Винер 83

• Selected papers, Camb. (Mass.), 1964; в рус. пер.— Кибернетика и общество, М., 1958; Наука и общество, «ВФ», 1961, № 7.

• Поваров Г. H., H. В. и его «Кибернетика», в кн.: В. Н., Кибернетика..., M., 19682; «Bulletin of the American Mathematical Society». 1966, v. 72, № 1, pt 2 (лит.).

ВИНЦЕНТ из Б о в e (Vincent de Beauvais; Vincen-tius Bellovacensis), педагог, монах-доминиканец.

Автор «Великого зерцала» («Speculum majus», 1473) — всеобъемлющей энциклопедии ср.-век. знания, пользовавшейся большой популярностью и содержавшей «зерцала» природы (широкий круг естеств.-науч. сведений), науки (не только метафизики, математики и теологии, но также и разнообразных практич. знаний) и истории (от «сотворения мира» до крестовых походов); в нач. 14 в. в энциклопедию была включена 4-я часть — «зерцало» морали. *Lemoine M., L'oeuvre encyclopedique de Vincent de Beauvais, «Cahiers d'histoire mondiale», 1966, v. 9, №3. ВИТАЛИЗМ (от лат. vitalis — жизненный, живой, vita — жизнь), учение о качеств. отличии живой природы от неживой, о принципиальной несводимости жизненных процессов к силам и законам неорганич. мира, о наличии в живых телах особых факторов, отсутствующих в неживых.

Различают филос. В., близкий к объективному идеализму (Платон, Шеллинг, Бергсон), и естеств.-науч. В. Последний противостоит механицизму, согласно к-рому жизненные процессы без остатка разложимы на силы и факторы неживой природы. Осн. принципы, отстаиваемые В.,— целесообраз-ность, нерасчленимость и «немашинность» развития и поведения живых систем. Элементы В. присутствуют уже у Аристотеля, учившего, что живой природе присуща цель в самой себе. Наиболее полно система В. изложена Дришем. Ссылаясь на открытый им феномен эмбриональных регуляций, Дриш утверждал, что индивидуальное развитие организмов не есть простая реализация предустановленного экстенсивного (пространственного) разнообразия, к чему сводились утверж-дения механицистов. Согласно Дришу, в процессе развития происходит переход интенсивного (непространственного) разнообразия в экстенсивное. Этот переход свойствен только живым системам и осуществляется иод действием специфически витального фактора — энтелехии. Живым организмам присуща «целостная причинность», тогда как неживым телам —

«причинность

элементов».

В. оказал влияние на нек-рые отрасли биологии и психологии (теория морфогенетич. полей в эмбриологии, гештальтпсихология), а также породил ряд течений (органицизм, холизм и др.).

Сильной стороной В. была критика механистич. взглядов на биологич. причинность. Нек-рые высказывания виталистов предвосхитили совр. взгляды на генерацию и накопление информации в живых системах, на иерархию уровней организации. С утверждением (как в физич. науках, так и в биологии) более широких, немеханистич. взглядов на причинность и с развитием системного подхода В. утратил влияние. Ряд феноменов, к-рые В. считал специфически биологическими (способность регулировать нарушения целостности, самоусложнение пространств. организации, достижение одного конечного результата разными путями), рассматриваются в совр. естествознании как типичные проявления самоорганизации любых достаточно сложных систем (как живых, так и неживых), а специфика живого не отрицается, но связывается с единством происхождения и развития жизни.

• Дриш Г., В. Его история и система, [пер. с нем.1, М., 1915; Кремянский В. И.,

Структурные уровни живой материи, М.,

1969; Хакен К., Синергетика, пер. с англ., М., 1980; Russell E. S., The directiveness of organic activities, Camb., 1946.

ВИТГЕНШТЕЙН (Wittgenstein) Людвиг (26.4.1889, Вена,—29.4.1951, Кембридж), австр.

философ,

логик

84 ВИНЦЕНТ

и математик. Представитель аналитической философии. С 1929 жил в Великобритании. В «Логико-филос. трактате» (1921, рус. пер. 1958) В. под влиянием Рассела выдвинул концепцию логич. анализа языка, основанную на идее т. н. логически совершенного, или идеального, языка, образцом к-рого он признавал язык мате-матич. логики. Логико-гносеологич. модель знания, сформулированная В., представляла собой неоправданную попытку экстраполяции на структуру знания в целом свойств частного логич. формализма — клас-сич. двузначной математич. логики. Модель В. исходила из возможности сведения всего Знания к совокупности элементарных предложений. Утверждения ло-гики и математики рассматривались при этом как образец выражения схем формального преобразования содержат. утверждений о мире. Этой модели знания В. предпослал онтологич. обоснование в виде доктрины логического атомизма, к-рая представляет собой проекцию структуры знания, предписываемой логико-гно-сеологич. моделью, на структуру мира. Всё, что не вписывается в эту модель — традиц. философия, этика и т. д.,— объявляется В. лишённым познават. смысла.

