87

Лекция 4. Брачность и разводимость

Брак как социологическая и демографическая категория

Брак - это санкционируемая и регулируемая обществом форма от­ношений между мужчиной и женщиной, определяющая их права и обя­занности по отношению друг к другу и к их детям. Брак – это исторически меняющаяся социальная форма отношений между женщиной и мужчиной, посредством которой общество упорядочивает и санкционирует их половую жизнь, устанавливает их супружеские и родственные права и обязанности. Брак можно также определить как получивший общественное признание и одобрение сексуальный союз двух взрослых людей.

В России действительным признается только брак, заключенный в органах записи актов гражданского состояния (загс). В настоящее время порядок вступления в брак регулируется Семейным кодексом Российской Федерации, принятым Государственной Думой 8 декаб­ря 1995 г. Брачный возраст в Российской Федерации, установленный зако­ном, - 18 лет для мужчин и для женщин. Органы местного самоуп­равления при наличии уважительных причин вправе по просьбе лиц, желающих вступить в брак, разрешить вступить в брак тем, кто достиг возраста 16 лет. Законами субъектов Российской Федерации мо­гут быть установлены порядок и условия, при которых вступле­ние в брак может быть разрешено, в виде исключения, до дости­жения 16 лет.

Для демографии брак интересен прежде всего как фактор со­здания семьи и рождения детей, а также процессов рождаемости и смертности, как фактор, определяющий их конкретную специ­фику и закономерности изменения.

При этом демография традиционно интересуется не столько юридической формой брака как узаконенного союза мужчины и женщины, сколько фактическим браком, т.е. наличием действительных и эффективных брачных (супружеских) отношений не зависимо от того, зарегистрирован ли брак в соответствии с принятыми в той или иной стране правилами и законами или нет. Вместе с тем демографию не может не интересовать и юридичес­кая форма брака, поскольку с этим понятием связано такое явле­ние, как внебрачная рождаемость.

Роль семьи в жизнедеятельности общества определяется тем, что ей присущи, с одной стороны, черты социального института, а с другой – малой социальной группы. Как первичная малая группа она основана на браке или кровном родстве, члены которой связаны общностью быта, эмоциональной связью, взаимной ответственностью и взаимопомощью. По данным всеобщей переписи населения 2002 г. в Российской Федерации насчитывается 34 млн. семей. Первоначальную основу семейных отношений составляет брак.

Но семья, как правило, представляет более сложную систему отношений, чем брак, поскольку она может объединять не только супругов, но и их детей, а также других родственников. Поэтому семью следует рассматривать не просто как брачную группу, но и как малый социальный институт. Как социальный институт семья характеризуется совокупностью социальных норм, санкций и образцов поведения, регламентирующих взаимоотношения между супругами, родителями, детьми, другими родственниками, которые выполняют функции воспроизводства человеческого рода.

Семья проходит ряд этапов, последовательность которых складывается в семейный цикл или жизненный цикл семьи, и каждый член семьи выполняет определенные задачи индивидуаль­ного развития сообразно со своим периодом жизни. Исследователи выделяют различное количество фаз этого цикла, но главными среди них являются следующие: 1) вступление в брак – образование семьи; 2) начало деторождения – рождение первого ребенка; 3) окончание деторождения – рождение последнего ребенка; 4) «пустое гнездо» – вступление в брак и выделение из семьи последнего ребенка; 5) прекращение существования семьи – смерть одного из супругов. На каждом этапе семья обладает специфическими социальными характеристиками, переживает оп­ределенные противоречия и трудности. Переломные моменты определяются понятием «кризис брака». Чаще всего они происходят, когда се­мья испытывает трудные жизненные ситуации, которые могут способствовать разрыву. В отечественной науке принято выделять различные кризисы брака.

Первый кризис приходится на первые месяцы и годы брака. Причиной распада семьи может быть неадаптация суп­ругов друг к другу и к браку, неоправдавшиеся ожидания. Раз­вод не осложнен, если в семье еще нет детей.

Следующий кризис развивается с рождением первого ребен­ка («беби-шок»), когда и образуется настоящая пол­ная семья. При этом изменяются ролевые структуры, объем бы­товых обязанностей резко возрастает, а их распределение еще не произошло. Для этого периода характерно и изменение сек­суальных отношений, их значимость и насыщенность, изменяется и состояние здоровья молодой мамы. Проблемы, возникающие в этот период, еще более усложня­ются, если рождается ребенок-инвалид.

Рождение последующих детей, как правило, не приводит к кризисной ситуации, так как уже сложились и действуют оп­ределенные механизмы в структуре семьи, а супруги решают­ся на рождение второго ребенка при условии разрешения кри­зиса, связанного с рождением первенца. Однако появление новых детей в семье может вызвать целый комплекс трудностей у первого ребенка, прежде единственного.

Своеобразным является также этап цикла - семья с деть­ми-подростками, организм которых переживает изменения фи­зиологического и морально-психологического плана. Но вни­мание необходимо обращать не только на проблемы детей, но и на проблемы родителей, которые должны адекватно реагиро­вать на состояние и поведение детей.

Стадия пожилой семьи характеризуется все большей зави­симостью семьи от окружающих: болезни и недостаточное ма­териальное обеспечение снижают возможность самообес­печения, но самой большой проблемой этого периода является дефицит общения.

Семья анализируется как институт тогда, когда особенно важно выяснить соответствие (или несоответствие) образа жизни семьи, ее функций современным общественным потребностям. Модель семьи как социального института очень важна для прогноза изменений семьи, тенденций ее развития. При анализе семьи исследователей, прежде всего, интересуют образцы семейного поведения, семейной роли, особенности формальных и неформальных норм и санкций в сфере брачно-семейных отношений.

Как малая социальная группа семья рассматривается тогда, когда изучаются отношения между индивидами, входящими в семью. При таком подходе успешно исследуются мотивы вступления в брак, причины разводов, динамика и характер супружеских отношений и отношений между родителями и детьми.

В современной науке приняты следующие общие принципы выделения типов семейной организации. В зависимости от формы брака выделяются моногамная и полигамная семьи. Моногамная семья предусматривает существование брачной пары – мужа и жены, полигамная – или муж (полигиния), или жена имеет право иметь несколько жен или мужей (полиандрия). Многоженство в форме семьи гаремного типа существует до сих пор в ряде мусульманских стран. Джордж Мердок провел в середине XX в. сравнительное исследование нескольких сотен обществ, обнаружил, что полигамия разрешена в 80% обществ. Что касается полиандрии, или многомужества, то распростра­ненность этой формы брака крайне незначительна. Она существует у некоторых народов Индии и Тибета, преимущественно в виде так называемой фратернальной полиандрии, т.е. брака одной жен­щины с несколькими братьями.

В зависимости от структуры родственных связей выделяются простой, нуклеарный, или сложный, расширенный тип семьи. Самым распространенным типом является нуклеарная семья (67% в России), которая может быть полной или неполной (состоящей из одного родителя с детьми). Неполная семья (в ре­зультате развода, смерти одного из родителей, рождения ребенка у несостоящей в браке женщины и т.д.) стала в последние годы достаточно распространенным явлением. Количество таких семей составляет 12% с преобладанием неполных семей, где ребенка воспитывает одна мать (примерно 14 та­ких семей на одну неполную семью, где ребенка воспитыва­ет один отец).

Сложная или расширенная семья – это семья, имеющая несколько семейных ядер (прародители, их дети и внуки, либо семьи братьев или сестер). Такой тип семьи был характерен для дореволюционного патриархального российского общества. Количество разводов и внебрачных детей в это время было очень низким, что являлось свидетельством жесткого закрепления поло-ролевых функций в семье, а также строгого почитания семейных традиций и семейного этикета. В настоящее время такие семьи составляют лишь около 15% от всего количества семей в результате доминирующей тенденции к нуклеаризации.

Семьи могут также различаться по наличию и отсутствию де­тей и их количеству. С 1987 по 1996 г. в России родилось почти на 6 млн. детей меньше, чем за предыдущие 10 лет. Среднее количество детей на одну семью составляет 0,7, среднее количество детей в семье, их имеющей, - 1,6. Многодетных семей (имеющих трех детей и более, а в ряде территорий - пять детей и более) в стране насчитывается чуть более трех мил­лионов, причем большинство из них имеют 3-4 детей, а имеющие 7 детей и более составляют всего доли процента.

Необходимо отметить типологию семей социального риска, которые в силу объективных или субъективных причин находятся в состоянии жизненного затруднения и нуждаются в по­мощи со стороны государственной системы социальной защиты и социального обслуживания. Это семьи беженцев и вынужденных переселенцев; малообеспе­ченные семьи; семьи с избыточной иждивенческой нагрузкой (многодетные или имеющие в своем составе инвалидов), в ко­торых на одного работающего приходится более одного ижди­венца; семьи, воспитывающие детей-инвалидов; неполные се­мьи.

Основной функцией семьи является репродуктивная, то есть биологическое воспроизводство населения в общественном плане и удовлетворение потребности в детях – в личностном плане.

Наряду с этим семья выполняет еще ряд других важных социальных функций:

воспитательная – социализация молодого поколения, поддержание культурного воспроизводства общества. Особенно важно влияние семьи на первичную социализацию личности. Именно здесь ребенок получает основы представлений о мире, человеческих отношениях, гражданских правах и обязанностях;

хозяйственно-бытовая – поддержание физического здоровья членов общества, уход за детьми и престарелыми членами семьи;

экономическая – получение материальных средств одними членами семьи для других, экономическая поддержка несовершеннолетних и нетрудоспособных членов общества;

сфера первичного социального контроля – моральная регламентация поведения членов семьи в различных сферах жизнедеятельности, а также регламентация ответственности и обязательств в отношениях между супругами, родителями и детьми, представителями старшего и среднего поколений;

духовного общения – развитие личностей членов семьи, духовное взаимообогащение;

социально-статусная – предоставление определенного социального статуса членам семьи, воспроизводство социальной структуры;

досуговая – организация рационального досуга, взаимообогащение интересов;

эмоциональная – получение психологической защиты, эмоциональной поддержки, эмоциональная стабилизация индивидов и их психологическая терапия.

