Глава 5. Тактические комплексы как средство частных криминалистических методик

5.1. Понятие, структура и классификация тактических комплексов

Исследование проблем тактических комплексов расследования преступлений, совершаемых с использованием банковских технологий, предполагает определение тактического комплекса, а также взаимосвязанных с ним научных категорий.

Приступая к рассмотрению тактических комплексов, следует исходить из того, что проблема тактических комплексов начинает проявляться уже на стадии рассмотрения терминологического аппарата, по поводу которого в настоящее время ведутся бурные дискуссии. Так, в криминалистической литературе можно встретить следующие термины: "тактическая комбинация", "тактическая операция", "криминалистическая операция", "тактический комплекс", "комплексная операция", "тактическая комбинационная операция", "следственная операция", "специальная операция".

Не принимая участия в этой дискуссии, невозможно аргументированно обосновать свое видение проблемы.

Впервые проблему, связанную с комплексом следственных действий, оперативно-розыскных и иных мероприятий, обозначил А.В. Дулов, который счел недостаточной возможность решения задач предварительного расследования только в рамках проведения отдельно взятого следственного действия. Он предложил для разрешения разнообразных сложных задач предварительного расследования разрабатывать тактические рекомендации в рамках совокупности указанных действий (мероприятий) и назвал их "тактические операции"*(622).

Позиция А.В. Дулова нашла поддержку среди ученых-криминалистов*(623). В результате научной дискуссии по вопросу о понятии и содержании тактической операции указанный автор так сформулировал определение рассматриваемого понятия: тактическая операция - это совокупность следственных, оперативных, ревизионных и иных действий, разрабатываемых и проводимых в процессе расследования по единому плану под руководством следователя с целью реализации такой тактической задачи, которая не может быть решена производством по делу отдельных следственных действий*(624).

По-своему стал разрешать проблему, связанную с комплексом следственных действий, оперативно-розыскных и иных мероприятий, Р.С. Белкин, который предложил использовать в научном обороте понятие "тактическая комбинация", т.е. определенное сочетание тактических приемов или следственных действий, преследующее цель решения конкретной задачи расследования и обусловленное этой целью и следственной ситуацией*(625).

В отдельных работах, в которых одним из соавторов являлся Р.С. Белкин, приведенное определение было дополнено указанием на мероприятия, преследующие наряду с тактическими приемами и следственными действиями цель решения конкретной задачи расследования*(626).

Позиция Р.С. Белкина по проблеме использования термина "операция" при определении комплекса тактических приемов, следственных действий и мероприятий заключалась в следующем. С точки зрения криминалистической тактики термин "комбинация", по мнению ученого, предпочтительней, поскольку включает в себя указание на объединяющее начало (единый замысел) и раскрывает сущность этого замысла - ухищрение, уловка как средство решения задачи. При этом операция, как уже отмечалось, понимается как законченное действие или ряд связанных между собой действий, а комбинация (combination - соединение) - сочетание, взаимообусловленное расположение чего-либо (обычно однородного) или же это сложный замысел, целый ряд ухищрений, уловок для достижения каких-либо целей*(627).

Предложенный Р.С. Белкиным термин "тактическая операция" был принят не всеми криминалистами. Так, Л.Я. Драпкин счел этот термин менее удачным, чем "тактическая операция", поскольку понятие "комбинация" пришло в криминалистику из теории и практики оперативно-розыскной деятельности, где оно имеет иную функциональную и структурную нагрузку, кроме того, по его мнению, этот термин недостаточно строг и в обычном смысловом его понимании*(628).

Р.С. Белкин, аргументированно критикуя позицию Л.Я. Драпкина, в частности, отмечал: 1) термин "операция", как и термин "комбинация", - военные по происхождению и "были восприняты теорией ОРД"; 2) термин "операция" в ОРД несет ту же функциональную и структурную нагрузку, что теперь и в криминалистике, т.е. "он обозначает систему действий, жестко связанных единым замыслом и направленных на решение единой задачи"*(629).

Аргументы Р.С. Белкина можно дополнить тем, что, если следовать логике Л.Я. Драпкина, необходимо признать "менее удачным" и термин "тактика", который, как известно, также заимствован из военного дела, а значит, следует поставить под сомнение не только право на существование "тактической комбинации" и/или "тактической операции", но и всего раздела криминалистики - "криминалистической тактики". Представляется, что подобные точки зрения, присущие последнему автору, не только усугубляют кризис в криминалистике, который в последние несколько лет констатируют многие ученые, но и фактически ведут в тупик теорию криминалистики, т.к. многие термины заимствованы криминалистикой из других областей знаний. Криминалистика применяет такие термины либо наполняя их собственным содержанием, либо условно, либо даже в переносном смысле.