Философия признаётся возможной лишь как «критика языка». Идеи «Логико-филос. трактата» были восприняты логич. позитивизмом, хотя последний и отвергал логич. атомизм В. как неправомерную «метафизику». Начиная с 30-х гг. В. отказался от односторонней ориентации на логику и идеи логически совершенного языка, рассматривая его лишь как одну из возможных «языковых игр».

Абсолютизация логич. моделирования языка сменяется у В. культом многообразия форм обыденного языка и их эмпирич. описания. В. резко выступал против всяких унификаций и генерализаций в подходе к языку, выдвигая концепцию значения как употребления, противопоставляя теории обобщения идею «семейных сходств». Эти взгляды В., нашедшие выражение в его посмертном труде «Филос. исследования» («Philosophische Untersuchungen», 1953), оказали большое влияние на развитие лингвистической философии. Если для доктрины логич. атомизма был характерен субъективно-идеалистич. эмпиризм, переведённый в логич. план, то в поздней своей концепции В. занимал позицию идеалистич. конвенционализма, согласно к-рой язык толкуется как продукт произвольного соглашения. Вместе с тем В. сохранил свою исходную установку, ставшую ведущим принципом анали-тич. философии,— о необходимости борьбы с дезориентирующим воздействием неправильного обращения с языком, к-рое, по его мнению, является источником всякого рода филос. псевдопроблем (среди к-рых и проблема объективной реальности).

• Хилл Т. И., Совр. теории познания, пер. с англ., М., 1965; Корнфорт М.,

Марксизм и лингвистич. философия, пер. с англ., [М., 1968]; Козлова М. С., Философия и язык, М., 1972; Совр. бурж. философия, М., 1978, гл. 2; Pitcher G., The philosophy of Wittgenstein, Englewood Cliffs (N. Y.) 1964; Griffin J., Wittgenstein's logical atomism, Oxf. 1964.

ВИШИШТА-АДВАЙТА, др.-инд. религ.-филос. направление, разновидность веданты. Связана прежде всего с деятельностью Рамануджи (11—12 вв.). Вместе с адвайтой-ведантой Шанкары принадлежит к недуа-листич. системам, признающим тождество «Я» и бога (брахмана) и в этом противостоящим дуалистич. веданте (двайта) Мадхвы, полагающей «Я» и бога как две совершенно различные и самостоят. сущности. В то же время в отличие от адвайты-веданты Шанкары монизм В.-а. ограничен присутствием различий (вишеша, ви-шишта): при общем тождестве «Я» и бога, согласно В.-а., существует множественность реальных душ, наделённых сознанием, и материи, не имеющей сознания; мир создан богом и столь же реален, как и он. Соответственно В.-а. настаивает на истинности всякого познания и отрицает существование иллюзорных объектов, оспаривая учение адвайты-веданты об иллюзорности (см, Майя).

• См. к ст. Рамануджа.

ВКУС эстетический, способность человека к восприятию и оценке эстетич. свойств явлений и предметов, к различению прекрасного и безобразного. Проблема В. получила особое развитие в эстетике 17—18 вв. Одним из первых о В. писал исп. мыслитель Грасиан-и-Моралес. Франц. философы-просветители и эстетики классицизма (Н. Буало, III. Баттё, Монтескье, Вольтер и др.) трактовали В. с позиций рационализма и нормативизма. В англ. сенсуалистич. эстетике (А.

Шефтсбери, Г. Хом и др.) В. выводился из человеч. ощущений и связывался с этич. нормами. Ф.

Хатче-сон, а затем Э. Бёрк утверждали всеобщность эстетич. В., коренящуюся в общности психо-физиологич. организации всех людей. Субъективность В. акцентировалась Юмом. В нем. классич. философии проблема В. заняла центр. место в эстетике Канта, указавшего на глубокие внутр. противоречия В., являющегося одновременно и общественным и индивидуальным. Белинский отмечал историч. характер В., в эстетике Чернышевского были ярко показаны различия во В. проти-воположных классов.

Марксистско-ленинская эстетика рассматривает В, прежде всего как социально-историч. явление.

