад по образованию 1998 г.: Учителя, педагогическая деятельность и новые технологии. – Барселона, ЮНЕСКО, 1998. – 175 с.
[10] Н.Н. Трубников «Время человеческого бытия»– М: 1987 – стр.90
2.1
[1] Малиновский Б. Функциональный анализ // Антология исследований культуры. Т.1. – СПб., 1997.
[2] Малиновский Б. Указ. соч. – С.684.
[3] Малиновский Б. Указ. соч. – С.692.
[4] Малиновский Б. Указ. соч. – С.690.
[5] Малиновский Б. Научные принципы и методы исследования культурного изменения // Антология исследований культуры. – С.373-384.
[6] Эванс-Причард Э. История антропологической мысли / Пер. с англ. – М.: Вост. лит., 2003. – С.243-244.
2.2
[1] Шейкин А.Г. Структурализм // Культурология. ХХ век. Словарь. – СПб.: Университетская книга, 1997. – С.446. [2] Шейкин А.Г. Указ. соч. – С.447. [3] Шейкин А.Г. Указ. соч. - С.446-450. [4] К. Леви-Стросс. Структурная антропология. – М.: Наука, 1985. С.44.
2.3
[1] Большаков В. П. Культура как форма человечности. Учебное пособие. “Феникс”, 2006. –214с. [2] Кассирер, Э. Понятие символической формы в структуре о духе // Культурология XX век. — 1998. — № 11. — С. 37—66. [3] Шендрик А.И. Теория культуры: Учебное пособие для вузов. - М.: Юнити-дана, Единство, 2002. - 519с. [4] Свасьян, К. А. Философия культуры Э.Кассирера (Истоки, своеобразие, критика) // Вопросы философии. — 1984. — № 9. — С. 95-103. [5] Фохт, Б. А. Понятие символической формы и проблема значения в философии языка Э. Кассирера // Вопросы философии. — 1998. — № 9. — С. 150—174.