Раздел 2. Правоприменительная практика по отдельным статьям главы 12 коап рф: вопросы квалификации

2.1. Административные правонарушения, предусмотренные ст. 12.1 КоАП РФ.

Данная статья, с одной стороны, охраняет общественные отношения, складывающиеся в связи с государственной регистрацией и техническим осмотром транспортных средств. С другой, способствует тому, чтобы в дорожном движении участвовали только зарегистрированные и технически исправные транспортные средства. Статья двухчастная с двумя примечаниями. По первой части наказывается управление транспортным средством, не зарегистрированным в установленном порядке, а по второй - не прошедшим государственного технического осмотра. Первое примечание содержит определение транспортного средства, второе отсылает к федеральному закону о порядке и сроках прохождения государственного технического осмотра. В практике применения возникало две проблемы: первая была обусловлена неправильным пониманием объективной стороны правонарушений, вторая - наличием смежных составов, предусмотренных ч. 2 ст. 12.2 и ч. 1 ст. 12.3, при разграничении которых возникали трудности.

Особенности объективной стороны административных правонарушений, предусмотренных статьей 12.1 КоАП РФ.

Состав формальный, деяние совершается только через действие. Наказывается не собственно нарушение установленного порядка регистрации и прохождения технического осмотра, а управление транспортным средством, в отношении которого установлено, что оно не зарегистрировано или не прошло технического осмотра. Иные соображения высказал суду Г., привлеченный к административной ответственности по ч. 2 ст. 12.1 КоАП РФ за то, что управлял автомобилем, не прошедшим государственный технический осмотр. В жалобе он просил отменить решение судьи, производство по делу прекратить, аргументируя свою позицию тем, что ни в протоколе, ни в постановлении по административному делу не указано, когда закончился период для предъявления транспортного средства на государственный технический осмотр. Г. рассуждал так: правонарушение не является длящимся, следовательно, оно будет оконченным на день, следующий за окончанием срока, установленного для предъявления транспортного средства. Вынесенные по делу постановление и решение, по мнению Г., не содержали конкретной даты совершения административного правонарушения. Однако республиканский Верховный Суд указанный довод жалобы посчитал не имеющим правового значения (решение Верховного Суда Республики Алтай от 26 августа 2009 г.).

Данный пример показывает, что объективная сторона состава административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 12.1 КоАП РФ, заключается не в нарушении сроков прохождения государственного технического осмотра, а в управлении транспортным средством, не прошедшим государственный технический осмотр.

Транзитные номера: разграничение ч. 1 ст. 12.1 и ч. 2 ст. 12.2 КоАП РФ.

Проблема связана с неправильным пониманием юридического значения транзитных номеров. Если лицо управляет транспортным средством с просроченными регистрационными знаками "Транзит", водитель может быть привлечен к административной ответственности по ст. 12.1 КоАП РФ за управление транспортным средством, не зарегистрированным в установленном порядке. Такую позицию Верховный Суд РФ выработал, отвечая на 10-й вопрос в своем Обзоре законодательства и судебной практики за I квартал 2006 года, и подтвердил в п. 9 Обзора законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за I квартал 2007 года. Квалификация содеянного по ч. 2 ст. 12.2 КоАП РФ - управление транспортным средством без государственных регистрационных знаков - неправомерна по следующим основаниям. Проанализировав ГОСТ Р50577-93 "Знаки государственные регистрационные транспортных средств. Типы и основные размеры. Технические требования" и Правила регистрации автомототранспортных средств и прицепов к ним в Государственной инспекции безопасности дорожного движения Министерства внутренних дел Российской Федерации, утвержденные Приказом МВД России от 27 января 2003 г. N 59, Верховный Суд обратил внимание судов на то, что знаки "Транзит" выдаются:

а) на транспортные средства, временно допущенные к участию в дорожном движении;

б) для перегона транспортного средства к месту регистрации или в связи с вывозом транспортного средства за пределы Российской Федерации на постоянное пребывание.

Указанные особенности транзитных номеров подтверждаются и пунктом 3 Постановления Правительства РФ от 12 августа 1994 г. N 938 "О государственной регистрации автомототранспортных средств и других видов самоходной техники на территории Российской Федерации", согласно которому в течение срока действия регистрационного знака "Транзит" собственником транспортного средства или его представителем исполняется обязанность по регистрации или изменению регистрационных данных.

Из этого следует, что знаки "Транзит" хотя и являются государственными регистрационными знаками, однако их выдача не свидетельствует о постановке транспортного средства в установленном порядке на регистрационный учет. Наличие регистрационного учета транспортного средства является основополагающим условием для допуска его к участию в дорожном движении и получения постоянных государственных регистрационных знаков. Вот почему в случае управления автомобилем с просроченными регистрационными знаками "Транзит" водитель не может быть привлечен к административной ответственности по ч. 2 ст. 12.2 КоАП РФ.

Разграничение административных правонарушений, предусмотренных статьями 12.1 и 12.3 КоАП РФ.

Главный разграничительный критерий при выборе между статьями 12.1 и 12.3 - это фактическое наличие или отсутствие регистрации у транспортного средства и факт прохождения технического осмотра. Если эти факты имеют место быть, то отсутствие у водителя подтверждающего документа не может квалифицироваться как управление незарегистрированным транспортным средством или транспортным средством, не прошедшим государственного технического осмотра.

Решением Майминского районного суда Республики Алтай от 11 марта 2010 г. постановление, вынесенное начальником ОГИБДД ОВД о привлечении Ж. к административной ответственности, предусмотренной ч. 1 ст. 12.1 КоАП РФ, было отменено, а дело прекращено за отсутствием состава правонарушения. Ж. управлял транспортным средством в нарушение ПДД, не имея при себе документов, предусмотренных ПДД РФ, тем самым, по версии начальника ОГИБДД, совершил действия, квалифицируемые по ч. 1 ст. 12.1 КоАП РФ. Но суд не согласился с этой версией, отметив, что ч. 1 ст. 12.1 КоАП РФ предусматривает ответственность за управление транспортным средством, не зарегистрированным в установленном порядке, что и послужило основанием к выводу об отсутствии в действиях Ж. признаков состава правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.1 КоАП РФ.

Таковы наиболее распространенные проблемы квалификации административных правонарушений в области дорожного движения по ст. 12.1 КоАП РФ.

2.2. Административные правонарушения, предусмотренные ст. 12.2 КоАП РФ.

Указанная статья состоит из четырех частей, в которых описаны составы правонарушений, представляющих собой различные по степени общественной опасности деяния, сопряженные с нарушением правил установки на транспортном средстве государственных регистрационных знаков. Статья дифференцирует ответственность за установку на транспортном средстве заведомо подложных государственных регистрационных знаков и за управление транспортным средством с заведомо подложными регистрационными знаками (части 3 и 4 соответственно). В меньшей степени опасны наказываемые по части 2 управление транспортным средством без государственных регистрационных знаков, а равно управление транспортным средством без установленных на предусмотренных для этого местах государственных регистрационных знаков либо управление транспортным средством с государственными регистрационными знаками, оборудованными с применением материалов, препятствующих или затрудняющих их идентификацию. Наименьшей степенью общественной опасности характеризуется деяние, наказываемое по части 1, - управление транспортным средством с нечитаемыми, нестандартными или установленными с нарушением требований государственного стандарта государственными регистрационными знаками, за исключением случаев, предусмотренных частью 2.

О влиянии количества отсутствующих на транспортном средстве регистрационных номеров на квалификацию правонарушения по ст. 12.2 КоАП РФ.

Данный вопрос был предметом рассмотрения Верховного Суда РФ, и по нему дано разъяснение в Обзоре законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за I квартал 2006 года (ответ на 9-й вопрос). Суть разъяснения сводится к следующему. ГОСТ Р 50577-93 "Знаки государственные регистрационные транспортных средств. Типы и основные размеры. Технические требования" регламентирует, что на легковых, грузовых, грузо-пассажирских автомобилях и автобусах должны быть предусмотрены места для установки одного переднего и одного заднего регистрационных знаков, то есть двух знаков одновременно. Регистрационные знаки во множественном числе упоминаются также в п. 2 Основных положений по допуску транспортных средств к эксплуатации и обязанностям должностных лиц по обеспечению безопасности дорожного движения. Соответствующие знаки "должны быть установлены на предусмотренных для этого местах". Правонарушение, описанное в ч. 2 ст. 12.2, предполагает управление транспортным средством без государственных регистрационных знаков, то есть без двух (переднего и заднего) номерных знаков. Отсутствие же одного номерного знака не образует состава административного правонарушения по ч. 2 вышеуказанной статьи. Управление транспортным средством с одним регистрационным знаком затрудняет только идентификацию такого автомобиля - пояснил Верховный Суд и дал следующее руководящее разъяснение. Управление хотя и зарегистрированным транспортным средством, но с одним регистрационным знаком является нарушением требования государственного стандарта, регулирующего вопрос установки государственных регистрационных знаков. С учетом того, что один из регистрационных знаков доступен для обозрения, такое правонарушение квалифицируется по ч. 1 ст. 12.2 КоАП РФ, предусматривающей, в частности, ответственность за управление зарегистрированным транспортным средством с государственными регистрационными знаками, установленными с нарушением требований государственного стандарта.

Аналогичная позиция содержится в Постановлении N 5-Ад06-14, п. 8 Обзора законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за I квартал 2007 г.

