В повести «гранатовый браслет»

  Куприн, как и всё без исключения писатели всех времён и народов, не обошёл в своём рассказе тему любви, но у него любовь особая и не на что не похожая – безответная.    В этом рассказе истинный романтик Куприн обожествляет любовь. Каждое слово здесь светится, переливается, сверкая драгоценной огранкой, но в рассказе описана любовь трагическая.

В «Гранатовом браслете» автор использует прием зеркального отражения. Здесь в «зеркалах» отражаются разные представления о любви вообще и о безответной любви Желткова (рассказ генерала Аносова, альбом шаржей и т.д.). Сюжет и здесь организован таким образом, что герои оказываются разлучены силой обстоятельств, разным социальным положениям (она — замужняя женщина из высшего общества, ), он — простой телеграфист, не имеющий никаких шансов на взаимность). Как говорит в рассказе генерал Аносов, любимый дедушка Ани и Веры: «Любовь должна быть трагедией. Величайшей тайной в мире!» Эта великая любовь поражает самого обыкновенного человека, гнущего спину за канцелярским столом, чиновника Желткова. Он был готов издалека обожать Веру Николаевну, он ее просто боготворил: «Я мысленно кланяюсь до земли мебели, на которой Вы сидите, деревьям, которые Вы мимоходом трогаете, прислуге, с которой Вы говорите. Прекрасная, хвала тебе, страстная хвала и тихая любовь. Да святится имя Твое». Желтков не мог каждый день, каждый час, каждую минуту дарить свою любовь Вере Николаевне. Наверное, поэтому он подарил ей гранатовый браслет своей прабабки — самое дорогое, что у него было, чтобы хоть как-то соединить себя с Верой. Желтков был безумно счастлив уже тем, что к его подарку прикасались руки его богини.

Внешняя канва сюжета мелодраматична. Но произведению сообщает философскую полноту музыкальная тема: эпиграфом к «Гранатовому браслету» взято название сонаты Бетховена. В финале рассказа героиня слушает как раз эту вещь Бетховена, и ее внутренний монолог о любви звучит как стихотворение в прозе, вторит музыке, в нем есть что-то от акафиста, со всей силой показывая, как сбывается «пророчество» телеграфиста.

Сразу же можно задать вопрос – а любила ли вообще кого-нибудь   Вера. Или слово любовь в её осмыслении нечто иное, как понятие супружеского долга, супружеской верности, а не чувства к другому человеку. Наверное, только одного человека – свою сестру, которая была для неё всем, у неё и в мыслях не было любить своего мужа, не говоря даже про Желткова, которого она не разу живым и не видела.

   Желтков, что про него можно сказать – был ли он больной человек, и преследовал несчастную женщину, или он был болен любовью – безответною, самою жестокою любовью на свете, не дававшею надежд на взаимность. Но всё же он надеялся на волю судьбы, что она сведёт их, и они будут жить долго и счастливо. Но нет – судьба в лице Веры имела другие планы, ей нужно было всё рассказать своему мужу – зачем?! Ведь можно было поговорить с Желтковым самой, успокоить его, вежливо попросить больше не писать ей. И всё.

   Куприн на протяжение всего рассказа пытается внушить читателям "понятие любви на грани жизни", и делает он это через Желткова, для него любовь – это жизнь, следовательно нет любви – нет жизни. "Случилось так, что меня не интересует в жизни ничто: ни политика, ни наука, ни философия, ни забота о будущем счастье людей – для меня вся жизнь заключается только в

Вас…". И когда муж Веры настойчиво просит прекратить любовь, прекращается и его жизнь: "…вам предлагают одно из двух: либо вы совершенно отказываетесь от преследования княгини Веры Николаевны, либо, если на это вы не согласитесь, мы примем меры, которые нам позволят наше положение…".

