§ 2. Проблемы использования

оперативно-розыскной информации

на стадии предварительного расследования

Информационное обеспечение является обязательным условием эффективности деятельности любой социальной системы, в том числе и системы уголовной юстиции. Без наличия информационных связей в системе нельзя говорить о каком-либо взаимодействии между ее элементами и о существовании самой целостности¹²⁷. Информационные потоки, их движение в социальных системах в теории систем рассматриваются как самостоятельные системы и называются системами связи¹²⁸. Главным содержанием, субстанцией их систем является информация, а сама система представляет собой следующую последовательность:

а) источник информации;

б) приемник, передатчик информации;

в) адресат, пользователь информации.

Если использовать те закономерности и порядок взаимоотношения, которые характерны для систем связи, то, по нашему мнению, можно выявить факторы, влияющие на эффективность информационного обеспечения системы оперативно-розыскного обеспечения предварительного расследования.

Такую методику мы выбираем с учетом условного (формального) характера системы оперативно-розыскного обеспечения, а также ограничений по использованию в уголовном процессе информации субъективного характера, определенных законодателем и направленных на обеспечение законности. Однако мы исходим из того, что информация — свойство материи, и в этом смысле она объективна¹²⁹. Объективен и механизм формирования информации. Порядок использования информации, в том числе и в уголовном процессе, определяется в результате сознательной, организованной деятельности людей¹³⁰. Он зависит от многих факторов и поставленных задач. Эта деятельность социальна по своей природе и су^ъек-тивна (субъективный фактор). Однако несмотря на то, что объективное и субъективное взаимосвязаны и относительны, субъективное порождается объективным и руководствуется закономерностями его движения. Деятельность людей по преобразо-

ванию объективной действительности будет тем эффективнее и многообразнее, чем в большем объеме познаны сами объективные условия¹³¹.

Рассматривая информационное обеспечение оперативно-розыскного обеспечения предварительного расследования через систему связи, мы тем самым познаем объективные условия и закономерности движения информации, в частности оперативно-розыскной, выявляем факторы, позитивно и негативно влияющие на этот процесс. Полученные знания помогут не только выявить существующие противоречия между объективными закономерностями механизма формирования информации, ее возможности в решении конкретных задач и условиями субъективного характера в виде норм утоловн о-процессуального закона и положений нормативных актов, регламентирующих цели и порядок использования этой информации, но и разработать конкретные рекомендации по организации эффективного использования оперативно-розыскной информации на стадии предварительного расследования.

Прежде чем перейти к непосредственному рассмотрению поставленного вопроса, необходимо привести некоторые определения информации, которые встречаются в литературе. С развитием кибернетики появилось множество определенной информации¹³², но все они в основном отождествляют информацию с отображением. В теории информации были сделаны попытки выделить количественную сторону сведений, то есть их «информационность», а также качественную сторону¹³³. В дальнейшем понятие информации тесно связывается с управлением.

«В кибернетике понятие информации имеет содержание, совпадающее с нашим интуитивным представлением о ней как сведениях, содержащих нечто новое, ранее неизвестное и полезное для получателя. Иными словами, информация — это действующая, «работающая» часть отражения, знания, используемая в практике управления». Сходное определение информации дает и В. Г. Афанасьев. Он считает, что это «часть знания, которое используется для ориентировки, для активного действия, для управления¹³⁴.

Вместе с тем данные понятия информации вряд ли могут удовлетворить представителей многих отраслей знаний, так как «собственно науки (технические и др.) предъявляют к нему

89

другие, более узкие требования¹³⁵. Поэтому появились понятия правовой, судебной, доказательственной, криминалистической информации¹³⁶.

Понятие «оперативно-розыскная информация» в специальной и юридической литературе появилось в 60-х годах. Под ней понимают: совокупность определенных данных, характеризующих некоторые стороны оперативно-тактической обстановки, психологические черты лиц, подозреваемых в подготовке и совершении преступлений, текущие профилактические и оперативно-розыскные мероприятия, виды и способы совершения преступлений, приметы преступников, похищенных вещей; сведения о замышляемых и подготавливаемых преступлениях, об обстоятельствах, имеющих непосредственное или потенциальное значение для планирования и осуществления оперативно-розыскных мероприятий, проведения оперативно-аналитической работы; данные, могущие оказать содействие предварительному расследованию¹³⁷.