Новые взгляды на социологию семьи

В последнее десятилетие появилось за­метное количество социологической литера­туры по вопросам семьи, в которых высказы­ваются близкие к феминизму, но не совсем совпадающие с ним взгляды. Особое внима­ние привлекают происходящие значительные преобразования форм семьи - образование и распад семей и семейств, и меняющиеся ожидания в рамках личных взаимосвязей ин­дивидов. Рост числа разводов и неполных се­мей, возникновение «восстановленных семей» и семей геев, популярность сожительства - все эти факты вызывают тревогу. Один из самых важных вкладов в эту литературу был сделан семейной парой Ульрихом Беком и Элизабет Бек-Герншейм.

Бек и Бек-Герншейм

В книге «Нормальный хаос любви» Ульрих Бек и Элизабет Бек-Герншейм исследуют бур­ную природу личных взаимоотношений, бра­ков и видов семей на фоне быстро меняющего­ся мира (Beck and Beck-Gernsheim 1995). Они утверждают, что традиции, правила и уста­новки, которые используются для того, что­бы управлять взаимоотношениями личностей, более неприменимы, и индивиды сталкивают­ся с бесконечным рядом возможностей для создания, приспособления, исправления или разрушения союзов, которые они образуют с другими. Тот факт, что сейчас вступают в брак добровольно, а не по экономическим соображениям или по настоянию семьи, при­водит как к свободе, так и к новым ограни­чениям. На самом деле, заключают авторы, такие браки требуют много тяжелой работы и усилий.

Бек и Бек-Герншейм считают, что наша жизнь заполнена сталкивающимися интереса­ми семьи, работы, любви и свободы в до­стижении личных целей. Не толь­ко мужчины, но и все большее число жен­щин стремятся сделать карьеру. Бек и Бек-Герншейм заключают, что в наше время связи стали чем-то значительно большим, чем взаимоотношения. Предметами переговоров являются не только любовь, секс, дети, брак и домашние обязанности, но и вза­имоотношения в вопросах работы, полити­ки, экономики, профессии и неравенства. Со­временные пары сталкиваются с разнообраз­ным выбором проблем - от обычных земных до фундаментальных.

Вероятно, поэтому неудивительно, что между мужчинами и женщинами растет анта­гонизм. Бек и Бек-Герншейм утверждают, что «война полов» является «центральной драмой нашего времени», о чем свидетельствуют рост индустрии брачных агентств, числа семейных судов, групп супружеской самопомощи и уров­ня разводов. Но даже несмотря на то, что брак и семейная жизнь стали более хрупкими, чем когда-либо ранее, они все еще остаются очень важными для людей. Развод все более обы­чен, но высок и уровень повторных браков. Уровень рождаемости, может быть, и падает, но есть огромный спрос на лечение бесплодия. Все меньше людей вступают в брак, но жела­ние жить с кем-то как часть пары определенно сохраняется. Что может объяснить эти проти­воречивые тенденции?

Согласно авторам, ответ прост: любовь. Они утверждают, что сегодняшняя «война по­лов» является самым понятным из возможных указанием на «любовный голод» среди людей. Ради любви люди женятся и разводятся; они вовлекаются в бесконечный круговорот на­дежд, разочарований и новых попыток. С од­ной стороны, трения между мужчинами и жен­щинами велики, но, с другой стороны, остается глубокая надежда и вера в возможность найти истинную любовь и удовлетворение.

Может показаться, что «любовь» - слиш­ком простое объяснение сложностей совре­менного мира. Но Бек и Бек-Гернхейм утвер­ждают, что именно потому, что наш мир так огромен, безличен, абстрактен и быстро ме­няется, любовь становится все более важным фактором. Согласно авторам, любовь - то единственное место, где люди могут обре­сти себя и соединиться с другими. В на­шем мире неопределенности и риска любовь реальна.

Брак и развод в Великобритании

Правы ли Бек и Бек-Герншейм, когда они утверждают, что антагонизм между мужчиной и женщиной является «центральной драмой нашего времени»? Статистика числа браков и разводов в определенной степени поддер­живает эту точку зрения. Рост числа разводов стал одной из наиболее важных тенденций, влияющих на структуру семьи во многих ин­дустриальных странах, в том числе в Вели­кобритании.

1. В традиционном обществе патриархальная семья выполняет прежде всего роль основной хозяйственной единицы. Поэтому мужчина - отец семейства - здесь не просто муж, отец, кормилец и добытчик. Он - глава производственного предприятия. Это относилось и к крестьян­ству, и к ремесленникам, и к купечеству, и даже к представителям воен­ных сословий. Современное же технологичное и бюрократизированное производство вытеснило семью из ее древней производительной роли. В современной индустрии больше не представляется возможным ни иметь домашнее хозяйство, которое выполняет производственную функ­цию, ни переместить семью на те позиции, где имеет место промышлен­ное (а прежде - ремесленное) производство. Даже в аграрном секторе семейные фермы оттесняются на задворки сельскохозяйственного про­изводства, уступая место крупным предприятиям, организованным по индустриальному принципу. Это, разумеется, существенно снижает доминирующую социальную роль мужчины в современном обществе.

2. Напротив, женщина все чаще и активнее вовлекается в собствен­но производственный процесс принципиально нового типа, где она - во всяком случае, формально - все чаще становится вровень с мужчи­ной. Механизация, а затем и автоматизация производства последова­тельно сокращают те производственные секторы, где от работника тре­буется грубая физическая сила (что в течение многих тысячелетий было биологически обусловленной прерогативой мужчины). Как ре­зультат - женщина постепенно, хотя и достаточно быстро по истори­ческим меркам, приобретает все большую экономическую самостоя­тельность и независимость. Причем это парадоксальным образом вно­сит серьезный вклад в усиление нестабильности моногамной семьи (в ее исторически сложившихся формах). Дело в том, что женщина пе­рестает ощущать свою экономическую зависимость от мужа. Немало добавило в эту нестабильность и упомянутое выше отделение семьи от производительных функций.

3. В индустриальном обществе впервые в истории давление необхо­димости иметь как можно больше детей - характеристика фактически всех премодернистских культур - сменяется тенденцией к ограниче­нию размеров семьи, причем иногда довольно жесткими способами. Впервые для массовой популяции женщин сексуальность оказалась отделенной от хронического круга беременностей и деторождении. Этому в немалой степени способствует и все более широкое распро­странение эффективных контрацептивных средств.

4. Процессы секуляризации, столь характерные для индустриальных обществ, все сильнее отодвигают на задний план вмешательство догм религиозной морали, которые в традиционных обществах играют ог­ромную роль в регулировании половых отношений и исполнении сек­суальных ролей и сильно влияют на их характер.

5. В традиционных обществах мотивы вступления в брак сплошь и рядом имели форму делового контракта и носили главным образом экономический (а иногда политический) характер. Среди имущих клас­сов это могли быть соображения усиления концентрации - увеличения размеров собственности, приходящейся на одну семью как хозяйствен­ную единицу. Для правящих элитных слоев ведущую роль играли ди­настические соображения, а также стремление к усилению политического влияния путем объединения усилий разных кланов. Что касается простонародья - крестьян и ремесленников, - то здесь основной при­чиной выбора брачного партнера было стремление заполучить новых работников в семейное предприятие. А после заключения брака одной из основных функций супругов было производство новых работни­ков. В индустриальных обществах эти мотивы вступления в брак все более размываются, уступая место личностному влечению.

В течение многих веков брак на Западе считался практически нерасторжимым. Разво­ды допускались лишь в очень ограниченном числе случаев, например, при невозможнос­ти осуществлять брачные отношения. Сегодня большинство стран быстро движется к тому, чтобы облегчить получение развода. Практически во всех индустриальных странах принята так называемая состязательная си­стема. По этой системе для получения развода одна из сторон должна выдвинуть против дру­гой обвинение (например, в жестокости, недо­статке внимания или измене). В Великобритании две пятых общего числа браков теперь заканчиваются разводом.

Показатели числа разводов, очевидно, не являются прямыми индикаторами неудачных браков. С одной стороны, число разводов не включает людей, которые живут раздель­но, но формально не разведены. С другой стороны, люди, несчастливые в браке, часто предпочитают оставаться вместе, потому что верят в святость брака, либо озабочены фи­нансовыми и эмоциональными последствия­ми разрыва, либо хотят остаться вместе, чтобы создать детям «нормальную» семью.

Почему же развод становится все более распространенным? Наряду с более широки­ми социальными изменениями, можно указать несколько факторов. За исключением очень малой доли крайне богатых людей, брак се­годня перестал быть связью, имеющей це­лью передавать от поколения к поколению собственность и социальный статус. По мере обретения женщинами экономической само­стоятельности брак все реже является след­ствием необходимости экономического парт­нерства, как это было когда-то. Общий рост благосостояния приводит к тому, что в слу­чае неудовлетворенности браком теперь ста­ло значительно легче устроить собственную жизнь. Кроме того, разводы уже больше не не­сут на себе позорного клейма, и в какой-то степени это их стимулирует. Еще один важ­ный фактор - растущая тенденция оценивать брак по степени личной удовлетворенности в нем. Растущее число разводов, вероятно, связано не глубоким разочарованием в браке как таковом, а с усиливающимся стремлением превратить его в полнокровный, приносящий удовлетворение союз.

Неполные семьи

Неполные семьи (семьи с одним родителем) получили за последние три десятилетия все более широкое распространение. В Великобритании более чем 20% несовершеннолетних детей живут сей­час в неполных семьях. Главой большинства этих семей - более 90% - является женщи­на. Как правило, эти семьи относятся к беднейшим слоям современного общества. Многие одинокие матери, незави­симо от того, были они замужем или нет, по-прежнему сталкиваются с социальным неодоб­рением и экономической незащищенностью. Правда, старые ярлыки постепенно исчезают.

