Рынки потребительских

товаров и услуг

Рынки ресурсов Рынки ресурсов

домохозяйства

государство

фирмы

Рис. 3. Роль государства в кругообороте

В-третьих, модель кругооборота может быть уточнена путем вклю­чения в нее международной торговли. Модель экономического кругооборота имеет важное значение не только для понимания механизма функционирования рыночной эко­номики, но и для исследования специфики функционирования различных экономических систем. Чтобы подойти к их анализу, кратко остановимся на основных экономических целях, к которым стремятся индивиды, фирмы и общество в целом. Использование ресурсов для удовлетворения потребностей подчинено экономическим целям, которые преследуют в своей эко­номической деятельности индивиды (домохозяйства), фирмы, общес­тво в целом. Современная экономическая теория исходит из рационального поведения хозяйствующих субъектов при выборе целей их экономической деятельности. В реальной действительности это означает стремление к максимизации результатов или минимизации затрат. Экономической целью потребителя является максимизация удов­летворения всех его потребностей, т. е. максимизация функции полез­ности. При этом необходимо распределять доход между эко­номическими благами так, чтобы отношение предельной полезности к цене было одинаковым для всех видов товаров и услуг. Максимизация полезности зависит не только от текущего потребления, но и от сбережений, осуществляемых в соответствии с динамикой цен. Экономической целью фирмы выступает максимизация прибыли или минимизация издержек производства. Для этого используются не только цены, но и реклама, дизайн, изменение товарно-материальных запасов и т. д. Главными экономическими целями общества являются: эко­номический рост, повышение эффективности производства, полная занятость и социально-экономическая стабильность. Экономический рост расширяет производственные возможности, является общей пред­посылкой повышения народного благосостояния. Однако такая пред­посылка достижима лишь при эффективном (оптимальном) использо­вании всех ресурсов. Этот рост должен достигаться не за счет дегра­дации окружающей среды, а за счет повышения эффективности использования старых ресурсов и вовлечения в производственный процесс новых. Важнейшим среди них является население. Здесь необходимо, с одной стороны, поддерживать демографический оптимум, а с другой — обеспечивать полную занятость. Актуальной целью общества выступает также поддержание относительной стабильности цен. Их быстрый рост нарушает пропорции производст­ва, ухудшает положение населения. Эти цели по-разному реализуются в различных экономических системах. Экономические системы — это совокупность взаимосвязанных экономических элементов, образующих определенную целостность, эко­номическую структуру общества; единство отношений, складывающихся по поводу производства, распределения, обмена и потребления, экономических благ. В современных курсах по экономической теории обычно выделяют рыночную, командную и традиционную экономику. Лучше всего изу­чена рыночная экономика, которая характеризуется как система, осно­ванная на частной собственности, свободе выбора и конкуренции, опирается на личные интересы, ограничивает роль правительства. Командная экономика описывается как Система, в которой доминируют общественная (государственная) собственность на средства производ­ства, коллективное принятие экономических решений, централизован­ное руководство экономикой посредством государственного плани­рования. Под смешанной экономикой подразумевается тип общества, синтезирующий элементы первых двух систем. Он характерен для большинства современных государств. Под традиционной экономикой подразумевается архаичное общество, основанное на общей (общинной) собственности, на натуральном хозяйстве, в котором решения принимаются согласно традициям и обычаям. Поскольку одними из важнейших признаков классификации эко­номических систем являются форма собственности (частная, общест­венная) и способ координации экономической деятельности (рыноч­ный, плановый), то простейшая типология индустриальных систем выглядит следующим образом . В качестве классического примера частного капитализма приводят Англию XIX в. и современный Гонконг; капиталистической «плановой» экономики — гитлеровскую Германию; социалистической «рыночной» экономики — Югославию ;социалистической плановой экономики—СССР. Подчеркнем глав­ное: такая типология страдает вне историзмом, абсолютизируя эко­номические системы XX в. Историческая классификация должна вклю­чать помимо современных системы прошлого и будущего. В этой связи заслуживает внимания классификация, предложенная представителями теории постиндустриального общества, которые вы­деляют до индустриальные, индустриальные и постиндустриальные экономические системы. Границами, отделяющими экономические системы друг от друга, являются промышленная и научно-техническая революции. Внутри каждой из этих систем возможна более подробная типология, что позволяет наметить пути для синтеза формационного и цивилизационного