Экономика и технология
Отсталость народов Америки, к моменту Конкисты (испанского завоевания) 3 добравшихся только до уровня неолита и кое-где — энеолита, объясняется не только и не столько поздним началом развития человеческого общества: в конце концов, переселенцы из Азии принесли с собой опыт, накопленный их предками на своей прародине. Америка не предоставила человеку многого из того, что мог дать Старый Свет.
Прежде всего, здесь не было многих полезных растений — таких, как пшеница, рожь или ячмень. Их место занимали кукуруза, картофель и другие растения, бедные белками. Это было ещё поправимо в более отсталых краях, где сохраняла своё значение охота и рыбная ловля, но жители густонаселённых культурных стран были обречены на хроническое белковое голодание.
То же самое можно сказать и о животных. Местные слоны и лошади вымерли ещё в ледниковом периоде — человек даже вряд ли приложил руку к их гибели. Трагикомический эпизод: ацтеки, впервые увидевшие испанских всадников, приняли их вместе с лошадьми за одно существо с двумя головами, двумя руками и шестью ногами, способное разделяться и вновь соединяться! Другие животные, служившие в Евразии тягловой силой, не водились здесь никогда. В Мексике были известны лишь безголосые собаки (их разводили как комнатных животных, а также ели) и домашняя птица. К услугам перуанских индейцев были лишь ламы и альпаки, дальние родственники овец, слабый позвоночник которых не позволяет навьючить на них большой груз. Поэтому кладь здесь переносили в основном вручную, а колеса и плуга так и не изобрели: кого запрячь в повозку или плуг? Итого: огромные усилия для обработки земли и транспортировки грузов, плюс малые скорости при колоссальных расстояниях, и всё это при неполноценном питании… И неизбежный результат: замедленные темпы развития при множестве тупиковых ветвей.
Поэтому американские цивилизации не выдержали удара Конкисты. Крупный российский американист Ю. Е. Берёзкин специально задаётся вопросом: почему высочайшие культуры Америки погибли безвозвратно и даже без серьёзного сопротивления, в то время как даже африканские народы, порой стоявшие по культурному и социально-политическому уровню развития значительно ниже ацтеков или инков, сумели пережить эпоху колониализма и вернуть независимость? Почему только для индейцев Америки встреча с конкистадорами имела такие трагические последствия (Берёзкин 1990: 167)? Основной его вывод таков:
«Европейцы, привезшие с собой домашний скот и пшеницу, получили поэтому важные преимущества. Они начали вытеснять индейцев с их земель примерно так же, как на заре становления производящего хозяйства земледельцы и скотоводы осуществляли свою экспансию за счёт территорий, занятых охотниками и собирателями. […] Натиску лошадей, коров и овец американским аборигенам противостоять было, пожалуй, труднее, чем пушкам и ружьям их хозяев-пришельцев.
Хозяйственная неполноценность индейских обществ перед лицом завоевателей обернулась их социальной и культурной неконкурентоспособностью, особенно в условиях превосходства христианской религии над местными культами. Сохранение традиционного образа жизни обрекало индейцев на малочисленность и отсталость. Заимствование же европейских нововведений сопровождалось утратой древних обычаев, возникновением чувства стыда за свою этническую принадлежность, стремлением к ассимиляции» (Берёзкин 1990: 169-170).
Культурный шок, испытанный индейцами, проявился во многом. Инка Гарсиласо де ла Вега, великий хронист, сочинение которого дало нам больше половины письменных сведений о древнем Перу, приводит слова своего дяди-инки, что конкистадорам нетрудно было бы получить перуанское золото (следы которого археологи и кладоискатели ищут до сих пор): подарили бы они инкам только железные ножницы — те в благодарность сами отдали бы испанцам все свои сокровища! Дело в том, что у инков была принята короткая стрижка, но стриглись они каменными орудиями…
Лишь немногим племенам удалось пройти между Сциллой экономической отсталости и Харибдой культурной катастрофы. С одной стороны, это — индейцы гоахиро (или гуахира, на границе Колумбии и Венесуэлы) и арауканы Чили, которым удалось переориентировать свою экономику и создать полноценное хозяйство. Этим племенам удалось выдержать и напор испанских войск, и даже завезённые конкистадорами болезни, от которых в других областях (Луизиана, страна майя) вымерло до 90 % коренного населения. В наши дни и гоахира, и арауканы — довольно крупные этносы с оригинальной культурой.
С другой стороны, сумели выстоять кечуа и аймарá — жители андского высокогорья. Здесь ещё до инков сложилась хозяйственная система, обеспечивавшая сбалансированное питание больших масс людей (земледелие, основанное прежде всего на картофеле, и скотоводство), к тому же в холодном и очень сухом климате Нагорья европейские породы скота не выдержали конкуренции с ламой и альпакой. Итог: в современной Америке коренных жителей насчитывается лишь около 30 миллионов, но более половины из них живёт в горной части трёх андских стран — Перу, Эквадора и Боливии. Между тем на побережье этих же стран, где европейцам удалось перестроить сельское хозяйство на средиземноморский лад, когда-то многочисленные местные народности исчезли, перейдя на испанский язык и растворившись среди метисов и креолов (Берёзкин 1990: 170-171).