3. Развитие дарвинистской концепции биологического прогресса

Решающую роль в разработке дарвинистской концепции прогресса в живой природе сыграл русский ученый А.Н. Северцов. В 30-е годы XX в. он опубликовал работы, в которых предложил ряд новых понятий. Количественное увеличение численности потомков и расселение их за старые границы распространения в результате приобретения организмами любых новых приспособлений А.Н. Северцов назвал «биологическим прогрессом». Главным направлением общего биологического прогресса является морфофизиологический прогресс, ароморфоз. Ароморфозы — приспособления, резко повышающие обмен веществ, поднимающие организацию живых существ на более высокую ступень, создающие возможности для дальнейшего прогрессивного изменения. Биологический прогресс может осуществляться и за счет морфофизиологического регресса или дегенерации, и за счет идиоадаптации — приспособлений, не повышающих, но и не понижающих ранее достигнутого уровня организации, и за счет специализации - особого случая идиоадаптации, когда уровень организации остается тем же, но новые приспособления все же сужают, ограничивают возможности дальнейшего развития.

Ароморфозы полезны для широкого спектра разнообразных условий. Они обеспечивают наибольший биологический прогресс. Примеры ароморфозов: возникновение полового размножения; усовершенствование теплорегуляции и приобретение постоянной температуры тела; возникновение и совершенствование центральной нервной системы и органов чувств; преобразования органов дыхания и кровообращения, увеличившие эффективность обмена веществ; изменения мускулатуры и скелета, обеспечивающие усиление двигательной активности животных и т.п. Учение об ароморфозах — сильное опровержение ламаркизма с его отрывом прогрессивных (структурно-организационных) изменений от приспособительных.

Эволюционный ряд — доклеточные → одноклеточные → многоклеточные → примитивные вторичноротые → первичные хордовые → первичночелюстные → хрящевые рыбы → костистые рыбы → амфибии → рептилии → млекопитающие → человек — представляет магистральную линию прогресса как серию последовательных коренных преобразований всей организации животных с возникновением в итоге социальных систем и общественной формы движения материи. И степень приближения к высшей форме движения может оцениваться как вполне объективный критерий прогресса живого. Причем эта магистральная линия прогресса есть результат развития всей живой природы в целом. Она осуществлялась в процессе разрешения сложных и разнообразных противоречий внутри тех биоценозов, в которых обитали ее носители. Многочисленные отношения живого с живым и с неорганической средой (пищевые, конкурентные, содействие, симбиоз, все другие) придали целостный характер всему эволюционному процессу. Поэтому магистральную линию нельзя отрывать от других ветвей биологического прогресса. И, конечно, ни в коем случае недопустимо выделение этой линии трактовать как обоснование антропоцентризма природы, как признание какой-то изначальной устремленности ее к человеку.

Прогрессивное развитие может осуществляться двумя путями: доведением до совершенства ранее приобретенных общих принципов организации; приобретением новых общих принципов организации, в своей основе более высоких, чем предшествующие. По первому пути шла эволюция, например, насекомых, по второму пути — эволюция позвоночных.

Если для позвоночных характерно неполное завершение формообразования в течение эмбрионального развития, то насекомое рождается практически уже вполне сформированным, его возможности приспособления в онтогенезе к конкретным особенностям среды крайне сужены. Эволюция насекомых шла по принципу: иметь заранее в готовом виде все необходимое для всевозможных ситуаций. Это и исключило возможность перехода насекомых на высший уровень организации. Гораздо более перспективным (более богатым возможностями) оказался иной принцип: иметь заранее лишь основное и на первое время, а все остальное приобретать в зависимости от конкретных условий. Такая организация характеризуется эволюционной пластичностью.

Все переходы на высшую ступень организации осуществлялись не «совершенными», а «примитивными» представителями исходной группы. Человек возник не от «совершенных» современных антропоморфных обезьян, а от «примитивных» древних дриопитеков, амфибии — не от высших костистых рыб, а от древних кистеперых, рептилии — не от высших амфибий, а от наиболее примитивных представителей этого класса — стегоцефалов.