   А была ли необходимость Вере идти смотреть на мёртвого Желткова. Возможно, это была попытка как то самоутвердится, не мучить себя всю оставшеюся жизнь угрызениями совести, посмотреть на того, от кого она отказалась, и если возможно полюбить его. Понять, что в её жизни не будет ничего подобного этому - "В эту секунду она поняла, что та любовь, о которой мечтает каждая женщина, прошла мимо неё".   Наверное, просто' невозможно описать словами то ощущение глубочайшей потери, которое испытала Вера Николаевна, когда поняла, что такая любовь прошла мимо нее. Особую силу рассказу придает то, что в нем любовь существует как нежданный подарок, озаривший вдруг жизнь, тусклую обыденность, всколыхнувший устоявшийся быт. Мне кажется, невозможно без душевного волнения читать конец рассказа, эти изумительные слова: «Вспоминаю каждый твой шаг, улыбку, взгляд, звук твоей походки. Сладкой грустью, тихой, прекрасной грустью овеяны мои последние воспоминания. Но я не причиню тебе горя. Я ухожу один, молча, так угодно было Богу и судьбе. Да святится имя Твое». Эти слова скорее напоминают молитву. «Гранатовый браслет» — это песнь любви, и одновременно это вечная молитва о любви...

Вопрос №21. И.Бунин. Философско-нравственные проблемы смысла жизни в рассказах «Господин из Сан-Франциско» и «Братья». Композиция, символические образы.

Бунин в своем творчестве поднял все значительные темы и вопросы, которые всегда волновали русскую литературу: человеческая жизнь и смерть, их смысл, судьбы России, сущность русского народа, любовь во всех ее проявлениях. Тема смерти очень сильно и пронзительно звучит в бунинской прозе 1905—1915 годов. В ней нет никаких утешений вроде поэзии труда или радостей семейной жизни — быт бесконечно скучен, труд тяжел, люди бесповоротно чужды друг другу и, приходя в эту жизнь, сразу же устремляются к ее концу. Мы рассмотрим два рассказа этого периода, ясно его характеризующие: рассказ «Братья» и «Господин из Сан-Франциско».

В рассказе «Братья» бедный цейлонский рикша убивает себя, узнав, что его возлюбленную соблазнил кто-то из белых». Другой герой этого рассказа на первый взгляд полностью противопоставлен первому — это богатый англичанин, нанявший рикшу. Этот англичанин — хозяин жизни, который «в Японии покупал девочек, в месячные жены, в Китае бил палкой по головам беззащитных обезьяноподобных стариков, на Яве и на Цейлоне до предсмертного хрипа загонял рикш». Но как оказывается, герой страдает не только потому, что мучается печенью: он так же несчастен и неуверен в этой жизни, так же постоянно чувствует дыхание смерти и так же уязвим, как и нищий рикша, покончивший с собой. Разница между ними заключается только в том, что рикшу уже настигло то, чего еще боится англичанин, но что также однажды настигнет и его самого. Англичанина волнуют хрупкость и абсолютная случайность всего на свете — собственно, и жизнь, и смерть так же случайны и возможны, как и все остальное в этом мире. Герои вроде бы противопоставлены по своему положению и своим судьбам, но в действительности очень близки в своей глубинной сути. Ни одному, ни другому не открыт смысл жизни, оба не застрахованы от случайностей, которые могут так легко прервать человеческую жизнь, над обоими давлеет смерть и одинаковый финал ждет обоих: настигшая рикшу смерть также настигнет «хозяина жизни», только, возможно, в другой форме. Не случайно он сравнивает жизнь с бурным океаном, на горизонте которого тает след одинокого судна, чья неизбежная гибель — только вопрос времени. Описываемые события вырастают до символа, а сам рассказ звучит как притча.

Мир — бездна, пучина, трясина, и гибель —.лишь вопрос совпадения. Человеческая жизнь совершенно ничтожна по сравнению с миром, а сам человек беспомощен и слаб, независимо от того, что он собой являет с точки зрения социальной иерархии. Так развертывается проблема жизни и смерти в рассказе «Господин из Сан-Франциско» — одном из самых известных рассказов Бунина.