Категория семей с одним родителем не­однородна. Например, более половины овдо­вевших матерей являются владельцами своего жилья, тогда как большинство одиноких мате­рей, не состоявших в браке, снимает жилье. Одинокий родитель - состояние неустойчи­вое, и его границы часто размыты. Однако около 60 % неполных семей сегодня - результат развода или прекращения отношений.

Среди 1,6 млн неполных семей быстрее всего увеличивается категория одиноких ни­когда не вступавших в брак матерей. В 1997 г. они составляли 42 % от общего числа не­полных семей. Трудно определить, сколько из этих матерей сами предпочли выращи­вать детей в одиночку. Большинство людей не хотят быть одинокими родителями, но есть растущее меньшинство тех, кто выбирает этот путь - воспитание одного или нескольких детей без всякой поддержки супруга или парт­нера. «Матери-одиночки по выбору» - удач­ное название тех одиноких матерей, кото­рые обладают достаточными ресурсами, что­бы успешно управлять неполной семьей. Од­нако для большинства незамужних или ни­когда не бывших в браке матерей реальность выглядит иначе: наблюдается высокая корреляция между показателями рождаемости вне брака и показателями бедности и со­циальной незащищенности.

Повторный брак

Заключение повторного брака может сопро­вождаться разными обстоятельствами. В не­которых подобных парах партнерам всего по двадцать с небольшим лет, и ни у ко­го из них нет детей от первого брака. Люди в возрасте тридцати-сорока лет нередко имеют одного или нескольких детей от предыдуще­го брака и вводят их в новую семью. У тех, кто повторно женится в пожилом возрасте, дети, как правило, уже взрослые и никогда не живут в созданных родителями новых се­мьях. В новом браке также могут появиться дети. Каждый из партнеров может быть вдо­вым, разведенным или вступать в брак впер­вые - всего возможно до восьми различных комбинаций. Любые обобщения, касающие­ся повторных браков, должны быть крайне осторожными. Однако имеет смысл отметить некоторые общие черты.

В 1900 г. девять десятых всех браков в Ве­ликобритании заключались людьми, вступаю­щими в брак впервые. Из вступающих в по­вторный брак в большинстве случаев хотя бы один был вдовцом. С ростом числа разво­дов количество повторных браков также стало расти, и заметное число заключающих брак повторно составили разведенные. В 1971 г. 20% браков были повторными; сейчас доля повторных браков достигла 40%.

Сегодня в двадцати восьми случаях бра­ков из каждых ста хотя бы один из партнеров уже состоял в браке. Большую часть вступа­ющих в брак вторично в возрасте до 35 лет составляют разведенные. После этого возрас­та доля вступающих в брак вдов и вдовцов возрастает, а после 55 лет число таких по­вторных браков больше, чем число браков после развода. Во всех возрастных группах разведен­ные мужчины вступают в брак чаще, чем разведенные женщины: из каждых четырех разведенных женщин в брак вступают три, а из каждых шести мужчин - пятеро. Ес­ли судить по статистике, повторные браки менее удачны, чем первые. Число разводов после повторных браков выше, чем после первых.

В России в 1950-е гг. доля повторных браков как для мужчин, так и для женщин не превышала 9%. В течение 1960-х гг. произошло практически удвоение этого показателя: в 1970 г. доля повторных браков составляла 15,1% среди всех браков мужчин и 13,8% среди всех браков женщин. В дальнейшем доля повторных браков устойчиво росла (отдельные исключения не в счет). В итоге доля вступивших в повторный брак достигла своего максимума для мужчин в 1997 г. (28,5%), а для женщин - в 1996 г. (27,8%), пос­ле чего она несколько снизилась, соответственно до 27,5 и 26,3% в 1999 г. При этом подавляющее большинство повторных браков было заключено после развода (более 80% всех повторных браков как для мужчин, так и для женщин). В крупнейших городах доля вступающих в повторный брак еще выше: например, в Москве в 1991 г. брак был повторным для 36,4% мужчин и для 32,1% женщин, причем на долю послеразводных приходилось 90% повторных бра­ков мужчин и 88% повторных браков женщин.

Аналогичные данные можно привести и по США. В этой стране в середине 1980-х гг. около 46% всех заключаемых браков были повторными по крайней мере для одного партнера. Но в любом случае человек, как уже сказано, становится возможным брачным партнером для других людей только по достижении установленного законом или обычаем брачного возраста.

Восстановленные семьи

Термин восстановленная семья относится к семье, в которой хотя бы один из взрос­лых имеет детей от предыдущих связи или брака. Такие семьи часто называют сводными семьями. С восстановленными семьями связа­ны определенные радости и преимущества и, в конечном итоге, рост числа расширенных семей. Но могут возникнуть и определенные проблемы. Во-первых, обычно где-то живет биологический родитель, и его влияние на де­тей может быть достаточно сильным. Во-вто­рых, взаимоотношения разведенных нередко ухудшаются после вступления одного или обо­их в новый брак. Например, для новой семьи может оказаться невозмож­ным проводить выходные дни вместе, т.к. родители от первого брака будут забирать себе детей на выходные.

В-третьих, в восстановленных семьях объединяются дети с разным прошлым, име­ющие самые разные представления о подоба­ющем поведении в семье. Поскольку немало сводных детей «принадлежит» к двум домам, велика возможность столкновений различных привычек и мировоззрений.

Практически отсутствуют нормы, кото­рые регулировали бы отношения между свод­ными родителями и их пасынками.

Тип родственных отношений, вызванный появлением восстановленных семей, достаточ­но новый для современных западных обществ, как новые трудности, возникающие в повтор­ном браке, следующем за разводом. Члены таких семей разрабатывают собственные спо­собы адаптации к своим сравнительно новым обстоятельствам. Некоторые ученые говорят сейчас о бинуклеарных семьях, имея в виду, что два дома, образовавшихся после развода, продолжают составлять одну семейную систе­му, в которую вовлечены дети.

«Отсутствующий отец»

Период с конца 1930-х до 1970-х гг. иногда на­зывают периодом «безотцовщины». В течение Второй мировой войны многие отцы, нахо­дившиеся на военной службе, редко видели своих детей. В послевоенный период женщи­ны в значительной части семей не имели оплачиваемой работы и сидели дома, воспи­тывая детей. Отец был главным кормильцем и поэтому весь день был на работе. Он имел возможность общаться с детьми только по ве­черам или в выходные дни.

Позднее, с ростом числа разводов и чис­ла неполных семей, термин отсутствующий отец стал означать нечто другое. Так стали называть отцов, которые в результате раз­рыва или развода сохранили лишь случай­ные контакты со своими детьми или вообще потеряли с ними связь. Как в Великобрита­нии, так и в Соединенных Штатах, где уро­вень разводов один из самых высоких в ми­ре, такая ситуация вызвала напряженные де­баты. Некоторые ученые заявили о «смерти отца».

Придерживающиеся самых разных точек зрения социологи и комментаторы указали на растущую долю семей без отцов как на ключ к пониманию совокупности социальных про­блем от растущей преступности до растущих, как грибы, социальных пособий для поддерж­ки детей.

Френсис Фукуяма в книге «Конец порядка» (Fukuyama 1997) показывает, что корни «боль­шого раскола» семьи - в растущем уровне женской занятости. Он не утверждает, что работающие женщины пренебрегают своими обязанностями по воспитанию детей, а гово­рит о том, что мужчины теперь воспринимают женщин как более независимых и способных позаботиться обо всех детях, которых они породили. Если молодые мужчины в какой-то момент чувствуют себя обязанными взять ответственность за свои действия, то эман­сипация женщин, как это не смешно, может привести к тому, что мужчины будут вести себя свободнее, чем раньше.

Американские исследователи, принимав­шие активное участие в дискуссии, во многом находились под влиянием обсуждения это­го же вопроса в Великобритании. В своей книге «Америка без отцов» Дэвид Бланкенхорн утверждает, что общества с высоким уров­нем разводов сталкиваются не только с без­отцовщиной, но с эрозией самой идеи отцов­ства, что приводит к губительным социальным последствиям, поскольку многие дети растут, не имея рядом с собой авторитетной личнос­ти, к которой они могли бы в случае нужды обратиться за помощью (Blankenhorn 1995). Брак и отцовство до сего дня во всех обще­ствах является средством целенаправленного устремления сексуальной и агрессивной энер­гии мужчин. В противном случае такие виды энергии чаще всего направляются в преступ­ность и насилие. Как отметил один из ре­цензентов книги Бланкенхорна, «лучше иметь папу, который, придя домой после отврати­тельной работы, садится с кружкой пива пе­ред телевизором, чем не иметь папы вообще» (The Economist. 8 April 1995. P. 121).

Хотя феномен «безотцовщины» содержит (в себе неявное осуждение мужчин за «моральную безответственность», у молодых мужчин находятся защитники, доказывающие, что эти мужчины часто полны надежд стать отцами. Однако, поскольку у них нет навыков такого рода взаимоотношений и достаточной поддержки, они забывают о детях, которые в результате растут озлобленными и одиноки­ми. В Соединенных Штатах и Великобритании «кризис отцовства» породил растущее число групп помощи для мужчин, которые хотят стать лучшими, чем они есть, отцами. В Соеди­ненных Штатах для развития семейных и от­цовских навыков работают такие группы, как Хранители надежды и Национальная отцов­ская инициатива. В сообществах чернокожих внимание к большому числу возглавляемых женщинами неполных семей пытаются при­влечь акции типа Марша миллиона мужчин, организованной обществом Исламская нация.

