4. Естественное право и правовое государство. Каждый человек, как

известно, имеет право на жизнь, свободу, право покидать страну и

возвращаться, право на вознаграждение за труд, обеспечивающее

достойное человека существование для него и его семьи, право на

собственность, на личную и семейную жизнь, право на свободу мысли и

совести и др. Одним из важнейших естественных прав человека является

его право на социальный и международный порядок, зафиксированное в

ст. 28 Всеобщей декларации прав человека. Это же положение

подтверждается и Парижской хартией для новой Европы, которую в 1990

г. подписали представители нашего государства.

Обычно, когда говорят о неотчуждаемых правах человека, чаще

упоминают право па жизнь, достоинство, труд, отдых и т. д., нежели

право па общественный и правовой порядок. Между тем без обеспечения

последнего невозможно реализовать, ни политической, ни социальной,

ни экономической программы (в этом мы со всей очевидностью

убеждаемся сегодня). Вместе с тем любое правовое государство должно

активно поддерживать совместные усилия по установлению

международного порядка, исключению насилия и установлению мира.

Правопорядок — это порядок, основанный на соблюдении не только буквы

закона, но и его духа, при котором человек в полной мере

осуществляет свое предназначение. В условиях отсутствия

правопорядка, неустроенности человек становится озлобленным,

подозрительным, завистливым. Поэтому роль правопорядка весьма

велика, он — основа всей нашей стабильности.

В основе теории правового государства лежит принцип верховенства

(самодержавия) народа и господства права. Но можно ли признать

идеальным тот порядок, при котором государственная власть, даже

сосредоточенная всецело в руках народа, могла бы по желанию отменять

свободу слова, печати, собраний, союзов? Эти свободы представляют

собой настолько неотъемлемое право каждого человека, что тот

государственный строй, при котором они нарушаются, не может быть

признан нормальным, независимо от того, в чьих руках находится

власть. Там, где этих свобод, нет или где они в любой момент могут

быть хотя бы временно упразднены — там государственная власть имеет

насильственный характер, а не правовой. Как справедливо замечал Б.

А. Кистяковский, даже государства, построенные на принципе

народовластия, могут быть несвободными и деспотичными.10

Исторические примеры некоторых античных республик, господство

Конвента и якобинцев в эпоху Великой французской революции

свидетельствуют о том, что деспотизм народа может быть, ужаснее

деспотизма одного лица.

Как известно, необходимым условием функционирования правового

государства является разделение властей на законодательную,

исполнительную и судебную. При этом нужно иметь в виду, что в

научной литературе имелись и иные суждения. Так, принцип разделения

властей как гарантия правового порядка являлся одним из основных

положений учения Джона Локка, однако в числе трех основных частей

власти им были названы законодательная, исполнительная и

конфедеративная. Первая создает законы, вторая применяет их, а

третья определяет отношения государства к другим государствам:

Судебную власть Локк включал в исполнительную. Вопрос о выделении

конфедеративной власти заслуживает особого внимания.

Внешнеполитическая деятельность правового государства должна быть

стабильной, от этого зависит авторитет государства и его надежность

как партнера в отношениях с другими государствами.

Можно по-разному подходить к вопросу о понимании власти. Иногда

говорят о существовании так называемой четвертой власти — прессы,

радио, телевидения. Ведутся споры о приоритете той или иной власти.

Но при этом неизменно опускается один очень важный для правового

государства момент. В основе деятельности любых государственных

органов должен лежать закон, основанный на справедливости, или, как

говорили раньше, «праведный закон».

Людовик XV жаловался однажды своему врачу на недомогание от

непосильного труда при управлении страной. «Если бы я был королем, —

ответил врач, — я бы ничего не делал». «Кто же бы тогда управлял

страной?», — изумился король. «Я предоставил бы закону это право», —

ответил врач. Исторический опыт свидетельствует о том, что

устойчивость правового государства заключается не в сильных

личностях, а в сильных законах. Один из афоризмов римских юристов

гласит: «Non rex est lex, sed lex est rex» («He царь является

законом, а закон является царем»). Мы же до сих пор стремимся найти

своего «хорошего» царя, президента или новоявленного диктатора,

готового объявить своих противников «врагами народа» и видящего все

зло в «общечеловеческих ценностях».

Представители законодательной власти должны создавать праведные

законы. А для этого, как минимум, необходимо знать, что это такое.

Время дилетантов прошло. Законодатель, как хирург, должен быть

профессионалом. К сожалению, до сих пор бытует легковесный подход к

юриспруденции и ко всему, что с нею связано. Это напоминает тот

период в нашей истории, когда один из старейших деятелей

коммунистической партии А. Сольц требовал, чтобы в

правоохранительных органах было побольше рабочих и поменьше юристов.

Большевистская привычка делить «человеческий материал» на «белых» и

«красных», «наших» и «ваших», кажется, прочно вошла в наше сознание.

Сегодня нередко слышны обвинения в развале Союза, ликвидации

социалистического государства. Эти обвинения беспочвенны.

Тоталитарная система власти не могла дольше существовать в силу

своей противоестественности. Она самораспалась. Мы не всегда

учитываем уроки истории. А ей известны примеры, когда подобные

социальные эксперименты длились не 70, а 150 лет. Так, в 40-х годах