В настоящее время большинство ученых придерживаются позиции о самостоятельном существовании в криминалистике категорий "тактическая комбинация" и "тактическая операция".

Так, В.И. Шиканов полагает, что тактическая комбинация - это сложная операция, связанная с "особо сложными, "многоходовыми" расчетами, основанными на возможностях рефлексивного анализа"*(630).

А.В. Дулов считает, что под термином "тактическая комбинация" следует понимать разновидность тактической операции, где используется совокупность следственных действий (иногда с привлечением оперативно-розыскных мероприятий), направленных на реализацию отдельных тактических приемов. При этом он не отрицает возможности самостоятельного существования тактических комбинаций*(631).

Примерно такой же точки зрения придерживаются и другие авторы. Так, А.Е. Михальчук и В.В. Степанов считают, что тактическая комбинация может носить как независимый характер, так и являться структурным элементом тактической операции*(632). Аналогичной точки зрения придерживается и Р.А. Каледин*(633).

Н.А. Марочкин и В.Я. Решетников полагают, что тактическая операция представляет собой систему (совокупность) согласованных действий, таких как следственные, оперативно-розыскные и некоторые другие, а тактическая комбинация охватывает лишь систему приемов в рамках какого-либо одного следственного действия и никогда не охватывает оперативно-розыскные мероприятия*(634).

Позиции, практически аналогичной мнению последних двух авторов, придерживаются В.Я. Колдин и С.Б. Россинский, полагающие, что тактическая операция объединяет как элементы тактической комбинации, заключающиеся в комплексе следственных действий, так и комплексы (приемы и методы) мероприятий оперативно-розыскных, контрольно-ревизионных органов и иных вспомогательных служб*(635). При этом В.Я. Колдин использует в качестве синонимов термины "следственная комбинация" и "тактическая комбинация", что вносит некоторую путаницу при разрешении рассматриваемой проблемы.

Таким образом, обобщая приведенные позиции ученых по соотношению категорий "тактическая операция" и "тактическая комбинация", следует констатировать: подавляющее большинство полагает, что тактическая операция включает в себя весь комплекс приемов и действий (мероприятий), который свойствен тактической комбинации. Данный вывод представляется важным в методологическом плане и решающим образом сказывается на результатах исследования рассматриваемой проблемы.

В специальной литературе наряду с криминалистическими категориями "тактическая операция" и "тактическая комбинация" используются и другие.

Так, В.Н. Григорьев определяет такой вид комплексных процессуальных и иных действий (мероприятий), как специальная операция, под которой понимает комплекс разведывательных и оперативно-розыскных действий, режимных и силовых мероприятий и следственных действий, осуществляемых органами внутренних дел совместно с взаимодействующими органами под руководством начальника оперативного штаба по единому плану в одном или нескольких населенных пунктах или в отдельной местности в целях захвата или, в исключительных случаях, уничтожения вооруженных преступников*(636).

Под специальной операцией Н.В. Волковский и В.Н. Соглаев понимают совокупность тщательно спланированных и скоординированных оперативно-профилактических, розыскных, следственных и иных действий (мероприятий) большинства служб и подразделений органов внутренних дел, а также приданных сил (и средств), осуществляемых централизованно и по единому плану в одном или нескольких регионах под руководством начальника оперативного штаба (или группы управления комплексной операцией), направленных на достижение единой цели и максимальных результатов по охране общественного порядка и борьбе с преступностью*(637).

Таим образом, В.Н. Григорьев, Н.В. Волковский и В.Н. Соглаев применяют термин "специальная операция" скорее как административно-правовой инструмент, нежели как криминалистическое средство (средство частных криминалистических методик).

С.Б. Россинский предложил свое оригинальное определение: "специальная операция - это такая организационная форма производства следственного действия, которая характеризуется большим числом субъектов и сопряжена с собиранием и исследованием на обширной территории множества объектов, несущих криминалистически значимую информацию"*(638). При этом он полагает, что специальная операция является самостоятельной категорией, может быть включена как в сложную тактическую комбинацию, так и в тактическую операцию. Причем, подчеркивает С.Б. Россинский, если специальная операция является одним из элементов тактической комбинации, это, как правило, ее начальный элемент*(639).

