Левиафан выпуск 5

безработицы, чем золотого стандарта, при условии, что национальная политика будет последовательно двигаться к либеральной мировой экономике. Существующая система плавающего валютного курса также предоставляет возможность действия на государственном уровне, однако должно быть соблюдено преимущественное обязательство, при котором национальная политика согласуется с интересами либеральной мировой экономики.

Международные институты и нормы, как правило, инициированы государством, устанавливающим гегемонию. По крайней мере, они должны иметь поддержку со стороны государства. Доминирующее государство заботится об обеспечении согласия других государств, в соответствии с иерархией власти внутри межгосударственного устройства гегемонии. Некоторые второстепенные государства сперва должны обратиться за консультацией для обеспечения своей безопасности. Запрашивается согласие со стороны, по крайней мере, некоторых более периферийныхстран.Формальноеучастиеможетбытьпринято

впользу доминирующих властей, как это происходит в Международном Валютном Фонде и Всемирной Банке, или же оно может быть основано на системе одного голоса от одной страны, каквбольшинствемеждународныхинститутов.Существуетнеформальнаяструктуравлияния,отражающаяразличныеуровни реальной политической и экономической власти, которая лежит

воснове формальных процедур для принятия решений.

Международные институты также выполняют идеологическую роль. Они помогают определить политические принципы государства и узаконить определенные институты и практики на национальном уровне. Также они отражают направления, благоприятные для доминирующих социальных и экономических сил. ОЭСР, предложив политику монетаризма, одобрил доминирующее согласие политической мысли в центральных странах и укрепил позиции тех, кто был направлен на борьбу с инфляцией, при этом отказав в поддержке странам, которые

были больше обеспокоены проблемой безработицы. Содействуя трипартизму, МОТ узаконил социальные отношения, развивающиеся в центральных странах, как желательный образец для подражания.

Способная элита периферийных стран кооптируется в международные институты путем transformismo. Лица из периферийных стран, хотя и могут прийти в международные институты с идеей изменения системы изнутри, все же обречены на работу в системе пассивной революции. В лучшем случае они смогут передавать элементы «модернизации» к периферии, но только при условии, что это согласуется с интересами установленной локальной власти. Гегемония, как подушка: она принимает удары, но рано или поздно покажется потенциальному нападающему удобной для отдыха. Только государства, где образ международных институтов прочно основан на четкой социальной и политической идее вызова гегемонии посредством формирующегося исторического блока и контр-гегемонии, могут представлять собой реальную угрозу. Но кооптация выдающихся личностей из периферии делает это менее вероятным.

Transformismo также поглощает потенциальные контргегемонистские идеи и приводит их в соответствии с гегемонистской доктриной. Так, понятие самостоятельности начало развиваться как вызов мировой экономике через защиту внутренне определенного автономного развития. В настоящее же время термин обозначает поддержку со стороны агентов мировой экономики в пользу созданных в домашних условиях социальных программ в периферийных странах. Эти программы нацелены на то, чтобы дать возможность сельскому населению достичь самостоятельности, таким образом, остановив массовое переселение из деревни в город, и тем самым добиться большей степени социальной и политической стабильности среди населения, которое не способно интегрироваться в мировую экономику. Уверенность в своих силах в своем трансфор-

мированном значении дополняет и поддерживает гегемонистские цели мировой экономики.

Таким образом, тактика осуществления изменений в структуремировогопорядкаможетбытьисключенакакполнаяиллюзия. Существует очень малая вероятность маневренной войны на международном уровне, через которую радикальные силы захватят контроля над надстройкой международных институтов. Вопреки идеям Даниеля Патрика Мойнихана, радикальные силы Третьего мира не контролируют международные институты. Даже если бы они и контролировали их, то ничего не смогли бы этим добиться. Эти надстройки неадекватно соединены с широко распространенной политической основой. Они связаны с национальными гегемонистскими классами центральных стран и через посредничество данных классов обладают более широкой основой в этих государствах. На периферии они связаны только с пассивной революцией.

Перспективы для контр-гегемонии

Если вернуться к утверждению Грамши, приведенному выше в данной работе, то мировой порядок основан на общественных отношениях. Таким образом, значительные структурные изменения в мировом порядке восходят к фундаментальным изменениям общественных отношений в государственном политическом порядке, который соответствует национальным структурам общественных отношений. По мысли Грамши, они будут происходить с возникновением нового исторического блока. В рассмотрении проблемы изменения мирового порядка мы должны обратиться от международных институтов к национальным обществам. Исследование событий в Италии, проведенное Грамши, еще более применимо к мировому порядку: только маневренная война в конечном счете может привести к структурным изменениям, а позиционная война предполагает создание общественно-политической основы для изменений путем образования новых исторических блоков. Национальная среда остается единственным местом, где могут быть основаны

исторические блоки, хотя условия мировой экономики и мировой политики существенно влияют на перспективы подобного мероприятия.

