Образ читателя в литературе

Еще одна читателеведческая тема — образ читателя в художественной литературе. В истории европейской литературы стал последовательно вводить в романное повествование беседы с читателем Г. Филдинг («История Тома Джонса, найденыша», 1749); они — важный компонент художественной структуры романа Л. Стерна »Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена», поэмы «Дон Жуан» Байрона, «Евгения Онегина» Пушкина, поэмы Гоголя «Мертвые души», романа «Что делать?» Чернышевского, поэмы Твардовского «За далью — даль», эссе «На воде» Мопассана, романа У. Эко »Имя розы». У многих поэтов есть циклы стихов о поэзии, где возникает образ читателя, друга или недруга. Эта тема остро переживается в ситуациях конфликта автора и его реального читателя; так, у романтиков устойчива оппозиция поэт/толпа; иногда автор провидит своего идеального читателя лишь в потомке («Мой дар убог, и голос мой негромок...» (Е. Баратынского).

Другой вариант образа — персонаж-читатель, участвующий в сюжете произведения (Макар Девушкин в «Бедных людях» Достоевского, главный герой романа Г. Гессе «Степной волк»). Будучи лаконичным, емким способом характеристики, изображение персонажей как читателей одновременно отражает эстетические, литературно-критические взгляды писателя: прямо (если герой передает мысли автора, как Райский в «Обрыве» Гончарова) или косвенно (литературные восторги комических персонажей, например Крутицкого в пьесе Островского «На всякого мудреца довольно простоты»). Существует пограничный — и художественный и литературно-критический — жанр литературной дискуссии, участники которой представлены в основном как читатели, зрители спектакля: «Критика ' «Школы жен» Мольера, «Театральный разъезд после представления новой комедии» Гоголя, «Литературный вечер» Гончарова, «Первая пьеса Фанни» Б. Шоу. Познавательная ценность таких сочинений (возрастающая со временем) — в передаче живой тенденциозности мнений, создании собирательного образа читателя своей эпохи.

Реальный читатель является той почвой, на которой формируется в творческом сознании писателя его адресат и, далее, создается образ читателя в произведениях. Литература готовит для себя читателя, приучая его к разным жанровым, стилевым языкам; потребности публики так или иначе учитываются писателями (в частности, провоцируя их на полемику с традиционалистами, на эпатаж).

За последнее пятилетие теория чтения обогатилась концепциями трех докторских диссертаций в области читателеведения: В. Я Аскаровой (Челябинск), В. А. Бородиной (Санкт-Петербург), Н. Н. Сметанниковой (Москва)2. Вместе с тем теоретико-методологические основы и терминосистема данной отрасли знания еще не оформились окончательно, что требует дальнейшей научной разработки. Так, современный читатель и сам процесс чтения представлен во множестве зеркал (социологических, социально-психологических, культурологических и других исследований), что затрудняет структурирование целостного интегрального знания. Парадоксально, но сегодня в каждой науке (книговедении, литературоведении, библиотековедении, психолингвистике и пр.) имеются свои научные представления о «своем» читателе и «своем» процессе чтения, и они не сводятся воедино, не ложатся на общую канву. 

М. А. Черняк в главе «Литературоцентричность современной массовой литературы: к вопросу о формировании читательской компетенции» предлагает взгляд на новейшую литературу как на «своего рода мультилитературу, то есть как на конгломерат равноправных, хотя и разноориентированных по своему характеру, а также разнокачественных по уровню исполнения литератур» (с. 162). По словам автора, «сегодня происходит слом литературной эпохи, утеря литературоцентризма в обществе, резко меняется тип писателя и тип читателя» (с. 163). «Стало не стыдно быть не читателем, — ведь существует множество других, более полезных и практичных не только занятий, но и развлечений» (с. 165). 

Историка литературы интересует прежде всего реакция читателя на литературное произведение, взаимосвязь читателя и писателя, влияние, какое читатель оказывает на развитие литературного процесса, на творческую лабораторию писателя. «Специфический угол зрения на читателя», присущий литературной науке, Прозоров видит в том, что выявляется связь читателя, его вкусов, его спроса с процессом внутрилитературного развития, с изменением поэтических принципов освоения действительности, с эволюцией художественных методов и стилей517. «Категория читателя важна для понимания эволюции художественного метода, направления, течения, школы... Читатель помогает понять литературный процесс во всей его неискаженной целостности».

Отмечая, что система связи «автор-произведение-читатель» изучается многими специальными дисциплинами, Прозоров подчеркивает, что литературоведу важно понять, кем и чем является читатель для писателя, в какой мере представления художника о своем адресате влияют на творческую индивидуальность мастера, на процесс и, в конечном счете, на результат творчества. Образно, разницу между литературоведческим и иными подходами к проблеме читателя Прозоров видит в том, что социологов, педагогов, книговедов занимает человек с книгой в руках, его запросы, интересы, потребности; филолога влечет к себе книга в руках человека, внутренние «готовности» произведения к воздействию на читателя. 

Читатель – это реальный участник литературного процесса, в современном литературоведении не менее значимое понятие, чем автор, творец, создатель. Читательский спрос, читательская культура, личностные особенности читательского восприятия в значительной степени воздействуют и на ход историко-литературного развития, и на писательский труд. Только принимая во внимание участие читателя в литературном процессе, – подчеркивает В.В. Прозоров, – можно достаточно полно уяснить истоки зарождения, развития и эволюции художественных методов, направлений, течений, уточнить и совершенствовать литературную периодизацию, понять судьбу творческой индивидуальности писателя. Читатель вольно или невольно выступает в роли критика, своеобразного оценщика словесно-художественного искусства, во многом определяя литературный спрос и предложение [9].