Кроме того, в настоящее время предпринимаются попытки систематизировать научные знания о тактических операциях и тактических комбинациях путем сведения их под "одну крышу". С этой целью используется термин "тактический комплекс"*(640). В частности, А.Ю. Головин определил тактические комплексы как разноуровневые системы следственных, оперативно-розыскных и организационных действий, приемов, направленных на решение поставленных задач при расследовании уголовного дела*(641). И хотя предложенное А.Ю.Головиным определение не лишено недостатков (например, представляется неточным выражение "расследовать уголовное дело" или ограничивать перечень "действий", исключая тем самым процессуальные, но не следственные действия, технические мероприятия и т.п.), тем не менее использование данного термина обеспечивает, во-первых, систематизацию научных знаний о тактических комбинациях и тактических операциях, во-вторых, позволяет проводить дальнейшие криминалистические исследования в едином терминологическом пространстве.

В то же время, как представляется, А.Ю. Головин, сделав шаг вперед в развитии теории систематизации организационно-тактических комплексов, не довел начатое до конца. Во-первых, рассматривая тактические комбинации и тактические операции как самостоятельные криминалистические категории и системно объединив их под "одной крышей" (тактический комплекс), автор не сформулировал своего видения этих категорий. Во-вторых, он не предпринял попытки построить единую классификационную систему тактических комплексов, в которую входили бы категории "тактические операции" и "тактические комбинации", а лишь ограничился указанием на некоторые существующие их разновидности, а также предложением нескольких оснований для классификации тактических комплексов.

Незавершенность систематизации тактических комплексов является следствием не разрешенного А.Ю. Головиным главного вопроса, связанного с соотношением научных категорий ("тактическая операция", "тактическая комбинация" и "тактические комплексы"). Тактическая операция и тактическая комбинация соотносятся как общее и частное. А в методологическом плане между ними нет никакой разницы, первая категория включает вторую и наоборот. В связи с этим возникает закономерный вопрос о практическом и теоретическом значении категории "тактические комплексы", что обусловливает необходимость предпринять попытку разрешить этот вопрос, вернувшись к исследованию рассматриваемой проблемы.

Исследование организационно-тактических комплексов неизбежно приводит к рассмотрению классификационного аппарата таких комплексов.

Как известно, Л.Я. Драпкин предпринял первую попытку классификации тактических операций, разделив их по содержанию: а) по временной структуре - на сквозные, производство которых осуществляется на протяжении нескольких этапов расследования, и локальные тактические операции, проводимые на каком-нибудь одном этапе расследования; в) по организационной структуре*(642).

Основываясь на этой классификации, но исключив из нее третье основание классификации - по организационной структуре (как лишенное практического значения и имеющее смысл только при различении тактических и оперативно-розыскных комбинаций), Р.С. Белкин дифференцировал тактические комбинации на простые (элементарные), которые заключаются в системе тактических приемов, проводимых в рамках одного следственного действия, и сложные, т.е. состоящие из отдельных следственных действий.

В свою очередь, простые тактические комбинации им дифференцировались на рефлексивные, целью которых является рефлексивное управление лицом, противодействующим следствию, обеспечивающие и контрольные, осуществляемые для проверки правильности хода расследования, хода отдельных следственных действий и т.д.

Сложные тактические комбинации дифференцировались:

по содержанию - на однородные (одноименные), т.е. состоящие из одноименных следственных действий, и разнородные (разноименные), т.е. состоящие из различных следственных действий или следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий;

по временной структуре - на сквозные, производство которых осуществляется на протяжении нескольких этапов расследования, и локальные, которые проводятся на каком-то одном этапе*(643).

Таким образом, несложно убедиться, что между понятиями "сложная тактическая комбинация" (предложенная Р.С. Белкиным) и "тактическая операция" в указанном значении нет разницы. В связи с этим ученый в последних своих работах не отвергал понятие тактической операции.

В целом поддерживая подход Р.С. Белкина к построению классификационной системы тактических комбинаций, необходимо отметить следующее. Во-первых, как надо полагать, деление тактических комбинаций на простые и сложные в понимании ученого является условным, т.к. говорить о "простых" тактических комбинациях при производстве расследования, когда появляется необходимость прибегать к их использованию, не приходится, тем более в случаях противодействия расследованию или при контроле за правильностью производства расследования. Во-вторых, такая разновидность "простых" тактических комбинаций, как "рефлексная", не обязательно бывает связана только с лицами, которые противодействуют следствию. Например, не исключается возможность использования рефлексной разновидности тактических комбинаций и при отсутствии такого противодействия. При этом такой случай (разновидность тактических комбинаций) в предложенной классификации Р.С. Белкиным не предусмотрен. Последнее означает, что при отсутствии противодействия органу расследования применение "простых" тактических комбинаций исключено, либо необходимо признать, что предложенная классификация неполная.