Только в результате длит. развития человеч. общества, его культуры «...порождается богатство субъективной человеческой чувственности: музыкальное ухо, чувствующий красоту формы глаз,— короче говоря, такие чувства, которые способны к человеческим наслаждениям и которые утверждают себя как человеческие сущностные силы» (Маркс К., см. Маркс К. и Энгельс ?. , Соч., т.

42, с. 122). В. различен в разные историч. эпохи и у разных народов, в классовом обществе он носит классовый характер. В то же время в нём содержатся и элементы абсолютного, общечеловеческого.

Формирование и развитие хорошего В. составляет важную задачу эстетич. воспитания.

• Лосев А. Ф., Шестаков В. П., История эстетич. категорий, М., 1965, с. 258—93.

ВЛАСТЬ, в общем смысле способность и возможность осуществлять свою волю, оказывать определяющее воздействие на деятельность, поведение людей с помощью к.-л. средства — авторитета, права, насилия (эконо-иическая, политическая, государственная, семейная и др.).

Науч. подход к определению В. требует учета множественности её проявлений в обществе, а следовательно, выяснения специфич. особенностей отд. её видов — экономической, политической (в т. ч. государственной, общественной), семейной; разграничения классовой, групповой, личной В., к-рые переплетаются между собой, но не сводятся друг к другу; разграничения особенностей, форм и методов проявления В. в различных социальных, экономич. и политич. системах. Если в ан-тагонистич. обществе гл. характеристикой В. являются отношения господства и подчинения, то в социалистич. обществе на смену им всё более приходят отношения, основанные на убеждении, руководстве, влиянии, контроле.

Наиболее важным видом В. является политич. В., реальная способность данного класса, группы, индивида проводить свою волю в политике и правовых нормах; она характеризуется социальным господством и руководством тех или иных классов. Хотя ныне политич. деятельность осуществляется в рамках различных составных частей политич. систем: партий, профсоюзов, междунар. орг-ций (ООН, НАТО и др.), центр. институтом политич. В. является гос-во. Гос. В. имеет классовый характер, опирается на спец. аппарат принуждения и распространяется на всё население той или иной страны; она означает определ. организацию и деятельность в осуществлении целей и задач этой организации.

В.— одно из осн. понятий политич. науки и практики. В. И. Ленин писал, что «переход государственной власти из рук одного в руки другого класса есть первый, главный, основной признак революции как в строго-научном, так и практически-полити-ческом значении этого понятия» (ПСС, т. 31, с. 133), что «коренной вопрос всякой революции, вопрос о власти в государстве...» (там же, т. 32, с. 127, см. также, т. 34, с. 200).

Обществ. В. существовала до появления гос-ва, она сохранится в той или иной форме и после его исчезновения. Критикуя позицию П. Б. Струве, к-рый доказывал, что гос-во сохранится и после уничтожения классов, Ленин писал: «Прежде всего, он совершенно неправильно видит отличительный признак государства в принудительной власти: принудительная власть есть во всяком человеческом общежитии, и в родовом устройстве, и в семье, но государства тут не было... Признак государства — наличность особого класса лиц, в руках которого сосредоточивается власть» (там же, т. 1, с. 439).

Гос. В. может добиваться своих целей различными средствами — идеологич. воздействием, экономич. стимулированием и иными косвенными способами, но только она обладает монополией на принуждение с помощью спец. аппарата в отношении всех членов общества. К осн. формам проявления В. относятся господство, руководство, управление, организация, контроль.

Господство предполагает абс. или относит. подчинение одних людей (социальных групп) другим.

Руководство обозначает способность осуществлять свою волю путём воздействия в различных прямых и косвенных формах на руководимые объекты. Оно может быть основано исключительно на авторитете, на признании руководимыми соответств. полномочий у руководителей при миним. осуществлении властно-принудит. функций. Так, руководство со стороны коммунистич. или рабочей партии опирается в основном на идейное воздействие на массы, на силу авторитета. Эффективность руководства зависит от правильности политики партии, от того, до какой степени её идеи и конкретные решения отвечают интересам масс, объективным потребностям обществ. развития.

