1)§ 1. Мировоззренческие функции философии
На первом месте среди функций философии в соответствии с приоритетной значимостью проблемы человека среди всех остальных проблем философии стоит гуманистическая функция.
Нет на свете, наверное, ни одного человека, который не размышлял бы над вопросом о жизни и смерти, о неминуемости своего конца. Такие размышления нередко действуют угнетающе на человека.
На протяжении многих столетий, начиная с эпохи рабовладения, значительная часть человечества пребывает в отчуждении от собственности, от власти, от продуктов своей деятельности. Человек оказывается порабощенным и физически, и духовно. В. С. Соловьев проанализировал это положение человека в разные исторические эпохи и показал роль философии в его духовном освобождении. Итак, он спрашивает: что же делала философия? И отвечает: «Она освобождала человеческую личность от внешнего насилия и давала ей внутреннее содержание. Она низвергала всех ложных чужих богов и развивала в человеке внутреннюю форму для откровений истинного Божества... Она делает человека вполне человеком... Философия, осуществляя собственно человеческое начало в человеке, тем самым служит и божественному, и материальному началу, вводя и то, и другое в форму свободной человечности.
К проблеме отчуждения человека и роли философии в преодолении этого отчуждения обращались многие философы XX столетия. Одним из них был немецко-французский мыслитель А. Швейцер. Он видел в развитии цивилизации не только положительные стороны, но и многие негативные моменты. На человека, писал он, стало отрицательно действовать все убыстряющееся движение социума, резкое усиление темпов развития общественной жизни. Изменился, как он считает, весь образ жизни человека. В течение двух или трех поколений довольно многие индивиды живут только как рабочая сила, а не как люди. Ставшая обычной сверхзанятость современного человека во всех слоях общества, констатировал он, ведет к умиранию в нем духовного начала. Для работы в оставшееся свободное время над самим собою, для серьезных бесед или чтения книг необходима сосредоточенность, которая нелегко ему дается. Абсолютная праздность, развлечение и желание забыться становятся для него физической потребностью. Не познания и совершенствования ищет он, а развлечения — и притом такого, какое требует минимального духовного напряжения. Бездумье стало для человека второй натурой. Ведя разговоры с себе подобными, он следит за тем, чтобы придерживаться общих замечаний и не превращать беседу в действительный обмен мыслями. Он не имеет больше ничего своего и даже испытывает в некотором роде страх, что от него может потребоваться это свое. Постоянная спешка, интенсификация совместного труда приводят к тому, что мы, беспрестанно и при самых разнообразных условиях встречаясь друг с другом, держимся отчужденно по отношению к себе подобным. Обстоятельства нашего бытия не позволяют нам относиться друг к другу, как человек к человеку. Мы в конечном счете деградируем- В числе факторов, ведущих к духовному оскудению личности, находятся: рост специализации во всех сферах человеческой деятельности усиление технизации общества, быстрый рост безликого естественно-научного знания, растущее влияние этой безликости на личность человека и т.п. Техницизм и сциентизм подчинили себе и мировоззрение, философию, и последняя все больше становится лишенной этического начала. Политизация общественной жизни и особенно все более дающая о себе знать тенденция к тоталитаризму подавляет человека, ведет к конформистской личности и тоже негативно действует на философию.
Исходя из уроков прошлого, А. Швейцер заявил: «Для общества, как и для индивида, жизнь без мировоззрения представляет собой патологическое нарушение высшего чувства ориентирования».
Таково существо гуманистической функции философии. Мы довольно полно, как нам представляется, привели соответствующие рассуждения по этому вопросу трех выдающихся философов: B.C. Соловьева, Н.А. Бердяева и А. Швейцера. Мы обратились к ним не случайно: все они — представители гуманистической линии в философии, лучше других, как нам кажется, представляющие, в чем заключается, или должно заключаться, гуманистическое предназначение философии.
Следующей мировоззренческой функцией философии является социально-аксиологическая функция. Она расчленяется на ряд подфункций, среди которых важнейшими являются конструктивно-ценностная, интерпретаторская и критическая подфункции. Содержание первой из них заключается в разработке представлений о ценностях, таких, как Добро, Справедливость, Правда, Красота; сюда же относится и формирование представлений о социальном (общественном) идеале.