Кроме того, в криминалистической литературе можно встретить классификационные системы организационно-тактических комплексов - исходя из типичности, функциональной составляющей, приоритета решения поставленных тактических задач, субъекта их реализации.

Так, в зависимости от типичности поставленной задачи тактические комплексы подразделяются на типовые и специфические. Типовые комплексы активно разрабатываются в криминалистической науке*(644), как правило, применительно к специфике расследования отдельных видов преступлений.

Функциональная составляющая задачи как основание дифференциации характеризует классификации тактических комбинаций и операций, встречающиеся в работах А.В. Дулова, А.В. Лагутина, В.А. Образцова, С.И. Цветкова, В.И. Шиканова*(645). Например, А.В. Дулов в качестве элементов такой системы выделяет следующие классификационные группы:

операции группы "сбор информации" (обеспечение системного сбора информации, относящейся к одному явлению, объекту; построение общей системы знаний об этом объекте, явлении);

операции группы "фиксация" (установление факта непосредственного контакта лица с объектами, являющимися элементами структуры преступления);

операции группы "поиск" (поиск отсутствующих источников криминалистической информации);

комплексные операции (одновременное изъятие необходимых для расследования объектов, фиксация связи субъектов с совершением противоправных действий, поиск доказательств преступных действий).

Предложенные А.В. Дуловым элементы системы классификации не вполне логичны. Сбор информации, как известно, представляет собой целенаправленные действия по ее поиску (обнаружению), фиксации и изъятию. Это положение, вероятно, в предложенном варианте классификации не учитывается. Кроме того, классификационная система не содержит операций, направленных на исследование информации, что также нельзя признать правильным.

А.Ю. Головин предложил классификацию тактических комплексов по приоритету решения задач расследования. По этому основанию, как он полагает, можно выделять первоочередные и последующие тактические комплексы. Первоочередной тактический комплекс представляет собой систему действий, направленную на быстрое обнаружение, изъятие, фиксацию и исследование информации, получаемой следователем в процессе расследования преступлений.

Такая классификация тактических комплексов имеет право на существование (по аналогии с первоначальными и последующими следственными действиями и оперативно-розыскными мероприятиями), но обращает на себя внимание неточность позиции А.Ю. Головина, которая проявляется сразу же при попытке ее уточнить. Так, автор пишет: "В данном случае речь идет преимущественно о тактических операциях (выделено мною. - Автор), в числе которых следует особо выделить неотложные операции как средства решения задачи по оперативному изменению сложившейся следственной ситуации в благоприятную сторону. Таковой является, например, комбинация "Атрибуция трупа", направленная на получение данных о личности погибшего, а также сведений о времени, месте и иных обстоятельствах смерти"*(646).

Таким образом, А.Ю. Головин либо сделал описку (опечатку), приравнивая к тактической операции комбинацию, либо, что наиболее вероятно, автор фактически не разделяет эти понятия, хотя, как было указано выше, продекларировал обратное.

Также А.Ю. Головин предложил тактические комплексы дифференцировать в зависимости от субъектного состава их разработки и проведения:

следователем единолично;

группой следователей (при их совместной работе по уголовному делу);

следователем совместно с органом дознания;

органом дознания без непосредственного участия следователя, но под его общим руководством*(647).

Приведенная классификация также не лишена недостатков. Во-первых, неточно определено основание классификации. Как известно, разрабатывать и проводить тактические комплексы могут разные субъекты (следователь, орган дознания, специалист). В связи с этим и классификация должна предусматривать эту особенность. Во-вторых, орган дознания может являться самостоятельным субъектом предварительного расследования, что предопределяет его самостоятельную деятельность (независимо от следователя). В-третьих, при разработке и проведении тактических комплексов могут участвовать и иные лица - участники предварительного расследования (например, специалист), что необходимо учитывать при построении классификационной системы по рассматриваемому основанию.

