II вселенский собор

Состоялся в Константинополе в мае 381 года. Был кстати, не столь многочисленным (не более 150 человек), но оказался очень значительным. Первым председательствующим на Соборе был Милентий Антиохийский, довольно немолодой уже, с ним вполне представительная делегация из Сирии. Кроме того, необходимо отметить Кирилла Иерусалимского³⁰ (он тоже уже был в возрасте). Конечно же, отметим младшего брата Василия Великого Григория Нисского. Ну и понятное дело, Григория Богослова.

Вначале Собор решал очень простой вопрос: действительно, тверд ли на кафедре Григорий? Собор решил - тверд. Максим Циник – не действителен.

Следующий вопрос об арианстве, о признании Никейского Символа Веры. Собор был готов абсолютно четко признать Никейский Символ Веры, т.е. еще раз его утвердить. И вот здесь прямо на соборе в количестве 36 епископов не согласилась группа, которая утверждала, что Святой Дух не равен Богу Отцу, а является служебным творением. Вот как некогда Арий говорил, что Сын Божий не равен Богу Отцу и является всего лишь тварью, творением, вот так и здесь проявилась эта группа, но уже о Святом Духе. Служебным же потому, что Бог его посылает. «И послал Бог Святого Духа…». Это направление возникло в конце 350-х годов, и связано было с епископом константинопольским Македонием. Много сторонников этого учения было в Малой Азии. Вот откуда эти 36 епископов. Они получили наименование либо духоборцы, либо от Македония македоняне. Чисто исторически они, конечно же, отпочковались от тех же ариан, от тех, которые учили о подобии Сына (Аэций). Аэций как раз был учителем Македония. Поэтому духоборчество, по сути, разновидность арианства. Точно дата не известна. Не известно даже был ли сам Македоний македонянином. Ко времени Собора Работы против м. уже успели написать и Афанасий Великий, и Василий Великий, И остальные отцы-капподокийцы, и Григорий Богослов и Григорий Нисский.

Собор приостановил свою работу в день сошествия Святого Духа на апостолов (на Троицу). Григорий Богослов говорит великолепную проповедь на эту тему, убеждая македонян. Убедить их ему не удалось. На Соборе составили вторую часть Символа Веры и присоединили к Никейскому «И в Духа Святого Господа Животворящего, иже со Отцем и Сыном споклоняема и славима, глаголавшего пророки». Тем самым Собор утверждает равенство Святого Духа Отцу и Сыну.

