2. Законная цель

46. Заявитель утверждал, что рассматриваемое вмешательство не преследовало законных целей, так как главной целью его было оправдание действий прокурора по непринятию мер по уголовной жалобе заявителя против другого лица.

47. По мнению властей Словакии, вмешательство преследовало законную цель защиты репутации и прав прокурора, а также цель защиты авторитета и беспристрастности правосудия.

48. Европейский суд отметил, что уголовное преследование заявителя на основании его критический отзывов в адрес П. преследовало законную цель защиты репутации последнего и его прав с намерением позволить ему исполнять функции прокурора без неоправданного беспокойства.

3. "Необходимо в демократическом обществе"

a) Доводы, представленные в Европейский суд

49. Заявитель утверждал, что вмешательство не было необходимо в демократическом обществе. В частности, заявитель подчеркнул, что его утверждения являлись оценочными суждениями, не подлежащие доказательству; что целью его суждений было не оскорбить прокурора, а критиковать действия последнего, которые заявитель считал незаконными; что он никогда не опубликовывал свои письма и не выставлял содержащуюся в них информацию на общее обозрение. Наконец, заявитель утверждал, что вмешательство было несоразмерным, так как его приговорили к лишению свободы и в результате осуждения лишили торговой лицензии.

50. Власти Словакии обратили внимание на то, что в вышеупомянутых письмах заявитель утверждал, что прокурор злоупотреблял своими полномочиями и действовал неправомерно. Но эти утверждения, которые не были сделаны во время спора по вопросам общественных интересов, оказались необоснованными. Поэтому рассматриваемое вмешательство основывалось на крайней общественной необходимости, заключавшейся в защите представителя власти от оскорблений, которые могли бы затронуть его права и повредить репутации. Наконец, власти Словакии заявили, что основания для осуждения, на которые полагались национальные судебные органы, относились к делу и были достаточными, а вмешательство было соразмерно преследуемой законной цели.

b) Оценка Европейского суда

i) Относящиеся к делу принципы

51. В соответствии с прецедентным правом Европейского суда (см. вывод в Постановлении Большой палаты Европейского суда по делу "Яновски против Польши" (Janowski v. Poland), жалоба N 25716/94, ECHR 1999-I, § 30и33; Постановление Европейского суда по делу "Никула против Финляндии" (Nikula v. Finland) от 22 марта 2002 г., жалоба N 31611/96, § 44 и 48, с дальнейшими ссылками) прилагательное "необходимо" по смыслупункта 2 статьи 10Конвенции подразумевает наличие "крайней общественной необходимости". Договаривающиеся государства имеют некоторые пределы усмотрения при оценке того, существует ли подобная необходимость, но они тесно связаны с европейским надзором над законодательством и над решениями, применяющими данное законодательство, даже если они приняты независимым судом. Поэтому Европейский суд уполномочен выносить Окончательное решение по вопросу того, совместимо ли "ограничение" со свободой выражения мнения, гарантированнойстатьей 10Конвенции.

52. Осуществляя свои надзорные функции, Европейский суд должен рассматривать оспариваемое вмешательство в свете всех обстоятельств дела, включая содержание замечаний заявителя и обстановку, в которой заявитель их сделал. В частности, Европейский суд должен определить, было ли рассматриваемое вмешательство "соразмерно преследуемой законной цели", и были ли основания осуждения, представленные национальными властями, "относимыми и достаточными". При этом Европейский суд должен признать удовлетворительным тот факт, что национальные власти применяли стандарты, соответствующие принципам статьи 10Конвенции, и, кроме того, основывались на приемлемой оценке соответствующих фактов.

53. Ограничения приемлемой критики в отношении государственных гражданских служащих, осуществляющих свои полномочия, по общему признанию могут быть строже, чем в отношении частных лиц. Однако нельзя сказать, что государственные гражданские служащие сознательно подвергают тщательному наблюдению со стороны окружающих каждое свое слово и действие до такой же степени, как политики, и поэтому к ним надо применять единые критерии, когда речь идет о критике их действий. Кроме того, государственные гражданские служащие должны пользоваться общественным доверием в условиях отсутствия необоснованного беспокойства, если они хотят успешно выполнять свои задачи, и поэтому может оказаться необходимым защищать их, когда они осуществляют свои служебные обязанности, от оскорбительных и бранных словесных нападок.

ii) Применение вышеупомянутых принципов к настоящему делу

54. Прокуроры являются государственными гражданскими служащими, в задачу которых входит способствовать осуществлению правосудия. В связи с этим они являются частью системы правосудия в широком смысле этого понятия. Общество заинтересовано в том, чтобы прокуроры, как и служащие судов, пользовались общественным доверием. Поэтому у государства может возникнуть необходимость защищать прокуроров от необоснованных обвинений.

55. В демократическом обществе частные лица, несомненно, имеют право комментировать и критиковать осуществление правосудия и работников системы правосудия. Однако подобная критика не должна выходить за определенные пределы. Европейский суд счел, что национальные власти, как правило, лучше обеспечивают, в предоставленных им пределах усмотрения, справедливый баланс между различными спорными интересами в подобных делах.