Богатый американец отправляется в путешествие в Италию на роскошном пароходе, но так и не получив удовольствия от поездки, он внезапно умирает. Его смерть мучительна и безобразна, так что «хозяин жизни» начинает вызывать сострадание. Герой отнюдь не являет собой образец духовных добродетелей и высот, но все окружение, независимо от социального положения, оказывается совер­шенно под стать ему, ничем не лучше его. После его смерти все демонстрируют брезгливое равнодушие к произошедшему, стремясь лишь сохранить разнузданное истерическое веселье. Даже танцующая пара оказывается нанятой за деньги. В мире оказывается все фальшивым и иллюзорным: любовь, богатство, высокое положение. Но отнюдь не иллюзорной и, пожалуй, единственной реальностью в жизни человека оказывается смерть.

Здесь основной темой становится не проблема вопиющих разрывов в социальном положении, а мимолетность и случайность человеческой жизни. Герой, вызывающий жалость личностной ущербностью, совершенно не противопоставлен всем остальным персонажам парохода. То, что случилось с господином из С-Ф могло произойти с кем угодно из присутствующих на корабле. Примечательно и название корабля «Атлантида»: это символ неизбежно идущих к краху, к смерти всех персонажей, веселящихся теперь на корабле.

Огромное значение для понимания рассказа имеет избранный Буниным эпиграф из Апокалипсиса: «Горе тебе, Вавилон, город крепкий».

Бунин противопоставляет друг другу две силы — силу человеческого гения и силу природной стихии. Если первая воплощена в командире, то вторая нашла свое художественное воплощение в описании «океана». Это противопоставление двух сил —• человеческой дерзости и силы стихии — является движущей силой всей повести. «Океан, ходивший за стенами, был страшен, но о нем не думали, твердо веря во власть над ним командира ...» — говорится в начале повести.

И. Бунин дает почувствовать эту другую мощь, всеразрушающую силу слепой стихии, о которой стараются не думать, но присутствие которой тяготеет над всеми. Но эту последнюю минуту «гибели Вавилона» не хотел показать нам Бунин. Наоборот, он с необычайной художественной силой заполнил определение, которое дано Вавилону в Апокалипсисе. За стенами этого города протекает наша человеческая, слишком человеческая, жизнь, с ее радостями и горестями, с очарованием первой любви, не все ли равно чем пробужденной в юной душе, со страшным призраком смерти, неожиданно, всегда врасплох нас застающей. Но кто-то издали следит за нашим заумным миром, погруженным в океан стихии, и только некоторым нет-; нет и послышится голос сирены: «Горе тебе, Вавилон крепкий».

Г. — один из многих пассажиров большого корабля «Атлантида», похожего «на громадный отель со всеми удобствами, — с ночным баром, с восточными банями, с собственной газетой». Океан, уже давно ставший в мировой литературе символом жизни в ее изменчивости, грозности и непредсказуемости «Сирена» — символ мирового хаоса, «музыка» — спокойной гармонии. В конце рассказа Бунин повторно описывает блестящую и легкую жизнь пассажиров корабля, в том числе танец пары нанятых влюбленных: и никто не знал их тайну и усталость от притворства, никто не знал о теле Г. «на дне темного трюма, в соседстве с мрач­ными и знойными недрами корабля, тяжко одолевавшего мрак, океан, вьюгу...». Этот финал можно трактовать как победу над смертью и в то же время как подчиненность извечному кругу бытия: жизнь — смерть.

Писателя до самой смерти интересовала сущность человеческой жизни, ее хрупкость и изначальная обреченность на смерть, которая всегда по большому счету только случайность, но случайность, фатальная для человека. И вывод, к которому приходит Бунин, можно сформулировать следующим образом: сама жизнь, которая дается человеку по никому, кроме Бога, не понятным причинам, и смерть, обрывающая эту жизнь, все оказывается делом случая, и, более того, жизнь, любовь и смерть оказываются взаимосвязанными и взаимообусловленными, порой просто «неразводимыми». Именно этому феномену и посвящена яркая проза писателя.