подходов. Доиндустриальное общество. В доиндустриальную эпоху господствовало натуральное сельскохозяйственное производство. Индивид не мог просуществовать, не будучи, так или иначе, связан с землей, с земледельческим процессом. Земля представляла собой как бы неорганическое тело трудящегося индивида, существовало природное единство труда с его естественными предпосылками. Человек был включен в биологические циклы природы, был вынужден подстраиваться под них, соизмерять свои действия с биологическим ритмом сельскохозяйственного производ­ства. Место непосредственного производителя и его функция в процессе производства, цель и средства его деятельности, качество и количество выпускаемой продукции определялись не только уровнем развития производительных сил, но и конкретными лицами: либо ассоциацией трудящихся, к которой данный индивид принадлежал (первобытной или крестьянской общиной, ремесленным цехом и т. п.); либо предс­тавителями господствующего класса, в личной зависимости от которых непосредственный производитель находился (будь то сборщик ренты-налога азиатского государства, рабовладелец или феодал). Индустриальное общество Совершенствование искусственных, созданных человеком орудий труда, безусловно, способствовало преодолению зависимости человека от природы, созданию предпосылок для перехода от естест­венных производительных сил к общественным. Развитие системы орудий труда, техники позволило человеку увеличить меру власти над внешней природой. Техника выступает как «вторая природа», как природа, преобразованная человеком. Промышленная революция раскрепощает индивида: на смену личной зависимости приходит личная независимость. Она проявляется в том, что присвоение средств производства и жизненных средств не опосредовано в рыночной экономике принадлежностью человека к какому-нибудь коллективу. Каждый товаропроизводитель хозяйствует на свой страх и риск и сам определяет, что, как и сколько производить, кому, когда и при каких условиях реализовать свою продукцию. Однако эта формальная личная независимость имеет в качестве своей основы всестороннюю вещную зависимость от других товаропроизводителей (и, прежде всего зависимость по линии производства и потребления, жизненных благ). Овеществление отношений между товаропроизводителями высту­пает как зародыш отчуждения труда, характеризующего различные аспекты сложившегося при рыночной экономике господства прошлого труда над живым, продукта труда над деятельностью, вещи над чело­веком. Предпосылки для его преодоления складываются в процессе перехода от индустриального общества к постиндустриальному. Постиндустриальное общество. В ходе научно-технической революции наука превращается в непосредственную производительную силу, всеобщие производи­тельные силы становятся ведущим элементом системы производительных сил. Если после неолитической революции сложилась постприсваивающая, производящая экономика, основой которой было сельское хозяйство, а результатом промышленной рево­люции стало возникновение постаграрной экономики, основу которой составляла первоначально легкая, а позднее тяжелая промышленность, то в ходе НТР возникает постиндустриальная экономика. Центр тя­жести переносится в непроизводственную сферу. В середине 80-х годов уже свыше 70% населения США было занято в сфере услуг. Если в аграрной экономике ведущим элементом была земля, а в индустриаль­ной капитал, то в современной —лимитирующим фактором ста­новится информация, накопленные знания. Новые технологии стали результатом труда уже не «талантливых жестянщиков», а «высоколобых интеллектуалов». Итог их деятель­ности — революция в сфере телекоммуникаций. Если в XIX — первой половине XX в. главной формой коммуникации были газеты, журналы, книги, к которым затем добавились телефон, телеграф, радио и телевидение, то в настоящее время все они вытесняются средствами компьютерной связи. Знания и информация становятся стра­тегическими ресурсами. Это приводит, прежде всего, к существенным изменениям в территориальном размещении производительных сил. В доиндустриальную эпоху города возникали на пересечениях торговых путей, в индустриальную—вблизи источников сырья и энергии, технополисы постиндустриальной эпохи вырастают вокруг научных центров и крупных исследовательских лабораторий (Кремниевая долина в США). В развитых странах происходит сужение собственно материального производства при одновременном стремительном росте «индустрии знаний». Таким образом, предпосылки будущего общества создаются не только и даже не столько в материальном, сколько, по словам К. Маркса, по ту сторону материального производства. Научно-техническая революция создает предпосылки для развития отношений свободной индивидуальности. Они знаменуют этап, отрицающий и отношения личной зависимости, и отношения вещной зависимости, выступающий как отрицание отрицания. Отношения личной зависимости существовали в условиях господства естественных производительных сил. Они характеризовали такой этап развития человечества, когда индивид мог развиваться лишь в рамках