Таким образом, рассмотрение проблем классификации организационно-тактических комплексов, как и их содержания, приводит к промежуточному выводу о том, что существенной разницы между тактической операцией и тактической комбинацией не существует. Независимо от рассматриваемых категорий авторы, как правило, придерживаются одних и тех же подходов, принципов, а также вкладывают в каждую классификационную группу одно и то же содержание. Все это предопределяет дальнейшие исследования проблем организационно-тактических комплексов процессуальных и иных действий (мероприятий) путем лингвистического толкования рассматриваемых понятий. Учитывая, что их конструкция содержит общий элемент ("тактическая"), то исследование этих категорий необходимо провести на уровне их вторых элементов.

Лингвистическое толкование понятий "операция" и "комбинация" позволяет заключить, что между ними не существует строгого различия. Так, под комбинацией (от лат. combination - сочетание) понимается "совокупность объединенных единым замыслом приемов или действий и т.п."*(648) или "сочетание, соединение, взаимообусловленное расположение чего-либо (обычно однородного) или же это сложный замысел, целый ряд ухищрений, уловок для достижения каких-либо целей"*(649). В то же время под операцией подразумевается законченное действие или ряд связанных между собой действий, направленных на решение определенной задачи. Таким образом, как комбинация, так и операция представляют собой совокупность действий (приемов), объединенных "общим замыслом" или, иначе говоря, "направленных на решение определенной задачи", т.е. рассматриваемые понятия в русском языке используются в качестве синонимов.

Отличия между указанными понятиями весьма незначительные и непринципиальные. Тем не менее их необходимо обозначить для целей настоящего исследования. Как можно было убедиться, иногда в содержание понятия "комбинация" включается такой элемент, как "прием", а также указывается на сочетание чего-либо "обычно однородного". При этом понятие "операция" содержит указание только на действие и, как может показаться, безотносительно к такому элемента, как "прием". Но прием является неотъемлемой частью действия, точнее, способом этого действия.

В остатке сравнительного анализа понятий "комбинация" и "операция" остается только вид (характеристика) действий (приемов). В то же время указание в определении понятия "комбинация" на "сочетание чего-либо (обычно однородного)" не исключает взаимообусловленность и неоднородного (например, следственных и оперативно-розыскных мероприятий).

В связи с тем, что при любом предлагаемом в криминалистической литературе подходе понимание организационно-тактических комплексов напрямую связано с понятием "тактический прием", представляется необходимым рассмотреть данное научное понятие.

В настоящее время распространено понимание тактического приема как наиболее целесообразного, эффективного и рационального способа действия или линии поведения при собирании, исследовании, оценке и использовании доказательств и предотвращении преступлений*(650).

Включение этих признаков (свойств) в рассматриваемое понятие представляется обоснованным и необходимым. Как отметил Н.А. Селиванов, именно эти признаки подчеркивают "практическую полезность и оправданность приемов, относящихся к категории тактических". Необходимо отметить и еще один признак, указываемый учеными при определении тактического приема, - его обусловленность сложившейся следственной ситуацией*(651). Учитывая, что целесообразность тактического приема определяется как раз такой ситуацией, эти признаки можно определить как взаимозаменяемые.

В литературе иногда указываются и другие признаки (свойства) тактических приемов. Так, А.Р. Ратинов в перечень основных свойств тактических приемов включил: целесообразность, научность, продуктивность, рентабельность, безопасность, внезапность, избирательность действия*(652). Р.С. Белкин, Е.П. Ищенко, В.П. Лавров называют признаком тактического приема его направленность. По их мнению, это задачи по собиранию, исследованию, оценке и использованию доказательственной информации и предотвращению преступлений*(653). Такой подход к определению направленности тактического приема представляется наиболее обоснованным.

В.Ю. Шепитько предложил рассматривать в качестве одного из признаков тактического приема - психологический механизм реализации. По его мнению, такой механизм реализации тактического приема предполагает: "1) его психологическую направленность, связанную с разоблачением лжи, актуализацией забытого, воссозданием прошедшего события, обнаружением сокрытого и т.п.; 2) непосредственное и опосредованное взаимодействие между следователем (судьей) и их респондентами; 3) психологический эффект от его использования (что связано с получением объективных показаний, обнаружением следов и орудий преступления, установлением местонахождения тайника и т.п.)"*(654). Действительно, любой тактический прием оказывает воздействие на психическую структуру личности, психологические свойства и состояние допрашиваемого*(655), что предопределяет доминирование психологического аспекта при разработке и осуществлении тактических приемов в ходе проведения следственных действий, направленных на получение показаний (допрос, очная ставка). Несмотря на то что такие тактические приемы могут использоваться и при производстве иных видов следственных (процессуальных) действий, не связанных с получением показаний, признак, предложенный В.Ю. Шепитько, характеризует лишь определенную группу тактических приемов, применяемых, как правило, при получении показаний участников предварительного расследования, а не рассматриваемое понятие в целом.