Коснемся лишь одного момента — общественного идеала. Вопрос об этом идеале оказывается тесно связанным с вопросом о характере взаимоотношений философии и политического режима. На первый взгляд кажется, будто здесь имеются однозначные отношения: философия есть причина, а политическая идея и политический режим — следствие.
Оснований для такого вывода немало. Действительно, в философских концепциях прошлого, начиная от Платона и Аристотеля, вплоть до Фихте, Гегеля, Маркса, и в концепциях многих современных философов мы находим в качестве составной части систему взглядов на государственное устройство с довольно-таки подробными рекомендациями для практических политических действий. Однако, наличие в этих философских системах тех или иных учений о государственном устройстве столь же мало говорит о полной выводимости таких взглядов из философской онтологии, гносеологии или даже из социальной философии, сколь и их учения об устройстве (или структуре) организма животного, имевших место у философов вплоть до первой половины XIX века. Как в последнем случае наличие «натурфилософии» объясняется неразвитостью теоретической сферы биологии и в то же время необходимостью умозрительного решения конкретных проблем, так обстоит дело и с вопросом о разработке представлений о конкретном устройстве государства: это — задача юридической науки и специалистов-политиков.
Неоднозначность связи свойственна не только отдельным частям философского знания, но и отношению философии к другим общественным наукам, например, политэкономии и политологии. Известно, например, что марксизм как политэкономия был принят не только В. И. Лениным, но многими другими политическими деятелями, в числе которых был и Г. В. Плеханов; политические же выводы из марксизма у Ленина и Плеханова, т. е. политологические построения, были различными. Если теперь взять философию, то с политэкономией К. Маркса оказались связанными и диалектический материализм, и эмпириомонизм, и неокантианство.
Одной из функций философии является культурно-воспитательная функция.
Знание философии, в том числе требований к познанию, способствует формированию у человека важных качеств культурной личности: ориентации на истину, правду, доброту. Философия способна оградить человека от поверхностных и узких рамок обыденного типа мышления; она динамизирует теоретические и эмпирические понятия частных наук с целью максимально адекватного отражения противоречивой, изменяющейся сущности явлений.
Одним из показателей высокой культуры мышления является способность субъекта не обходить познавательные противоречия, тем более не пасовать перед ними, а стремиться их разрешить, преодолеть, актуализируя имеющуюся частнонаучную информацию, философские категории и проявляя при этом самостоятельность, нестандартность подхода. Диалектически развитое мышление, не допуская формальнологических противоречий, всегда стремится к решению реальных противоречий объекта и на таком пути выявляет свой творческий, антидогматический характер.
Формирование философского мышления есть одновременно формирование таких ценных качеств культурной личности, как самокритичность, критичность, сомнение. Выработка сомнения не есть, однако, развитие скепсиса (и в данном смысле — скептицизма). Сомнение является одним из активных средств научного поиска.
Сомнение, критичность и самокритичность не являются антиподом веры или твердости убеждений в правильности чьей-то (или своей) позиции. Наоборот. Философия дает прочное общеметодологическое и гносеологическое, основание для последовательного саморазвития сомнения в научную уверенность, для гармоничного сочетания его с верой в преодоление ошибок, заблуждений, в получение более полных, глубоких, объективных истин.
Философия дает людям общий язык, вырабатывает у них единые, общезначимые представления о главных ценностях жизни. Она выступает одним из важных факторов, содействующих устранению «барьеров коммуникации», порождаемых узостью специализации.
§ 2. Методологические функции философии
Со стороны своего метода философия способна выполнять несколько функций по отношению к науке: эвристическую, координирующую, интегрирующую и логико-гносеологическую.
Существо эвристической функции состоит в содействии приросту научных знаний, в том числе в создании предпосылок для научных открытий. Философский метод, применяемый в единстве с формально-логическим, обеспечивает приращение знаний, конечно, в собственно философской сфере. Результатом этого является экстенсивное и интенсивное изменение системы всеобщих категорий. Новая информация может иметь вид прогноза. Философия не содержит в себе каких-либо запретов на попытки предсказать открытия теоретико-мировоззренческого или общеметодологического характера. Возможно обнаружение новых всеобщих сторон развития, которые будут выражены в формулировании доселе неизвестных основных или неосновных законов диалектики.
