7.3. Наука и власть

Н. Винер, обращая внимание на противоречие между этосом науки и власти, прибегает к любопытной интерпретации известного афоризма Эйнштейна о том, что «господь бог коварен, но он не злонамерен». Как говорит Винер, это больше, чем афоризм, так как в нем выражена суть научного метода и соответствующие представления о природе. Смысл афоризма в том, что природа, конечно, устроена сложно, и поэтому разобраться в ее законах очень не просто, но, тем не менее, природа не ставит перед собой дополнительную задачу – специально обмануть человека. Природа оказывает сопротивление стремлению раскрыть ее тайны, но она не проявляет изобретательности в нахождении новых и не подлежащих расшифровке методов, с тем, чтобы затруднить нашу связь с внешним миром.

По словам Винера, различие между пассивным сопротивлением природы и активным сопротивлением противника наводит его на мысль о различии между ученым-исследователем и воином или участником состязаний. Ученый-исследователь должен всегда проводить свои эксперименты, не боясь того, что природа со временем раскроет его приемы и методы и изменит свою линию поведения. Следовательно, работа ученого направляется его лучшими намерениями, тогда как, например, игроку в шахматы нельзя сделать ни одной ошибки, не обнаружив, что бдительный соперник готов извлечь из этого все выгоды, чтобы нанести ему поражение. Поэтому шахматный игрок руководствуется скорее худшими, чем лучшими намерениями.

Таким образом, ученый склонен рассматривать своего противника как благородного врага. Такая точка зрения, пишет Винер, необходима для его деятельности как ученого, но она же может превратить его в игрушку в руках беспринципной военщины и политиканов.

Сравнение Винера очень удачно и в нем, как в капле воды, отразилась вся проблема взаимодействия науки и власти. Этос власти очень далеко отстоит от этоса науки. Наука – это стремление к истине; власть – это стремление к господству.

Признанный теоретик власти – Н. Макиавелли – достаточно точно выразил одну из основных ее аксиом: для укрепления власти хороши любые средства. Конечно, в какой-то момент истории может сложиться ситуация, когда цели власти совпадают с целями разума, но, на самом деле, это случайность. И «истина» и «ложь» для власти – это лишь возможные средства укрепления самой себя.

В истории, конечно, найдется много примеров, когда разум, «одерживает верх» над смутными и скрытыми интенциями власти. Если говорить более конкретно о проблемах соотношения науки и власти применительно к современному уровню развития науки, то можно заметить следующее. Современная наука – сложна, и многогранна и очень дорога. Любые сколько-нибудь серьезные исследования в настоящее время могут осуществляться только большими, скоординированными группами ученых, работу которых финансирует общество. Категории же этики всегда индивидуальные, личностные. Легко привести примеры ученых, которые в какой-то момент проникались личной ответственностью за результаты и возможные последствия своих открытий и даже обращались к властям по поводу своих тревог и опасений, призывая последние не использовать «во зло» результаты своих открытий – но разве их когда-нибудь слушали?

Более того: многие современные исследования не являются результатом «прихоти» или желания ученых открыть «истину». Ведь часто «истина» только «побочный результат» прикладных исследований. Заказчиками многих современных исследований, осуществляющих финансирование и, следовательно, обеспечивающих возможность их проведения выступает не научное сообщество, а государство.

Физики-теоретики, как известно, в своем исследовании ядерной цепной реакции деления и не намеревались создавать атомную бомбу, тем не менее, именно ее они и создали. И это отнюдь не случайно. Ведь сами физико-технические открытия во многом были связаны с политическими усилиями, направленными на создание стратегических вооружений и экономическими решениями, ориентированными на получение новых источников энергии. Показательна в этом смысле, например, аргументация в пользу военной ядерной программы Пакистана, выдвигавшаяся экс-премьером З. Бхутто в 1979 году. Эта программа, по его мнению, самоочевидна для всех арабов в силу того, что «христианские, еврейские и индусские цивилизации» уже обладают ядерным оружием, и недопустимо такое положение, когда его нет у исламской цивилизации.

Очевидно, что во взаимоотношении «власти» и «науки» первенство принадлежит первой. Именно власть в лице государства и соответствующих демократических институтов (если, конечно, они есть) определяет направления и тенденции развития современной науки и, естественно, несет всю ответственность за последствия принятых решений.

Нельзя сказать, что в этой области ничего не делается. Проблема в том, что ряд последствий развития современной техники не всегда возможно предсказать. Поэтому необходимо хотя бы пытаться это сделать по отношению к новым проектам. Для этого надо проводить соответствующие исследования, выслушивать мнения оппозиционеров еще до принятия окончательного решения, наконец, создать правовые механизмы, регулирующие подобные вопросы. В развитых западных странах существует комплекс мероприятий и институтов по комплексной оценке техники. Например, в США с 1972 г. действует закон об оценке техники (Technology Assessment Act). На основании этого закона создано «Бюро по оценке техники» при Конгрессе США. Главной задачей этого Бюро является выработка указаний на возможные позитивные или негативные следствия технических применений, а также сбор и обеспечение соответствующей информации, которая могла бы помочь принять оптимальные решения. В Германском Бундестаге с 1986 г. действовала Комиссия по оценке последствий развития техники.

На международном уровне также принят ряд мер, которые могут оказать косвенное влияние на развитие современных технологий. Самым известным международным документом в этой области был Киотский протокол – первое глобальное соглашение об охране окружающей среды, основанное на механизме международной торговли квотами на выбросы парниковых газов.

Таким образом, постепенно происходит не только осознание (философы антисциентистского направления уже давно говорят о негативных последствиях развития техники), но и предпринимаются реальные шаги по контролю и возможной коррекции направлений научно-технического прогресса.