О квалификации управления транспортным средством без государственных регистрационных знаков "Транзит".

В данной ситуации суды отграничивают случаи управления транспортным средством без обоих государственных регистрационных знаков "Транзит" от случаев, когда на транспортном средстве присутствует только один такой знак, чтобы квалифицировать содеянное либо по второй либо по первой части статьи 12.2.

В. управлял транспортным средством, на котором отсутствовал установленный передний государственный регистрационный знак "Транзит". Его действия были квалифицированы по ч. 2 ст. 12.2 КоАП РФ. Пересматривая постановление о привлечении В. к административной ответственности, гарнизонный суд пришел к выводу, что В. фактически управлял транспортным средством с установленными с нарушением требований государственного стандарта государственными регистрационными знаками и переквалифицировал его действия с ч. 2 на ч. 1 ст. 12.2 КоАП РФ (решение Балашихинского гарнизонного военного суда 5-14/2010 от 15 февраля 2010 г.).

Однако вспомним позицию Верховного Суда РФ. Знаки "Транзит" хотя и являются государственными регистрационными знаками, их выдача не свидетельствует о постановке транспортного средства в установленном порядке на регистрационный учет. По смыслу ч. 1 и 2 ст. 12.2 КоАП РФ административной ответственности по ним подлежат лица, управляющие транспортным средством, зарегистрированным в органах ГИБДД. В случае управления транспортным средством, не зарегистрированным в установленном порядке, наступает административная ответственность по ч. 1 ст. 12.1 КоАП РФ.

Вместе с тем, пока транзитный номер действует, оснований привлекать лицо к ответственности по ч. 1 ст. 12.1 не имеется, поскольку право управления таким автомобилем удостоверяется временно действующим транзитным номером. Как было показано выше, суды все-таки считают автомобили с действующими транзитными номерами условно зарегистрированными и допускают квалификацию по ч. 1 или ч. 2 ст. 12.2 фактов управления такими автомобилями в отсутствие одного или двух соответствующих номеров.

О понятии подложности государственного регистрационного знака при квалификации содеянного по ч. 4 ст. 12.2 КоАП РФ.

Под подложными регистрационными знаками подразумеваются знаки, изготовленные не на предприятии-изготовителе целиком со всеми их элементами либо с внесенными в подлинные регистрационные знаки какими-либо изменениями, искажающими нанесенные на них символы, а также государственные регистрационные знаки, не внесенные в регистрационные документы транспортного средства.

М. был ошибочно подвергнут административному наказанию по ч. 4 ст. 12.2 за то, что в связи с утерей заднего государственного регистрационного знака на своем служебном автомобиле фактически изготовил имитацию подлинного регистрационного знака, которая по своему символьному значению соответствовала регистрационным документам на указанный автомобиль. Районный суд, пересматривая решение мирового судьи, указал следующее: "Несмотря на то, что установленный М. на заднюю часть автомобиля регистрационный номер изготовлен не на предприятии-изготовителе, между тем М. в него не были внесены изменения, которые бы искажали нанесенные на номерной знак символы. К тому же изображенные на изготовленном М. данном регистрационном знаке символы непосредственно внесены в регистрационные документы управляемого им транспортного средства". М. в своей жалобе и районный суд в решении сошлись на том, что в данном случае действия М. были связаны с управлением транспортным средством, на котором установлены государственные регистрационные знаки, не отвечающие предъявляемым к ним требованиям. Содеянное следовало квалифицировать по ч. 1 ст. 12.2 КоАП РФ (решение Октябрьского районного суда г. Саранска от 6 октября 2009 г.).

Имеют место случаи, когда граждане возражают против того, что управление автомобилем с заводскими регистрационными знаками, не внесенными в регистрационные документы данного транспортного средства, должно квалифицироваться по ч. 4 ст. 12.2 КоАП РФ.

Подобным образом рассуждал Ш., привлеченный к ответственности по ч. 4 ст. 12.2. В жалобе он подчеркнул, что установленные на автомобиле государственные регистрационные знаки изготовлены заводским способом, и доказательств того, что он их сам изготовил, представлено не было. Суд, изучив материалы дела, установил, что ни один номерной агрегат автомобиля с установленным на нем регистрационным знаком, которым управлял Ш., не соответствует указанным в свидетельстве о регистрации транспортного средства, "что не позволяет сделать вывод о принадлежности указанных регистрационных знаков автомобилю, которым управлял Ш.". Обжалованное постановление мирового судьи было оставлено без изменения (решение Чарышского районного суда Алтайского края от февраля 2010 года).

2.3. Разграничение правонарушений, предусмотренных ч. 2 ст. 12.3 и ч. 2 ст. 12.37 КоАП РФ.

Управление транспортным средством водителем, не имеющим при себе страхового полиса ОСАГО, наказывается по ч. 2 ст. 12.3. Неисполнение владельцем транспортного средства обязанности по страхованию своей гражданской ответственности, а равно управление транспортным средством, если такое обязательное страхование заведомо отсутствует, образует состав правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 12.37.

Разграничение этих составов и правильная квалификация содеянного зависит от факта обязательного страхования гражданской ответственности владельца транспортного средства, и только после установления данного обстоятельства - от факта наличия у водителя при себе страхового полиса.

Заволжский районный суд города Ульяновска решением от 13 марта 2009 г. изменил постановление начальника ОГИБДД УВД в отношении К., признав его виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 12.3 КоАП РФ (штраф 100 рублей). Изначально данным постановлением К. был привлечен к административной ответственности по ч. 2 ст. 12.37 КоАП РФ и подвергнут штрафу в размере 800 рублей. В судебном заседании установлено, что К. застраховал свою гражданскую ответственность, и ему 25.07.2008 был выдан страховой полис обязательного страхования. Однако 26.07.2008, в день составления протокола об административном правонарушении, он оставил полис дома, так как перепутал со старым. Согласно ч. 2 ст. 12.37 КоАП РФ предусмотрена административная ответственность за неисполнение владельцем транспортного средства установленной федеральным законом обязанности по страхованию своей гражданской ответственности, а равно управление транспортным средством, если такое страхование заведомо отсутствует. Однако К. застраховал свою гражданскую ответственность, что подтвердил копией страхового полиса от 25.07.2008, со сроком действия до 24.07.2009. Таким образом, на момент составления протокола об административном правонарушении и привлечения К. к административной ответственности страховой полис у него имелся. В соответствии с ч. 2 ст. 12.3 КоАП РФ предусмотрена административная ответственность за управление транспортным средством водителем, не имеющим при себе страхового полиса обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортного средства, за исключением случая, предусмотренного ч. 2 ст. 12.37 КоАП РФ. В протоколе об административном правонарушении указано, что нарушение заключается в том, что К. управлял автомашиной без страхового полиса. На основании изложенного суд пришел к правильному выводу о том, что действия К. при привлечении его к административной ответственности должны быть квалифицированы по ч. 2 ст. 12.3 КоАП РФ.

2.4. Субъект правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 12.37 КоАП РФ.

Статья 12.37 была введена в КоАП РФ для охраны правоотношений по обязательному страхованию гражданской ответственности владельцев транспортных средств и предусматривает ситуации, при которых водитель/владелец транспортного средства в случае причинения вреда другим транспортным средствам, водителям, пассажирам, иным лицам или их имуществу вынужден будет возмещать убытки и компенсировать вред из собственных средств. По части первой ст. 12.37 наказывается управление транспортным средством в период его использования, не предусмотренный страховым полисом ОСАГО, а равно управление транспортным средством с нарушением предусмотренного данным страховым полисом условия управления этим транспортным средством только указанными в данном страховом полисе водителями. Любое из поименованных обстоятельств дает страховщику, выплатившему страховое возмещение, право регрессного требования к водителю. Субъектом указанного правонарушения во всех случаях является водитель - лицо, управляющее транспортным средством.

Вторая часть статьи предусматривает ответственность за неисполнение владельцем транспортного средства установленной федеральным законом обязанности по страхованию своей гражданской ответственности, а равно управление транспортным средством, если такое обязательное страхование заведомо отсутствует. Субъектом данного правонарушения является владелец транспортного средства - собственник транспортного средства, а также лицо, владеющее транспортным средством на ином законном основании (доверенность на право управления, распоряжение соответствующего органа о передаче транспортного средства, договор аренды и т.п.), а административной ответственности указанное лицо подлежит за управление транспортным средством при условии заведомого отсутствия страхования гражданской ответственности владельца транспортного средства.

Согласно протоколу об административном правонарушении С. управлял транспортным средством "МТЗ-82" без полиса ОСАГО, что влечет административную ответственность в соответствии с ч. 2 ст. 12.37 КоАП РФ. Однако в материалах отсутствовали какие-либо сведения о владельце транспортного средства "МТЗ-82", не было установлено основание, на котором С. управлял указанным транспортным средством, кто его владелец, исполнил ли данный владелец обязанность по страхованию гражданской ответственности в соответствии с Федеральным законом от 25.04.2002 N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", включен ли в полис ОСАГО водитель С. При таких невыясненных обстоятельствах суд посчитал привлечение С. к административной ответственности по ч. 2 ст. 12.37 КоАП РФ необоснованным, дело об административном правонарушении в данной части прекратил в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 30.7 КоАП РФ (решение Красносельского районного суда Костромской области от 9 января 2007 г.).

2.5. Квалификация управления транспортным средством водителем, не имеющим при себе товарно-транспортных документов, по ч. 2 ст. 12.3 КоАП РФ.