Важно также разграничить понятия политич. руководства и управления. Так, в совр. империалистич. гос-вах группы монополий осуществляют руководящую роль в обществе и гос-ве. Однако они не берут на себя функции непосредств. управления, к-рые выполняются проф. политич. деятелями, аппаратом управления. Монополии оказывают своё решающее влияние на политику капиталистич. гос-в различными средствами: самим фактом концентрации в своих руках ключевых рычагов экономики, направлением деятельности, финансированием определ. партий и политич. кампаний, влиянием на характер конституционных режимов, на формирование обществ. мнения, на деятельность различных групп давления в парламентах, в гос. учреждениях и т. д. Ленин подчёркивал, что в условиях парламентских режимов буржуазия руководит обществом косвенно, но тем вернее. «Тот особый слой, в руках которого находится власть в современном обществе,—писал Ленин,— это бюрократия. Непосредственная и теснейшая связь этого органа с ...классом буржуазии явствует и из истории... из самих условий образования и комплектования этого класса, в который доступ открыт только буржуазным „выходцам из народа» и который связан с этой буржуазией тысячью крепчайших нитей» (там же, с. 439—40).

Руководящей силой в социалистич. странах выступает рабочий класс, к-рый осуществляет своё руководство прежде всего через коммунистич. или рабочую партию, а непосредственно управлением заняты специалисты, работающие в сфере х-ва, культуры, просвещения и др. Коммунистич. и рабочие партии, осуществляя руководство обществом, находятся в центре всей ВЛАСТЬ 85 политич. системы. Они воздействуют на общество, во-первых, вырабатывая идеологию и политику, программы деятельности общества; во-вторых, формируя и организуя проведение в жизнь этих программ внутр. и внеш. политики; в-третьих, выдвигая на ключевые посты в сферах управления своих представителей, обучая их управлению; в-четвёртых, контролируя выполнение намеченной линии. Вместе с ними непосредств. управлением хозяйственными и др. процессами занимаются хозяйств., гос., обществ. и иные орг-ции. Разграничение понятия руководства и управления в ус-ловиях социалистич. общества имеет не только теоре-тич., но и практич. значение. Такой подход помогает правильно распределять функции, права и обязанности между различными звеньями политйч. системы социалистических стран, избегать параллелизма в их деятельности, делать управление максимально эффективным .

В условиях коммунистич. обществ. самоуправления отомрёт основной институт политйч. В.— гос-во, однако сохранится руководство и управление, к-рые будут осуществляться всем обществом.

• Энгельс Ф., Об авторитете, Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 18; е г о же,

Происхождение семьи, частной собственности и гос-ва, там же, т. 21; Ленин В. И., О социальной структуре В., перспективах и ликвидаторстве, ПСС, т. 20; е г о ж е, Задачи пролетариата в нашей революции, гам же, т. 31, с. 162—65; е г о ж е, Гос-во и революция, там же, т. 33; его же, Пролет, революция и ренегат Каутский, там же, т. 37; Материалы XXIV съезда КПСС, М., 1971; Материалы XXV съезда КПСС, М., 1976; Материалы XXVI съезда КПСС, М., 1981; Бурлацкий Ф. М., Галкин А. А., Социология. Политика.

Междунар. отношения, М., 1974; В е с е л о в-ский В., Классы, слон и В., пер. с польск., М., 1981.

Ф. М. Бурлацкий.

ВЛЕЧЕНИЕ, стремление к удовлетворению к.-л. потребности живого организма. Характеризуются постоянством появления и периодичностью протекания; удовлетворение В. сопровождается разрядкой напряжённости организма. Возникая независимо от сознания (мышления и воли) человека, В. связаны с кругом побудит. мотивов и интересов личности, к-рые определяют форму и направление реализации В.: влечения могут тормозиться или подавляться, переноситься с одного объекта на другой и т. п. Различные В. могут вступать в конфликт, разрешающийся в процессе борьбы мотивов.

Многообразие форм, в к-рых выступают человеч. В., затрудняет их формальную систематизацию.

ВНЕШНЕЕ И ВНУТРЕННЕЕ, филос. категории, во взаимосвязи к-рых внешнее выражает свойства предмета как целого и способы его взаимодействия с окружающей средой, а внутреннее — строение самого предмета, его состав, структуру и связи между элементами. В процессе познания внешнее обычно выступает как то, что обнаруживается непосредственно, что дано в наблюдении как свойства и связи предмета, фиксируемые органами чувств и в эмпирич. знании; внутреннее же, как правило, бывает скрыто от непосредств. наблюдения и может быть выявлено благодаря теоретич. иссле-дованию, в процессе к-рого вводят нек-рые «ненаблюдаемые сущности» — идеализированные объекты, законы и пр. В этом смысле движение познания есть движение от внешнего к внутреннему, от наблюдаемого к ненаблюдаемому, но мыслимому. Причём внутреннее раскрывается через внешнее, последнее есть способ выражения, обнаружения внутреннего. Марксистская гносеология подчёркивает историч. характер категорий В. и в.: то, что вчера было ненаблюдаемым, завтра ста-новится наблюдаемым, при этом изменяется и характер В. и в., и их взаимоотношения внутри целостного предмета.