Значительным вкладом в развитие теории и практики использования опрративно-розыскной информации являются исследования, проведенные С. С. Овчинским. Оперативно-розыскную информацию, по его мнению, от иной социальной информации отличает цель получения (борьба с преступностью), методы получения и режим использования, обеспечивающие конспирацию, надежную зашифровку источников, возможность проверки сообщаемых сведений и их применение только заинтересованными оперативными и следственными аппаратами органов внутренних дел¹³⁸. Кроме того, совершенно справедливо, на наш взгляд, С. С. Овчинский отмечает, что такими возможностями, как «получить какое-то содержание из внешнего мира, устранить неопределенность, обнаружить связь между фактами, событиями, а также прямую и обратную связь между управляющими и управляемыми элементами», обладает и оперативно-розыскная информация¹³⁹.

Вместе с тем, не подвергая сомнению высказанные положения, необходимо отметить, что оперативно-розыскная информация добывается только в целях борьбы с преступностью, и прежде всего предупреждения и раскрытия преступлений. Для решения этих задач нужны данные о явлениях, лицах, предметах и обстоятельствах, свидетельствующих об их причастности к устанавливаемому событию, а также сведения о сле-

90

дах, оставленных на предметах, участках местности и в помещениях, где происходило событие¹⁴⁰. Такие сведения могут добываться процессуальными и непроцессуальными способами.

Однако решение этих задач закон связывает с использованием информации, отвечающей следующим критериям: наличие процессуального источника информации, процессуальной формы ее получения и закрепления, наличие в ней фактов, относящихся к рассматриваемому делу. В данном случае речь идет о приоритете информации, полученной процессуальным путем, и обеспечивающем характере информации, полученной непроцессуальным путем, в том числе и с использованием оперативно-розыскных средств и методов, то есть оперативно-розыскной информации. Таким образом, сведения, составляющие содержание оперативно-розыскной информации, должны быть ориентированы на то, чтобы в максимальном объеме в дальнейшем стать доказательствами либо способствовать их получению. Это основное назначение оперативно-розыскной информации.

Кроме того, оперативно-розыскная информация должна содержать сведения, которые могут быть использованы для организации деятельности оперативно-розыскных аппаратов и предупреждения преступности. Таким образом, оперативно-розыскная информация — это сведения, полученные в результате осуществления оперативно-розыскной деятельности, могущие стать доказательствами или способствующие их получению и используемая в предупреждении преступлений, а также иные данные, используемые в организации и тактике деятельности оперативно-розыскных аппаратов.

Как видно из приведенного определения, оперативно-розыскная информация добывается не процессуальным путем из различных источников с применением оперативно-розыскных средств и методов. По своему содержанию она может быть использована как для обеспечения доказывания в уголовном процессе, так и для предупреждения преступлений.

В этой связи классификация оперативно-розыскной информации имеет значение не только как средство познания, но и как средство ее практического использования.

В литературе имеется множество классификаций оперативно-розыскной информации. Так, одни ученые считают, что информацию, полученную в ходе оперативно-розыскной деятельности, можно разделить на следующие группы:

91

1. Сведения, непосредственно указывающие на фактические данные, которые, затем, будучи собраны и закреплены процессуальными средствами, могут служить судебными доказательствами.

2. Сообщения, которые не содержат конкретных сведений об источниках доказательств и путях их отыскивания, но освещают событие преступления, отдельные обстоятельства, ограничивающие круг лиц, подозреваемых в совершении преступления.

Некоторые авторы называют еще одну группу: «... материалы, которые возникают в результате оперативно-розыскных мероприятий и являются как бы продуктом этой деятельности. Подобные материалы полезны не столько сами по себе, сколько своими указаниями на объективно существующие доказательства, которые подлежат собиранию процессуальными средствами»¹⁴¹.

В. Г. Самойлов все сообщения (сведения), полученные в ходе оперативно-розыскной деятельности, делит на две группы:

1. Данные, в которых содержатся указания на источники судебных доказательств.

2. Данные в которых не содержится таких указаний, то есть данные, которые помогают ориентироваться в обстоятельствах, связанных с расследуемым преступлением.