Координирующая функция философии. Существо этой функции состоит в координировании методов в процессе научного исследования. На первый взгляд она кажется излишней: если метод содержателен, обусловлен природой объекта, то какая-либо дополнительная координация методов, помимо их координации предметом познания, представляется ненужной и даже вредной. Исследователю достаточно ориентироваться на сам объект, на соответствие метода этому объекту, чтобы иметь важную предпосылку результативного научного поиска. В общем виде данное рассуждение верно. Но в нем не учтен сложный характер связи между методом и объектом, существующий в современной науке, процесс растущей профессионализации ученых, опосредующий связь субъекта (метод — один из его компонентов) и объекта в науке.
Интегрирующая функция философии. Термин «интеграция» (от латинского integratio — восстановление, восполнение) означает объединение в целое каких-либо частей. Он применяется во многих науках и практике и уже утвердился в статусе общенаучного понятия: некоторые из философов полагают, что по своей всеобщности это понятие приблизилось к классу философских категорий.
Применительно к функциям философии термин «интегрирующий» связан с представлением об объединяющей роли философского знания по отношению к какому-либо множеству элементов, составляющих систему или способных образовать целостность. Здесь учитывается также определение и устранение дезинтегрирующих факторов, ведущих к разобщенности системы, к чрезмерному росту относительной самостоятельности элементов (или частей) в ее составе, выявление недостающих ее звеньев (элементов или связей), активное включение которых в функционирование системы придает ей большую гармоничность и оптимальность, т. е. повышает степень ее упорядоченности, организованности. Мы будем применять термин «интеграция» в смысле, противоположном понятию «дезинтеграция».
Процесс формирования отдельных научных дисциплин, как известно, происходил в результате отграничения предмета каждой науки от предметов других наук; стержнем того или иного предмета исследования были объективные законы действительности. Но, отпочковываясь от системы протознания, дисциплины оказывались, как правило, в изоляции друг от друга; элементы науки (отдельные научные дисциплины) становились самодовлеющими в своей автономности; естественные связи между ними нарушались, структурные взаимодействия исчезали.
3(5-14)§1. Восточная философия
Первые философские учения возникли примерно в одно и то же время, в VI в. до Р.Х. в трёх центрах древней цивилизации – Древней Греции, Индии и Китае. В первом из них были заложены основы так называемой “западной” цивилизации. Второй и третий объединяются понятием “Древнего Востока”. В этих центрах сложились общества разного типа, и различия между ними вызвали к жизни проблему “Запад – Восток”, которая обсуждается особенно интенсивно в связи с современным кризисом цивилизации “западного” типа. Различие обществ выразилось и в несходстве духовной жизни. Поэтому всю совокупность философских учений, созданных за две с половиной тысячи лет, принято разделять прежде всего на две большие группы: западную философию и восточную философию. Западной философией называют философские учения, возникшие в Европе, начиная с Древней Греции, и распространившиеся в эпоху колониальной европейской экспансии на остальные регионы земного шара. Под восточной философией имеются в виду преимущественно философские учения, возникшие в Древней Индии и Древнем Китае и развивавшиеся до XIX в. практически независимо от европейской философии.
О начальном периоде философии в Индии можно судить по древнейшему памятнику письменности – Ведам. Первые записанные философские мысли содержит в основном часть Вед, названная Упанишады. В них намечены основные темы и понятия всей традиции индийской философии: учение о переселении душ, о карме как законе этого переселения, об отказе от желаний как единственном пути спасения и о тождестве атмана и Брахмана. В индийской философской традиции преобладает мистическое понимание мира и человека.