Женщины, остающиеся бездетными

Опрос, проведенный в 1976 г. Британским советом по созданию семьи, показал, что толь­ко 1% замужних женщин не хотел иметь детей. В недавнем докладе Департамента по опросам населения, наоборот, предсказывает­ся, что 20% женщин, родившихся между I960 и 1990 гг., останутся бездетными по собствен­ному желанию. В наши дни женщины в Ве­ликобритании приходят к решению завести ребенка в контексте других жизненных це­лей, включая стремление к успеху в работе и автономности личной жизни.

Уровень рождаемости в Великобритании и почти во всех западноевропейских странах падает. Среднее значение 1,73 ребенка на одну женщину в Великобритании несколько выше, чем в большинстве стран Европейского Союза, но ниже, чем необходимое для поддержания численности населения на сегодняшнем уров­не значение 2,1 ребенка на одну женщину. Самый низкий уровень рождаемости в мире приходится на Италию - 1,2 ребенка на од­ну женщину. Ожидается, что «детский кризис» приведет в следующей четверти века к умень­шению численности населения в стране с 57,3 до 51,3 млн чел.

Альтернативы браку

Сожительство

Сожительство - проживание вместе людей, имеющих сексуальные отношения, но не со­стоящих в браке, - получило очень широ­кое распространение в большинстве западных стран. Сожительство - это половой союз, не оформленный в соот­ветствии с брачным законодательством данной страны.

Сожительство - совместное проживание в одном домохозяйстве двух взрослых, не связанных браком или родственными отношениями, но имеющих эмоциональные и сексуальные отношения.

Мотивы, согласно которым люди юридически не оформляют свои отношения, могут быть различными. Соответственно можно выде­лить следующие типы (категории) сожительств и сожительствующих:

• «эмоционально захваченные» (emotionally involved), но еще не го­товые к браку;

• собирающиеся вступить в брак и живущие совместно в ожида­нии этого;

• живущие вместе по экономическим причинам (бедняки);

• рассматривающие сожительства как постоянную альтернативу браку.

Если первые три категории не отрицают брак как таковой и даже полагают, что они как бы «проверяют» себя перед принятием серь­езного решения о вступлении в брак, то четвертая категория вклю­чает в себя людей, которые не желают вступать в брак по тем или иным причинам, вплоть до якобы принципиальных, «философ­ских». Многие люди, живущие в сожительствах, до этого уже состо­яли в легитимном браке, но их опыт брачной жизни оказался не­удачным и им пришлось развестись. И они не хотят вновь «риско­вать», опасаясь вновь пережить драму развода, но ничего не имеют против постоянных сексуальных отношений с партнером, которо­го они любят.

Хотя сожительство становится чрезвы­чайно популярным, но исследования показы­вают, что брак все еще остается более ста­бильным. У живущих вместе неженатых пар вероятность расстаться втрое, а то и вчетверо больше, чем у женатых.

В США количество таких пар составляло в нач. 2000-х гг. 5,5 млн. (из них 4,9 - гетеросексуальных), т.е. примерно 10% от общего числа совместно проживающих людей. Сожительство привлекательно для людей с более независимыми суждениями и для тех, кто разделяет идею равенства полов (Brines & Joyner, 1999). Большин­ство сожительствуют не более нескольких лет, после чего примерно половина пар решает пожениться, а другая половина - расстаться. Совместная жизнь может оттолкнуть от заключения брака, поскольку партне­ры привыкают к отношениям, накладывающим меньше обязательств, чем супру­жество. Более того, когда решение расстаться принимает пара, живущая в граждан­ском браке и имеющая детей, участие обоих родителей - в том числе и финансо­вое - в воспитании последних весьма проблематично

По исследованиям, проведенным в США, сожитель­ства в большей мере распространены среди лиц с низким образо­ванием, а также среди тех, чьи родители не состояли в браке или их брак не был успешным. Среди всего населения в возрасте до 45 лет доля лиц, когда-либо живших в незарегистрированных брач­ных союзах, равна 25% (27% среди мужчин и 24% среди женщин). При этом в возрасте 19-24 года эта доля равнялась 25%, в воз­расте 25-29 лет и 30-34 года - 34, в возрасте 35-39 лет - 18 и в возрасте 40-44 года - 11%. Среди белых она была равна 25%, среди негров - 29% и среди испаноязычных - 21%. Если среди лиц, имеющих более 12 лет обучения, доля сожительств была равна 26%, то среди обучавшихся менее 12 лет - 31%, а среди тех, кто учился 12 лет, - 24%. Эта доля среди тех, чьи родители не со­стояли в браке или их брак не был успешным, составляла 32% про­тив 22 у тех, родители которых состояли в «нормальном» браке.

Однако статистическая оценка этой доли представляет значи­тельные трудности. Как уже неоднократно отмечалось, брачное со­стояние вообще можно фиксировать только во время переписей или специальных обследований населения. Но в большинстве случаев практически невозможно установить, является ли брак, о котором сообщает счетчику респондент, зарегистрированным или нет. При­чина этого в принципе самоопределения, когда сообщаемые све­дения не требуется подтверждать никакими документами. Поэто­му данные отечественных переписей населения не позволяют судить ни о величине нерегистрируемой брачности, ни о ее динамике.

Например, в США, где такого рода исследования проводятся ре­гулярно и на базе общенациональной выборки, в конце 1980-х гг. 2,3 млн пар, или 4% всего населения, жили в незарегистрирован­ных браках. При этом среди тех, кто состоял в официальном бра­ке в момент исследования, 17% жили вместе до его официальной регистрации, а 25% населения имели такой опыт в прошлом.

В современной России сожи­тельство является по большей части экспери­ментальной стадией перед вступлением в брак, хотя длительность периода сожительства перед» свадьбой увеличивается, и все большее число пар выбирает сожительство как альтернативу браку. Лишь мень­шинство из них объединяют свои финансы. Микроперепись 1994 г. дала первые сведения о распростра­ненности в России нерегистрируемой брачности. Программа пере­писи 2002 г. также предусматривала выяснение юридического ста­туса брака. Кроме того, достаточно надежную оценку распростра­ненности сожительств и факторов и мотивов, определяющих выбор этой формы брачной жизни, могут дать данные специальных со­циологических исследований.

Результаты микропереписи 1994 г. показали, что доля состоящих в незарегистрированных браках является сравнительно низкой: лишь 6,5% мужчин и 6,7% женщин, состоящих в браке, по их словам, не зарегистрировали его.

При этом можно достаточно уверенно предположить, что ника­кого особенного увеличения этой доли по сравнению с предыдущи­ми переписями не произошло. По мнению В.А. Борисова и А.Б. Си­нельникова, данные микропереписи 1994 г. опровергают высказы­ваемую многими гипотезу о том, что в нашей стране, подобно странам Западной Европы, происходит замещение регистрируемой брачности сожительствами. Если бы дело обстояло таким образом, то доля состоящих в незарегистрированных браках в более молодых возрастах была бы гораздо выше, чем в старших возрастах. В реаль­ности же лишь в возрастной группе 16-17 лет эта доля является вы­сокой (36,4% для мужчин и 30,1% для женщин), во всех же осталь­ных возрастах она практически такая же, как и во всем населении.

Правда, некоторые социологи полагают, что данные микропе­реписи 1994 г. занижают реальную распространенность незареги­стрированных браков в нашей стране. Основание для такого мнения видится в отмеченной многими исследованиями либера­лизации отношения к незарегистрированным бракам, причем бо­лее молодые респонденты показывают большую терпимость по от­ношению к этому явлению. Так, по данным В.В. Бодровой, в опросе 1994 г. доля осуждающих незарегистрированный брак сре­ди лиц старших возрастов превышала 60%, а среди лиц моложе 25 лет эта доля была равна 18%.

Во второй половине XX в. на распространенность сожительств сильное влияние стала оказывать семейная политика, а именно введение разного рода пособий и льгот в отношении женщин, вос­питывающих детей без мужа. Выяснилось, что подобные меры стимулируют рост сожительств и внебрачной рождаемости. Среди женщин, родив­шихся в Великобритании в 1920-х гг., сожительствовали только 4%, в то время как среди женщин, родившихся в 1940-х гг., - уже 19%. Предсказывается, что к 2010 г. четыре из пяти женатых пар будут сожительствовать до заключения брака (Wilkinson and Mulgan 1995).

В Швеции самые непрочные семьи в мире. Поскольку шведы связывают свои надежды на материальную помощь не столько с супру­гами, сколько с государством, они не очень охотно вступают в брак в отличие от граждан других государств с высоким уровнем доходов. По этой же причине в Швеции большая доля взрослых граждан, живущих в одиночестве (более 20%, примерно столько же, сколько и в США). Более того, велика и доля совместно поживающих пар, не связанных узами брака (25 против 10% в США), а 50% всех шведских детей родились у тех, чей брак официально не зарегистрирован (в США таких детей около 33%). В Швеции средняя численность домашнего хозяйства -2,2 человека, а в США - 2,6.

Шведские пары (состоящие и не состоящие в закон­ном браке) характеризует более выраженная тенденция к разрыву отношений, чем представи­телей других стран. Согласно Попино, «шведская семья, возможно, самая непрочная - если не в мире, то уж среди развитых европейских государств наверняка, а члены семьи - самые авто­номные и наименее связанные с группой в целом». Попино утверждает, что разрушение шведских семей началось в 1960-е годы XX в. вместе с укреплением позиций индивидуалистической культуры, нацеливающей человека на саморе­ализацию, и с падением влияния церкви. Свою роль сыграл и рост числа работающих жен­щин. Сегодня в Швеции самый низкий процент домохозяек (10% по сравнению с 22 в США) и самый высокий процент работающих женщин (77% по сравнению с 60 в США).

Однако самым важным фактором Попино считает экспансию государства всеобщего благосо­стояния. Шведское правительство заботится о своих гражданах на протяжении всей их жизни. Шведы вправе рассчитывать на то, что правительство поможет им поднять и выучить детей, обеспечит достойной медицинской помощью, поддержит после ухода на пенсию, а когда придет день, - оплатит их похороны.