В истории познания проблема В. и в. рассматривалась в двух аспектах. Во-первых,

она выступала как

вопрос об объективной природе В. и в., к-рым приписывались различные

характеристики. Так,

внешнее наделялось

86 ВЛЕЧЕНИЕ

такими свойствами, как становление, пространствен-ностъ, эмпирич. существование, телесность.

Внутреннее наделялось др. свойствами — подлинного бытия, времени, вечного духовного бытия и т. п. Поэтому переход от внешнего к внутреннему трактовался как переход от становления к бытию, от пространства ко времени, от конечности к вечности. Во-вторых, проблема В. и в. в значит. мере смыкалась с проблемами сущности и явления, субстанции и её атрибутов, причём они рассматривались как определ. характеристики учения о бытии — онтологии. В-третьих, онтологич. разрыв между В. и в., характерный для европ. науки и философии 17 в., был преодолен в нем. классич. идеализме, к-рый, переведя эту проблему в проблему гносеологии, подчёркивал взаимосвязь и взаимообусловленность В. и в., усматривая в познании переход от внешнего, чувственно данного, к ненаблюдаемому, теоретически мыслимому, причём духовное объявлялось истоком и смыслом внеш. бытия. В-четвёртых, эта проблема рассматривалась как одна из характеристик человеч. деятельности, её объективации в продуктах и средствах труда, в различных символически-знаковых формах — языке, математич. символах и др.

Марксистская гносеология подчёркивает объективный характер взаимосвязи В. и в., рассматривая внутреннее как результат движения историч. познания человеком окружающего мира на основе практич. деятельности. При этом В. и в. оказываются одним из уровней предмета исследования, а их характеристики зависят от историч. развития науч. познания. Историч. и вместе с тем системно-целостный подход к предмету исследования, развитый диалектич. материализмом, преодолевает односторонние трактовки источников развития. В противовес тем концепциям, к-рые отдают приоритет внешнему (напр., внеш. условиям в ламаркизме при объяснении жизни, в ряде концепций развития науки), сводят внутреннее к чему-то сугубо производному, вторичному, разрывают В. и в.

(различные варианты теории факторов в социологии), марксистская гносеология видит во В. и в. моменты целостного саморазвивающегося бытия, подчёркивает их неразрывное единство, усматривает в их взаимодействии источник самоорганизации и самодвижения бытия на его различ-ных уровнях.

ВНИМАНИЕ, характеристика психич. деятельности, выражающаяся в сосредоточенности и в направленности сознания на определ. объект. Под направленностью сознания понимается избират. характер психич. деятельности, осуществление выбора данного объекта из нек-рого поля возможных объектов.

Различают три вида В.: непроизвольное, произвольное и послепроизвольное. Непроизвольное, или пассивное, В. имеет место, когда выбор объекта деятельности определяется без заранее поставленной цели, непреднамеренно. Если выбор призводится сознательно, преднамеренно, то В. является произвольным, или активным. Произвольное В. является актом воли, оно присуще только человеку.

Деятельность может так захватить человека, что её выполнение не требует от него спец. волевых усилий; наличие цели в сочетании с отсутствием волевых усилий характеризует послепроизвольное В.

Конкретные особенности В. устанавливаются с помощью характеристик его устойчивости, объёма, распределённости и возможности переключения. Устойчивость В.— способность удерживать объект деятельности в поле сознания на определ. срок (от долей секунды до неск. часов). Объём В.— количество объектов, к-рое может быть воспринято и запечатлено человеком в относительно короткий момент времени. Распреде-лённость В.— способность удерживать в поле сознания объекты одновременно неск. различных деятель-ностей. Под переключением В. понимают особенности перехода в поле сознания от объектов одной деятельности к объектам другой. В. стало предметом интенсивного психологич, изучения на рубеже 19—20 вв., когда с его помощью стремились объяснить самые различные проявления психики. В силу этого понятие В. стало крайне многозначным. Оригинальную моторную теорию В. выдвинул рус. психолог Н. Н. Ланге, связав В. с движениями, к-рые производит человек при восприятии или представлении предмета. Материалистич. трактовку В. дал франц. психолог Рибо (понимание В. как ряда приспособит. рефлексов). В совр. психологии ряд проблем, изучавшихся ранее в связи с В., рассматривается в рамках исследования установки и краткосрочной (оперативной) памяти. Вместе с тем изучение В. приобрело огромное значение в связи с созданием совр. сложных тех-нич. систем и специфич. деятельностью в них человека, требующей тонких и развитых механизмов В.