Первую группу В. Г. Самойлов, в свою очередь, подразделяет на две подгруппы:

а) данные, указывающие направление поиска судебных доказательств или источники получения доказательств;

б) данные, зафиксированные в различных объектах-носителях доказательственной информации, полученных или составленных в ходе оперативно-розыскной деятельности¹⁴².

А. Сербулов и А. Соловьев подразделяют данные оперативно-розыскного характера на сведения невещественного характера и вещественные объекты. Первые могут содержаться в различных документах, сводках скрытого наблюдения, оперативных установках и т.д. Вещественные объекты — это предметы и документы (накладные, фотокопии, черновики документов и др.), обнаруженные в ходе оперативно-розыскной деятельности¹⁴³.

А. Ф. Осипов и В. К. Лохов классифицируют оперативно-розыскную информацию с учетом возможности ее использова-

92

ния в стадиях возбуждения уголовного дела и предварительного расследования. Они выделяют две группы: 1) оперативно-розыскную информацию ориентирующего назначения; 2) оперативно-розыскную информацию доказательственного назначения. Первая группа, как отмечают авторы, «помогает следователю понять механизм совершенного преступления, наметить направления расследования и оптимальные следственные версии...» Вторую группу составляют проверенные оперативно-розыскным путем сведения (данные), свидетельствующие об обстоятельствах совершенного преступления и причастных к нему лицах, полученные из конкретных объектов — носителей такой информации, которые могут быть источниками судебных доказательств'⁴⁴.

Р.С. Белкин, характеризуя значение оперативно-розыскных данных для расследования, считает, что они могут:

1) указывать на объекты — возможные носители доказательственной информации, характер, местонахождение, способы получения от них источников доказательств;

2) содержать сведения о возможном поведении участников уголовного процесса на допросе и при производстве других следственных действий;

3) ориентировать следователя на обстоятельства, подлежащие доказыванию, и способствовать выбору наиболее эффективных средств доказывания, тактических и технических приемов собирания доказательств, помогать правильной их оценке¹⁴⁵.

По нашему мнению, приведенные классификации оперативно-розыскной информации учитывают только один критерий — ее значение для предварительного расследования. Вместе с тем огромный объем оперативно-розыскной информации используется для предупреждения преступлений, прогнозирования развития преступности, организации эффективной деятельности самих оперативно-розыскных аппаратов и т. д.

Поэтому, по нашему мнению, оперативно-розыскная информация может быть разделена на четыре группы:

1. Сведения, могущие быть доказательствами или способствующие их получению.

2. Сведения, способствующие предупреждению преступлений.

3. Сведения, способствующие эффективному функционированию оперативно-розыскных аппаратов.

93

4. Сведения, могущие служить основаниями для выработки некоторых положений оперативно-розыскной и уголовной политики.

Из приведенных классификаций оперативно-розыскной информации видно, что она понимается как совокупность «сведений», «способов», «данных», «сообщений». Уголовно-процессуальное законодательство в качестве основы получения доказательств называет «фактические данные». О сущности «фактических данных» и «доказательств», их соотношений в литературе также нет единого мнения.

Продолжительное время в юридической литературе ведутся дискуссии по поводу того, следует ли признавать фактические данные, полученные оперативно-розыскным путем, доказательствами, и при каких условиях. Одни авторы вообще отрицают такую возможность¹⁴⁶, утверждая, что «данные», добытые в результате проведения оперативно-розыскных мероприятий, не находят отражения, в уголовном деле и не имеют доказательственного значения»¹⁴⁷; другие (Фаткуллин Ф.Н., Корнеева Л.М., Шейфер С. А, и др.) исходят из понятия доказательства как единства содержания и формы. В данном случае содержанием являются фактические данные, полученные оперативно-розыскным путем, а формой — процессуальный порядок их установления и введения в уголовный процесс.

Так, по утверждению Л.М. Корнеевой, сведения, полученные из оперативного источника, становятся доказательствами, если будут подтверждены процессуальным путем — допросами, осмотром, обыском, то есть получены из указанного законом источника¹⁴⁸. Этот вывод конкретизирует В. Л. Дорохов: «Предметы и документы, обнаруженные оперативным путем, могут рассматриваться как доказательства лишь постольку, поскольку после их юридического обнаружения последовало их процессуальное собирание, в ходе которого к ним был полностью применен режим, определяющий допустимость вещественных и письменных доказательств»¹⁴⁹.

