41.Два лика красоты в романе «Идиот»

Первая красота-красота инфернальная. Настасья Филипповна.

Образ Настасьи Филипповны принадлежит к числу сильнейших трагических женских образов, созданных русской и мировой литературой. “Настоящая королева” как сказано о ней в романе.

Мы знакомимся с ней впервые по портрету, который так глубоко, на всю жизнь, поразил князя Мышкина.

“На портрете была изображена действительно необыкновенной красоты женщина. Она была сфотографирована в черном шелковом платье чрезвычайно простого и изящного фасона; волосы, по-видимому, темно-русые, были убраны просто, по-домашнему; глаза темные, глубокие, лоб задумчивый; выражение лица страстное и как бы высокомерное…”

“Удивительное лицо!” – говорит князь. – “И я уверен, что судьба ее не из обыкновенных. Лицо веселое, а она ведь ужасно страдала, а? Об этом глаза говорят, вот эти две косточки, две точки под глазами в начале щек. Это гордое лицо, ужасно гордое, и вот не знаю, добра ли она? Ах, кабы добра! Все было бы спасено!”

Да, впоследствии оказывается, что она не только горда, но и добра, – но все-таки ничего не спасено.

Затем, в обществе Епанчиных, мы вновь все пристальнее вглядываемся в ее портрет. И тут звучит трагическая тема Настасьи Филипповны.

“… Как будто необъятная гордость и презрение, почти ненависть были в этом лице, и в то же время что-то доверчивое, что-то удивительно простодушное… Эта ослепляющая красота была даже невыносима…странная красота!”

Вглядевшись пристальнее в ее портрет, мы увидели надрыв в этой красоте. Это тема красоты знающей, что она поругана, оскорблена. Красота, не принятая миром злобы и вражды – невыносимая красота! Это красота – страдание, распинаемая в этом мире. Это грозная тема несовместимости красоты с подлым денежным миром. Это красота, зовущая к мести за себя, презирающая жалость и вместе с тем просящая о жалости. Это можно назвать бунтующей красотой.

Аделаида Епанчина говорит, рассматривая портрет Настасьи Филипповны: “Такая красота – сила… с этакою красотой можно мир перевернуть”. Не этой благополучной барышне, генеральской дочке с ее прекрасными плечами, превосходным аппетитом понять красоту Настасьи Филипповны. Она оказалась способной почувствовать размах красоты, как художница-любительница, маракующая что-то на холсте.

Бунт Настасьи Филипповны, ее попытка мстить обществу, бессилен. Но тема бунтующей красоты со страстною силой звучит в романе!

Настасья Филипповна кончает безумием. Невыносимое соединение красоты и безумия отдается в сердце князя Мышкина, да и в сердце читателя особенной мукой и болью. Даже красота становится безумной в мире, обезумевшем от злобы.

В финальной сцене мы видим Рогожина и Мышкина у кровати убитой. Смерть передана в этой картине особенной неподвижностью. Мышкин в темноте “…пригляделся, так что мог видеть ее постель; на ней кто-то спал, совершенно неподвижным сном; не слышно было ни малейшего шелеста, ни малейшего дыхания… В ногах были сбиты в комок какие-то кружева, и на белевших кружевах, выглядывая из-под простыни, обозначался кончик обнаженной ноги. Он казался как бы выточенным из мрамора и ужасно был неподвижен”.

Убита красота, равная красоте прекрасных статуй, гениальных картин.

Достоевский поднял гибель Настасьи Филипповны до трагической темы красоты, убиваемой безобразным паучьим миром, миром мерзких снов Ипполита. Недаром в сне Ипполита образ Рогожина сближается с образом тарантула. Рогожин – воплощение темной стихии собственничества.

Все в романе, что связано с темой Настасьи Филипповны, с ее судьбой наполнено глубоким социальным смыслом. Все дышит правдой жизни, высокой правдой искусства.

Власть денег плодит и множит преступления. Все продается и покупается за деньги: и слава, и доблесть, и честное имя, и сама красота.

Второй лик красоты - красота «христова». Князь Мышкин.

Лев Николаевич Мышкин - главный герой романа Ф. М. Достоевского "Идиот". В черновиках Достоевский несколько раз называет его "Князь Христос". Но Мышкин не живая проповедь, а живой человек, мучающийся теми же сомнениями и тревогами, что и другие люди нового, железного века.

Тихий голос князя, подкупающие откровенность и чистосердечие, радушная готовность удовлетворить любопытство каждого, то особенное внимание с каким он слушает других, располагают самых разнообразных собеседников: купца Рогожина, камердинера Алексея, семейство Епанчиных. Мышкин любит природу, она для него ласкающая, милующая, ежеминутно напоминающая о счастье всем – и даже «выкидышам», не попавшим на «пир жизни», завидующим мушке, жужжащей в солнечном луче.

Скорее трогательный, нежели комичный в своей неловкости, он наивен и предельно искренен. Князь проповедует нравственное самосовершенствование и истинное, не показное благородство высокопоставленным гостям, собравшимся у Епанчиных в Павловске. Не только словами, но всей своей личностью Мышкин обличает фальшь и корысть. При этом Мышкин мудр и глубоко понимает человеческую природу с ее неодолимыми противоречиями.

Трагическое столкновение идеального героя с действительностью, от эпизода к эпизоду усложняющееся и обостряющееся, и составляет основной конфликт романа. Мышкин хочет помочь людям – участием, добрым словом, состраданием. «Сострадание есть главнейший и, может быть, единственный закон бытия». Мышкин твердо верит в этот закон. Однако он беспрерывно сталкивается с «самой неожиданной практикой», заставляющей часто почувствовать, как недостаточно одного сострадания, даже если оно и «полное», как оно достигает иногда совершенно противоположного результата. Мнительный генерал Иволгин, привыкший к насмешкам и недоверию, отвергает сострадание князя; невольно и обидел Мышкин и Антипа Бурдовского; Ипполит Терентьев прав, усматривая в этом парадокс: «Вот князь хочет помочь Бурдовскому от чистого сердца предлагает ему свою нежную дружбу и капитал и, может быть, один из всех вас не чувствует к нему отвращения, и вот они-то стоят друг перед другом как настоящие враги…» (II, X).

Еще сложнее и запутаннее складываются отношения Мышкина с главными героями романа, с которыми волею судьбы связан он неразрывно.

Суть подлинной красоты, по Достоевскому, заключается «в сознательном и никем не принуждаемом самопожертвовании всего себя в пользу всех… Добровольно положить свой живот за всех, пойти за всех на крест, на костер, можно только сделать при самом сильном развитии личности…». Несомненно, князь Мышкин в нравственно – эстетическом отношении – это, безусловно, цельная личность.