• Рибо Т., Психология В., пер. с франц., СПБ, 18973; Добрынин ?. ?., Осн.

вопросы психологии В., в кн.: Психология,

наука в СССР, т. 1, М., 1959.

ВНУТРЕННЕЕ, см. Внешнее и внутреннее.

ВОЗВЫШЕННОЕ, эстетич. категория, характеризующая внутр. значительность предметов и явлений, несоизмеримых по своему идеальному содержанию с реальными формами их выражения.

Понятие о В. возникло на закате античности. В. характеризовало особый стиль ораторской речи (Псевдо-Лонгин «О возвышенном», 1 в. н. э., рус. пер. 1966). Это значение термина сохранилось вплоть до эпохи Возрождения. В классицизме было развито учение о «высоком» и «низком» стилях лит-ры (Н. Буало, Ш. Баттё и др.). Как самостоят. эстетич. понятие В. было впервые разработано в трактате Э. Бёрка «Филос. исследование относительно возникновения наших понятий о возвышенном и прекрасном» (1757). Бёрк связывает В. с присущим человеку чувством самосохранения и видит источник В. во всём том, что «...так или иначе способно вызывать представление о страдании или опасности, т.е. все, что так или иначе ужасно...» (цит. по кн.: История эстетики, т. 2, М., 1964, с. 103).

Кант в «Критике способности суждения» (1790) дал систематич. анализ противоположности между прекрасным и В. (см. Соч., т. 5, М., 1966, с. 249—88). Если прекрасное характеризуется определ. формой, ограничением, то сущность В. заключается в его безграничности, бесконечном величии и несоизмеримости с чело-веч. способностью созерцания и воображения. В. обнаруживает двойств. природу человека: оно подавляет его как физич. существо, заставляет его осознать свою конечность и ограниченность, но одновременно возвышает его как духовное существо, пробуждает в нём идеи разума, сознание нравств. превосходства даже над физически несоизмеримой и подавляющей его природой. Вследствие этого нравств. характера В., связи его с идеей свободы Кант ставит В. выше прекрасного. Шиллер, развивая эти идеи Канта («О возвышенном», 1792), говорит уже о В. не только в природе, но и в истории. В дальнейшем Шиллер преодолевает кантовское противопоставление прекрасного и В., вводя объединяющее их понятие идеально прекрасного. В последующем развитии нем. эстетики центр тяжести в понимании В. был перенесён с восприятия его на соотношение между идеей и формой, выражаемым и выражением. Жан Поль определял В. как бесконечность, взятую применительно к чувств, предмету («Подготовительная школа эстетики»,—

«Vorschule der Asthetik», 1804), Шеллинг — как воплощение бесконечного в конечном. В. для К.

Зольгера есть идея, к-рая не выявилась полностью и только ещё «должна раскрыться» (см.

«Vorlesungen uber Asthetik», Lpz., 1829, S. 242— 243), для Гегеля —

несоразмерность между

единичным явлением и выражаемой им бесконечной идеей.

Марксистская эстетика не противопоставляет В. прекрасному и рассматривает В. в тесной связи с ге-роизмом, с пафосом борьбы и творч. деятельности человека, нар. масс. В.

неотделимо от идеи

величия и до-

стоинства человека, и в этом ему родственно трагическое, к-рое представляет собой своеобразную форму возвышенно-патетического.

• Чернышевский Н. Г., В. и космическое, в кн.: Избр. филос. сочинения, т. 1, М., 1950, с. 252—99; S e i d ? ?., Zur Geschichte des Erhabenheitsbegriffes seit Kant, Lpz., 1889; Hippie W. J.,

The beautiful, the sublime, the picturesque in eighteenth century British aesthetic theory, Carbonuale (111.), 1957; Monk S. H., The sublime..., Ann Arbor, I9602.

ВОЗМОЖНОСТЬ И ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ, соотносит. филос. категории, характеризующие две осн. ступени в становлении и развитии предмета или явления. Возможность — объективная тенденция становления предмета, выражающаяся в наличии условий для его возникновения.

