2. Внутренняя речь и универсальный предметный код.

Промежуточные языки мозга и их функционирование в процессе речемыслительной деятельности.

Операционные единицы мозга и языки мышления

Известный российский психолог Л. С. Выготский писал, что общение, основанное на разумном понимании и на намеренной передаче мыслей и переживаний, непременно требует известной системы средств, прототипом которой была, есть и всегда будет человеческая речь. То или иное мыслительное содержание передается другому человеку лишь путем его отнесения к определенному классу (или категории), что требует обобщения. Основной путь к пониманию природы человеческого мышления – это изучение развития, функционирования обобщений, т. е. значений слов. Проблема обобщений – одна из классических проблем теоретического и экспериментального изучения мышления. На самом деле мышление – это обобщение отраженной действительности. Знания (обобщения) выступают в двояком качестве: как продукты деятельности мышления (в результате мышления человек вырабатывает некоторое новое знание) и как средства мыслительной деятельности (наличные знания позволяют фиксировать новые свойства объекта, новые отношения в этом объекте, как бы проникать в глубь познаваемого). Знания (обобщения, значения, смыслы, концепты) могут иметь двоякую форму существования: в качестве компонентов индивидуальной психики и в качестве компонентов социального опыта. Именно поэтому субъективно новое знание может быть совершенно различным по происхождению. В одном случае индивид получает готовое знание, а во втором – вырабатывает его самостоятельно. При самостоятельной выработке нового знания опять возможны два случая: выработанное знание уже имелось в социальном опыте (этот случай обычно фиксируют известные выражения типа «открыть Америку», «изобрести велосипед») или является действительно новым. Процессы самостоятельного мышления разворачиваются в каждой из перечисленных ситуаций, но, естественно, выражаются в разной степени: максимально – при самостоятельной выработке новых обобщений (знаний), минимально – при уже сложившихся к моменту мыслительных исследований обобщений.

Сложность изучения мыслительных актов и установления основных операционных единиц мышления объясняется тем, что эти процессы протекают симультанно. Л. С. Выготский в своих работах часто подчеркивал: «что в мысли содержится симультанно, то в речи развертывается сукцессивно». Поэтому основная проблема изучения мышления должна состоять в том, чтобы исследовать стык между языком и речью и выяснить, в какой форме зарождается у человека мысль, какова ее процессуальная динамика и как она реализуется в речи. С этой целью многие исследователи вводят понятия «промежуточный язык», «язык мысли», «интегративный язык», «язык-посредник», понимая под ними явление, которое стоит между звуковой, внешней речью и специфическим нейронным языком мозга в процессах интеллектуальной деятельности и ее вербализации. Понятие внешней, дискретной речи представляется интуитивно ясным, наблюдаемым и поэтому не требует пояснений, что же касается языка мозга, то это объект явно выходит за пределы обычных интересов и сферы деятельности лингвистики, поскольку предполагает изучение нервных механизмов речеобразования, кодовых преобразований нервной импульсации в акустические параметры и обратно; различие в мозге ответственных за речь функциональных блоков; определение функций нейронов в речепроизводстве; анализ «диссипативных структур», образуемых активизированными нейронами, использование методов «нейронной голографии». Обычно изучением языка мозга занимаются психологи, нейропсихологи и психофизиологи, тогда как внешней речи – лингвисты и психолингвисты. В отличие от языка мозга, промежуточный язык есть язык мысли, язык интеллекта. Этой проблемой занимаются, с одной стороны, психологи, исследующие внутреннюю речь, а с другой стороны, психолингвисты, занимающиеся изучением речевого мышления. В научной литературе термины «промежуточный язык», «язык мысли», «интегративный язык», «язык-посредник» имеют множество синонимичных номинаций – смешанный код, внутренняя речь, универсальный предметный код, язык внутренней речи, субъективный язык, изобразительный язык внутренней речи. Все эти термины используются в работах Н. И. Жинкина. Ученые используют и другие трансформации термина «промежуточный язык»: предметно-схемный код, предметно-изобразительный код, внутриречевой смысловой код, индивидуальный код, универсальный предметный код мышления, образный код, нейтральный язык. Такой широкий набор и диапазон номинаций явления, именуемого «промежуточным языком» или «языком мысли», объясняется тем, что их авторы стараются охарактеризовать этот сложный объект с разных позиций и выявить его основные общие черты, к которым можно отнести такие свойства «языка мысли», как универсальность, изобразительно-образная природа, непроизносимость во внешней речи, системность, субъективность, нейтральность (независимость от языка, которым владеет его носитель), промежуточность между деятельностью интеллекта и речепроизводством, предметность, знаковая сущность (именно поэтому он является кодом) и, наконец, в содержательном плане – опора не на семантику (значения), а на смысл (знания).

Характеризуя взаимодействие кодовых переходов в речемыслительных процессах, включая процессы понимания и производства ре-чи, Н. И. Жинкин выделял четыре ступени на пути к языку мозга: язык – звуковая (внешняя) речь – внутренняя речь – интеллект. По его мнению, «противопоставленность двух дискретных кодов языкам интеллекта породила смешанный код – внутреннюю речь, которую нужно рассматривать как универсальный предметный код, ставший посредником не только между языком и интеллектом и между письменной и устной речью, но и между национальными языками».

