Апофатическое и катафатическое богословие

Понятие абсолютной полноты бытия не имеет однозначного теологического толкования. Коль скоро в нем мыслится предельно общее «есть», то оно не может обозначать никакого определенного наличного бытия, никакого качества и не может быть сведено ни к формам материи, ни к формам духа. Его можно характеризовать лишь апофатически, то есть отрицательно – как беспредельность, бескачественность, бесформенность, бесструктурность и, следовательно, как абсолютную непознаваемость. Человек бессилен что-либо сказать о Нем. Бог в апофатической теологии трактуется как сверхразумное тождество бытия и небытия, поэтому о Боге нельзя сказать не только то, что Его нет, но и то, что Он есть, так как Бог – по ту сторону всякого наличного бытия. Апофатики считают, что Бог познается непосредственно – через особое внутреннее чувство. Наилучшее общение с трансцендентным миром достигается через молчание (исихазм). Апофатизм впервые выступает еще у Филона, Климента, Оригена, неоплатоников. Апофатическое богословие есть отказ от попыток исчерпать глубины веры катафатическим путем, то есть описанием Бога посредством позитивных атрибутов и обозначений, стремление выразить Бога через устранение («отрицание») всех относящихся к Нему познавательных образов как несоизмеримых с Его природой. Поскольку Полнота Бытия беспредельна, неправомерно представлять ее в форме какого-либо определенного бытия, качества и тем самым ограничивать Бога. Бог не поддается определению и не имеет атрибутов, ибо находится за пределами любого мыслимого нами бытия и качественности.

Единственный положительный атрибут Бога в апофатическом богословии – само его свойство чистого бытия. Столь же загадочен в апофатическом богословии и человек как образ и подобие Бога. Многие христианские теологи заявляют, что чем ближе человек к живому Богу, тем меньше от него требуется мыслей и слов и тем большую роль играют метафорическое иносказание и в особенности безмолвие. На образно-символическом языке Бог предстает у апофатиков как «сверхсущностная Сущность», «безымянное имя», «безначальное начало», «дух, не вмещаемый духом», «неизреченное слово», «смысл, не выразимый никаким смыслом» и т.п. Познание Бога именуется «вéдением о невéдении», «непричастной причастностью». Отсюда, апофатическое знание, вербально невыразимое, глубже и выше катафатического (утвердительного) знания.

В течение первых трех веков своего существования христианская церковь не прибегала к формулировкам хранимой ею истины, не обладала еще системой определяющих веру догматов. Истина веры переживалась первыми христианами как нечто очевидное, непосредственно данное и потому не нуждающееся в теоретической обработке. «Догмат» появляется тогда, когда возникает опасность ереси, – церковь начинает апофатически и катафатически определять границы живого религиозного опыта.

Отношение церкви к апофатике

Христианская церковь противоречиво относится к апофатике. С одной стороны, она поддерживает и заимствует часть идей апофатиков, в особенности идеи о сверхтрудной постижимости Бога человеком и о том, что действительное познание Бога дается лишь мистическим озарением души верующего. С другой стороны, церковь усматривает в апофатизме реальную опасность пантеистической деперсонализации Бога, а также принижения значимости духовенства в качестве посредника мирян с Богом. Поэтому в Средние века церковь искала возможности дополнить апофатическую теологию, считавшуюся более совершенным путем богопознания, альтернативной ей катафатической теологией. Хотя церковь отдает предпочтение живому опыту перед чисто интеллектуальным подходом, тем не менее, она не проповедует туманный мистицизм и не пренебрегает рациональным мышлением.