Действительность — объективно существующий предмет как результат реализации нек-рой возможности, в широком смысле — совокупность всех реализованных возможностей. Различают абстрактную (формальную) и реальную (конкретную) возможности. Абстрактная возможность характеризует отсутствие принципиальных препятствий для становления предмета («все возможно, что не противоречит себе»), однако для её осуществления нет всех необходимых условий. Реальная возможность обладает для своей реализации всеми необходимыми условиями: скрытая в действи-тельности, она при определ. условиях становится но-вой действительностью. Изменение совокупности условий определяет переход абстрактной возможности в реальную, а последняя превращается в действительность. Так, абстрактная возможность кризиса порождается с появлением элементарной метаморфозы товара Т — Д — Т, но только в условиях развитого капиталистического произ-ва эта возможность становится реальной и реализуется в действительности. Численная мера возможности выражается посредством понятия вероятности. Филос. осмысление В. и д. началось в др.-греч. философии. Элейская и мегарская школы выдвинули положение, согласно к-рому только о действительном (мыслимом как единое всеобъемлющее бытие) можно говорить как о возможном. Аристотель раскрыл связь В. и д. с движением и развитием, толкуя последние как переход от возможности (???????) к действительности (????????) (см. Акт и потенция).

Согласно ему, действительность с т. зр. сущности предшествует возможности, поэтому развитие выступает в форме смены одной действительности другой. Свою диалектику В. и д. Аристотель связывал с учением об абс. пассивности материи и активности формы, считая, что форма придаёт пассивным возможностям способность превращаться в действительность.

Аристотелевская концеп-

ция В. и д. господствовала в ср.-век. философии. В 17—18 вв. представители

механистич.

материализма (Т. Гоббс, Ж. П. Ламарк, П. Гольбах) абсолютизировали в категории

действительности

аспект жёсткой детерминированности и пришли к отрицанию объективного значения

возможности,

отождествив её со случайностью (см. Необходимость и случайность). В «Теодицее»

Лейбница

положение о всеобщей необходимости, исключающей различные возможности, получило

ре-лиг.-

идеалистич. истолкование в виде тезиса о существующем мире как единственно

возможном и,

следовательно, наилучшем. Вместе с тем Лейбниц выдвинул идеи о градации степеней

возможности

и реализации наиболее вероятных возможностей в результате «конкуренции» между

вариантами

мира, получившие развитие в совр. философии и логике (Дж. Рассел, Я.Хин-тикка,

С. Крипке). Кант

считал В. и д. априорными категориями модальности, определяющими (наряду с

необходимостью)

формы соответствия с условиями опыта: возможность соответствует формальным

условиям опыта, т.

е. тождественна непротиворечивости, действительность отвечает материальным

условиям, не-

ВОЗМОЖНОСТЬ 87

обходимость — всеобщим условиям опыта. Подвергнув критике субъективистское понимание В. и д., основанное на их абс. противопоставлении, Гегель рассматривал возможность как абстрактный момент действительности и определял последнюю как конкретное единство внутреннего и внешнего, сущности и явления. Однако он мистифицировал онтология, содержание категорий В.

и д., придав им

значение моментов в развёртывании абс. идеи.

Диалектико-материалистич. учение о В. и д. как осн. моментах движения и развития материи разработали К. Маркс и Ф. Энгельс. Образцом диалектич. анализа процессов превращения возможности в действительность в обществе является «Капитал» Маркса, в природе —

«Диалектика природы» Энгельса. Переход возможности в действительность постоянно совершается в неорганич. природе (напр., развитие Солнечной системы из протопланетного облака, химич. реакции в опре-дел.-условиях и т. д.) и органич. природе (напр., реализация многоклеточности как возможности, существующей первоначально абстрактно, в виде физиологич. функций одноклеточных, затем — в виде реальной возможности у колонии организмов, и, наконец, в виде действительности — у многоклеточных организмов). В познават. деятельности человека познание как возможность содержится уже в элементарном чувств. восприятии, но своей действительности достигает в науке и др. развитых формах отражения. Процесс перерастания возможности в действительность может иметь вид простого изменения (преим. в неорганич. природе), стихийного развития (в органич. мире), сознат. деятельности (в обществе, напр. в ходе активной сознат. борьбы за переход к высшей обществ.-экономич. формации, к коммунизму). Переход возможности в действительность открывает путь для возможностей следующего, более высокого уровня. Так, в условиях капитализма возникает возможность победы социалистич. революции, её осуществление создаёт возможность построения социализма, что, в свою очередь, делает реальной возможность перехода к коммунизму. Когда в обществ. жизни возникают различные возможности, то люди как сознательные активные существа производят выбор тех из них, к-рые в наибольшей степени отвечают потребностям, интересам, ценностным установкам индивидов, социальных групп, и действуют соответственно этому выбору, превращая возможность в действительность.