Многие шведы поддерживали усиление государства всеобщего благосостояния, полагая, что это будет способствовать укреплению семей. Но теперь, по мнению Попино, ясно, что, расши­ряя спектр предоставляемых льгот, правительство на самом деле замещало семью. Взять хотя бы социальное обеспечение детей: шведское правительство имеет в своем распоряжении об­щественные центры дошкольного воспитания, укомплектованные профессиональными кадра­ми и доступные родителям с разными доходами. Однако в то же самое время правительство не оказывает никакой финансовой помощи тем родителям, которые хотят растить детей дома. Иными словами, предоставляемые льготы играют роль стимулов, побуждающих людей отда­вать на откуп государству то, что в прежние времена члены семьи делали для себя сами. Но если шведская модель государства позволила решить множество социальных проблем, стоит ли вообще волноваться по поводу разрушения семьи? По мнению Попино, стоит. По двум причинам. Во-первых, на исполнение всех этих «семейных функций» правительству требуется очень много денег, в результате чего в Швеции самые высокие в мире налоги.

Во-вторых, способны ли оплачиваемые правительством служащие больших детских учреж­дений дать детям ту любовь и то ощущение душевного комфорта, которые предоставляют родители? Это маловероятно, говорит Попино, подчеркивая, что небольшие группы тесно свя­занных друг с другом людей справляются с некоторыми чисто гуманитарными задачами луч­ше, чем крупные организации.

Вывод, к которому пришел автор, очевиден: в том, что касается делегирования семейных полномочий государству, шведы зашли слишком далеко. Но одновременно он задает воп­рос: а достаточно ли далеко в этом направлении продвинулись американцы? После рожде­ния ребенка швед вправе рассчитывать на отпуск продолжительностью до 1,5 лет, при этом за ним сохраняется 90% среднего заработка. В США согласно Закону о предоставлении от­пуска по семейным обстоятельства (Family and Medical Leave Act) 1993 г. работающий чело­век может рассчитывать только на 90-дневный неоплаченный отпуск по уходу за новорожден­ным ребенком или больным членом семьи.

Что же касается других стран, то сожительство как долгосрочная форма семей­ной жизни с детьми или без них распространено в Швеции и в других скандинав­ских государствах. Однако в странах с более строгими традициями (и католиче­ских), как Италия, сожительство - явление редкое. В США же оно становится все более и более популярным, и сейчас уже примерно 50% всех людей в возрасте от 25 до 42 лет имеют подобный опыт. Кроме того, растет число пар, не оформивших своих отношений, которые имеют хотя бы одного ребенка моложе 18 лет; их доля ныне равна примерно 33% от общего количества гражданских браков.

В исследовании, проведенном учеными в университете Ноттингема в 1999 г., социо­логи опрашивали ряд женатых и находящихся в сожительстве пар с детьми от одиннадцати лет и моложе, а также родителей этих пар, продолжавших находиться в браке. Ученых интересовали различия во взаимных обяза­тельствах между старшими женатыми парами и парами младшего поколения. Исследователи обнаружили, что молодые женатые и со­жительствующие пары имеют больше общего друг с другом, чем со своими родителями. Старшее поколение воспринимало брак через призму обязанностей и долга, молодое поко­ление подчеркивало свободно взятые на себя обязательства. Главное различие между моло­дыми респондентами было в том, что неко­торые из них предпочитали зафиксировать свои обязательства публично через процедуру брака (Dyer 1999).

Партнерство геев и лесбиянок

Начиная с 1980-х гг. все больше рас­тет интерес ученых к изучению сожительства геев и лесбиянок. В 1989 г. Дания стала первой страной, отменившей запрет на гомосексуальные браки. При этом однополым супругам (геям и лесбиянкам) были предоставлены те же права, что и разнополым, в том, что касается наследования, налогообложе­ния и совместного владения имуществом. Примеру Дании последовали Норвегия (1993 г.), Швеция (1995 г.) и Нидерланды (2001 г.). Однако в 1996 г. конгресс США принял закон, запрещающий однополые браки. Они запрещены также законода­тельствами всех 50 штатов, хотя Вермонт и Гавайи, а также некоторые крупные города (включая Сан-Франциско, Нью-Йорк и канадскую провинцию Онтарио) предоставляют парам геев и лесбиянок некоторые ограниченные льготы, из числа тех, какими обычно располагают супружеские пары.

Социологи рассматривают гомосексуальные взаимоотношения как отра­жающие совершенно отличные от принятых в гетеросексуальных семьях формы интим­ности и равенства. Так как геи и лесбиянки были лишены доступа к институту брака и так как традиционные тендерные роли с трудом применимы к парам одного пола, гомосексу­альное партнерство должно строиться и за­ключаться вне норм и установок, управляю­щих большинством гетеросексуальных семей. Высказывались мнения, что эпидемия СПИДа стала важным фактором в развитии опреде­ленной культуры заботы и обязательств среди гомосексуальных партнеров.

Уикс, Хифи и Донован отмечают три ха­рактерные черты партнерства геев и лесби­янок (Weeks, Heaphy and Donovan 1999). Во-первых, имеется больше возможностей для ра­венства между партнерами, так как они не ру­ководствуются культурными и социальными установками, поддерживающими гетеросексу­альные взаимоотношения. Пары геев и лес­биянок могут свободно выбирать формы сво­их отношений, избегая характерных для мно­гих гетеросексуальных пар типов неравенства и дисбаланса власти. Во-вторых, гомосексуаль­ные партнеры договариваются о различных сторонах и внутреннем функционировании их связи. Если гетеросексуальные пары на­ходятся под влиянием социально вложенных тендерных ролей, однополые пары сталкива­ются с меньшими ожиданиями относительно того, кто что должен делать в рамках их связи. Например, если в гетеросексуальных браках женщины стремятся сделать больше домашней работы и заботятся о детях, в гомосексуальных союзах таких ожиданий нет. Все становится предметом соглашения; это может привести к более равномерному распределению ответ­ственности. В-третьих, партнерство геев и лес­биянок демонстрирует определенную форму договорных обязательств, не имеющих инсти­туциональной поддержки. Взаимное доверие, желание работать над трудностями и разде­лять ответственность за «эмоциональный труд» представляются отличительными чертами го­мосексуального партнерства (Weeks etal. 1999).

Спад недоброжелательного отношения к гомосексуализму сопровождался растущей го­товностью судебных органов передавать по­печительские права матерям, живущим в го­мосексуальных союзах. Появление методов ис­кусственного осеменения означало, что лесби­янка может иметь детей без всякого гетеросек­суального контакта. В Великобритании прак­тически все гомосексуальные семьи с детьми состоят из двух женщин. В США с конца 1960-х и до начала 1970-х гг. агентства социального обеспечения стали отдавать бездомных под­ростков-гомосексуалистов на попечение муж­ским гомосексуальным парам. Данная практи­ка была прекращена в основном из-за враж­дебной реакции общественности.

Большинство американских гомосексуальных пар с детьми - те, что растят сво­их детей от прежних, гетеросексуальных союзов, но есть и пары с приемными деть­ми. Однако многие родители-гомосексуалисты предпочитают не распространять­ся о своей сексуальной ориентации, чтобы не привлекать излишнее внимание к ре­бенку. Более того, в результате нескольких широко освещавшихся прессой судебных процессов дети были отобраны у гомосексуальных пар, как следует из постановле­ния суда, ради их, детей, собственного блага.

Ряд недавно выигранных гомосексуаль­ными парами судебных процессов указывает на то, что их права все больше учитывают­ся законом. В Великобритании поворотной вехой стал закон 1999 г., постановивший, что находящиеся в стабильной связи друг с другом гомосексуальные пары могут рассматриваться как семьи. Такая классификация гомосексу­альных партнеров как «членов семьи» окажет влияние на законодательство в области им­миграции, социального страхования, налогов, наследства и поддержки детей.

Воспитание ребенка гомосексуальными парами бросает вызов многим тра­диционным представлениям. Но оно также свидетельствует и о желании мно­гих геев и лесбиянок создавать семьи, подобные тем, какие образуют гетеросексуалы.

Жизнь в одиночестве

Поскольку 9 из 10 граждан Америки состоят в браке, жизнь в одиночестве рассмат­ривается как некое переходное состояние, промежуточный этап в жизни человека. Однако в последние десятилетия многие сознательно выбрали именно этот «спо­соб существования». В 1950 г. только 10% семей состояли из одного человека. К 2000 г. их доля возросла и составила 25%, а общее количество живущих в одино­честве людей равно 27 млн.

Более всего поражает рост числа незамужних молодых женщин. В 1960 г. тако­выми были 27% американок в возрасте от 20 до 24 лет; к 2000 г. их стало уже 75%. Данная тенденция обусловлена увеличением количества работающих женщин. Будучи материально независимыми, они считают брак скорее делом выбора, неже­ли экономической необходимостью. Иными словами, все большее число работаю­щих женщин не желают расставаться со своей свободой только лишь для того, что­бы никто не смог назвать их старыми девами (Edwards, 2000).

Взгляд в будущее: семья в XXI веке

Семейная жизнь продолжает изменяться, и это вызывает споры. Привер­женцы «традиционных семейных ценностей» дружно выступают против тех, кто считает, что чем больше возможностей для личного выбора, тем лучше. Социоло­ги не могут предсказать, как завершатся эти дебаты, однако 5 тенденций - наибо­лее вероятные.

Во-первых, разводов, скорее всего, по-прежнему будет много, хотя уже доказа­но, что это причиняет вред детям. Не стоит, впрочем, забывать и другое: современ­ные браки не менее продолжительны, чем в прошлом веке, когда основной причи­ной прекращения супружеских отношений была смерть одного из супругов (Kain, 1990). Разница же в том, что сейчас больше пар сами выбирают разрыв отношений, не оправдавших их ожиданий. Именно поэтому, хотя количество разводов в по­следнее время и стабилизировалось, возврат к невысоким показателям, которыми было отмечено начало XX в., мало вероятен.

