Идеализм Лейбница.

Лейбниц был убежденным противником материализма. Для идеалиста Лейбница непреложно, что в рамках философии дух имеет первенство перед материей, дух, вернее души — перед телами, С помощью материального как принципа нельзя, по Лейбницу, удовлетворительно объяснить единство, универсальность, непрерывность мира: это значило бы свести дух, души к материи, к телесному. Между тем духовное, по Лейбницу, имеет свои особые законы, которые ставят души выше изменений, происходящих в материи. А вот благодаря имматериальной, духовной субстанции и принципу неосознанных восприятии универсум как бы собирается в прочное одухотворенное, значит, живое единство, которым легко управляет Высший и наисовершеннейший Дух, т.е. Бог?

С помощью такого рассуждения Лейбниц мыслит преодолеть и дуализм, и материалистический монизм. Но тех, кто усомнился бы в найденном философско-методологическом способе их преодоления, Лейбниц стремится убедить, ссылаясь в конечном счете на теологический и телеологический принцип предустановленной гармонии, широко распространенный в философии его времени. Итак, Лейбниц, развивая уже упомянутую выше более общую идею "репрезентации", применительно к проблеме души и тела обосновывает своего рода изоморфизм, т. е. мысль о том, что Богом изначально предустановлено соответствие субстанций тел и душ. И подобно тому, как каждое 1ело затрагивается всем, что происходит во Вселенной, так и^наша душа в конечном счете выражает Бога и Вселенную, все сущности и все существования. В силу чего "взаимное соотношение" субстанций выглядит как их "общение" — "единственно в этом и состоит связь между душой и телом," — поясняет Лейбниц.

Идея 'лучшего из миров' и ее этические следствия.

Из того, что Единое Существо, т.е. Бог, является основанием сущности и существования в мире и что он действует "физически и свободно", вытекает, по Лейбницу, .кардинальное следствие: такое существо не могло сотворить мира лучшего, чем тот, который уже им сотворен. "Таким образом, — заключает Лейбниц, — мир представляет не только удивительную машину, но — поскольку он состоит из духов — и наилучшее государство, где обеспечены все возможное блаженство и всякая возможная радость, составляющая их физическое совершенство". Эта концепция Лейбница вызвала и у его современников, и у мыслителей следующих столетий множество резких возражений, а то и насмешек. Но Лейбниц и сам предвидел возможные критические аргументы и как бы загодя полемизировал со своими противниками. А эти критики напоминали: люди часто бывают несчастны и умирают в мучениях. Мир скорее похож на хаос, чем на стройный и мудрый порядок. Лейбниц признает такие взгляды отнюдь не беспочвенными. Но он призывает подойти к делу глубже. Его контраргументы достаточно интересны и заслуживают внимания.

Человеческий мир, рассуждает Лейбниц, — это мельчайшая часть универсума и кратчайший миг истории. Почему же, "обладая столь малым опытом, мы осмеливаемся судить о бесконечном и вечном..."? К тому же люди под "лучшим из миров" неверно понимают мир, состоящий из одного благого, доброго, приятного и т.д. Между тем такой мир был бы однообразным, а однообразие, монотонность не были бы достойны мудрого Бога. Сплошные удовольствия, если бы только их люди получали от жизни, быстро бы утомили и пресытили человеческие существа. Как люди, испытывающие несчастья, закаляются в испытаниях, так и природа, пребывающая в напряженном противодействии добра и зла, действия и страдания, красоты и уродства, как раз в целостности и разнообразии становится прекрасной и целесообразно устроенной.) "Брошенное в землю зерно страдает, прежде чем произвести плод. И можно утверждать, что бедствия, тягостные временно, в конечном счете благодетельны, поскольку они суть кратчайшие пути к совершенству". Человеческое бытие подчинено закону "красоты и общего совершенства божественных творений", ему же подчинен и весь универсум: "...совершается известный непрерывный и свободный прогресс, который все больше продвигает культуру (cultum). Так цивилизация (cultura) с каждым днем охватывает все большую и большую часть нашей земли". Правда, Лейбниц не отрицает ни одичания, ни разрушений и падений цивилизации и культуры. Но ведь и они — по закону различий, контрастов — толкуются как составные элементы замысла Бога и сотворенного лучшего из миров. Теологическая идея лучшего из миров имеет у Лейбница прямое этическое продолжение. Она должна внушить человеку жизненный оптимизм, моральную стойкость в преодолении невзгод и несчастий, дать ему облагораживающее и успокаивающее сознание причастности к общему божественному порядку Вселенной.

Следует помочь человеку активно бороться со злом, для чего нужно научить людей встречать зло с открытыми глазами, выделяя и различая виды зла.

Различие между моральным злом и добром, исходящее, разумеется, от Бога, чрезвычайно важно еще и в том смысле, что оно оттеняет необходимость и величие человеческой свободы. "Все действия Бога спонтанны. Несомненно, что каждому человеку присуща свобода совершения любого поступка, т.е. того, что он сочтет наилучшим". Проблему свободы Лейбниц связывает с вопросами о необходимости, возможности, случайности. "С древнейших времен, — пишет он, — человеческий род мучается над тем, как можно совместить свободу и случайность с цепью причинной зависимости и провидением". Душа создана Богом так, что она как бы является зодчим, свободно творящим мир человеческой жизни. Но наибольшая свобода открывается человеку тогда, когда он сознательно действует как разумное существо. Разум повелевает человеком в той же мере, в какой человек распоряжается своим разумом. "Детерминироваться разумом к лучшему — это и значит быть наиболее свободным... Выступать против разума — значит выступать против истиныл потому что разум есть система (enchainement) истин".

Мы подошли, таким образом, к учению о познании, разуме, истине, т.е. к теории познания Лейбница. Полное название направленной против локковского «Опыта...» книги Лейбница — «Новые опыты о человеческом разумении автора системы предустановленной гармонии».