При квалификации управления автомобилем без товарно-транспортных документов на разрешение правоприменителя ставится два вопроса: 1) должен ли был водитель в данной ситуации вообще иметь документы на перевозимый груз и 2) какие именно документы на данный груз должен иметь при себе водитель?

Принадлежность автомобиля физическому, юридическому лицу или индивидуальному предпринимателю - важный, но не всегда решающий момент. Когда к ответственности привлекаются водители, транспортные средства которых не зарегистрированы за предпринимателями или юридическими лицами, все решает цель, с которой перевозится тот или иной груз.

Районный суд отменил постановление инспектора ДПС ОГИБДД о привлечении К. к административной ответственности по ч. 2 ст. 12.3 КоАП РФ, производство по делу прекратил за отсутствием состава правонарушения. К. был привлечен к административной ответственности за то, что в своем автомобиле перевозил отруби, не имея при себе документов на перевозимый груз. В судебном заседании К. пояснил, что отруби приобрел для использования в личном подсобном хозяйстве. Отменяя постановление, суд принял по внимание данное обстоятельство: "Действующее законодательство не обязывает граждан-водителей иметь при себе документы на перевозимый груз, используемый для личного потребления. Такая обязанность установлена только в отношении юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, занимающихся перевозкой груза в связи с предпринимательской деятельностью (ст. 8 Устава автомобильного транспорта и городского наземного электрического транспорта)". Имеющиеся в материалах доказательства, по мнению суда, не свидетельствовали о перевозке К. в личном автомобиле отрубей с целью осуществления им предпринимательской деятельности (решение Шелаболихинского районного суда Алтайского края от 12 февраля 2010 г.).

В другом деле водитель К. был привлечен к ответственности по ч. 2 ст. 12.3 за то, что перевозил цветы в количестве 300 штук без документов на перевозимый груз. В жалобе на постановление он пояснил, что цветы купил супруге на одном из Московских рынков за три дня до случившегося, хотел подарить их на праздник 8 Марта. Районный суд оставил постановление в силе, обратив внимание на то, что К., изначально пояснивший, что цветы купил в подарок супруге на рынке, после предложения сотрудников ГИБДД проверить данную информацию, отказался от этой версии, пояснил, что не должен и не будет предъявлять каких-либо документов на цветы - чеки, квитанции, накладные и иные (решение Ковровского городского суда Владимирской области от 14 мая 2010 г.).

Итак, второй немаловажный вопрос, это состав товарно-распорядительных документов. В практике имеют место случаи привлечения водителей к ответственности за отсутствие документов, наличие которых для перевозки не является обязательным.

Б. перевозил лом черных металлов без договора оказания транспортных услуг, за что был привлечен к административной ответственности по ч. 2 ст. 12.3 КоАП РФ. Суд, рассматривая жалобу Б. на постановление, учитывал требования Постановления Правительства РФ от 11 мая 2001 г. N 369 "Об утверждении Правил обращения с ломом и отходами черных металлов и их отчуждения", содержащего перечень документов, которыми перевозчик и грузоотправитель должны обеспечить водителя транспортного средства или лицо, сопровождающее груз. Договора оказания транспортных услуг указанный перечень не содержит. Суд отменил постановление, производство по делу прекратил за отсутствием в действиях Б. состава административного правонарушения (решение Гвардейского районного суда г. Гвардейска от 1 апреля 2008 г.).

2.6. Для квалификации содеянного по ч. 1 ст. 12.7 КоАП РФ установлению подлежит не только факт окончания срока действия водительского удостоверения, но и факт управления транспортным средством.

Объективная сторона данного правонарушения заключается в управлении транспортным средством водителем, не имеющим права управления транспортными средствами (за исключением учебной езды).

П. был привлечен к административной ответственности по ч. 1 ст. 12.7 КоАП РФ, в протоколе, в частности, отмечалось, что он управлял автомобилем "ВАЗ", однако судья установил иные обстоятельства. Т., управляя автомобилем "ГАЗ", при движении задним ходом допустил наезд на стоявший автомобиль "ВАЗ". Автомашина "ВАЗ" в момент аварии не двигалась, была припаркована, в салоне никого не было. Доводы о том, что П. управлял автомашиной, сотрудники ГИБДД обосновывали пояснениями только самого П., который фактически не заявлял об управлении, его объяснения по данному событию в административном деле отсутствовали. Он лишь сообщил, что управлял автомобилем "ВАЗ" перед ДТП, когда подвез свою сестру, однако, по мнению федерального судьи, указанное объяснение нельзя класть в основу виновности П. по ч. 1 ст. 12.7 КоАП РФ: при взятии объяснения процессуальные права и обязанности, положения ст. 25.1 КоАП РФ ему не разъяснялись, опрашивался в качестве свидетеля относительно повреждения водителем Т. автомобиля "ВАЗ-21070" без разъяснения также прав, обязанностей и ответственности свидетеля. Показаниями других свидетелей обстоятельства, указанные П. в его объяснении, оспаривались, они сообщили, что П. автомобилем в тот день не управлял. Учитывая недоказанность факта управления транспортным средством, суд пришел к выводу, что само по себе окончание срока действия водительского удостоверения не может служить основанием для привлечения П. к административной ответственности по ч. 1 ст. 12.7 КоАП РФ, событие административного правонарушения отсутствует, дело производством подлежит прекращению (решение Медногорского городского суда Оренбургской области от 25 января 2010 г.).

2.7. Субъект административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ.

Субъектом указанного правонарушения является лицо, находящееся в состоянии опьянения, управляющее транспортным средством и имеющее право им управлять.

Постановлением мирового судьи, подтвержденным решением районного суда, К. был признан виновным в совершении 1 августа 2009 г. административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.8. Постановлением мирового судьи от 31 марта 2009 г., вынесенным по другому факту, имевшему место ранее, К. был признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 4 ст. 12.15 КоАП РФ, и подвергнут наказанию в виде лишения права управления транспортными средствами сроком на 4 месяца. Указанное Постановление вступило в законную силу 13 апреля 2009 г. Таким образом, на момент совершения 1 августа 2009 г. вменяемого административного правонарушения К. был еще лишен права управления транспортными средствами. Суд апелляционной инстанции, располагая сведениями о том, что на момент составления 1 августа 2009 г. протокола об административном правонарушении К. был лишен права управления, оставил постановление мирового судьи без изменения, указав, что данное обстоятельство не является основанием для его отмены, т.к. вынесено после истечения срока наказания. Областной суд не признал данные выводы обоснованными и пояснил следующее. Субъектом административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ, является лицо, находящееся в состоянии опьянения, управляющее транспортным средством и имеющее право им управлять. В соответствии с п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 октября 2006 г. N 18 при управлении транспортным средством водителем, находящимся в состоянии опьянения и лишенным права управления транспортными средствами, его действия подлежат квалификации по ч. 3 ст. 12.8 КоАП РФ. На момент управления 1 августа 2009 г. К. транспортным средством в состоянии опьянения он был лишен права управления, и его действия следовало квалифицировать по ч. 3 ст. 12.8 КоАП РФ, поскольку он не являлся субъектом административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ. Постановление мирового судьи и решение районного суда были отменены, производство по делу прекращено (Обзор Судебной практики Самарского областного суда по делам об административных правонарушениях (в порядке ст. 30.13 КоАП РФ) за II полугодие 2009 г.).

2.8. Квалификация действий лица, ранее лишенного права управления транспортными средствами, по ст. 12.7, 12.8 и 12.26 КоАП РФ.

В соответствии с п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 октября 2006 г. N 18 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Особенной части КоАП РФ" при совершении водителем, не имеющим права управления транспортными средствами либо лишенным такого права, других правонарушений, предусмотренных главой 12 КоАП РФ, его действия следует квалифицировать по ч. 1 либо ч. 2 ст. 12.7 КоАП РФ и соответствующим статьям главы 12 КоАП РФ. Однако в случаях, когда указанные лица управляли транспортным средством в состоянии опьянения либо не выполнили законное требование сотрудника милиции о прохождении медицинского освидетельствования, их действия подлежат квалификации соответственно по ч. 3 ст. 12.8 либо ч. 2 ст. 12.26 КоАП РФ.

Н. управлял автомобилем в состоянии опьянения. Постановлением мирового судьи он был привлечен к административной ответственности по ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ и подвергнут наказанию в виде лишения права управления транспортными средствами. Однако Н. был лишен права управления транспортными средствами ранее за совершение аналогичного административного правонарушения. На момент повторного привлечения его к административной ответственности по ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ он являлся лицом, лишенным права управления транспортными средствами. Постановлением областного суда постановление мирового судьи в отношении Н. было отменено, производство по делу прекращено по основаниям ст. 24.5, ч. 1, п. 2, КоАП РФ.

Прекращая дело, суд руководствовался тем, что санкция ч. 3 ст. 12.8 КоАП РФ и санкция ч. 2 ст. 12.7 КоАП РФ предусматривают более строгое наказание за совершение указанного правонарушения - административный арест. Переквалификация действий Н. с ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ на ч. 3 ст. 12.8 либо ч. 2 ст. 12.27 КоАП РФ ухудшила бы его положение (Обзор судебной практики Самарского областного суда по делам об административных правонарушениях (в порядке ст. 30.13 КоАП РФ) за второе полугодие 2010 года).

2.9. Разграничение составов административных правонарушений, предусмотренных ч. 3 и 4 ст. 12.8 КоАП РФ.