Затянувшийся мировой экономический кризис (начало которого можно отнести к концу 1960-х и началу 1970-х гг.) благоприятен для событий, которые могли бы привести к вызову контр-гегемонии.Центральныестраны,чьяполитика,вмешива- ется в систему трансфертных платежей для малоимущих групп

ипорождает высокую безработицу, открывают возможности для свободного союза пострадавших против сектора капитала

итруда, которые находят общее основание в международном производстве и монополии либерального мирового порядка. Основой политики данного союза, скорее всего, была бы посткейнсианская теория или неомеркантилизм. В периферийных странах некоторые государства очень уязвимы к революционным действиям, как это продемонстрировано событиями от Ирана до Центральной Америки. Однако глубокая политическая подготовка населения может не поспевать за революционными возможностями, что уменьшает перспективы создания нового исторического блока. Эффективная политическая организация (современный Государь по Грамши) потребуется для порядка, чтобы сплотить новый рабочий класс, порожденный международным производством, и навести мосты с крестьянами и городскими маргиналами. В противном случае, мы можем только представить процесс, где местные политические элиты, даже если некоторые из них являются результатом неудачного революционного переворота, защитили бы свою власть внутри монопольного либерального порядка. Реконструированная монопольная либеральная гегемония была бы в состоянии применятьtransformismo,приспосабливаяськразнообразнымгосударственным институтам и практикам, включая национализацию промышленности. Риторика национализма и социализма могла бы быть приведена в соответствие с восстановлением пассивной революции под новым названием на периферии.

Таким образом, задача изменения мирового порядка начинается с длительных и трудоемких усилий, направленных на построение нового исторического блока в пределах национальных границ.

Примечания

1.ЭтастатьяпервоначальнобылаопубликованавMillennium, (1983) 12 (2): 162-75. В цитатах я ссылаюсь на Грамши (1971),

далее цитируется как Избранное. Полное критическое издание на Грамши (1975), далее цитируется как Quardeni.

2.Данная проблема лежит в основе идей Андерсона (197677), целью которого является найти несоответствия в концепции Грамши.

3.По данному вопросу см. Томпсона (1978), который противопоставляет позицию исторической аналогии Грамши абстрактному философскому структурализму Альтюссера и Балибара (1979). См. «Марксизм — не историзм», у Альтюссера

иБалибара (1979).

4.Предполагается, что это было сделано, чтобы избежать конфискации тетрадей тюремным цензором, который, по слухам, был не особенно сообразительным.

5.Буси-Глюксман (1975) помещает идеи Грамши в самый центр ленинской традиции. Портелли (1972) и Мачиочи (1973) противопоставляют Грамши и Ленина. На мой взгляд, работы Буси-Глюксманболее продуманы. См. также Муфф (1979) и Showstacck-Sassoon (1982).

6.Данное понятие установлено с учетом ситуации в Италии в начале 1920-х гг., проведенным Грамши; рабочий класс был слишком слаб, чтобы нести все тяжесть революции, и мог создать новое государство только через союз с крестьянством

ис некоторыми элементами мелкой буржуазии. В самом деле, Грамши рассматривал совет рабочего движения как школу для руководстваподобнойкоалицией,поэтомуегоусилиядозаключения были направлены на создание такого объединения.

7.См. Буси-Глюксман (1975: 63).

8.Макиавелли (1977: 49-50); Грамши (1971: 169-90).

9.Термин «Западная Европа» относится здесь к Британии, Франции, Германии и Италии 1920-х и 1930-х гг.

10.Грамши заимствовал термин «пассивная революция» у неаполитанского историка Винченцо Куоко (1770 — 1823 гг.), который принимал активное участие на ранних стадиях Рисорджименто. В интерпретации Куоко неаполитанские армии принесли пассивную революцию в Италию.

11.Буси-Глюксман (1975: 121).

12.Грамши, Quardeni. (1975: 2, 632).

13.См. обсуждение мифа и «наполеоновской битвы» Сореля

вписьме к Даниэлю Галеви (Сорель, 1961).

14.Знакомство носит предварительный характер и должно быть уточнено исследованием структурных черт, соответствующих каждому периоду, а также факторов, которые, как считается, способствовали переломным моментам между периодами. Они предполагаются здесь в качестве обозначений для пересмотра истории, чтобы заново поднять вопрос о гегемонии и соответствующих ей структурах и механизмах.

Империализм, принявший различные формы в данные периоды, непосредственно относится к этому вопросу. В первом периоде Pax Bratannica, хотя некоторые территории находились

внепосредственном подчинении, контроль над колониями был скорее второстепенным, чем необходимым для экономической экспансии. Аргентина, формально независимая страна, обладала по существо такими же отношениями с экономикой Британии, как и Канада, бывшая колония. Как отметил Джордж Лихтхейм, это можно назвать «либеральным империализмом».

Во втором периоде так называемого «нового империализма» большее внимание было уделено прямому политическому контролю. Наблюдался рост экспорта капитала и финансового капитала, что, по мнению Ленина, является самой сущностью империализма.

В третьем периоде, который можно назвать неолиберальным или монопольно-либеральным империализмом, интернационализация производства стала наиглавнейшей формой, поддерживаемой также новыми формами финансового капитала (транснациональные банки и консорциум). Кажется, что в определении некоторых неизменных черт империализма мало смысла, однако было бы более полезно описать структурные особенности империализма, который соответствует последующему гегемонистскому и не-гегемонистскому мировому порядку. Для дальнейшего обсуждения проблемы, относящейся к Pax Britannica и PaxAmericana, см. Кокс (1983).

Евроцентризм