Первый и важнейший философский вопрос был поставлен в поэтической форме в знаменитом гимне о творении уже в первой, древнейшей “Веде” – “Ригведе”: в начале было одно; оно предшествовало всему; само же единое ни из чего не произошло, у него нет основы, но всё произошло из него. Именно здесь мы видим начало философии: ум человека не удовлетворяется тем, что просто “есть” или “дано” ему непосредственно. Он спрашивает, во-первых, о начале того, что существует. Во-вторых, древний философ спрашивает о начале всего, всех вещей, мира в его целом, и это начало всего усматривается в одном: всё бесконечное множество вещей и событий мира возникло из единого. Переход от первоначального единства к множественности представляется далее как разделение на противоположности: бытия и небытия, неба и земли, света и тьмы, дня и ночи, жизни и смерти, мужского и женского, любви и ненависти, наслаждения и страдания и т.д. Первоначальное единство мыслится как вневременное и внепространственное бытие – Бог, Брахман, а множество – как майя, бытие неистинное, иллюзорное, порождаемое кармой и сознанием человека, ещё не постигшего истину, находящегося в состоянии авидья – невежества и ослепления житейскими страстями. Конечное назначение человека и заключается в преодолении этой иллюзии, кажущегося различия многого и единого, т. е. в освобождении от пут майи и возвращении в первоначальное единство. Главное, решающее знание, которого должен достичь человек, чтобы постичь истину и тем самым достичь освобождения от страданий, заключается в том, что атман и Брахман, я и Бог, т. е. моя собственная сущность и сущность всего мира – одно и то же. И Веды, в своей философской части, Упанишадах, и канонические буддийские тексты содержат радикально пессимистический взгляд на земную жизнь человека и, в отличие от утешающих мифов религии, говорят ему правду без прикрас: жизнь по своей сути есть страдание; смерть и новые рождения принесут лишь новые страдания. Отсюда вытекает фундаментальная идея всей многовековой традиции индийской философии – спасение или освобождение человека от вечного “колесования” страданиями жизни возможно лишь одним путём – выхода из цепи перевоплощений, её прерывания, окончательного прекращения всякого индивидуального существования – т.е. существования в мире множественности, разъединения, майи – вне Единого (Брахмана). Всё есть Брахман, а Брахман есть атман: действительное понимание этого есть одновременно растворение и исчезновение маленького конечного “я”, его слияние с Брахманом. Тот, кто знает Брахмана, сам есть Брахман. “Брахман – это я; кто это знает, свободен от всех пут”. Как река бесследно исчезает в море, так индивидуальное существование мудрого человека бесследно исчезает в бесконечном и вечном Брахмане, утрачивая имя и форму.
Примерно с середины первого тысячелетия до Р.Х. по европейскому летоисчислению начинается классический период индийской философии. Появляются различные школы и системы философии, личное философское творчество. Однако для всей истории индийской философии характерны подчинение личности традиции, идее, школе, отсутствие стремления к индивидуальному самовыражению и к новизне, второстепенность авторства, невнимание к течению времени и датам, что затрудняет периодизацию и установление авторов тех или иных текстов и идей.
Совокупность школ классического периода принято разделять на две группы: ортодоксальные, т. е. признающие авторитет Вед как священного текста, и неортодоксальные, т. е. не признающие Веды единственным или абсолютно авторитетным источником. Шесть ортодоксальных школ индийской философской традиции обычно объединяют попарно: санкхья и йога, ньяя и вайшешика, веданта и миманса. К неортодоксальным школам причисляют буддизм, джайнизм, чарваку-локаяту и др. Эти школы дифференцируются далее в зависимости от различий во взглядах на те или иные проблемы, в зависимости от различий в толковании канонических текстов.
Школа чарвака-локаята была исключением в индийской традиции. Она признавала реально существующим лишь “этот”, чувственно воспринимаемый, материальный мир. Нет ни Бога, ни богов, ни кармы, ни дхармы, ни освобождения. Человек – не Бог, он состоит, как и всё остальное, из земли, воды, воздуха и огня. Всё, что говорят “Веды”, жрецы и проповедники – ложь для легковерных людей: людей легко обмануть. Прошлого нет, умершие не возвращаются, душа исчезает вместе с телом. Душа, “я” – способность тела, смесь элементов. Единственный источник познания – чувственное восприятие, опыт. Глупо отказываться от видимого мира ради невидимого. Единственный смысл жизни – в удовольствиях, которые надо выбирать разумно, чтобы не вредить себе и другим. Нет рая, кроме земных радостей, нет ада, кроме страданий и горя. Нет освобождения, кроме распада тела. Нет судьбы, кроме естественного хода вещей. Брахманы – плуты и мошенники. Религия придумана для того, чтобы люди добровольно делали то, что выгодно правителям и жрецам.
С начала второго тысячелетия после Р.Х. (XI–XVIII вв.) отсчитывается время постклассической эпохи индийской философии. Современной индийской философией считается её развитие в XIX–XX вв., характеризующееся взаимодействием традиционных школ с западной философией.
