Понятие априорного и его роль в кантовской теоретической философии.

Одно из центральных понятий, без которого «Критику чистого разума» просто нельзя постигнуть, — понятие априорного (а priori). Сразу же нужно представить себе, какие при этом возникают важные и интересные, до сих пор значимые проблемы. Но проблемы и чрезвычайно трудные. Постижение их требует готовности к напряженному со-мыслию и со-переживанию.

Есть очень обширная совокупность человеческих знаний, результатов человеческого познания, которые имеют всеобщий и необходимый характер. Это утверждения науки, утверждения философии. Они образуют "мир" законов, принципов и постулатов. Всеобщие и необходимые положения обычно оцениваются очень высоко — как высшая цель, задача всего человеческого знания и познания. Эти положения, как правило, оформляются в суждения, начинающиеся со слов "все" или "вся", означающие, что некоторые принципы или положения утверждаются применительно к целому классу вещей, событий, состояний.

Например, естествознание кантовского времени выдвигало такой тезис: все тела протяженны. Это была истина физического знания того времени, принцип, положенный в основание механики. Или высказывалось другое положение: все тела имеют тяжесть. И Кант призывает задуматься над вопросом, что объединяет оба положения? Ответ таков: оба положения суть высказывания всеобщего и необходимого характера. Ибо не только для физиков, но и вообще для людей, сколько-нибудь знакомых с физическим знанием, они имеют всеобщее и необходимое значение. При этом всеобщие и необходимые постулаты отличаются от тех знаний, которые тоже могут быть сформулированы в форме некоторых всеобщих суждений, но на деле всего лишь претендуют на всеобщность и остаются эмпирическими знаниями. Например, когда-то говорили: "Все лебеди белые". А потом обнаружилось, что есть еще и черные лебеди. Кант и различает два вида знания (и познания): опытное, основанное на опыте (от a posteriori — апостериорное) и внеопытное (от a priori — априорное). Способ образования обоих видов знания различен.

Всякий раз, когда мы говорим: "Все тела протяженны", мы как бы отвлекаемся от многообразия, неисчерпаемости опыта. Всеобщее знание мы добываем каким-то иным способом, а не посредством простого эмпирического обобщения. Согласно Канту, это и есть знание, которое следует назвать априорным, внеопытным, причем не сегодня или завтра, а в принципе и всегда априорным. Оно не выведено из опыта, потому что опыт никогда не заканчивается. В том и состоит природа таких знаний и познаний, что при высказывании теоретических всеобщих и необходимых суждений мы мыслим совершенно иначе, нежели при простом обобщении данных опыта. Можно знать из опыта, что это или то тело протяженно, но, заявляя, что "все тела протяженны", мы совершаем внеопытный скачок мысли, т.е. мысль совершает переход в ту сферу, которая непосредственно опытом не обусловлена.

Таким образом, всякое всеобщее и необходимое теоретическое знание, истинное знание, по мнению Канта, априорно — доопытно и внеопытно по самому своему принципу. Но ведь всякое познание укоренено в опыте?! Кант этого и не отрицает. Более того, Введение в «Критику чистого разума» он начинает с утверждения: "Без сомнения, всякое наше познание начинается с опыта...". Рассуждение в подтверждение и доказательство этого, для Канта очевидного, высказывания приводится простое; это скорее доказательство от противного: "...чем же пробуждалась бы к деятельности познавательная способность, если не предметами, которые действуют на наши чувства...".

Но в поистине громадной по объему совокупности априорных познаний особо интересует Канта одна их группа. Какая же именно? Для ответа на этот вопрос требуются некоторые пояснения. Априорные познания, поскольку они выражаются в суждениях, Кант делит на аналитические и синтетические априорные суждения. Все суждения, как известно из логики, приводят в связь субъект (S) и предикат (Р) суждения. Так, в суждении "Все люди смертны" субъект (S) — люди, предикат (Р) — свойство смертности. Все априорные суждения содержат внеопытные, т. е. всеобщие и необходимые, знания. Но они в свою очередь делятся на две группы. К первой группе принадлежат те, в которых предикат не прибавляет нового знания о субъекте, а как бы "извлекает" на свет божий знание, так или иначе имеющееся в субъекте суждения. Кант приводит очень характерный для своего времени пример — суждение "все тела протяженны". Оно является априорным (воплощает всеобщее и необходимое знание) и вместе с тем аналитическим, ибо в понятии тела уже заложено, в сущности, понятие протяженного. Нужен только дополнительный анализ, чтобы это выявить, в самом деле, для физики докантовского и кантовского времени понятия "тело" и "нечто протяженное" — синонимы и, стало быть, аналитически выводимы друг из друга.

Еще один вид априорных суждений — они-то и интересуют Канта в первую очередь — те, в которых устанавливаемое предикатом знание оказывается новым по сравнению со знанием, уже заключенным в субъекте. Тут имеет место новое соединение познаний и знаний, новый их синтез. Поэтому Кант называет данные суждения синтетическими априорными суждениями. Пример: "Все тела имеют тяжесть". Оно прежде всего априорное, ибо содержит всеобщее и необходимое знание, но, кроме того, синтетическое, ибо понятие тяжести не заключено (для кантовского времени) в понятии тела - для присоединения, синтезирования его надо расширить и обновить знание, а значит, осуществить новые познания. Аналитические суждения Кант называет поясняющими, а синтетические — расширяющими суждениями. Синтетические суждения требуют нового обращения к опыту.

Итак, аналитические суждения, по Канту, все априорны: они не требуют обращения к опыту, а значит, не дают в подлинном смысле нового знания. Что же касается синтетических суждений, то они могут быть эмпирическими и априорными. "Все эмпирические суждения, как таковые, синтетические". Они всегда) по Канту, дают новое знание.

Особое внимание Канта априорные синтетические суждения привлекают потому, что они воплощают в себе удивительную способность человека добывать всеобщие и необходимые и вместе с тем новые знания, опираясь на особые познавательные способности, действия, приемы познания. Всего ярче такая способность — активная, творческая — воплощается в науке. Истины науки, постоянно добываемые и обновляемые, и суть, согласно разъяснениям Канта, априорные синтетические суждения. Иными словами, раз такие суждения уже существуют, они возможны. Тут, по Канту, нет проблемы, нет спора.

А вот основная проблема «Критики чистого разума» сформулирована Кантом в виде вопроса: как возможны синтетические априорные суждения? Это значит, в центре внимания данной работы — философская проблема познания, делающего возможным истинное знание науки и практики, притом именно новое всеобщее и необходимое знание.