Поддерживая высказанную точку зрения, на наш взгляд, следует отметить, что процессуального собирания фактических данных не происходит и в этом нет необходимости. В данном случае содержание облекают в определенную форму — фактические данные, полученные оперативно-розыскным путем, в процессуальную форму. Однако оперативно-розыскная инфор-

94

мация остается содержанием оперативных источников, которые в уголовном деле не фигурируют¹⁵⁰. *

Это не означает, что приведением содержания в форму игнорируется проверка ее достоверности и оценки. Напротив, в результате таких действий оперативно-розыскная информация приобретает новое качество, а процессуальный порядок ее оформления создает гарантии достоверности и объективности. Как отмечает С. С. Овчинсий, «она при всех вариантах подтверждения выполняет свою важнейшую функцию — указывает на факты, которые должны стать доказательствами, на их источники и рациональные тактические приемы получения судебных доказательств»¹⁵¹. Проблеме соотношения формы и содержания в праве много внимания уделил К. Маркс, указавший на органическую связь сущности права с формами процесса его применения. Отвергая примат бессодержательной формы, формальности в правоприменительной деятельности, подчеркивая, что форма лишена всякой ценности, если она не есть форма содержания. К. Маркс вместе с тем указывает: «Как в китайском праве обязательно фигурирует палка, как с содержанием средневекового уголовного уложения, в качестве процессуальной формы, неразрывно связана пытка, — подробно этому гласный, свободный судебный процесс составляет необходимую принадлежность гласного по своей природе содержания, продиктованного свободой, а не частным интересом... Один и тот же дух должен осуществлять судебный процесс и законы, ибо процесс есть только форма жизни закона, следовательно, проявление его внутренней жизни»'⁵².

Соотношение фактических данных с доказательствами может, по нашему мнению, пониматься однозначно — будучи облечены в форму, предусмотренную для соответствующих случаев общеправовой процессуальной нормой, они становятся доказательствами, то есть фактические данные являются базой для получения доказательств. Вместе с тем не все фактические данные становятся доказательствами, они могут не отвечать требованиям, предъявляемым законом к последним.

Кроме того, «приемы и средства обнаружения доказательств должны удовлетворять общим требованиям, обусловленным общностью процессов обнаружения доказательств. Эта общие требования относятся к содержанию, условиям применения приемов, средств, правилам обращения с ними, обеспечению

95

достоверности получаемых при их применении результатов. К числу таких общих требований относится также и единство правовых оснований применения приемов и средств обнаружения доказательств, то есть наличие общей для них системы установленных законом и подзаконными актами принципов и правил, определяющих условия допустимости, характер и содержание, цели и порядок применения этих средств и приемов лицом, участвующим в процессе обнаружения доказательств»¹⁵³.

Вместе с тем фактические данные и доказательства — это результаты одного процесса познания, познания такого явления материального мира, как преступление. Если преступление совершено, оно уже существует в материальном мире и объективно может быть познано. Предметы, участники, очевидцы события, выступая носителями его отражений, становятся потенциально готовыми к тому, чтобы в рамках процесса познания выступать в качестве источников отображения оригинала. Однако если познание в широком смысле слова представляет собой получение каких-либо знаний о тех или иных предметах и явлениях, то доказывание заключается в обосновании установленных положений, в создании, иными словами, условий для познания тех обстоятельств другими лицами. Доказывание всегда коммуникативно, то есть оно обеспечивает переход знаний от одного лица к другому, обращено к третьим лицам, тогда как познание может замкнуться на познающем субъекте¹⁵⁴.

Следовательно, и получение фактических данных оперативно-розыскными аппаратами, и доказывание в гходе предварительного следствия есть процессы познания, направленные на познание одного явления — преступления, и цель у них одна — достижение истины.