В формальной логике понятия В. и д. лежат в основе теории модальности, восходящей к Аристотелю, к-рому принадлежит классификация суждений на проблематические (суждения возможности), ассерторические (суждения действительности) и аподиктические (суждения необходимости).

Подобное деление сохраняет своё значение и в совр. логике. Суждения возможности (типа «возможно, завтра пойдет дождь») и действительности (типа «небо пасмурно») могут быть единичными, частными или общими; суждения возможности по форме всегда утвердительны; суждения действительности могут быть как утвердительными, так и отрицательными.

• M a p к с К., Тезисы о Фейербахе, Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 3; е г о ж е, Капитал, т. 1, там же, т. 23; Энгельс Ф., Диалектика приррды, там же, т. 20; Л е-н и н В. И., Крах II Интернационала, ПСС, т. 26, с. 212—19; его же, Филос. тетради, там же, т. 29, с. 140—42, 321—22, 329—30; Проблема В. ид., М.— Л.,

1964; Арутюнов В. X., О категориях В. и д. и их значении для совр. естествознания, К., 1967; Целищев В. В., Филос. проблемы семантики возможных миров, Новосиб., 1977; Маковка H. M., Проблема выбора в диалектике В. и д., Ростов-н/Д., 1978.

Б. А. Старостин.

ВОЙНА, организованная вооруж. борьба между гос-вами (группами гос-в), классами или нациями (народами). Генезис В. уходит в глубь доклассовой истории человечества (см. К.

Маркс и Ф. Энгельс,

Соч., т. 46, ч. 1, с. 480). Однако только после возникновения анта-88 ВОЙНА гонистич. классов и формирования гос-ва, появления политики как специфич. вида человеч. деятельности В. обрела обществ.-политич. содержание, вызвала к жизни собств. постоянно действующие институты (армия) и приобрела развитые формы. Органич. связь между В. и политикой подчёркивал нем. воен. теоретик К. фон Клаузевиц (1780—

1831). В., писал он, «...есть не что иное, как продолжение государственной политики иными средствами»; В. — «...не только политический акт, но и подлинное орудие политики, продолжение политических отношений, проведение их другими средствами» (Клаузевиц К., О войне, М., 1934, с. 5, 27). Именно эта мысль, но очищенная от идеалистич. и метафизич. наслоений, была положена В. И.

Лениным в основу науч. понимания В. Причины и характер любой В. определяются пред-шествовавшей ей политикой воюющих сторон, их политич. намерениями и целями. «Ту самую политику, которую известная держава, известный класс внутри этой державы вел в течение долгого времени перед войной, неизбежно и неминуемо этот самый класс продолжает во время войны, переменив только форму действия» (ПСС, т. 32, с. 79). Каждому историч. типу общества присущ и преобладающий в нём тип В.

Марксизм-ленинизм делит войны на справедливые и несправедливые. Справедливые В.

• это В.

угнетённых классов и наций за своё социальное и нац. освобождение (гражданская война, нац.-освободит. война), а также В., вызванные необходимостью отразить агрессию. Несправедливые В. —

»то В., к-рые ведутся, как правило, эксплуататорскими классами за получение тех или иных экономич. или политич. выгод (захват рабов или колоний, изменение границ, торг. преимущества и т. п.). В. может быть несправедливой с обеих сторон; она — и это случается чаще всего — может быть справедливой для одной стороны и несправедливой для другой. В ходе В. её характер может изменяться: классич. пример — войны Наполеона, к-рые начались как справедливые, освободительные, но затем переросли в захватнические, несправедливые.

В. могут оказывать различное влияние на обществ. развитие. Справедливые,

революц. войны, к-рые

угнетённые ведут против угнетателей, всегда были движущей пружиной социального

прогресса;

разбивая устаревшую социально-политич. оболочку, они открывали простор для роста

производит.

сил, для подъёма всего общества на новую ступень развития. Несправедливые,

захватнич. войны, к-

рые начинают и ведут эксплуататорские классы, по общему правилу, тормозят

обществ. развитие,

придают ему однобокие, уродливые формы. Такие В. могут выступать и в качестве

прямого орудия

контрреволюции. Вместе с тем история знает немало случаев, когда несправедливые,

грабительские

войны давали толчок крупным социальным переменам, вызывали революц. взрывы и

бури. «Война,

• писал К. Маркс, — подвергает нацию испытанию... Подобно тому как мумии мгновенно распадаются, когда подвергаются воздействию атмосферы, так и война выносит окончательный приговор социальным учреждениям, которые утратили свою жизнеспособность» (Маркс