Верховный Суд РФ в Обзоре судебной практики за II квартал 2008 г., отвечая на 8-й вопрос, объяснил, из чего следует исходить, разграничивая указанные составы. Положения ч. 4 ст. 12.8 рассматриваются во взаимосвязи со ст. 4.6 КоАП РФ, устанавливающей, что лицо, которому назначено административное наказание за совершение административного правонарушения, считается подвергнутым этому наказанию в течение одного года со дня окончания исполнения постановления о назначении административного наказания. Правонарушение квалифицируют по ч. 3 ст. 12.8 КоАП РФ, если оно совершено лицом до окончания срока исполнения постановления о назначении административного наказания в виде лишения его права управления транспортным средством. Правонарушение квалифицируют по ч. 4 ст. 12.8 КоАП РФ в случае, если оно совершено в течение года со дня окончания исполнения постановления о назначении административного наказания в виде лишения права управления транспортным средством.

Квалифицирующий признак состава административного правонарушения, предусмотренного ч. 4 ст. 12.8, - это повторность, которая в свете указанных разъяснений имеет место не ранее дня окончания исполнения постановления о назначении соответствующего наказания. Известны случаи, когда правоприменители необоснованно расширяли понятие повторности, что приводило к ошибочной квалификации содеянного по ч. 4 ст. 12.8. Признавая К. виновным в совершении указанного административного правонарушения, мировой судья исходил из того, что К. управлял транспортным средством в состоянии опьянения. Поскольку в этот же день двумя часами ранее в отношении К. уже был составлен протокол об административном правонарушении за управление автомобилем в состоянии алкогольного опьянения, мировой судья квалифицировал действия К. как повторное совершение административного правонарушения. Краевой суд с выводом не согласился, обратив внимание на то, что вина К. в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ, не была установлена вступившим в законную силу постановлением судьи. При таких обстоятельствах, оснований для привлечения К. к административной ответственности по ч. 4 ст. 12.8 не имелось, его действия следовало квалифицировать не по ч. 4, а по ч. 1 ст. 12.8. Краевой суд также обратил внимание на то, что квалификация по ч. 4 ст. 12.8 возможна только в течение года со дня окончания исполнения постановления о назначении административного наказания в виде лишения права управления транспортным средством. Постановление мирового судьи и решение судьи городского суда были изменены. Поскольку К. продолжал управлять автомобилем в состоянии опьянения, несмотря на требование уполномоченных на это лиц прекратить эти действия, ему с учетом ст. 4.3 КоАП РФ назначено наказание в виде лишения управления транспортными средствами на срок один год семь месяцев (Обзор практики рассмотрения судьями Пермского края дел об административных правонарушениях, предусмотренных главой 12 КоАП РФ ("Административные правонарушения в области дорожного движения"), за 2008, 2009 и 2010 годы).

2.10. Нарушения ПДД, квалифицируемые по ч. 3 ст. 12.14 КоАП РФ.

Объективная сторона административного правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 12.14, заключается в невыполнении требования ПДД уступить дорогу транспортному средству, пользующемуся преимущественным правом движения, за исключением случаев, предусмотренных частью 2 статьи 12.13 и статьей 12.17 КоАП РФ. Вот они:

Первый исключенный случай - невыполнение требования ПДД уступить дорогу транспортному средству, пользующемуся преимущественным правом проезда перекрестков.

Второй исключенный случай - непредоставление преимущества в движении маршрутному транспортному средству, а равно транспортному средству с одновременно включенными проблесковым маячком синего цвета и специальным звуковым сигналом.

Третий исключенный случай - непредоставление преимущества в движении транспортному средству, имеющему нанесенные на наружные поверхности специальные цветографические схемы, надписи и обозначения, с одновременно включенными проблесковым маячком синего цвета и специальным звуковым сигналом.

Для квалификации действий лица по ч. 3 ст. 12.14 КоАП РФ необходимо установить: пользовалось ли другое транспортное средство преимущественным правом движения.

Верховный Суд Республики Хакасия отменил решение районного суда, которым оставлено без изменения постановление ГИБДД в отношении Р., привлеченного к административной ответственности по ч. 3 ст. 12.14 КоАП РФ. Объективной стороной состава административного правонарушения явилось нарушение п. 8.1 ПДД: Р. при повороте налево не убедился в безопасности маневра и не предоставил преимущество обгоняющему его автомобилю, тем самым не уступил дорогу транспортному средству, пользующемуся преимуществом. Между тем, отметил Верховный Суд Республики, ПДД не содержат нормы, предоставляющей какое-либо преимущество автомобилю, совершающему обгон. Варианты преимущественного права движения транспортного средства при маневрировании предусмотрены п. 8.3, 8.4, 8.8, 8.9 ПДД. Пункт 8.1 ПДД, нарушение требований которого вменялось Р., лишь обязывает водителя перед началом движения, перестроением, поворотом (разворотом) и остановкой подавать сигналы, информирующие о направлении движения, обеспечивать безопасность маневра, который не должен создавать помех другим участникам движения (Информационный бюллетень судебной практики Верховного Суда Республики Хакасия по делам об административных правонарушениях (II полугодие 2010 года)).

Особенность пункта 8.1 ПДД в редакции Постановления Правительства РФ от 10 мая 2010 г. N 316 заключается в том, что первый его абзац состоит из двух предложений, описывающих две хоть и взаимосвязанных, но безусловно разных обязанности. Выполняются они последовательно, а значит, каждая в свое время:

1) перед началом движения, перестроением, поворотом (разворотом) и остановкой водитель обязан подавать сигналы световыми указателями поворота соответствующего направления, а если они отсутствуют или неисправны - рукой;

2) при выполнении маневра не должны создаваться опасность для движения, а также помехи другим участникам дорожного движения.

Невыполнение первой обязанности квалифицируется по ч. 1 ст. 12.14, а невыполнение второй - по ч. 3 той же статьи. На этой почве у правоприменителей иногда возникают трудности. Т. был привлечен к административной ответственности по ч. 1 ст. 12.14 КоАП РФ за то, что, управляя автомобилем, при повороте налево в нарушение п. 8.1 ПДД не убедился в безопасности совершаемого маневра, допустил столкновение с автомобилем под управлением Г. Республиканский суд не согласился с квалификацией действий Т., хотя у районного суда она сомнений не вызывала. Т. показал, что, управляя автомобилем, включил левый указатель поворота для поворота налево, пропустил встречные транспортные средства, начал совершать маневр налево, при этом произошло столкновение с автомобилем под управлением Г., который двигался сзади него слева в попутном направлении. Г. показал, что двигался в одном направлении с Т., со скоростью 40 км/ч. по левому ряду. Водитель Т. с крайнего правого ряда начал совершать маневр разворота налево, при этом совершил столкновение с его автомобилем. Г. огней указателя поворота на автомобиле Т. не видел. Представитель ОГИБДД ОВД пояснил, что Т. не выполнил требования п. 8.1 ПДД, обязывающие водителя, совершающего поворот налево, убедиться в безопасности совершаемого маневра. Вот почему Республиканский суд сделал вывод о том, что в действиях Т. усматривается невыполнение предусмотренной п. 8.1 ПДД обязанности обеспечить безопасность маневра, и переквалифицировал действия Т. с вмененной ч. 1 на ч. 3 ст. 12.14 КоАП РФ (решение Верховного Суда Республики Башкортостан от 29 июня 2011 г.).

Известен случай ошибочной квалификации действий виновного по ч. 1.1 с последующей переквалификацией на ч. 3 ст. 12.14. Согласно ч. 1.1 рассматриваемой статьи наказывается невыполнение требования ПДД, за исключением установленных случаев, перед поворотом направо, налево или разворотом заблаговременно занять соответствующее крайнее положение на проезжей части, предназначенной для движения в данном направлении. В соответствии с п. 8.5 ПДД перед поворотом направо, налево или разворотом водитель должен заблаговременно занять соответствующее крайнее положение на проезжей части, предназначенной для движения в данном направлении, кроме случаев, когда совершается поворот при въезде на перекресток, где организовано круговое движение. Действия Г. были квалифицированы по ч. 3 ст. 12.14, однако суд, пересматривая дело по жалобе, обратил внимание на следующие обстоятельства: Г. заблаговременно перестроился на левую крайнюю полосу проезжей части и начал маневр налево, когда водитель Н., двигавшийся на автомобиле по встречной полосе проезжей части за его автомобилем, ударил машину Г. слева. Н. показал, что двигался по левой крайней полосе проезжей части, когда двигавшийся впереди по правой полосе проезжей части на автомобиле Г. неожиданно начал маневр перестроения и поворота. Н. не смог избежать столкновения и нанес удар в переднее левое крыло автомобиля Г. На схеме ДТП место столкновения было зафиксировано на расстоянии 11,9 м от левого края проезжей части шириной 22 м по ходу движения Г., т.е. частично на встречной для него полосе движения, где двигался автомобиль Н. слева относительно автомобиля Г., о чем свидетельствовало расположение автомобилей после ДТП. Суд подчеркнул, что факт занятия соответствующего положения не дает водителю преимущества и не освобождает его от принятия мер предосторожности. Указанное свидетельствовало, что Г. не выполнил требования п. 8.1 ПДД о безопасности маневра налево. Поскольку за нарушение этих требований п. 8.1 ПДД предусмотрена ответственность по ч. 3 ст. 12.14 КоАП РФ, действия Г. были переквалифицированы (решение Верховного Суда Республики Башкортостан от 3 марта 2011 г.).