Несмотря на свою единую направленность, эти процессы познания отличаются субъектами познания, методами и средствами, правовыми нормами, их регулирующими, условиями, в которых они протекают, и т. д. Однако, на наш взгляд, важно то, что фактические данные и доказательства имеют общую основу — преступление, а виды деятельности, направленные на получение тех и других, имеют одну цель — познание этого преступления как явления материального мира. Причем переход фактических данных в доказательства необходимо рассматривать не изолированно, а как поступательный процесс, развитие, переход познания от низшего уровня к высшему. Думает-

96

ся, на более верной позиции стоят те ученые, которые утверждают, что фактические данные принимают участие в процессе доказывания (Винберг А. И., Миньковский Г. М. и др.)- В силу того, что они являются базой для этого процесса, они не могут не быть его участниками. По существу, весь процесс доказывания представляет собой деятельность, направленную на преобразование фактических данных в доказательстве посредством придания им уголовно-процессуальной формы.

Таким образом, вряд ли стоит говорить о какой-то исключительной роли процессуального познания по отношению к оперативно-розыскному. Его главное назначение — посредством рвоих четко регламентированных средств, методов, источников, порядка деятельности не столько познать явления (преступление и все обстоятельства, связанные с ним), а дать возможность другим лицам проконтролировать правильность данного процесса. Это означает полную гласность и доступность всех средств и источников процессуального познания для всех заинтересованных лиц.

С учетом вышеизложенного следует заметить, что деление источников информации, необходимой для решения задач системы оперативно-розыскного обеспечения, на оперативные и процессуальные также носит условный характер, что, с одной стороны, способствует соблюдению законности, обеспечению законных прав и интересов граждан, а с другой — создает определенные трудности для повышения эффективности деятельности оперативно-розыскных и следственных органов в раскрытии и расследовании преступлений. Вряд ли можно согласиться с авторами, которые утверждают, что для следователя безразличны источники оперативных данных, для него важны лишь результаты оперативной работы, что оперативным работникам нет необходимости разглашать перед следователем свои источники, а достаточно согласовать с ним последовательность проводимых следственных действий¹⁵⁵. Такое утверждение противоречит требованию закона о допустимости доказательств, согласно которому следователь обязан выяснить источник доказательств.

Решение данной проблемы, по нашему мнению, заключается в том, что понятие «процессуальные источники» должно охватывать все источники информации, необходимой для раскрытия и расследования преступлений. С этой целью следует

4 Хомко,юв В П 97

разработать и принять в законодательном порядке такой механизм использования в уголовном процессе информации, полученной из так называемых оперативных источников, который бы гарантировал им безопасность и соответствовал интересам оперативно-розыскной деятельности. Прежде всего нужна детальная правовая регламентация негласной деятельности оперативно-розыскных аппаратов. Надо также определить порядок использования информации, полученной от негласных источников в уголовном судопроизводстве на стадии предварительного расследования и судебного разбирательства. Для реализации этого предложения необходимо в законодательном порядке решить вопрос о таком порядке дачи некоторыми источниками информации показаний на предварительном следствии и в судебном заседании, который гарантировал бы анонимность их личности (перед составом суда и др.) или в дальнейшем им была бы гарантирована личная безопасность (смена места жительства, изменение фамилии, имя и т. д.).

Вторым звеном системы связи является приемник информации, и от степени адекватности восприятия, проверки, оформления ее в определенные носители во многом зависит деятельность системы связи и системы, которую она призвана обеспечивать, В системе оперативно-розыскного обеспечения предварительного расследования информацию принимает оперативный работник. Ее оформление и передача для дальнейшего использования регламентируются нормативными актами, в которых имеются многочисленные пробелы, что связано прежде всего с несовершенством нормативного регулирования вопросов использования оперативно-розыскной информации в уголовном процессе, и в частности вопроса о пределах и путях предъявления следователю такой информации. Данный вопрос в практике раскрытия и расследования преступлений решается на уровне ведомственных нормативных актов МВД РФ.

Одним из требований, предъявляемых к системам связи, является быстрое, без искажения доставление информации адресату. Применительно к системе оперативно-розыски ого обеспечения предварительного расследования это означает, что оперативно-розыскная информация должна доставляться следователю оперативно и в полном объеме.

Как показывают исследования, в настоящее время вопрос ни о каналах поступления, ни формах передачи оперативно-

розыскной информации должным образом нормативно не отрегулирован.