Во-вторых, в XXI в. формы семейной жизни будут чрезвычайно разнообразны­ми. Сожительство, неполные семьи, гомосексуальные и смешенные семьи - их чис­ло будет увеличиваться. Большинство семей до сих пор - плод заключения брачных уз, и у многих супругов есть дети. Но разнообразие всех форм семьи выявляет тен­денцию, выражающуюся в стремлении людей к свободному личному выбору.

В-третьих, роль мужчин в воспитании детей по-прежнему будет ограниченной. Такое уклонение от активного исполнения отцовских обязанностей началось в 1950-е гг., которые некоторые называют «золотым веком» семей (Snell, 1990; Stacey, 1990). В последнее время наметилась противоположная тенденция, названная так: «папа, сидящий дома». Речь идет о не очень юных отцах маленьких детей, активно использующих в своей профессиональной деятельности компьютерные технологии. Однако таких мужчин немного - не более 15% от всех отцов, у которых дети до­школьного возраста (Gardner, 1996). Благодаря множеству разводов и резкому уве­личению числа матерей-одиночек отчетливее проявляется тенденция к росту числа детей, весьма слабо связанных со своими отцами. Одновременно растут свидетель­ства в пользу того, что безотцовщина наносит детям вред, хотя бы уже потому, что шансы оказаться в нищете у таких семей весьма велики.

В-четвертых, американские семьи по-прежнему будут ощущать изменения, про­исходящие в экономике (Hochschild & Machung, 1989). Часто работают и муж, и жена, что превращает брак в союз усталых мужчин и женщин, которые стараются выкроить немного свободного времени для себя и своих детей (Dizard & Gadlin, 1990). Возможно, такие семьи и приближают достижение тендерного равенства, но перспектива этого для семей двояка.

И наконец, пятое и последнее. Значение новой репродуктивной технологии будет возрастать. Озабоченность этической стороной проблемы и соображения по поводу того, нужно ли делать все, что можно сделать, конечно же, замедлят ее развитие, но новые способы репродукции продолжат изменять традиционный родительский опыт.

Социальные, демографические и экономические характеристики и проблемы современной семьи в России

Особенности функционирования семьи и семейная структура населения, неразрывно связанные с тенденциями развития демографической ситуации, во многом детерминируются особенностями воспроизводства населения. Анализ материалов переписей и демографической статистики позволяет утверждать, что динамика числа семей и семейной структуры населения в России характеризуется следующими основными тенденциями: нуклеаризацией семей, старением населения, снижением рождаемости и переходом от среднедетной семьи к малодетной, высокой детской смертностью и высоким уровнем «сверхсмертности мужчин» в возрастах старше 20 лет, ростом количества разводов и неполных семей. Средняя величина семьи за последние три десятилетия сокра­тилась и составила 3,2 человека в городах и 3,3 в сельской мест­ности. Если в начале XX в. на одну российскую женщину приходилось 7,1 ребенка, то сейчас – 1,4 ребенка.

Реальная структура семей по детности в России совершенно не соответствует этим пропорциям. По данным переписи населения 1989 г., менее 60% всех семей в нашей стране имели детей в воз­расте до 18 лет. В среднем на одну такую семью приходилось 1,63 ре­бенка. Доля однодетных семей составляла при этом более 50%, т.е. была в 5 раз больше, двухдетных - чуть менее 40%, а семей с тремя и более детьми было меньше 10%, т.е. в 6 раз меньше, чем это необ­ходимо для того, чтобы обеспечить слегка расширенное воспроиз­водство населения. Поэтому рождаемость в настоящее время гораз­до ниже смертности, что означает выход процесса депопуляции в на­шей стране из скрытого, латентного состояния, в котором она пребывала начиная с 1960-х гг.

Многие ученые характеризуют нынешнее состояние семьи как кризисное. Это обусловлено объективными процессами и развитием брачно-семейных отношений во всех экономически развитых странах, и особенно в Европе, в сторону автономизации семьи, что неизбежно повлекло за собой снижение рождаемости, рост числа разводов и увеличение числа одиноких людей. Но основная причина кроется в крайне нестабильном экономическом положении семей.

Нестабильность семейного образа жизни выражается прежде всего в возрастании числа разводов. Из каждой тысячи человек в возрасте 16 лет и более 94 являются разведенными (в 1989 г. - 72). Это один из самых высоких показателей в мире: на каждые три заключаемых брака фиксируется в среднем два разво­да. Новое, и даже уникальное явление – превышение в ряде северных и восточных регионов числа разводов над числом заключенных браков. При этом почти треть разводящихся составляют молодые пары, просуществовавшие менее 5 лет. Число семей, где расторгнут брак, но есть дети, составляет почти 70% от общего числа.

В настоящее время в большинстве развитых стран наблюдается второй демографический переход от малодетной к преимуществен­но однодетной семье, что вызвано не экономическими, а в первую очередь социальными причинами, так как все прежние внешние побуждения к многодетности (предоставление льгот, квартир и т.д.) отошли в прошлое. Имея одного ребенка, родители осознают необ­ходимость вложить в него максимум средств и сил.

За период с 1989 под 2002 годы в России родилось 20 млн. 540 тыс. человек, а умерло - 27 млн. 939 тыс. 800 чел. Сегодня по данным ООН, Россия занимает одно из последних мест по показателю естественного прироста (-0,6% в год) и входит в десятку стран с самой низкой рождаемостью. На данный момент только в трех регионах (Ингушетии, Туве и Дагестане) коэффициент рождаемости превышает тот, который нужен для воспроизводства поколения - 2,1, в то время как в Санкт-Петербурге он составляет - 0,95. Сокращение рождаемости происходит за счет отказа (или откладывания рождения) даже не второго, а первого и единственного младенца. По расчетам демографа В.А.Борисова, для простого воспроизводства населения доля однодетных семей должна быть сокращена примерно в 5 раз, а доля семей с тремя и более детьми увеличена до 51%.

В Ярославской области, наряду с некоторыми другими регионами России, наблюдаются более высокие показатели превышения числа умерших над числом родившихся, и она входит в зону демографического неблагополучия. Даже если рождаемость не будет снижаться дальше, уже одно это определило серьезный провал в возрастной структуре. В связи с этим даже оптимизация режима воспроизводства в будущем будет сравнительно долгое время сопровождаться сокращением численности населения.

На фоне общего сокращения рождаемости происходит рост количества внебрачных детей. Среди внебрачных рождений их наибольшее число отмечается у женщин 20-29 лет, т.е. в возрастах максимальной рождаемости, а также в старших возрастах (более 30 лет). Доля детей, родившихся в России вне юридического брака, увеличилось только с 1980 по 1995 годы с 10,8 до 21,1%. Сегодня родители почти каждого третьего ребенка в нашей стране не состоят в зарегистрированном браке. Наряду с увеличением разводов это ведет к росту неполных семей, характер жизнедеятельности и проблемы которых весьма специфичны. Например, общее число детей, родившихся в г. Рыбинске в 1997 г., по сравнению с 1990 г. сократилось в 1,6 раза, а доля внебрачных рождений возросла за этот период почти в два раза.

Факты рождений в самых молодых возрастах (в частности 13-летними и 15-летними матерями) являются в основном результатами «непреднамеренных зачатий», свидетельствующих о низкой общей и сексуальной культуре подростков, и могут быть отнесены к разряду маргинальных ситуаций. Рост ран­ней, в том числе внебрачной, беременности - общемировая проблема, но в России ее усугубляют малообеспеченность, неграмотность, социальные затруднения, часто являю­щиеся причиной ранней проституции, дефицит средств, кото­рые общество может выделить на решение этой проблемы.

Наряду со снижением рождаемости и ростом числа внебрачных детей имеет место и сокращение брачности. Если падение рождаемости началось с 1988 г., то существенное снижение брачности стало происходить с 1990-1992 гг. (в 1990 г. 1320 тыс. браков, в 1992 г. – 1054 тыс.). Снижение брачности связано с тем, что через возраст 20-25 лет сейчас проходят малочисленные поколения, родившиеся в годы низкой рождаемости (1970-1980-е годы), а также с откладыванием вступления в брак. В 2002 г. число супружеских пар составило 34 млн. (в 1989 г. - 36 млн.). Из общего числа супружеских пар 3 млн. состоят в незарегистрированном браке. Из каждой тысячи человек в возрасте 16 лет и более 210 человек никогда не состояли в браке (в 1989 г. - 161); 572 - состоят в браке (в 1989 г. - 653); 114-вдовые (в 1989 г. - 110). Традиционно число женщин, считающих себя замужними, сегодня превышает число женатых мужчин. По данным переписи 2002 г., их оказалось больше на 65 тысяч человек, тогда как в 1989 году эта разница составляла лишь 28 тысяч.

Ряд ученых отмечают еще один признак нестабильности семейного образа жизни - убеждение, что одиночество является привлекательным и комфортабельным стилем жизни. В настоящее время появляется (пре­жде всего в наиболее развитых странах мира) значительное количе­ство людей, которые находят удовольствие в таком образе жизни. Складывается специальный рынок для их обслуживания: исследова­ния показывают, что одинокие люди могут тратить на собственное развлечение гораздо большие суммы денег, чем люди, имеющие семью. Подобное существование, допуская возможность наличия ус­тойчивых эмоциональных союзов двух одиночек, решительно исклю­чает только один компонент семейной жизни - наличие детей. В России, имеющей достаточно традиционную мораль и сравни­тельно устойчивые традиции, подобные тенденции только на­бирают силу.