2.11. Нарушения ПДД, квалифицируемые по ч. 1 ст. 12.15 КоАП РФ.

Объективная сторона административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.15, заключается в нарушении правил расположения транспортных средств на проезжей части дороги, встречного разъезда, движении по обочинам или пересечении организованной транспортной или пешей колонны либо занятии места в ней.

В судебной практике по данной норме наиболее часто квалифицируются следующие действия:

водитель не определил ширину проезжей части и, пытаясь объехать другой автомобиль, выехал в нарушение п. 9.1 ПДД на сторону дороги, предназначенную для встречного движения (подробнее см. об этом также параграф "Квалификация действий, сопряженных с выездом на полосу, предназначенную для встречного движения");

в нарушение пункта 9.10 ПДД водитель не выдержал безопасный боковой интервал и допустил столкновение с автомобилем, который двигался в попутном направлении.

До разъяснений, которые дал Верховный Суд РФ в Обзоре судебной практики за IV квартал 2010 г., оставался открытым вопрос, объективную сторону состава какого административного правонарушения образуют действия водителя транспортного средства, не относящегося к маршрутным транспортным средствам, выразившиеся в движении по полосе дороги попутного направления, предназначенной для маршрутных транспортных средств, - предусмотренного ч. 1 ст. 12.15 или ч. 1 ст. 12.16 КоАП РФ? Верховный Суд рассуждал следующим образом. Расположение транспортных средств на проезжей части дороги должно отвечать требованиям, закрепленным в п. п. 9.1 - 9.12 ПДД. В п. 9.7 ПДД установлено, что если проезжая часть разделена на полосы линиями разметки, то движение транспортных средств должно осуществляться строго по обозначенным полосам. Наезжать на прерывистые линии разметки разрешается лишь при перестроении. Таким образом, объективную сторону административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.15 КоАП РФ, в частности, образуют действия водителя, выразившиеся в несоблюдении требований п. 9.7 ПДД. Вместе с тем ограничения, связанные с выездом и движением по полосе для маршрутных транспортных средств, закреплены в п. 18.2 ПДД, расположенном в разделе 18 ПДД "Приоритет маршрутных транспортных средств" и являющемся специальной нормой по отношению к п. 9.7 ПДД. Так, в соответствии с указанным п. 18.2 ПДД на дорогах с полосой для маршрутных транспортных средств, обозначенных знаками 5.11, 5.13.1, 5.13.2, 5.14, установлен запрет на движение и остановку других транспортных средств на этой полосе. Исключение из этого правила составляют случаи, когда такая полоса отделена от остальной проезжей части прерывистой линией разметки. В данной ситуации при поворотах транспортные средства должны перестраиваться на нее. Заезд на эту полосу в указанных местах разрешается при въезде на дорогу и для посадки и высадки пассажиров у правого края проезжей части, при условии, что это не создает помех маршрутным транспортным средствам (п. 18.2 ПДД). Как следует из содержания указанной нормы, движение по полосе попутного направления, предназначенной для маршрутных транспортных средств, в нарушение п. 18.2 ПДД непосредственно связано с несоблюдением водителем требований, предписанных дорожными знаками и разметкой проезжей части дороги. Административная ответственность за несоблюдение требований, предписанных дорожными знаками или разметкой проезжей части дороги, установлена в ч. 1 ст. 12.16 КоАП РФ. Учитывая вышеизложенное и принимая во внимание, что действия водителя, выразившиеся в движении по полосе попутного направления, предназначенной для маршрутных транспортных средств, не определены законодателем в качестве самостоятельного состава административного правонарушения, следует считать, что такие действия водителя образуют объективную сторону состава административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.16 КоАП РФ.

2.12. Квалификация действий, сопряженных с выездом на полосу, предназначенную для встречного движения.

Так называемый выезд на встречную полосу прямо предусматривается частями 3 и 4 статьи 12.15 КоАП РФ, однако может квалифицироваться и по ч. 1 указанной статьи, что будет проиллюстрировано ниже на примере из судебной практики. Иногда суды дают неверную квалификацию нарушениями ПДД, сопряженным с выездом на полосу, предназначенную для встречного движения, усматривая в них невыполнение требования ПДД уступить дорогу транспортному средству, пользующемуся преимущественным правом движения.

Невыполнение требования ПДД уступить дорогу транспортному средству, пользующемуся преимущественным правом движения, за исключением случаев, предусмотренных ч. 2 ст. 12.13 и ст. 12.17 КоАП РФ, квалифицируется по ч. 3 ст. 12.14 КоАП РФ. П-ву вменялось в вину то, что он, управляя автомобилем, в нарушение п. п. 1.5, 9.1, 10.1 ПДД не учел дорожные условия при выборе скорости, утратив контроль за движением транспортного средства, допустил выезд автомашины на полосу дороги, предназначенную для движения во встречном направлении, при этом создал помеху для движения (не уступил дорогу) автомобилю под управлением водителя Л., двигающемуся во встречном направлении по своей полосе движения, в результате чего произошло столкновение транспортных средств. Действия П-ва были квалифицированы по ч. 3 ст. 12.14. Областной суд не согласился с такой квалификацией, приняв во внимание следующие обстоятельства. П-в допустил выезд транспортного средства на полосу, предназначенную для встречного движения, поскольку утратил контроль над движением транспортного средства. ПДД не содержат положений, регламентирующих разъезд транспортных средств в указанной дорожно-транспортной ситуации, а содержат п. 9.1, согласно которому количество полос движения для безрельсовых транспортных средств определяется разметкой и (или) знаками 5.15.1, 5.15.2, 5.15.7, 5.15.8, а если их нет, то самими водителями с учетом ширины проезжей части, габаритов транспортных средств и необходимых интервалов между ними. При этом стороной, предназначенной для встречного движения на дорогах с двусторонним движением без разделительной полосы, считается половина ширины проезжей части, расположенная слева, не считая местных уширений проезжей части (переходно-скоростные полосы, дополнительные полосы на подъем, заездные карманы мест остановок маршрутных транспортных средств). В протоколе об административном правонарушении было указано, что П-в нарушил п. 9.1 ПДД, а именно допустил выезд и движение по полосе встречного движения. Нарушение указанного пункта ПДД, регламентирующего расположение транспортных средств на проезжей части, образует, по мнению областного суда, состав административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.15 КоАП РФ (решение Архангельского областного суда от 30 мая 2011 г. N 7р-164).

Такова позиция суда в ситуации, когда разметка на дороге отсутствовала вообще. При наличии разметки выезд на полосу для встречного движения может начаться через прерывистую линию горизонтальной дорожной разметки (например, при обгоне транспортного средства, двигающегося в попутном направлении), а завершиться через сплошную линию. В данном случае суды руководствуются пунктом 4 письма Департамента обеспечения безопасности дорожного движения от 25 июля 2008 г. N 13/п-17244, в котором разъясняется, что водитель транспортного средства, начавший выполнение обгона через разметку 1.5 или 1.6, при приближении к разметке 1.1 должен предпринять все возможные действия к незамедлительному возвращению в ранее занимаемую полосу (в том числе через сплошную линию разметки), в противном случае он может быть привлечен к ответственности по ч. 4 ст. 12.15 КоАП РФ. Если суд приходит к выводу, что, приближаясь к горизонтальной дорожной разметке 1.1, водитель не принял всех возможных действий к незамедлительному возвращению на ранее занимаемую полосу, в частности, не предпринял действий, предусмотренных пунктом 10.1 ПДД; если он продолжал обгон транспортных средств по встречной полосе, связанный с выездом из занимаемой полосы на участке дороги, где такой маневр запрещен ПДД, то действия водителя будут квалифицированы по ч. 4 ст. 12.15 (Постановление Архангельского областного суда от 25 февраля 2011 г. N 4а-53, аналогичная позиция содержится в решении Гвардейского районного суда Калининградской области, опубликованном 2 декабря 2010 г., дата и номер обезличены).

Таким образом, перед началом обгона водитель должен убедиться в том, что он сможет закончить маневр обгона, возвратившись в ранее занимаемую полосу движения через прерывистую линию.

Кроме этого, действия водителя квалифицируются по ч. 4 ст. 12.15, если он совершает обгон в зоне действия дорожного знака 3.20 "Обгон запрещен" с выездом на полосу дороги, предназначенную для встречного движения. Судебной практике известны случаи прекращения производства по делу об административном правонарушении, когда в материалах дела вместо слова "обгон" использовалось "объезд". Так, прекращая производство по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч. 4 ст. 12.15 КоАП РФ, районный суд указал, что квалифицируя действия К. по данной норме, мировой судья не учел, что согласно п. 1.2 ПДД "обгон" - это опережение одного или нескольких движущихся транспортных средств, связанное с выездом из занимаемой полосы. Из показаний свидетелей следовало, что К. лишь объезжал автомобиль, движущийся с небольшой скоростью в попутном направлении и свернувший на обочину, уступая им дорогу. Районный суд пришел к выводу о недостаточности доказательств нарушения К. п. 11.5 ПДД, т.е. обгон попутного транспортного средства с выездом на полосу встречного движения в зоне действия знака 3.20 "Обгон запрещен" (Обобщение судебной практики по прекращенным административным делам, рассмотренным мировыми и федеральными судьями Железнодорожного районного суда г. Барнаула за 2009 г.). Между тем следует помнить, что по смыслу закона не является объездом препятствия опережение транспортного средства, находящегося в движении.