Так, работая по раскрытию преступления оперативные — работники самостоятельно или при выполнении отдельного поручения следователя проводят ряд оперативно-розыскных мероприятий как гласного, так и негласного характера. Полученная информация оценивается оперативным работником с двух позиций: как она может быть использована для раскрытия преступлений и как обеспечить конспирацию деятельности по ее получению и зашифровку ее источников. Оперативный работник отбирает ту часть информации, которая, по его мнению, необходима следователю и которую можно передать без ущерба для оперативно-розыскной работы. Такая информация облекается, как правило, в форму рапорта, справки и направляется следователю.

Документы, фиксирующие непосредственную информацию, остаются в различных делах оперативного учета либо в другом специальном производстве оперативно-розыскных аппаратов.

Таким образом, информация, предназначенная и необходимая для предварительного следствия, к следователю не поступает и не используется по назначению. В процессе преобразования формы, в которой запечатлена и сохранена информация, может происходить количественное изменение информации, характера отображения одних и тех же свойств объекта и т. д.

На недопустимость подобной «обработки» информации неоднократно указывалось в юридической литературе (Балашов А.Н., Ларин А.М.). Однако практика пока не имеет иного пути.

Если говорить о форме передачи следователю оперативно-розыскной информации, то она, как правило, передается в форме рапорта, справки или устно. Так, 69% следователей при опросе показали, что, хотя от оперативно-розыскных аппаратов к ним поступают справки и рапорты в ответ на их отдельные поручения и указания, а также о выполнении пунктов совместных планов, все же наиболее важную информацию для раскрытия и расследования преступлений они получают устно от оперативных работников, участвующих в оперативно-розыскном обеспечении. В свою очередь 81% опрошенных оперативных работников также подтвердили, что несовершенство форм и каналов передачи следователю оперативно-розыскной информации, нечеткая нормативная регламентация вопроса о преде-

4*

99

лах допуска следователя к оперативным материалам заставляет их передавать информацию устно и нигде это не фиксировать.

На наш взгляд, наиболее характерна ситуация выявилась при проведении опроса следователей, ведущих сложные, мно-гоэпизодные дела, когда требуется активное оперативно-розыскное обеспечение. 89% таких следователей показали, что они не только знакомятся со всеми оперативно-розыскными материалами, имеющими отношение к находящемуся у них в производстве уголовному делу, но доже дают общую направленность проведения необходимых оперативно-розыскных мероприятий, то есть программируют деятельность оперативно-розыскных аппаратов по оперативно-розыскному обеспечению. В данном случае, конечно, имеются определенные нарушения ведомственных нормативных актов со стороны оперативных работников. Однако трудности, возникающие при раскрытии и расследовании названных дел, заставляют использовать такие совместные методы работы двух подсистем, что является оптимальным в решении общих для них задач.

Такой подход встречает в литературе со стороны некоторых ученых многочисленные возражения. Так, И. И. Карпе ц и А. И. Шейнин утверждают: «Нельзя игнорировать и то соображение, что лицо, выполнявшее или участвовавшее в оперативных мероприятиях, может непроизвольно свое субъективное убеждение, возникшее в ходе оперативных мероприятий, отстаивать в процессе расследования. Трудно ожидать, чтобы следователь в таких условиях сохранил достаточную критичность и полную объективность»¹⁵⁶. Думается, что вполне справедливо и убедительно на этот счет высказывается Г. Ф. Горский: «Что касается боязни ряда ученых и практиков, что следователь может оказаться в плену оперативной информации, в некоторых случаях недостоверной, так это расчет на плохого следователя, такой следователь в равной мере может попасть в плен недостоверной собственной версии, построенной на фактическом материале из процессуальных источников, собранных им лично»¹⁵⁷.

На наш взгляд, система оперативно-розыскного обеспечения предварительного расследования будет действовать эффективно, а следователи смогут успешно решать задачи по раскрытию и расследованию преступлений только в том случае, если оперативно-розыскная информация будет доступна им в пол-

100

ном объеме и в том виде, в каком она была первоначально получена.

Данную точку зрения разделяет и В. Е. Коновалова, которая отмечает, что «следователь должен знать все, что относится к расследуемому им делу и может иметь значение для исследования его обстоятельств. Для него нет и не может быть тайны в относящейся к делу оперативно-розыскной информации (но не источников ее получения), равным образом, как и для лица, производящего дознание, не должно быть тайны в расследовании дела, по которому он осуществляет оперативно-розыскную деятельность»¹⁵⁸.