56. В настоящем деле вмешательство в право заявителя на свободу выражения мнения было результатом установления национальными судами факта, что в своих письмах от 6 декабря 1993 г. и 7 марта 1994 г. заявитель грубо и необоснованно оскорбил прокурора. В задачу Европейского суда входило проверить, был ли найден справедливый баланс между спорными правами и интересами: правом заявителя на выражение мнения, с одной стороны, и правом прокурора на защиту своих прав, с другой стороны. В частности, при оценке необходимости рассматриваемой меры Европейский суд должен определить, превысили или нет национальные суды пределы усмотрения, осудив заявителя.

57. В то время как утверждения заявителя о профессиональных и личных качествах прокурора могли бы считаться оценочными суждениями, не подлежащим доказыванию, Европейский суд отметил, что вышеупомянутые письма содержали также обвинения последнего в незаконном поведении и в злоупотреблении. Так, заявитель утверждал, в частности, что прокурор неправомерно отказался поддержать уголовную жалобу заявителя, злоупотреблял своими полномочиями, получая взятку и незаконно прослушивая телефон заявителя. По мнению Европейского суда, данные утверждения констатировали факт, который национальные суды правильно просили заявителя подтвердить соответствующими доказательствами.

58. Но после рассмотрения всех представленных доказательств национальные суды признали, что вышеупомянутые утверждения заявителя были необоснованны. Европейский суд не обнаружил никакой информации, показывающей, что Решение национальных судов не соответствовало обстоятельствам дела или было произвольным в каком-либо отношении. Суды, рассматривавшие дело, должным образом изучили все обстоятельства, при которых были сделаны оскорбительные утверждения и которые могли бы оправдать эти утверждения, например, поведение прокурора. Европейский суд счел, что обоснование, данное национальными судами по вопросу вышеупомянутых утверждений заявителя, в которых он обвинял П. в должностных преступлениях и нарушении законов, было относимым и достаточным.

59. Данные обвинения носили серьезный характер и повторялись неоднократно. Они могли оскорбить прокурора, повлиять на осуществление им своих обязанностей и, в случае с письмом в Генеральную прокуратуру Словакии, повредить его репутации.

60. Общеизвестно, что утверждения заявителя имели целью получение в соответствующих органах возмещения за действия П., которые заявитель считал незаконными и неправильными. В связи с этим Европейский суд отметил, что заявителю не мешали использовать надлежащие средства для получения возмещения (см. выше § 28и34, а также Постановление Европейского суда по делу "Таммер против Эстонии" (Tammer v. Estonia) от 6 февраля 2001 г., жалоба N 41205/98, § 67, с дальнейшими ссылками).

61. Когда относящиеся к делу части писем были опубликованы в газете, они предоставили потенциальную возможность для общественной полемики. В связи с этим Европейский суд должен был принять во внимание, что рассматриваемая газетная статья была написана третьим лицом, и, что национальные суды не ссылались на данную статью при осуждении заявителя. Но вред, причиненный прокурору констатацией факта, который заявитель не смог доказать, должен был быть в некоторой степени увеличен после публикации писем, которой заявитель способствовал, прежде всего, предоставив автору статьи соответствующие документы (см. выше § 22).

62. Что касается довода заявителя о несоразмерности рассматриваемого вмешательства, в частности по той причине, что после его осуждения была отозвана его торговая лицензия, Европейский суд отметил, что 4 июня 1997 г. городской суд Кошице отменил соответствующие административные решения ввиду их правовой необоснованности. Кроме того, в своем Решении от 8 января 2002 г. о приемлемости настоящей жалобы Европейский суд в связи с этим отклонил жалобу заявителя о нарушении статьи 8Конвенции, отметив, что заявитель не доказал, что ему был причинен какой-либо вред в результате решений об отзыве его торговой лицензии, и, что в любом случае у заявителя имелось право требовать компенсации вреда в соответствии с Законом 1969 года об ответственности государства.

63. Хотя примененная к заявителю санкция (четыре месяца лишения свободы условно с испытательным сроком в один год) сама по себе не является незначительной, Европейский суд отметил, что она является минимально возможным наказанием.

64. Ввиду вышеизложенного и с учетом определенных пределов усмотрения национальных властей по подобным вопросам Европейский суд счел, что рассматриваемое вмешательство было соразмерно преследуемой цели и могло считаться "необходимым" в соответствии с пунктом 2 статьи 10Конвенции.

65. Соответственно, не было нарушения статьи 10Конвенции.

НА ЭТИХ ОСНОВАНИЯХ СУД:

Постановил пятью голосами против двух, что не было нарушения статьи 10 Конвенции.

Совершено на английском языке, и уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 11 марта 2003 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Председатель Палаты

Никола БРАТЦА

Секретарь Секции Суда

Майкл О'БОЙЛ

В соответствии с пунктом 2 статьи 45Конвенции и пунктом 2 правила 74 Регламента Европейского суда кПостановлениюприлагаетсяособое мнениесудьи сэра Николаса Братца, к которому присоединился судья Р. Марусте.

Н.Б.

М.О'Б.