Философия общего дела Федорова

Федоров был не только глубоко верующим человеком, но и религиозным философом (хотя русская православная церковь всегда относилась и относится к нему как к мыслителю противоречивому, чьи взгляды не могут быть приняты и одобрены официальным богословием). Поэтому с позиций решения традиционного для философов вопроса — что первично: дух или материя? — Федоров может быть отнесен к объективным идеалистам. Для него несомненно существование Бога, причем Бога христианского, который и сотворил мир, природу, человека.

Проект «всеобщего дела» — это проект выполнения «долга к отцам-предкам, воскрешения, как самой высшей и безусловно всеобщей нравственности, нравственности естественной для разумных и чувствующих существ, от исполнения которой... зависит судьба человеческого рода»[15]. Дело воскрешения — это возвращение долга отцам, которые дали нам жизнь. Долг надо вернуть, т. е. вернуть им жизнь. Для Федорова тот не достоин жизни и свободы, кто не возвратил жизни тем, от кого ее получил. Причем воскрешение для него — воскрешение буквальное, физическое.

Доказательством возможности такого воскрешения, наличия в человеке своеобразных «ресурсов» для этого являются, по мнению философа, воскрешение Иисусом Христом умершего Лазаря, воскрешение самого Христа. Федоров считает, что христианство не поняло смысла этих описанных в Библии событий. Смысл учения Христа не в догматах, а в том, что Иисус Христос показал возможности человека в преодолении смерти. Разумеется, подобные выводы Федорова, его критическое отношение к историческому христианству не могли не вызвать его расхождения с официальным богословием.

Для Федорова очевидным является необходимость «всеобщего трудового соучастия людей» в спасении мира, в преодолении смерти. В этой связи он по-своему интерпретирует некоторые сюжеты из Евангелия, в частности предупреждение о страшном суде. Философ считает, что официальное богословие склонно к такому пониманию воскрешения, которое произойдет без активного участия людей, и на весах страшного суда будут взвешены дела людские, и праведники будут отделены от грешников. В результате воскрешение будет спасительно только для избранных, для грешников же оно будет вечным наказанием.

Федоров не отбрасывает такую традиционную трактовку евангельских предсказаний, но считает, что такой вариант воскрешения не единственный. Более того, данный вариант является своеобразным выражением гнева Божьего на людей в том случае, если они не поймут истинный смысл учения Христа. Для Федорова этот смысл состоит в активном соучастии человека в спасении мира, объединении людей для дела воскрешения умерших, что приведет ко всеобщему спасению, а не спасению лишь избранных праведников. Таким образом, пророчество Евангелия о грядущем страшном суде Федоров считает грозным предупреждением о том, что ждет людей в случае их неучастия во «всеобщем деле», а не обязательным «сценарием» развития истории.

Федоровский проект «общего дела» — это утопия, которая носит поистине глобальный, космический характер[17]. Преодоление смерти — центральная нравственная задача, вслед за решением которой человечество придет к полной «регуляции» природы. Русский космист в своей философской утопии воплотил горячую веру в человека, его разум. Человек с помощью различных технических средств сможет построить идеальное гармоничное общество.

для него социальные проблемы вторичны по отношению к решению главных вопросов регуляции природных процессов — вопросов о преодолении смерти, непогоды, неурожаев, стихийных бедствий

Всеобщее, совместное трудовое действие должно привести к гигантским результатам. Мир будущего видится Федорову как «сияющее Царство Божие». Причем описание этого царства во многом роднит с современными фантастическими произведениями, многое кажется наивным, но оптимизм и вдохновение философа вряд ли кого-то оставят равнодушным

Все указанные задатки, по мнению русского мыслителя, говорят о том, что Россия способна стать орудием движения к будущему единству человечества.