Особенность китайской философской традиции состоит в том, что китайских мыслителей интересовал прежде всего вопрос об истинном правлении, о том, как должно быть устроено государство. Человек рассматривался прежде всего как подданный “сына неба”, императора, как член общества и семьи, имеющий многочисленные обязанности перед предками, перед старшими или младшими по возрасту и положению в обществе. Всякое знание в конечном счёте должно служить нравственному совершенствованию человека как члена общества. Иначе говоря, китайская философия имела преимущественно этическую и политическую направленность. В ней почти отсутствует характерный для индийской философии мистицизм. Жизнь, здоровье и долголетие всегда были в Китае фундаментальными ценностями, тогда как индийский мистицизм, по сути дела, есть отрицание смысла и ценности жизни.
Классический период китайской философии начинается с возникновения в середине первого тысячелетия до Р.Х. двух главных школ всей китайской философской традиции – конфуцианства и даосизма. Наряду с ними существовали и многие другие школы, в том числе учение об инь и ян, моизм, легизм, софисты. Господствующим течением на протяжении многих веков было конфуцианство.
Основоположник конфуцианства Кун-цзы, “учитель Кун”, считал себя хранителем и продолжателем древнейших традиций. О ценности сохранения традиций, идущих от отцов и дедов, и говорит прежде всего его учение. Размышления Конфуция обращены не к абсолюту, а к повседневной житейской практике. Отличительная черта конфуцианства, резко отличающая его от индийского мистицизма, – самое пристальное внимание к обыденному, повседневному течению жизни: именно в ней и осуществляется высшее назначение человека. Смысл жизни человека заключается именно в поддержании правильных повседневных отношений с Небом, с предками, с властью, с окружающими людьми. С детства надо научиться всё делать правильно, т.е. согласно установленным традицией правилам, в подходящий момент, в соответствии с ситуацией, со своим общественным положением, с принятыми правилами “приличия”, поступать уместно, точно. Мудрость всегда находится рядом – это сполна прожитая жизнь, в согласии с самим собой и людьми, пребывание в срединном и обыденном. Учение Конфуция – не загадочное тайное “эзотерическое” знание. Оно говорит о том, что нет ничего важнее и труднее, чем просто “быть человеком”. То, что “проще” всего – семейные отношения, хозяйство, служба – даётся всего труднее. Подлинное величие человека и заключается в его умении заниматься повседневными мелочами. В этом заключается суть учения конфуцианцев о “благородном человеке”, “гуманности” и “почтительности”. Благородный человек – тот, кто на первое место ставит долг, и лишь на второе – пользу и выгоду.
Философия даосизма изложена прежде всего в трактате “Дао дэ цзин”, который приписывается китайской традицией мудрецу Лао-цзы. В даосизме как религии понятие дао не занимает главного места. Важнее – идеи недеяния и телесного бессмертия. Но именно оно выражает главную собственно философскую мысль даосизма. Дао – символ “дороги, по которой идёт человек”, символ “пути” в прямом и в переносном, обобщённом смысле. В философии даосизма говорится о всеобщем и неизменном естественном “пути” неба, природы, человека. В отличие от Конфуция, Лао-цзы не придавал большого значения ритуалу. Жизнь как непрерывная церемония делается очень сложной, искусственной. Даосизм, напротив, учит жить как можно проще, естественнее, в согласии не столько с правителем и людьми, сколько со всеобщим, абсолютным началом – дао. Правильный “путь” мудрого человека и правителя заключается поэтому в том, чтобы дать себя вести абсолютному дао, освободившись от усилий для достижения каких-то особых, частных, индивидуальных, несущественных целей. Мудрый человек действует посредством “недеяния”: надо прислушиваться к естественному ходу вещей, понять всеобщие закономерности природы, неба и земли, человеческой жизни и не пытаться “переломить” их. Чем меньше человек строит собственных “планов”, направленных на благо своего особенного маленького и временного “я”, тем больше он следует дао. Следуя великому дао, он должен уменьшать свои желания, освобождаться от страстей, не стремиться к приобретению, не стремиться к успеху, отдавать всё лишнее, всё делать для людей.
Большинство историков китайской философии кладут в основу её периодизации династийный принцип.
Западная цивилизация не имела, в отличие от восточной, традиционного характера и прошла в своём развитии ряд отчётливо различимых этапов, обусловленных сменой нескольких основных типов общественного устройства. Соответственно этим социальным типам и соответствующим им основным эпохам в истории европейского общества история западной философии разделяется в первом приближении на следующие основные периоды: 1) античная философия, 2) средневековая философия, 3) философия эпохи Возрождения, 4) философия Нового времени, 5) философия XIX в., 6) философия XX в.