Ученые-криминалисты часто указывают на соответствие тактического приема нормам уголовно-процессуального закона, этики и нравственности*(656). Кроме того, тактический прием должен соответствовать нормам морали, быть доступным для практиков.

Некоторые ученые под перечисленными признаками (свойствами) тактических приемов понимают требования, которым тактические приемы должны отвечать. Так, И.А. Возгрин к таким требованиям относит: 1) соответствие тактического приема действующему законодательству (законность); 2) эффективность; 3) обоснованность (практическая и научная состоятельность); 4) этичность и гуманность; 5) конкретность; 6) индивидуальность*(657).

Таким образом, тактические приемы характеризуются многочисленными признаками или, иначе говоря, должны соответствовать многочисленным требованиям, но включать их все в определение данного понятия не следует, т.к. это неоправданно усложнит его дефиницию.

За редким исключением в криминалистической литературе преобладает мнение, что тактические приемы применяются только следователями и только в связи с производством следственных действий. Такой подход вызывает некоторые возражения. Во-первых, тактические приемы могут реализовывать участники предварительного расследования, деятельность которых направлена на раскрытие, расследование и предупреждение преступления (например, сотрудник оперативно-розыскного подразделения в ходе следственного действия, производимого по поручению следователя, и т.п.). Во-вторых, в криминалистической науке системы тактических приемов разрабатываются применительно не только к следственным, но и иным процессуальным действиям (например, задержание подозреваемого, предъявление обвинения, наложение ареста на имущество и т.п.), а также к розыскным действиям (разрешенные уголовно-процессуальным законом действия органа расследования по установлению места нахождения предметов и документов, обвиняемого, подозреваемого и т.п.), организационно-техническим мероприятиям (например, действия по руководству следственной и следственно-оперативной группами, следственными бригадами, использование помощи общественности, приемы использования средств массовой информации в расследовании преступлений, взаимодействие с контролирующими органами и т.д.). В-третьих, тактические приемы могут применяться при реализации как конкретного процессуального или иного действий, так и их комплексов.

Некоторые ученые в процессе своих исследований приходят к выводу, что "облеченные в правовую форму поисковые, познавательные и удостоверительные приемы (выделено мною. - Автор) целесообразно именовать операциями соответствующего содержания"*(658). Как представляется, подобные предложения не бесспорны. Так, под операцией обычно понимается законченное действие или связанные между собой действия, направленные на решение определенных задач. Таким образом, операция может представлять собой комплекс приемов процессуальных и иных действий (мероприятий), что не дает возможности использовать в качестве синонимов термины "прием" и "операция".

С учетом изложенного можно предложить рассматривать тактический прием как оптимальный единичный акт способа действия и/или линию поведения органа расследования и/или иных должностных лиц по его поручению в конкретной ситуации производства процессуального и иного действия (мероприятия) и/или их комплексов, направленных на решение задач предварительного расследования либо обеспечивающих последние. Такие задачи связаны с собиранием и/или исследованием, и/или оценкой, и/или использованием доказательственной либо иной криминалистически значимой информации для быстрого, полного и объективного предварительного расследования.

Дальнейшее развитие теории криминалистики, связанной с организационно-тактическими комплексами, может идти по двум направлениям. Первое - дальнейшее углубление теорий тактических операций и тактических комбинаций, определение их содержания и соотносимости, построение их классификационных систем, разработка рекомендаций по их применению на практике и т.п. Второе - объединение указанных теорий в одну и отказ при этом от проведения различий между соответствующими понятиями.

Если избрать первое направление, по которому преимущественно в настоящее время развивается криминалистическая теория организационно-тактических форм процессуальных (следственных) и иных действий (мероприятий), то на основе проведенного анализа можно предложить следующие определения рассмотренных категорий.

Тактическая комбинация - это комплекс тактических приемов и/или процессуальных действий, направленных на разрешение задачи предварительного расследования или обусловленных этой задачей и следственной ситуацией.