Принимая в качестве базовой гипотезы идею о существовании и функциональном статусе промежуточного языка в системе речемыслительной деятельности, очевидно, необходимо поставить вопрос о его структуре и содержательных единицах. Однако создание каталога единиц, которыми оперирует человеческая мыль в процессах отражения действительности и вербализации его результатов, – задача трудновыполнимая, ибо число единиц и их разнообразие столь же велики, сколь бесконечен и неисчерпаем окружающий человека мир. Единицы нельзя представить в виде словаря, однако они поддаются обобщению и типизации. В предыдущих разделах мы уже перечисляли типы этих единиц в связи с изучением структуры и содержания индивидуального языкового сознания. В этом разделе попытаемся более детально их охарактеризовать. К числу единиц нами были отнесены: образы, схемы, фреймы, скрипты, двигательные представления, пропозиции, картины мира, символы, формулы, диаграммы и слова.

Образы восприятия – наиболее типичные элементы «промежуточного языка», которые возникают как отражение в сознании реальных предметов, действий и событий. Они отличаются наглядностью, синтетичностью, синкретизмом, недискретностью, отсутствием детализации, схематичностью, статистическим преобладанием среди них феноменов зрительной природы, хотя ряд исследователей указывает и на наличие акустических образов. Очевидно, что к образам, хотя и вторичным по своей природе, можно отнести и представления.

Под термином «схема» («пространственная схема» у Н. И. Жинкина, «интериоризованная схема внешних действий» у Ж. Пиаже, «схема ориентировочной основы действия» у П. Я. Гальперина) в научной литературе понимают совокупность простейших двигательных образов и представлений-репрезентаций простых предметных действий.

Фреймы – обобщенные репрезентации тех или иных объектов (явлений) или группы объектов (совокупности явлений) в некоторой части статичного пространственного окружения. В составе фреймов присутствует минимально необходимая совокупность признаков объ-ектов (явлений), позволяющая вычленить их из класса других объектов (явлений) и идентифицировать как данность.

Скрипты (ролевые фреймы или сценарии) – это динамические фреймы. Они представляют собой структуру признаков, определяющих некоторую стереотипную ситуацию. Скрипты позволяют представить в формализованном виде так называемое процедурное знание.

Двигательные представления обычно реализуются в практическом мышлении. Они представляют собой набор интериоризованных простейших движений, которые чаще всего осуществляются в неосознанной, автоматической форме. Например, в ситуации «задать вопрос докладчику» схема действий включает следующие двигательные представления: как поднять руку, дождаться, когда тебе дадут слово, встать, произнести вопрос, сесть на место, выслушать ответ.

Пропозиции – это своеобразные «мыслительные схемы», которые организованы в виде крайне редуцированных предложений, т. е. в форме таких предложений, в которых их составляющие не имеют прямого соответствия – ни в порядке их следования, ни в форме существования – со словами звукового языка, организующим предложения в их естественном виде.

Картины (или образы) мира – это совокупность отдельных образов восприятия. Они могут быть либо упорядоченными некоторым системным способом, либо располагаться без определенной системы, но во временной последовательности. В психологической литературе существует несколько синонимичных номинаций термина «картина мира»: «копия», «снимок», «информационный эквивалент объекта», «нервная информационная модель фрагмента внешнего мира». Человек устроен так, что знание неотделимо от языка, и поэтому приобретая представление о внешнем мире, он тем самым совершенствует, обогащает, детализирует и развивает свою картину мира, углубляет и делает более гибкой языковую семантику, а следовательно, и развивает свою языковую способность.

Символы по содержанию самого понятия занимают промежуточную позицию между знакамим и образамим, являясь как бы прототипом последнего. Символ способен развивать мысль в двух направлениях: вести ее по пути последовательной сегментации, дискурсии и анализа, познания мира в его знаковом аспекте либо отражать неопределенное единство мира в его непосредственном общебытийном аспекте. В качестве примеров символов, выступающих в функции промежуточного языка мысли, можно назвать условные обозначения из разных профессиональных сфер – географии, физики и т. д.

Формулы – это единицы языка мысли. Используются в первую очередь, когда речь идет о мыслительных актах в области математики, физики, химии. Если же понимать формулу не только как краткую запись некоего процесса с помощью условных обозначений, а в более широком смысле – как определенную логическую структуру, как рамку зависимостей, членами которой могут стать любые другие элементарные единицы языка мысли, то она в этом случае может быть распространена и на другие сферы знания, в том числе и на сферу обыденного языка.

Диаграммы – это специфические единицы мышления, относящиеся к соответствующим областям знания. По сути дела, они выражают те же зависимости, что и формулы.

Слова – важнейшие единицы, формирующие динамику речемыслительных процессов. Наличие языковых знаков – слуховых, зрительных, моторно-артикуляционных образов слов в сокращенном виде или в полном объеме – в процессах мыслительной деятельности (т. е. в общем потоке, комбинациях и рекомбинациях образов, схем, двигательных представлений, фреймов, скриптов, пропозиций, символов, формул и диаграмм) не вызывает сомнений у исследователей, независимо от того, вербалистских или антивербалистских позициий в понимании мыслительной деятельности они придерживаются [35, с. 205]. Очевидно, вопрос заключается лишь в том, какие это слова и в каком виде они используются. Ясно, что в качестве их должны выступать ключевые слова, обладающие высокой смысловой прегантностью, облаченные своеобразной символической функцией, т. е. выступающие в качестве символа для большого семантического комплекса, играющие роль базовых символических вех, мнемических опор при понимании и продуцировании текстов.

Очевидно также, что в качестве базовых единиц языка мысли могут выступать наряду с отдельными словами и «осколки фраз», «обрывки мыслей», стереотипные суждения, вербальные формулы.