Однако наши предложения о расширении возможностей следователей по ознакомлению с оперативно-розыскной информацией по расследуемым ими уголовным делам совсем не означают, что речь идет о совмещении следственных и оперативно-розыскных функций или подмене следователем руководителей органов дознания по руководству оперативно-розыскными аппаратами. В данном случае мы говорим о необходимости использования всей имеющейся по уголовному делу информации (процессуальной и оперативно-розыскной) для решения стоящих перед следователями и оперативно-розыскными аппаратами задач по раскрытию и расследованию преступления. Преступление может считаться раскрытым только после определенных процессуальных действий именно следователя, а не оперативно-розыскных аппаратов, значит, пользователем всей имеющейся по делу информацией должен быть он. Что касается вопроса о кажущейся подмене следователем руководителей органов дознания по руководству оперативно-розыскными аппаратами, то надо отметить, что это не управление ими, а управление расследованием с участием этих органов¹⁵⁹.

В рассматриваемом аспекте следует отметить и то обстоятельство, что из-за недостаточно эффективного функционирования каналов связи появляется так называемая «мертвая» информация, то есть полезная информация, которая получена, определенным образом зафиксирована, формализована и может быть использована для решения конкретных задач, однако по каким-либо причинам не используется¹⁶⁰. В системе оперативно-розыскного обеспечения предварительного расследования «мертвой» можно считать оперативно-розыскную информацию,

101

находящуюся в различных делах оперативного учета или других формах оперативно-розыскного делопроизводства. Огромные объемы такой информации по разным причинам (в основном из-за несовершенства ведомственного нормативного регулирования) не используются в раскрытии и расследовании преступлений.

Последним звеном системы связи является адресат, к которому поступает информация, и от того, насколько эффективно он использует эту информацию, зависит эффективность сей системы связи. Как отмечает А. Д. Урсул, «в общем случае при одном и том же количестве информации мера ее ценности оказывается зависимой от субъекта (воспринимающей информацию системы управления)»¹⁶¹.

В системе оперативно-розыскного обеспечения предварительного расследования адресатом является следователь, и от того, насколько оптимально он может распорядиться оперативно-розыскной информацией для решения задач раскрытия и расследования преступлений, зависит эффективность деятельности названной системы.

Специфика использования оперативно-розыскной информации на стадии предварительного расследования заключается в необходимости зашифровки методов и источников ее получения от других лиц, и прежде всего от лиц, крайне заинтересованных в неудаче расследования.

Решать эту задачу следует совместными усилиями оперативных работников и следователей. Это тем более важно в современных условиях, когда преступники, действуя по предварительному сговору, заранее обдумывая способы сокрытия преступлений, нередко осведомлены об оперативных методах работы милиции. Поэтому проведение соответствующих мероприятий не только оперативными работниками, но и следователями должно быть в высшей мере профессионально грамотным¹⁶².

Это может произойти в результате различных причин, но прежде всего из-за слабой взаимосвязи между оперативно-розыскными аппаратами и следователями, а также из-за незнания последними теории оперативно-розыскной деятельности. Так, Ф. Ю. Бердичевский отмечает, что деятельность по раскрытию преступлений должна программироваться следователем путем дачи поручений работникам милиции. Программирова-

102

ние же любой деятельности немыслимо без четкого представления о ее возможностях и понимания ее сущности¹⁶³. Как нам представляется, при подготовке следователей в гражданских юридических вузах и факультетах нужно ввести этот предмет в программу их обучения и в систему служебной подготовки.

Эффективность использования оперативно-розыскной информации на стадии предварительного расследования зависит и от ряда других объективных и субъективных факторов. Это относится к профессиональному уровню следователя, опыту, в большой степени зависит от его психологического склада и особенностей психики. К объективным условиям относятся обстоятельства места и времени использования информации и т. д,

Таким образом, эффективность информационного обеспечения оперативно-розыскного обеспечения зависит от эффективности функционирования всех элементов системы связи: если источник информации определен верно и информация пригодна для установления истины по делу; если информация передана следователю быстро и без искажений, в максимально полном объеме; если следователь способен эффективно использовать информацию в решении задач предварительного расследования.