Тактическая операция - это комплекс процессуальных и иных действий (мероприятий), направленных на разрешение задачи предварительного расследования или обусловленных этой задачей и следственной ситуацией.

Различия между этими понятиями заключаются в следующем. Во-первых, приемы и процессуальные действия тактической комбинации реализуются вне связи с оперативно-розыскными и/или организационно-техническими мероприятиями в отличие от тактической операции. Такая позиция основана на том, что комбинацию обычно составляют однородные действия (приемы). В данном случае "действие" не следует понимать как телодвижение, а нужно исходить из определенной системы процессуальных действий, которые в своей совокупности условно можно представить как однородные (процессуальные).

Во-вторых, тактическая комбинация всегда реализуется в рамках уголовно-процессуального законодательства, а тактическая операция - не во всех случаях, т.к. в ее структуру входят иные действия (мероприятия), в том числе оперативно-розыскные, регулируемые соответствующим законодательством, которые при этом могут реализовываться вне рамок предварительного расследования.

В то же время невозможно согласиться с распространенным в криминалистической литературе мнением о том, что тактическая комбинация и операция различаются по характеру задач расследования, на решение которых они могут быть направлены, т.к. задача любого расследования одна - полное, всестороннее и объективное расследование преступлений. Отличаются только пути (способы, технология) достижения этой задачи. В одних случаях достижению задачи предварительного расследования могут служить решение частной задачи, например, обнаружение объектов, подлежащих розыску (Н.И. Порубов*(659)), в других - передача информации подозреваемому или ограничение доступа подозреваемого к этой информации (А.В. Маркс*(660)), в третьих - формирование у противодействующей стороны состояния неопределенности либо побуждение ее к совершению определенных действий (В.П. Гмырко*(661)) и т.п. Также не могут быть признаны в качестве различий тактических комбинаций и операций промежуточность задачи расследования (Л.Я. Драпкин и В.А. Князев*(662)) или "конкретность цели" расследования (С.И. Цветков*(663)).

Невозможно согласиться с мнениями А.Е. Михальчук и Р.А. Каледина, отмечающих, что тактическая операция и тактическая комбинация могут различаться по месту, длительности проведения действий и их масштабу*(664), а также с позицией А.С. Подшибякина и С.Б. Россинского, полагающих, что круг участников тактической операции всегда шире, чем при проведении отдельного следственного действия и, следовательно, тактической комбинации*(665).

Оставляя без комментариев позицию последних авторов из-за очевидной их неубедительности, представляется возможным перейти ко второму предложенному направлению криминалистических исследований по рассматриваемой проблеме.

Предложение о рассмотрении теорий тактической операции и тактической комбинации в качестве единой (под одним названием), не ново. Так, казахский ученый Е.Г. Джакишев объединил различающиеся понятия "тактическая комбинация" и "тактическая операция" в одно, назвав полученное определение "тактическая комбинационная операция" и отметив, что именно в такой форме эти понятия "не противоречат друг другу, а наоборот, взаимно друг друга дополняют и могут быть использованы одновременно для характеристики всей системы из сочетания следственных мероприятий"*(666).

В связи с изложенным (по второму направлению) и учитывая, что независимо от различия точек зрения ученых-криминалистов на рассматриваемую проблему все согласны в одном - в основе тактической операции и тактической комбинации находятся комплексы действий (приемов), представляется возможным "соединить" эти категории и рассматривать организационно-тактические комплексы процессуальных и иных действий (мероприятий), используя единое понятие. Таким понятием (категорией) может служить "тактический комплекс", который можно определить как организационно-упорядоченную совокупность (систему) тактических приемов и/или процессуальных действий и/или оперативно-розыскных и/или иных мероприятий, направленных на разрешение задач предварительного расследования или обусловленных этой задачей и следственной ситуацией.

Предложенный подход к разрешению рассмотренной проблемы имеет принципиальные преимущества. Во-первых, он основан на признанном всеми учеными положении о том, что независимо от индивидуальных интерпретаций рассматриваемого процесса он представляет собой комплекс тактических приемов и/или процессуальных действий и/или оперативно-розыскных и/или иных мероприятий. Во-вторых, использование единого термина разрешает вопрос о практическом значении самостоятельного рассмотрения таких категорий, как "тактические комбинации", "тактические операции" и др. В-третьих, данный подход предопределяет наиболее системную и целенаправленную разработку классификационных систем организационно-тактических комплексов процессуальных и иных действий (мероприятий).