Если в ходе рассмотрения административного материала мировой судья установит, что обгон совершен после окончания зоны действия дорожного знака 3.20 "Обгон запрещен", имеется основание для прекращения производства по делу за отсутствием состава административного правонарушения (п. 2 ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ).

Действия водителя судами также квалифицируются по ч. 4 ст. 12.15, если он:

- движется по дороге с одной полосой движения для каждого направления в результате нарушения требований дорожных знаков 3.22 "Обгон грузовым автомобилям запрещен" или 5.11 "Дорога с полосой для маршрутных транспортных средств";

- в нарушение требований п. 1.3 ПДД (участники дорожного движения обязаны знать и соблюдать относящиеся к ним требования... знаков) и дорожного знака 3.1 "Въезд запрещен" допускает движение во встречном направлении по дороге, предназначенной для одностороннего движения;

- в нарушение требований п. 8.6 ПДД (поворот должен осуществляться таким образом, чтобы при выезде с пересечения проезжих частей транспортное средство не оказалось на стороне встречного движения; при повороте направо транспортное средство должно двигаться по возможности ближе к правому краю проезжей части) водитель при выезде с пересечения проезжих частей оказывается на стороне встречного движения.

Действия водителя должны квалифицироваться по ч. 4 ст. 12.15 и в таких ситуациях, реально возникавших в ходе производства по делу, когда водитель:

- начал обгон до знака 3.20 "Обгон запрещен", а закончил в зоне действия указанного знака. При этом водитель может пояснить, что считал, что успевает совершить маневр обгона, поскольку ехал с большим превышением скорости;

- по одним показаниям совершил обгон до знака "Обгон запрещен", по другим в зоне действия данного знака, но при этом на данном участке дороги имеется сплошная разметка 1.1, которую в нарушение п. 1.3 ПДД водитель пересек.

Анализ причин, способствовавших совершению административных правонарушений, предусмотренных ч. 4 ст. 12.15, в одном из российских городов, показал, что нарушения в основном совершались в пределах участков дороги с установленными на них знаками 3.20 "Обгон запрещен" и 3.24 "Ограничение максимальной скорости" приложения N 1 к ПДД, но при этом отсутствовала дорожная разметка п. 1.1 приложения N 2 к ПДД. В основном привлеченные к ответственности водители поясняли, что не заметили знак "Обгон запрещен" из-за высокогабаритного или просто впереди идущего транспортного средства. Если бы разметка была, уточняли они, на обгон бы не пошли, т.к. разметка лучше просматривается на дороге, чем знак. Наличие разметки могло бы способствовать устранению сомнений при разрешении судом вопроса, был совершен объезд или обгон с выездом на полосу дороги, предназначенную для встречного движения, ведь водители, защищаясь, стараются убедить суд в том, что совершили объезд либо обгон без такого выезда.

2.13. Квалификации нарушения ПДД по ст. 12.24 КоАП РФ.

Основанием для привлечения к административной ответственности по ст. 12.24 КоАП РФ может явиться любое нарушение ПДД или правил эксплуатации транспортного средства, если такое нарушение повлекло причинение легкого или вреда здоровью средней тяжести потерпевшего. Состав административного правонарушения, предусмотренного ст. 12.24, специальный по отношению к иным составам административных правонарушений, объективную сторону которых образует нарушение ПДД.

Итак, при квалификации по ч. 2 ст. 12.24 совокупность правонарушений при столкновении общей и специальной норм исключается. Г. при обгоне выехал на полосу дороги, предназначенную для встречного движения, допустил столкновение с другим транспортным средством, пассажир которого получила телесные повреждения - вред здоровью средней тяжести. Постановлением городского суда Г. признан виновным только в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 12.24 КоАП РФ (Обобщение судебной практики Асбестовского городского суда по делам об административных правонарушениях в области дорожного движения за I полугодие 2009 г.).

К. был привлечен к ответственности по ч. 2 ст. 12.13 КоАП РФ в связи с тем, что, совершая на перекрестке маневр поворота налево, не уступил дорогу транспортному средству, двигавшемуся прямо, по главной дороге, и имевшему преимущественное право проезда перекрестка, чем допустил нарушение п. 13.9 ПДД. Его действия также были квалифицированы по ч. 1 ст. 12.24 КоАП РФ, т.к. в результате ДТП пассажиру, ехавшему вместе с К., был причинен легкий вред здоровью. Краевой суд не согласился с квалификацией по ч. 2 ст. 12.13 КоАП РФ, производство по делу в этой части прекратил. Исходил из следующего. При рассмотрении дела судьей районного суда установлен только один факт нарушения п. 13.9 ПДД, в результате которого потерпевшей причинен легкий вред здоровью. Совершенное К. деяние образует объективную сторону административного правонарушения, ответственность за которое предусмотрена ч. 1 ст. 12.24 КоАП РФ, полностью охватывается содержанием данной статьи и дополнительной квалификации деяния также и по ч. 2 ст. 12.13 КоАП РФ не требует. Таким образом, выводы судьи районного суда о наличии в действиях водителя К. двух составов административных правонарушений, предусмотренных и ч. 2 ст. 12.13, и ч. 1 ст. 12.24 КоАП РФ, являются неправильными, основанными на неверном толковании и применении норм КоАП РФ (Обзор практики рассмотрения судьями Пермского края дел об административных правонарушениях, предусмотренных главой 12 КоАП РФ ("Административные правонарушения в области дорожного движения"), за 2008, 2009 и 2010 годы).

Согласно ч. 5 ст. 4.1 КоАП РФ никто не может нести административную ответственность дважды за одно и то же административное правонарушение. В практике имели место случаи, когда в отношении лица, совершившего административное правонарушение, охватываемое диспозицией ч. 2 ст. 12.24 КоАП РФ, с определенным разрывом во времени составлялось два протокола, которые рассматривались по отдельности. Например, сначала составляется протокол по ст. 12.12 (проезд на запрещающий сигнал светофора) и направляется на рассмотрение по подведомственности, а затем по ч. 2 ст. 12.24 (в результате этого самого проезда причинен вред здоровью гражданина), который также отдельно направляется на рассмотрение. Протоколы впоследствии могут и не "встретиться". Подобные ситуации также недопустимы, на что обращают внимание суды, рассматривающие жалобы (см. решение Верховного Суда Республики Башкортостан от 3 февраля 2011 г.).

2.14. Действия, которые нельзя квалифицировать как невыполнение водителем законного требования сотрудника полиции о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения.

Г. был привлечен к административной ответственности по ч. 1 ст. 12.26 КоАП РФ в связи с тем, что управлял транспортным средством с признаками алкогольного опьянения и отказался от прохождения медицинского освидетельствования. Краевой суд установил, что Г. устно соглашался проехать к доктору, однако делать записи в протоколе о направлении на медицинское освидетельствование, а также проходить освидетельствование на месте отказался. Сведения о доставлении Г. в соответствующее медицинское учреждение в материалах дела отсутствовали. Медицинское освидетельствование пройдено Г. самостоятельно, признан трезвым. Исходя из того, что действующее законодательство не устанавливает обязательного требования к письменному выражению водителем согласия на прохождение медицинского освидетельствования, краевой суд пришел к выводу, что отказ Г. от каких-либо записей в протоколах при заявленном им устно согласии пройти медицинское освидетельствование не освобождал должностное лицо ГИБДД от обязанности доставить Г. в соответствующее медицинское учреждение для освидетельствования врачом. И только в случае отказа от прохождения процедуры освидетельствования или какого-либо из исследований в его рамках возможно было составление протокола об административном правонарушении. Факт разъяснения сотрудниками ГИБДД необходимости собственноручной записи о согласии пройти медицинское освидетельствование не снимал с них обязанности доставить лицо на освидетельствование. В итоге краевой суд разъяснил, что отказ водителя от прохождения освидетельствования должностными лицами с использованием специальных технических средств измерения концентрации этилового спирта в выдыхаемом воздухе, а равно отказ от внесения записи о согласии в протокол о направлении на медицинское освидетельствование сами по себе не образуют объективную сторону правонарушения, предусмотренного соответствующими частями ст. 12.26 КоАП РФ (Обзор практики рассмотрения судьями Пермского края дел об административных правонарушениях, предусмотренных главой 12 КоАП РФ ("Административные правонарушения в области дорожного движения"), за 2008, 2009 и 2010 годы).

2.15. Квалификация действий, связанных с выполнением обязанностей, возникающих у водителя в связи ДТП, участником которого он является.

В соответствии с п. 2.5 ПДД при ДТП водитель, причастный к нему, обязан немедленно остановить (не трогать с места) транспортное средство, не перемещать предметы, имеющие отношение к происшествию, освободить проезжую часть, если движение других транспортных средств невозможно. При необходимости освобождения проезжей части предварительно зафиксировать в присутствии свидетелей положение транспортного средства, следы и предметы, относящиеся к происшествию, и принять все возможные меры к их сохранению и организации объезда места происшествия. Сообщить о случившемся в милицию, записать фамилии и адреса очевидцев и ожидать прибытия сотрудников милиции.

В силу ч. 2 ст. 12.27 КоАП РФ административным правонарушением признается оставление водителем в нарушение ПДД места ДТП, участником которого он являлся. Далеко не все случаи фактического оставления водителем места ДТП являются противоправными, однако на практике водителям, покинувшим место ДТП на законных основаниях, иногда приходится доказывать свою невиновность.