Ухудшаются не только количественные, но и качественные характеристики семьи: резко возрастает инфекционная заболеваемость, в том числе в результате разрушения профилактической медицины, распространяются социальные болезни, снижается уровень здоровья рожениц, а также новорожденных детей, растет число нервных, эндокринных, онкологических заболеваний. Сложной проблемой, существенно подрывающей здоровье женщин, остается прерывание беременности (в России ежегодно производится 4 млн. абортов). По этому показателю Россия значительно опережает многие страны мира. Из 35 млн. россиянок в детородном расцвете сил 7 млн. бесплодны.

Факторы изменения среднего размера и структуры семьи:

1.Тенденции уровня брачности и рождаемости. Чем больше браков, чем выше уровень брачности, тем больше семей и выше доля людей в насе­лении, проживающих в семьях. Поскольку большинство детей рождается в семье, то чем больше семей (и добавим: чем они прочнее), тем при прочих благоприятных условиях семьи имеют больше детей и, соответственно, тем больше сами семьи.

2.Тенденции уровня смертности, особенно детской. Чем ниже смерт­ность взрослых, тем ниже уровень овдовения, тем больше продолжитель­ность жизни в браке, и, при желании супругов иметь детей, их (то есть де­тей) будет больше и, соответственно, будет больше размер семьи.

3.Изменение традиций семейной жизни (простыми или сложными семьями). Развитие обществ после промышленной революции идет в на­правлении постепенной ликвидации посреднической функции семьи, ко­торую она выполняла тысячи лет и которая постепенно переходит от семьи к государству и другим социальным институтам. Поэтому именно молодежь, едва вступив в брак и создав свою семью, спешит отделиться от родителей, освободиться от подчинения им. В резу­льтате семей становится все больше, но размеры их уменьшаются, а струк­тура упрощается.

4.Жилищная обеспеченность.

Под гражданским браком понимать брак зарегистрированный, а о сожительстве говорить в тех случаях, когда брачные отношения существуют вне юридически признанной, легитимной формы. Что касается термина «фактический брак», то независимо от его употребления в праве за пределами чис­то юридической терминологии он должен использоваться только для констатации наличия действительных и эффективных брачных от­ношений безотносительно, настойчиво повторим еще раз, к их юри­дической форме. Противопоставление фактического брака зарегис­трированному основано на недоразумении: наличие юридической формы отнюдь не означает, что нет фактических брачных отноше­ний и, наоборот, наличие фактических (т.е. реальных, действитель­ных) брачных отношений отнюдь не означает, что последние никак юридически не оформлены.

Брачно-семейная структура населения

Брачное состояние и брачная структура

Под брачным состоянием (статусом) понимают положение инди­вида по отношению к институту брака, определяемое в соответствии с обычаями и законами той или иной страны.

Сведения о браках получают по данным теку­щей статистики (на основании разработки записей актов гра­жданского состояния о браке), данным переписей населения и обследований. На основе данных загсов разрабатывают спе­циальные статистические формы по брачности, составляю­щие базу для исследования основных характеристик процес­са. При переписи учитывают брачное состояние опрашивае­мых и в результате получают сведения о числе браков на мо­мент переписи. Брачность населения изучается с помощью характеристик, измеряющих частоту, уровень, длительность, прочность изучаемого социально-демографического процесса, а также возраста вступающих в брак.

Демографические показатели брачности можно подразде­лить на несколько групп. К первой группе относятся итого­вые показатели, фиксирующие результат процесса на опре­деленный момент времени, характеризующие брачное со­стояние, распространенность окончательного безбрачия в поколении. Вторую группу составляют показатели, изме­ряющие общую частоту вступления в брак. В третью группу входят показатели, измеряющие возраст вступления в брак; в четвертую - частоту овдовения, в пятую - частоту разводи-мости и прочность браков; в шестую - распространенность повторных браков, в седьмую - особенности брачной (демо­графической) ситуации; в восьмую - особенности подбора брачных пар.

Для оценки брачного состояния используют показатель доли муж­чин и женщин бракоспособного возраста, находящихся в оп­ределенном брачном состоянии, рассчитываемом как отноше­ние их абсолютных чисел к среднегодовой численности насе­ления (в процентах или в промилле).

Согласно рекомендациям Статистической комиссии ООН, выделяются следующие категории брачного состояния, или брачного статуса: лица, никогда не состо­явшие в браке; состоящие в браке и живущие вместе; вдовые и не вступившие в новый брак; разведенные и не вступившие в новый брак; состоящие в браке, но не живущие вместе; случаи, которые невоз­можно классифицировать. Эти шесть категорий являются основ­ными категориями брачного состояния, которые учитываются демографической статистикой большинства стран.

Во Всесоюзных переписях 1939, 1959 и 1970 гг. учитывались только две категории брачного состояния: состоящие в браке на критический момент переписи и не состоящие в нем. Это очень не устраивало ученых, изучаю­щих проблемы брачности и занимающихся ее прогнозированием. Дело в том, что категория людей, не состоящих в браке, включает три категории брачного состояния: никогда не состоявших в браке (иначе холостых), вдо­вых, разведенных и разошедшихся. Последняя категория отличается от разведенных тем, что относится к людям, состоявшим в незарегистриро­ванном («фактическом») браке.

Никогда не состоявшие в браке, вдовые, разведенные и разошедшиеся имеют неодинаковую вероятность вступления в брак (наибольшая вероят­ность - у разведенных и разошедшихся, наименьшая, после 30 лет, - у ни­когда не вступавших в брак). Поэтому прогнозировать будущую брачность по усредненным вероятностям вступления в брак для суммарной катего­рии людей «не состоящих в браке» никогда не имело большого смысла, было довольно грубым. Начиная с переписи 1979 г. брачное состояние в пе­реписи теперь учитывается в виде пяти категорий: никогда не состоявшие в браке, состоящие в браке на момент переписи, вдовые, разведенные и разо­шедшиеся. Последние две категории - разведенные и разошедшиеся по­казываются вместе, суммарно (что вызывает определенное сожаление, посколь­ку необходимо изучить различия в прочности юридического и фактического брака).

Категория «разведен» («разведена») из переписного листа переписи 2002 г. исключена. Вместо нее используется кате­гория «разошелся» («разошлась»). Сделано это по настоянию юри­стов, ссылавшихся на то, что в Семейном кодексе РФ понятие «развод» отсутствует (есть понятие «расторжение брака»).

Помимо названных выше основных брачных статусов в стати­стике некоторых стран выделяют и другие. В частности, иногда выделяют состоящих в зарегистрированном и незарегистрирован­ном браке (не состоящие в браке, но живущие вместе). В последнее время интерес к этим двум категориям усиливается в связи с рез­ким ростом доли так называемых внебрачных рождений. У нас в стране эти дополнительные категории брачного состояния впер­вые фиксировались во время микропереписи 1994 г., они также учитывались при переписи 2002 г.

В некоторых странах в соответствии с особенностями местно­го брачного законодательства и обычаев, со степенью распрост­раненности тех или иных форм брака выделяются и другие брач­ные статусы. Например, в ряде африканских стран статистика учитывает при переписях населения следующие брачные статусы: не состоят в браке; состоящие в моногамном браке, заключенном юридически, согласно религиозным правилам, согласно народным обычаям; состоящие в полигамном браке с двумя женами, заклю­ченном юридически, или живущие вместе в свободном союзе; со­стоящие в полигамном браке с тремя женами, заключенном юри­дически, или живущие вместе в свободном союзе; состоящие в по­лигамном браке с четырьмя или более женами, заключенном юридически, или живущие вместе в свободном союзе; живущие вместе в моногамном свободном союзе, длящемся не менее меся­ца; разведенные в результате распада юридического брака; вдовые в результате смерти одного из членов брачного союза, заключенного юридически; разошедшиеся в результате распада свободно­го брачного союза; случаи, не поддающиеся классификации. А всего 15 брачных статусов.

В России при проведении переписей на­селения действует принцип самоопределения и брачное состояние опрашиваемого записывается исключительно с его слов. С другой стороны, при регистрации рождений и смертей, а также во многих других случаях требуется документальное подтверждение брачного статуса. Поэтому данные из разных источников оказываются не­сопоставимыми, что не позволяет рассчитывать брачный состав населения для межпереписных периодов.

Брачная структура населения - это распределение населения по брачному состоя­нию, обычно в сочетании с полом и возрастом. Поэтому часто говорят «брачно-возрастная структура». Распределение населения по брачному состоянию, или, иначе говоря, брачно-возрастная структура населения, описывается, так же как и половоз­растная структура, с помощью группировок и относительных показателей. То есть каждая половозрастная группа населения подразделяется по катего­риям брачного состояния, и определяется удельный вес каждой катего­рии в составе половозрастной группы. При этом возрастные группы выде­ляются следующие: до 18 лет, 18-19, 20-24 года, далее пятилетние возра­стные группы до группы 55-59 лет, затем открытый интервал «60 лет и стар­ше».

Поскольку каж­дое поколение формируется в определенных исторических ус­ловиях, значительное воздействие на структуру оказывают также социально-экономические и культурные факторы: нор­мы социального поведения, определяющие отношение насе­ления к институту брачности (в частности, к отдельным фор­мам брака - незарегистрированным, повторным), экономиче­ские кризисы, социальные и политические потрясения (вой­ны, революции, репрессии).

В конце XIX в. для населения России было характерно раннее вступление в брак, и к возрасту 50 лет практически все мужчины и женщины состояли в браке. Изменения, про­изошедшие в отношении к браку после Октябрьской револю­ции, а также многочисленные потери мужчин в годы военных действий и репрессий снизили доли населения, состоящего в браке. По данным переписей 1926 и 1939 г., диспропорции в половой структуре населения повлияли на разницу в пока­зателях брачности для мужчин и женщин в возрастах старше 30 лет (табл. 4.1).