Характеризуя тактические комплексы (в авторском определении), обратим внимание на следующие обстоятельства:

тактический комплекс представляет собой сложную организационную структуру, являющуюся составной частью предварительного расследования;

тактический комплекс проводится для решения задач предварительного расследования, выступающих в качестве цели данного комплекса;

предметно-практические приемы и действия (мероприятия), реализуемые в рамках тактического комплекса, образуют определенным образом организационно-упорядоченную совокупность (систему), все элементы которой тесно связаны между собой, дополняя и развивая друг друга;

тактические комплексы организуются и проводятся под руководством и с участием органа расследования, в производстве которого находится уголовное дело;

общим объектом тактического воздействия при проведении указанного комплекса является следственная ситуация, сложившаяся в ходе предварительного расследования.

Определив понятие "тактический комплекс", закономерно следует попытаться предложить классификацию тактических комплексов на основе рассмотренных классификационных систем организационно-тактических форм комплексов процессуальных и иных действий (мероприятий).

Система классификации тактических комплексов может быть представлена следующим образом:

по форме - процессуальные реализация которых регламентирована уголовно-процессуальным законом, непроцессуальные, - их реализация не регламентирована уголовно-процессуальным законом и смешанные - реализация основана на элементах как процессуальной, так и непроцессуальной форм. При этом первый вид тактических комплексов может дифференцироваться на процессуальные приемы, следственные действия и иные процессуальные тактические комплексы, второй - на оперативно-розыскные, ревизионные (проверочные), организационно-технические и т.п.;

по содержанию - однородные (одноименные), т.е. состоящие из одноименных тактических приемов, а также процессуальных или иных действий (мероприятий), и разнородные (разноименные), т.е. состоящие из различных тактических приемов и/или процессуальных и/или иных действий (мероприятий);

по временной структуре - сквозные, реализация которых происходит на протяжении нескольких этапов расследования, локальные, которые реализуются на каком-то одном этапе, и разовые - в рамках одного процессуального или иного действия (мероприятия);

по приоритету решения стоящих задач расследования - неотложные и последующие тактические комплексы;

по этапам предварительного расследования - первоначальные, промежуточные и заключительные. Иногда в криминалистической литературе выделяют в качестве самостоятельного этапа стадию возбуждения уголовного дела. В таком случае четвертой разновидностью классификации тактических комплексов по данному основанию будут являться доследственные тактические комплексы;

по направленности - на обеспечивающие, реализация которых направлена на подготовку эффективного их (тактических комплексов) проведения, доказательственные - их реализация направлена на получение новых и проверку имеющихся доказательств по уголовному делу и контрольные - их реализация направлена на проверку результатов процесса расследования или хода отдельных процессуальных или иных действий (мероприятий);

по функциональной составляющей - связанные с поиском, фиксацией, изъятием, исследованием и использованием доказательственной информации;

по отношению к предмету доказывания - способствующие установлению обстоятельств, входящих в предмет доказывания и помогающихустановлению вспомогательных фактов;

по характеру и содержанию процедур - состоящие только из тактических приемов или следственных действий, или оперативно-розыскных мероприятий, или иных действий (например, ревизионных, организационно-технических и т.п.) либо смешанных процедур;

по содержанию решаемых задач - способствующие поиску людей или трупов, обнаружению предметов или документов;

по уровню общности - специфические и типичные;

по видам (группам) расследуемых преступлений;

по месту - проводимые в одном месте, проводимые в разных местах;

по времени совершения процедур - реализуемые в одно время, реализуемые в разное время;

по субъектному составу их проведения можно выделять операции, проводимые:

1) органом расследования (следователем) единолично;

2) должностными лицами правоохранительных органов без непосредственного участия органа расследования (следователя), но под его общим руководством (по поручению органа расследования);

3) органом расследования (следователем) совместно с должностным лицом правоохранительных органов без создания групп (бригад);

4) следственной группой (бригадой);

5) следственно-оперативной группой (бригадой).

Кроме того, каждая разновидность тактического комплекса может дифференцироваться на подгруппы в зависимости от привлечения к их реализации участников предварительного расследования (например, специалисты, эксперты, ревизоры и т.п.).

Наряду с перечисленными основаниями классификационных систем могут существовать и другие, что лишний раз подтверждает многогранность тактических комплексов.

Криминалистическая классификация тактических комплексов позволяет глубже проникнуть в сущность данного объекта, более полно, четко, в развернутом виде увидеть его содержание, вскрыть лежащие в его основе закономерности.