Г., единственный участник ДТП, был привлечен к ответственности по ч. 2 ст. 12.27 КоАП РФ за оставление места ДТП. Краевой суд производство по делу прекратил в связи с отсутствием состава административного правонарушения. Признавая Г. виновным, мировой и районный судьи исходили из того, что Г. оставил место ДТП в нарушение требований пункта 2.5 ПДД, однако при этом не учитывались положения п. 2.6 ПДД, согласно которым, если в результате ДТП нет пострадавших, водители при взаимном согласии в оценке обстоятельств случившегося могут, предварительно составив схему происшествия и подписав ее, прибыть на ближайший пост ДПС или в орган милиции для оформления происшествия. В деле не было сведений об удаленности места ДТП от подразделения ГИБДД и в котором часу Г. сообщил туда о происшествии. Однако протокол об административном правонарушении был составлен в тот же день через 2 часа 40 минут после происшествия. При таких обстоятельствах краевой суд сделал вывод о соблюдении водителем Г. положений пункта 2.6 ПДД, разрешающих водителю лично сообщить о ДТП, прибыв на ближайший пост дорожно-патрульной службы (ДПС) или в орган милиции (Обзор практики рассмотрения судьями Пермского края дел об административных правонарушениях, предусмотренных главой 12 КоАП РФ ("Административные правонарушения в области дорожного движения"), за 2008, 2009 и 2010 годы).

При квалификации действий лица по ч. 2 ст. 12.27 КоАП РФ необходимо учитывать пункт 2.6.1 ПДД, предусматривающий изъятие из общих обязанностей водителей при ДТП. Постановлением мирового судьи С. необоснованно признан виновным в совершении правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 12.27. Согласно материалам дела в ДТП участвовали два транспортных средства, вред был причинен только имуществу, пострадавших в ДТП не было. В объяснениях водители указали, что обстоятельства причинения вреда в связи с повреждением имущества в результате ДТП, характер и перечень видимых повреждений транспортных средств разногласий у них не вызывали. В связи с этим водители в милицию решили не обращаться, разъехались по домам. Действительно, пунктом 2.5 ПДД установлены общие обязанности водителей при дорожно-транспортном происшествии, в том числе обязанность немедленно остановить (не трогать с места) транспортное средство. Вместе с тем п. 2.6.1 ПДД предусматривает следующее изъятие: если в результате ДТП с участием двух транспортных средств, гражданская ответственность владельцев которых застрахована в соответствии с законодательством об ОСАГО, вред причинен только имуществу и обстоятельства причинения вреда в связи с повреждением имущества в результате ДТП, характер и перечень видимых повреждений транспортных средств не вызывают разногласий участников ДТП, оформление документов о ДТП может быть осуществлено без участия уполномоченных на то сотрудников милиции путем заполнения водителями причастных к ДТП транспортных средств соответствующих бланков извещений о дорожно-транспортном происшествии в соответствии с требованиями, установленными Правилами обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств. При рассмотрении данного дела суд не принял во внимание эти положения закона. Таким образом, водителями могла быть исполнена обязанность, закрепленная в п. 2.6.1 ПДД, однако мировой судья не установил ряд обстоятельств, свидетельствующих о полном исполнении данной обязанности, постановление было отменено, производство по делу прекращено в связи с истечением срока давности привлечения к административной ответственности (Информационный бюллетень судебной практики Верховного Суда Республики Хакасия по делам об административных правонарушениях (I полугодие 2010 г.)).

Пункт 2.7 ПДД запрещает водителю употреблять алкогольные напитки, наркотические, психотропные или иные одурманивающие вещества после ДТП, к которому он причастен, до проведения освидетельствования с целью установления состояния опьянения или до принятия решения об освобождении от проведения такого освидетельствования. Невыполнение водителем указанного требования ПДД образует состав административного правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 12.27 КоАП РФ.

Водитель М. просил отменить вынесенные по его делу судебные постановления, поскольку после опрокидывания автомашины двигатель не работал, и он уже не являлся лицом, управляющим транспортным средством. Признаки ДТП, установленные ПДД, на его взгляд, отсутствовали. Он выпил глоток водки с целью утолить жажду и согреться. С учетом всего изложенного полагал, что правовых оснований для его привлечения к административной ответственности не имелось. Суд, сославшись на п. 2.7 ПДД, не согласился с приведенной аргументацией в той части, что при обездвиженном автомобиле водитель не перестает быть водителем. Управляя транспортным средством, М. допустил съезд автомашины с дороги, вследствие опрокидывания автомобиль получил повреждения, что было квалифицировано судом как ДТП. При этом суд исходил из статьи 2 Федерального закона N 196-ФЗ от 10 декабря 1995 г. "О безопасности дорожного движения" и пункта 1.2 ПДД, согласно которым дорожно-транспортным происшествием признается событие, возникшее в процессе движения по дороге транспортного средства и с его участием, при котором погибли или ранены люди, повреждены транспортные средства, сооружения, грузы либо причинен иной материальный ущерб (Постановление Архангельского областного суда N 4а-262 от 8 июня 2011 г.).

В соответствии с ч. 3 ст. 12.27 также наказывается невыполнение требования ПДД о запрещении водителю употреблять алкогольные напитки, наркотические или психотропные вещества после того, как транспортное средство было остановлено по требованию сотрудника полиции, до проведения уполномоченным должностным лицом освидетельствования в целях установления состояния опьянения или до принятия уполномоченным должностным лицом решения об освобождении от проведения такого освидетельствования. Именно по этой норме были квалифицированы действия Ш., который был остановлен на своем автомобиле сотрудником милиции для участия в качестве понятого при осмотре места ДТП. При подписании схемы места нарушения сотрудником ГИБДД у Ш. были выявлены признаки опьянения. Сотрудник милиции предупредил водителя, что в отношении его будет проведено освидетельствование на состояние алкогольного опьянения, до проведения которого спиртные напитки употреблять нельзя. Ш. согласился, однако через некоторое время ушел в кафе. После оформления административного материала по ДТП сотрудники милиции обнаружили Ш. в кафе у барной стойки. Тот пояснил, что спиртные напитки употребил уже после остановки его автомобиля. На этом основании Ш. был от управления транспортным средством отстранен, проведено освидетельствование на состояние алкогольного опьянения, которое показало концентрацию алкоголя в выдыхаемом воздухе 1,6 (Постановление Свердловского областного суда N 4а-251/2011 от 4 апреля 2011 г.).

2.16. Переквалификация действий правонарушителя с ч. 1 ст. 12.26 на ч. 3 ст. 12.27 КоАП РФ.

С объективной стороны правонарушение, предусмотренное ч. 1 ст. 12.26 КоАП РФ, выражается в невыполнении законного требования сотрудника милиции о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения. При этом наличие состояния опьянения в данном случае только предполагается. Административная ответственность по ч. 3 ст. 12.27 КоАП РФ установлена за невыполнение требования ПДД о запрещении водителю употреблять алкогольные напитки после ДТП, к которому он причастен, до проведения уполномоченным должностным лицом освидетельствования на состояние опьянения или до принятия решения об освобождении от проведения такого освидетельствования.

Водитель О. покинул место ДТП, участником которого являлся. Примерно через три с половиной часа был задержан сотрудниками ДПС в другом месте с признаками алкогольного опьянения. В отношении О. были составлен протокол об административном правонарушении, согласно которому О., управляя автомашиной "ВАЗ", в нарушение п. 2.3.2 ПДД не выполнил законного требования сотрудника милиции о прохождении медицинского освидетельствования на состояние алкогольного опьянения. Мировой судья исследовал все представленные доказательства и переквалифицировал действия О. с ч. 1 ст. 12.26 на ч. 3 ст. 12.27 КоАП РФ. Решением районного суда постановление мирового судьи оставлено без изменения. Состоявшиеся судебные решения в отношении О. были отменены областным судом, разъяснено следующее. В п. 20 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 марта 2005 г. N 5 указано, что если при рассмотрении дела будет установлено, что протокол об административном правонарушении содержит неправильную квалификацию совершенного правонарушения, судья может переквалифицировать действия (бездействие) лица на другую статью, предусматривающую состав правонарушения, имеющий единый родовой объект посягательства.

В данном случае составы правонарушений, предусмотренных ч. 1 ст. 12.26 и ч. 3 ст. 12.27 КоАП РФ, имеют разный родовой объект посягательства. Таким образом, переквалификация действий правонарушителя с ч. 1 ст. 12.26 на ч. 3 ст. 12.27 КоАП РФ не допустима, поскольку данные составы правонарушений имеют различный родовой объект посягательства (Обзор судебной практики Самарского областного суда по делам об административных правонарушениях (в порядке ст. 30.13 КоАП РФ) за II полугодие 2009 г.).

2.17. Переквалификация действий правонарушителя с ч. 2 ст. 12.27 на ч. 1 ст. 12.27 КоАП РФ.