На Соборе 381 года была взята одна из редакций. В то время, когда размножились ариане, ходило 5-6 редакций. Поэтому историки в конце XIX века откопали сам Никейский Символ Веры принятый в 325 году и обнаружили, что в пяти местах несколько переставлены слова. Понятное дело, существовали арианские редакции, где вместо слова «единосущный», стояли «подобный», «подобосущный» и т.д. И вот ходило таких масса. Епископы подписывали несколько. И уже разобраться, где тот самый текст, принятый в Никее было невозможно. Т.е. взяли такой самый нормальный, православный и его и утвердили. Поэтому можно услышать сейчас такое мнение о том, что наш Никео-Цареградский Символ Веры не совсем соответствует принятому в 325 году. Пугаться этого не стоит, потому что было вот это вот редактирование бесконечное. И на этом можно было бы поставить жирную точку на этом Соборе, но случилось, опять же, как и в эпоху ариан, очень некрасивая вещь. Дело в том, что должны были присутствовать на Соборе еще несколько сильных и мощных кафедр, но опоздали³¹. И вот, прибывают опоздавшие из Фессалоник и из Александрии. При этом александрийцы, видимо, считали, что за Афанасия Великого им нужно ставить памятник, за то, что они выдержали атаку всех ариан, что это именно они на протяжении десятилетий спасали Церковь от этого арианского моря. Прибыв, они увидели, что основные решения на Соборе уже приняты. И началось то, что не объясняется никакой истории, никакой логикой. Они поссорились с председателем Милентием Антиохийским, и тот скончался (он был старенький). Председательствующим на правах хозяина города, в котором проходил Собор, поставили Григория Богослова. Представители Фессалоник (а они защищали в какой-то степени позицию Рима, потому что Фессалоники были именно к Риму предрасположены) и Александрия (а это вообще значимая кафедра востока) поссорились и сцепились как дикие вепри, по словам Григория Богослова. Понятно, имеется виду, конечно, не драка, а словесная перепалка, которая не подходит ну никак для Вселенского Собора. Григорий попытался их успокоить. Причем, каким образом? Представитель Александрии (именем Тимофей) обвинял и Константинополь и Фессалоники в том, что они приняли решение без востока… а восток это вообще такая благодать… у них на востоке и Христос явился… и вообще без востока и солнце не восходит. Григорий Богослов, пытаясь успокоить и ввести в рамки говорит, что вообще-то Христос и явился на востоке, но его и распяли на востоке. На что этот александриец, возмущенный тем, что его этот Григорий его чуть ли не перебивает, вдруг перед всеми собравшимися гласом и рече: а почему это ты, Григорий, покинул кафедру в этих Сасимах (в этой забытой уже сто лет каппадокийской деревеньке). Если ты епископ истинный, то ты должен быть там, в Сасимах, а не здесь в Константинополе. А ведь, действительно, в древности переводов с кафедры на кафедру практически не было и они и не должны были быть. Григорий поступил еще более мудро: он сказал, что явно в вашей речи содержится больше неприязни, чем любви, а я хотел бы, чтобы Собор прошел именно в духе любви. Если хотите, я сейчас с удовольствием и поеду в эти Сасимы, в родную Каппадокию (Тимофей еще оскорбил его и как каппадокийца, уроженца сельскохозяйственного региона, типа пастухи какие-то здесь нами управляют, а мы, александрийцы, центр великой культуры… и т.п.). И прямо тут же, на Соборе, Григорий сложил с себя епископское достоинство и уехал в родную Каппадокию. Там он на участке своей земли построит небольшой монастырь и доживет свой век именно там, любя свои записи: богословские и поэтические. После его ухода все как-то сразу успокоились, перестали друг друга оскорблять. Увы, последним вынужденным деянием Собора было избрание нового епископа константинопольского. Таковым стал некий Нектарий. Собор также принял семь канонических правил. Наиболее значительным было второе правило – константинопольский епископ имеет преимущество чести на востоке (до этого времени это преимущество чести на востоке имела Александрия) потому что Константинополь есть город царя и синклита (сената). Вполне естественный процесс, потому что любая столица должна иметь значимого епископа. Если Рим был первой кафедрой как первая столица империи, Константинополь получил эти права как последующая столица. Это вполне естественно. Но позже, нетрудно заметить, Александрия подспудно будет оспаривать это у Константинополя³².

Император Феодосий принял решения Собора. В 385 году он потребовал воплощения этих решений в жизнь. Он демонстративно тожественно сжег еретические Символы Веры. Это означало, что он лишает их государственной поддержки и к началу следующего V века арианство и духоборчество практически исчезли.

В 365 году, задолго до этих событий, в Константинополе христианство принял молодой гот именем Вульфила³³. Попал он в Константинополь как пленник и получил там хорошее греческое образование, потом освободился из плена и принес христианство единоплеменникам. Он крестил готов, став их епископом. Поскольку в то время господствовало арианство, то он принял христианство в арианской форме. В V веке, вытесненные гуннами, готы перемещаются на запад с Балкан, с Северного Причерноморья и приносят с собой арианство другим германским народам: вандалам в Испании, бургундам – в Англии и лангобардам – в Италию. В Испании арианство просуществует примерно до 589 года, на севере Италии – до 703 года, у бургундов оно исчезнет совсем рано, в начале V века. На территории Российской Федерации можно найти следы арианства. Вместе с готами перемещались и аланы, которые тоже от готов приняли арианскую форму христианства, поэтому на Северном Кавказе, в Осетии, в Алании и можно встретить в нескольких обычаях следы вот этого древнего арианства. Ну, например, нестроительство храмов. Престолы строились где-то на возвышенности, служили на свежем воздухе, логично отсутствие иконопочитания. Традиционные каталонские³⁴ обычаи в Испании имеют корни опять-таки в том, что каталонцы, в отличие от других испанцев, какое-то время были арианами. Таким образом, в некоторых национальных обычаях от нашего Кавказа до далекой Испании встречаются следы древнего арианства.