Значительные расхождения в долях состоящих в браке в воз­растах старше 35 лет по полу, которые продемонстрировала пе­репись 1959 г., объяснялись демографическими последствиями Великой Отечественной войны, огромными потерями мужчин в 1941-1945 гг.

За период между переписями 1959 и 1970 г. про­изошло постепенное выравнивание показателей для мужчин и женщин во всех возрастных группах, но к 1979 г. эта тенден­ция сохранилась только для возрастных групп моложе 25 лет и старше 40 лет. Перепись 1989г. и микроперепись 1994 г. по­казали сокращение числа населения, состоящего в браке, прак­тически во всех возрастах, за исключением возрастной группы до 20 лет и отдельных старших возрастных групп (число состоя­щих в браке возросло среди женщин старше 55 лет). Одновре­менно происходило увеличение количества никогда не состоя­щих в браке, начиная с возрастной группы 20-24 года (за ис­ключением женщин в возрасте 55-69 лет). Наиболее быстро выросло число одиноких в возрастных группах 25-39 лет у мужчин и 20-34 года у женщин, т.е. в возрастах наиболее вы­сокой брачной активности (табл. 4.2).

Борисов: Рассмотрим брачную структуру населения России по данным Всесоюз­ных переписей населения 1959, 1970, 1979, 1989 гг. и Всероссийской мик­ропереписи 1994 г., ограничившись для примера одной возрастной груп­пой 45-49 лет (таблица 3.3).

Данные переписей 1959 и 1970 гг. показывают распределение населе­ния только по двум категориям брачного состояния, состоящих и не состо­ящих в браке, что, конечно, обедняет возможности анализа.

У мужчин на всем протяжении послевоенного сорокалетия от переписи к переписи доля состоящих в браке заметно снижалась (в рассматриваемой возрастной группе, но в других возрастных группах динамика была такой же), в то время как у женщин вплоть до переписи 1979 г. она росла. По переписи 1979 г. доля за­мужних женщин также начала снижаться. Сокращение доли состоящих в браке мужчин при одновременном росте доли состоящих в браке женщин объясняется довольно просто. Основным фактором было улучшение соот­ношения полов в послевоенный период. Женщины получили больше воз­можностей для выбора мужа, а часть менее конкурентоспособных муж­чин - по разным причинам: плохое здоровье или поведение, алкоголизм или физические недостатки и др. - не смогли вступить в брак или сохра­нить его.

После 1979 г. мы имеем возможность рассмотреть брачную структуру населения более подробно. Доля никогда не вступавших в брак к 50 годам считается в демографии долей окончательного безбрачия. Она (доля) показывает, какая часть исследуемого поколения не вступает в брак. Уровень окончатель­ного безбрачия считается низким, когда он не достигает 5%, средним - при 5-9% и высоким при 10% и более. В России на протяжении всего XX в. уровень окончательного безбрачия был низким, как правило, не превышал 5%. Расчеты оконча­тельного безбрачия для когорт женщин разных лет рождения (реальных поколений женщин), по данным переписей, пока­зывают, что только поколения, пережившие войну и после­дующую деформацию брачного рынка, демонстрировали бо­лее высокое значение показателя.

Как видно из табли­цы, около 90% мужчин состоят в браке. Правильнее, конечно, сопостав­лять число мужчин и женщин с некоторым возрастным лагом, поскольку женщины чаще выходят замуж за мужчин старше себя по возрасту. Но в данном случае большой ошибки нет, тем более что это всего лишь пример, поскольку в более старших возрастных группах доля женатых мужчин даже несколько больше, чем в группе 45-49 лет, - 87-88%). Данные в таблице показывают, что уровень окончательного безбрачия в нашей стра­не составляет 2-4% у мужчин и 3-4% у женщин. По сравнению с други­ми странами христианской культуры это очень небольшой процент.

Чего нельзя, к сожалению, сказать о доле вдовых - конечно же, жен­щин. Этот процент довольно высок, что отражает относительно низкую среднюю продолжительность жизни российских мужчин. Может вызвать удивление, что доля вдов снижается, в том числе и в первой половине 90-х гг., хотя известно, что в этот период происходило резкое увеличение смертности, в первую очередь мужчин.

Снижение доли вдов объясняется все тем же улучшением соотношения полов, при котором женщины всех категорий брачного состояния получили больше возможностей вступить в брак, в том числе и в повторный. Таким образом, несмотря на рост мужской смертности и соответствующий ему рост женского овдовения, доля вдов несколько сократилась (за счет увеличения повторной брачности).

Ну и, наконец, колонка с долей разведенных-разошедшихся. Эта доля сильно возросла и продолжает расти. Она отражает очень высокий уровень разводов, который существует в нашей стране. Надо иметь в виду замеча­ние, сделанное по поводу доли овдовевших. В случае с долей разведен­ных-разошедшихся также надо учитывать повторную брачность.

В табл. 5.1 приведены данные о брачном состоянии населения России по данным переписи 1989 г. Прежде всего обращает на себя внимание огромная разница в доле состоящих в браке мужчин и женщин в возрастах до 25 лет: в возрасте 16-17 лет доля женщин, состоящих в браке, превыша­ла соответствующую долю мужчин в три с лишним раза, в возра­стах 18-19 и 20-24 лет соответственно почти в пять и два раза. Это говорит о том, что в более молодых возрастах женщины вступают в брак гораздо «охотнее», чем мужчины, которые откладывают женитьбу до окончания вуза, возвращения из армии или до дости­жения необходимого, с их точки зрения, уровня жизни.

В то же время бросается в глаза резкий женский перевес среди никогда не состоявших в браке и вдовых в старших возрастах и почти столь же резкий мужской перевес среди состоящих в браке в этих же возрастах. Это является результатом мужской сверхсмерт­ности в трудоспособных и старших возрастах, а также того, что муж­чины относительно чаще по сравнению с женщинами вступают в повторные браки (как после развода, так и после более редкого для них овдовения).

Данные табл. 5.1 свидетельствуют также о том, что в конце 1980-х гг. большая часть населения, как мужчин, так и женщин, стремилась вступить в брак и реализовывала это стремление. Об этом говорит весьма незначительная доля лиц, никогда не состо­явших в браке к возрасту 50 лет. Лишь 3,5% мужчин и 3,7% жен­щин оставались к этому возрасту вне брака. Эта доля заметно ниже, чем во многих развитых странах Запада, в которых существует так называемый «европейский тип брачности».

В 1989 г. у нас было 36 миллионов брачных пар, в 2002 г. - 34 миллиона. Причем впервые в истории российских переписей в последний раз считали не только официально зарегистрированные браки, но и гражданские, коих оказалось около 3 миллионов.

Замужних женщин у нас опять оказалось больше, чем женатых мужчин. Вообще-то это характерно для многих стран: во время переписи оказывается больше женщин, утверждающих, что они состоят в браке, чем признающихся в этом мужчин. Видимо, здесь сказывается различие в мужской и женской психологии, а может, в мужской и женской логике. Так вот, это различие в российской переписи 2002 г. еще больше усугубилось: если в 1989 году количество замужних женщин у нас было на 28 тысяч больше, чем женатых мужчин, то теперь на 65 тысяч больше.

Из каждой тысячи человек в возрасте 16 лет и более 210 человек никогда не состояли в браке (в 1989 г. - 161); 572 - состоят в браке (в 1989 г. - 653); 114-вдовые (в 1989 г. - 110); 94 - разведенные (в 1989 г. - 72).

Основные демографические показатели

	1990	1995	1996	1997	1998	1999	2000	2001	2002	2003	2004	2005
Численность населения1) - всего, тыс. человек	147665	148460	148292	148029	147802	147539	146890	146304	145649	144964	144168	143474
в том числе:
городское	108736	108322	108311	108188	108111	108053	107419	107072	106725	106321	105818	104719
сельское	38929	40138	39981	39841	39691	39486	39471	39232	38924	38643	38350	38755
Из общей численности населения - население в возрасте, тыс. человек:
моложе трудоспособного	36101	34252	33615	32787	31910	30876	29580	28387	27274	26115	25014	24095
трудоспособном2)	83943	84332	84540	84800	85352	86263	87172	88040	88515	89206	89896	90218
старше трудоспособного	27621	29876	30137	30442	30540	30400	30138	29877	29860	29643	29258	29161
Ожидаемая продолжительность жизни при рождении, число лет:
все население	69,2	64,5	65,8	66,8	67,1	65,9	65,4	65,2	65,0	64,9	65,3
мужчины	63,7	58,1	59,6	60,9	61,2	59,9	59,1	58,9	58,7	58,6	58,9
женщины	74,3	71,6	72,4	72,9	73,1	72,4	72,3	72,2	71,9	71,8	72,3
На 1000 человек населения
Родившихся	13,4	9,3	8,9	8,6	8,8	8,3	8,7	9,0	9,7	10,2	10,4
Умерших - всего	11,2	15,0	14,2	13,7	13,6	14,7	15,3	15,6	16,2	16,4	16,0
в том числе    детей в возрасте до 1 года3)	17,4	18,1	17,4	17,2	16,5	16,9	15,3	14,6	13,3	12,4	11,6
Естественный прирост, убыль (-) населения	2,2	-5,7	-5,3	-5,1	-4,8	-6,4	-6,6	-6,6	-6,5	-6,2	-5,6
Число браков	8,9	7,3	5,9	6,3	5,8	6,2	6,2	6,9	7,1	7,6	6,8
Число разводов	3,8	4,5	3,8	3,8	3,4	3,6	4,3	5,3	5,9	5,5	4,4
Миграционный прирост, убыль (-) населения	1,9	4,4	3,5	3,5	2,9	1,8	2,5	1,9	0,5	0,6	0,7

1. Данные за 1990, 1995-2002 гг. пересчитаны с учетом итогов Всероссийской переписи населения 2002 года. Оценка на 1 января соответствующего года. ²⁾ Мужчины 16-59 лет, женщины 16-54 года. ³⁾ На 1000 родившихся живыми.