Постановлением мирового судьи Ф. признан виновным в совершении правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 12.27 КоАП РФ. Решением районного суда постановление мирового судьи оставлено без изменения. Обстоятельства дела: М. попала под автомобиль под управлением Ф. Водитель оказал потерпевшей первую медицинскую помощь и отвез в больницу. Согласно протоколу об административном правонарушении Ф. в нарушение п. 2.5 ПДД оставил место ДТП, участником которого являлся. В протоколе об административном правонарушении Ф. собственноручно написал, что "с места происшествия не скрывался, а отвез женщину в травматологический пункт для оказания медицинской помощи, а поскольку женщина сама отказалась, что попала в ДТП, о чем написала расписку, то ГАИ вызывать не стал". Потерпевшая М. данные факты подтвердила. Суд таким образом установил, что Ф. покинул место ДТП в связи с тем, что доставлял потерпевшую в медицинское учреждение. Областной суд изменил состоявшиеся судебные решения, переквалифицировал действия Ф. с ч. 2 на ч. 1 той же статьи. По смыслу закона, пояснил областной суд, действия водителя, в случае оставления места происшествия для доставления пострадавшего в лечебное учреждение не подлежат квалификации по ч. 2 ст. 12.27 КоАП РФ. Также ссылаясь на упомянутый выше пункт 20 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 марта 2005 г. N 5, областной суд подчеркнул, что в данном случае составы правонарушений, предусмотренных ч. 2 и ч. 1 ст. 12.27 КоАП РФ, имеют единый родовой объект посягательства. Вина Ф. в оставлении места ДТП не нашла своего подтверждения, а его действия подлежат квалификации по ч. 1 ст. 12.27 КоАП РФ, как невыполнение водителем обязанностей, предусмотренных ПДД, в связи с ДТП, участником которого он является, за исключением случаев, предусмотренных частью 2 настоящей статьи. Таким образом, переквалификация действий правонарушителя с ч. 2 ст. 12.27 на ч. 1 ст. 12.27 КоАП РФ допустима, поскольку данные составы правонарушений имеют единый родовой объект посягательства (Обзор судебной практики Самарского областного суда по делам об административных правонарушениях (в порядке ст. 30.13 КоАП РФ) за II полугодие 2009 г.).

2.18. Движение по пешеходным дорожкам и тротуарам дворовых территорий: соотношение ч. 2 ст. 12.15 и ст. 12.28 КоАП РФ.

Движение по велосипедным или пешеходным дорожкам либо тротуарам в нарушение ПДД образует состав административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 12.15 (штраф 2000 рублей). Нарушение правил, установленных для движения транспортных средств в жилых зонах, - ст. 12.28 (штраф 500 рублей, с 1 июля 2012 г. статья становится двухчастной в связи с увеличением суммы штрафа до 1500 рублей и 3000 рублей за то же нарушение, совершенное в городах федерального значения). На практике вопрос о соотношении данных норм возник в следующей ситуации.

Постановлением начальника ОГИБДД ОВД Г. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 12.15 КоАП РФ, ему назначено административное наказание в виде штрафа в размере 2000 рублей в связи с тем, что он, управляя автомобилем, в нарушение п. 9.9 ПДД двигался по пешеходной дорожке во дворе жилого дома. Краевой суд с такой квалификацией не согласился. В соответствии с п. 17.1 ПДД в жилой зоне, то есть на территории, въезды на которую и выезды с которой обозначены знаками 5.21 и 5.22, движение пешеходов разрешается как по тротуарам, так и по проезжей части. В жилой зоне пешеходы имеют преимущество, однако они не должны создавать необоснованные помехи для движения транспортных средств. При этом в силу п. 17.4 ПДД требования раздела 17 "Движение в жилых зонах" распространяются также и на дворовые территории. Признавая Г. виновным в совершении правонарушения по ч. 2 ст. 12.15 КоАП РФ и оставляя без изменения постановление должностного лица, судья городского суда исходил из того, что Г. в целях объезда припаркованных на проезжей части автомобилей двигался на своей автомашине по пешеходной дорожке во дворе жилого дома, в результате чего совершил наезд на пешехода. Действия Г., по мнению краевого суда, следовало квалифицировать по ст. 12.28 КоАП РФ. Кроме того, вывод о движении Г. по пешеходной дорожке не подтвержден материалами дела (Обзор практики рассмотрения судьями Пермского края дел об административных правонарушениях, предусмотренных главой 12 КоАП РФ ("Административные правонарушения в области дорожного движения"), за 2008, 2009 и 2010 годы).

2.19. Действия, квалифицируемые по ст. 12.35 КоАП РФ.

Статьей 12.35 предусмотрена административная ответственность за применение к владельцам и водителям транспортных средств, другим участникам дорожного движения не предусмотренных федеральным законом мер, направленных на ограничение прав на управление, пользование транспортным средством либо его эксплуатацию.

Из содержания данной нормы следует, что эти меры по ограничению определенных действий могут быть предусмотрены только федеральным законом. Меры, которые разрешается применять должностным лицом в отношении водителей транспортных средств, содержатся в главе 27 КоАП РФ (задержание транспортного средства, запрещение его эксплуатации со снятием номерных знаков, отстранения водителя от управления и др.).

На ветровом стекле водителя Э. отсутствовал талон о прохождении государственного технического осмотра, в связи с чем его транспортное средство было остановлено инспектором, применена мера обеспечения производства по делу, предусмотренная ч. 2 ст. 27.13 и ч. 2 ст. 12.1 КоАП РФ, в виде запрещения эксплуатации транспортного средства со снятием государственных регистрационных знаков. После этого талон нашелся, и Э. потребовал "прикрутить номера", в чем ему было отказано. По мнению Э., инспектор не в полной мере исполнил свои должностные обязанности по своевременному обнаружению обстоятельств, исключающих производство по делу об административном правонарушении, а также своевременно не прекратил исполнение мер обеспечения после устранения причин, их вызвавших. Э. полагал, что примененная в данном случае мера обеспечения производства по делу, хотя и предусмотрена федеральным законом, однако отсутствие законных оснований для применения таковой также образует событие административного правонарушения, предусмотренного ст. 12.35 КоАП РФ. Однако суд с такой интерпретацией не согласился, пояснив, что инспектором ГИБДД в отношении водителя Э. применена мера, предусмотренная федеральным законом (главой 27 КоАП РФ); фактор, определяющий достаточность либо недостаточность оснований ее применения у инспектора ГИБДД в месте совершения правонарушения, а также правомерность его дальнейших действий, связанных с невозвратом регистрационных знаков, выходят за рамки установленного ст. 12.35 КоАП РФ предмета доказывания (решение Энгельсского районного суда Саратовской области от 15 апреля 2011 г.).

Субъектами рассматриваемого правонарушения, как следует из санкции, являются граждане (штраф в размере 2000 рублей) и должностные лица (штраф в размере 20 000 рублей). В этой связи нельзя согласиться с Постановлением Иркутского областного суда по делу N 4а-92/2011 от 16 марта 2011 г., которым были оставлены в силе постановления, вынесенные мировым и районным судами в отношении индивидуального предпринимателя Кулаковой. Предприниматель привлечена к ответственности по ст. 12.35 с наложением штрафа в размере 20 000 рублей за то, что между ее и другим автомобилем была намеренно зажата автомашина потерпевшего, которая не могла двигаться ни назад, ни вперед, тем самым Кулакова, действуя согласованно с другим водителем, воспрепятствовала движению транспортного средства. При этом, анализируя доказательства, областной суд отметил, что Кулакова зарегистрирована в качестве индивидуального предпринимателя и имеет лицензию на осуществление перевозок пассажиров автомобильным транспортом, оборудованным для перевозок более 8 человек. Выводы о том, что Кулакова являлась должностным лицом, в постановлении отсутствуют. Из информации, содержащейся в постановлении, также не следует, что Кулакова отвечала признакам должностного лица, сформулированным в ст. 2.4 КоАП РФ. Думается, в данном случае наказание было назначено судом неправомерно.

Следует отметить, что правоприменительная практика по ст. 12.35 КоАП РФ в настоящее время не наработана, дела имеют единичный характер.

2.20. Значение для квалификации по ст. 12.36.1 КоАП РФ того обстоятельства, двигался автомобиль или стоял в то время, как водитель разговаривал по телефону.

Объективная сторона правонарушения, предусмотренного статьей 12.36.1, заключается в пользовании водителем во время движения транспортного средства телефоном, не оборудованным техническим устройством, позволяющим вести переговоры без использования рук. Статья основывается на п. 2.7 ПДД, согласно которому водителю запрещается во время поездки пользоваться телефоном, не оборудованным техническим устройством, позволяющим вести переговоры без использования рук. Решением Юргинского районного суда Тюменской области от 17 июня 2008 г. в соответствии с пп. 3 п. 1 ст. 30.7 КоАП РФ ввиду недоказанности обстоятельств, на которых основывалось постановление по делу об административном правонарушении, было прекращено производство в отношении И. Из протокола усматривалось, что И. в графе "Объяснение лица, в отношении которого возбуждено дело об административном правонарушении" написал, что "подъезжая к стоянке, его никто не останавливал, и по телефону он разговаривал, когда автомашина уже находилась на стоянке, а не в движении". Начальник ОГИБДД ОВД этим доводам не дал надлежащей оценки и не опровергнул их. Суд пришел к выводу, что вина И. в совершении административного правонарушения, предусмотренного ст. 12.36.1 КоАП РФ, не доказана.

Таковы, на наш взгляд, наиболее интересные вопросы квалификации административных правонарушений в области дорожного движения, возникавшие в правоприменительной практике последних трех лет. И все-таки первое место среди причин, по которым происходит отмена или изменение постановления по делу, принадлежит не ошибкам квалификации. В этом плане, безусловно, лидируют процессуальные нарушения, о которых речь пойдет в заключительном разделе.