ограничен­ного, локального коллектива, от которого он зависел. Отношения личной независимости, основанной на вещной зависимости, знамено­вали такой уровень развития, когда под влиянием общественного разделения труда происходит обособление производителей, и они уже не нуждаются в той или иной форме естественно сложившейся или исторически развившейся коллективности, перерастают ее рамки. Однако вместе со становлением всемирных отношений и универсаль­ных потребностей развивается всесторонний процесс овеществления производственных отношений, происходит отчуждение сущностных сил от работника, превращение их в чуждую, господствующую над ним силу. Отношения свободной индивидуальности знаменуют этап гар­моничного единения человека и природы, самоконтроль человечества и его общественных сил, интеллектуальный прогресс мировой цивилизации. Личность выступает как самоцель общечеловеческого развития. Одновременно личность является главным орудием прогресса. Выбор цели, пути ее достижения, а также организация непосред­ственного трудового процесса в постиндустриальном обществе стано­вятся не технологической, а гуманитарной задачей. Это обусловливает высокую степень самостоятельности каждого человека, придает труду подлинно свободное творческое содержание. Сейчас очевидно главное: как рыночное хозяйство выработало соответствующий ему тип чело­века, так и постиндустриальному обществу будет соответствовать своя форма социальности — свободная индивидуаль­ность. Таким образом, само развитие экономики создает онтологические предпосылки для формирования постиндустриальной парадигмы как составного элемента мировой цивилизации. В то же время, очевидно, что далеко не для всех стран и народов (и для нашей страны в том числе) индустриальная парадигма полностью исчерпала себя. Там, где сохраняется сфера ручного и малоквалифицированного труда, неразвитая рабочая сила и отсталая технология, индустриальные ценности по-прежнему остаются привлекательными. Падение жизненного уровня в большинстве стран, переходящих к рынку, гиперинфляция, падение производства, распад федераций (СФРЮ, СССР, ЧССР и т.д.) и дезинтеграционные процессы создают дополнительные стимулы для новой жизни старых (индустриальных) парадигм. Борьба индустриальной и постиндустриальной парадигм (остро воспринимаемая интеллигенцией из восточноевропейских и развивающихся стран) является составной частью культурной жизни и высокоразвитых обществ. Основные принципы материалистической диалектики . Качественно новый этап развития экономической науки связан с применением диалектического метода. Диалектика — это наука о наиболее общих законах развития природы, общества и человеческого мышления (рис.4). Она является целостным методом, органической системой категорий и законов. Основными принципами систематизации понятий стали принципы взаимосвязи и развития. Экономическая система впервые была рас­смотрена как развивающаяся взаимосвязь категорий и законов, взаимосвязь в развитии. Это означало, что каждое из явлений и система в целом анализируются в процессе самодвижения от низшего к вы­сшему, от старого к новому. Противоречие выступает как внутренний источник и основной принцип движения. Само развитие понимается как переход количественных изменений в качественные и обратно, как единство и борьба противоположностей, как отрицание отрицания. Разработанный в рамках немецкой классической философии (И. Кант, И. Фихте, Ф. Шеллинг, Г. Гегель) диалектический метод был материалистически переосмыслен и впервые успешно применен в политической экономии К. Марксом. Материалистический подход к изучению экономических процессов означал не только объективное признание существования реального мира.

диалектика

Основные принципы

Категории

1.единичное и общее

2.часть и целое

3.причина и следствие

4.сущность и явление

5.содержание и форма

6.необхдимость и случайность

7.возможность и действительность

Законы

1.взаимопереход количества и качества

2.единство и борьба противоположностей

3.отрицание отрицания

Рис.4. Основные принципы диалектики

В соответствии с матери­алистическим подходом глав­ным действующим субъектом исторического процесса высту­пает занятый производственной деятельностью общественный человек. Структурообразующим элементом был провозглашен способ производства материаль­ных и духовных благ, определя­ющий юридическую и политическую надстройку, формы обществен­ного сознания. Материалистический подход означал также прин­ципиальную возможность познания объективного мира и его адекват­ного отражения в теоретической системе. Он предполагал единство диалектики, логики и теории познания. В теории познания ведущими стали метод восхождения от абстрактного к конкретному и принцип единства исторического и логического (рис.5).

Методы диалектической логики

Восхождение от Единство

абстрактного к конкретному исторического и логического

Рис.5.основные методы диалектической логики

Восхождение от абстрактного к конкретному. От конкретного, данного в представлении, ко все более тощим абстракциям и от них вновь к конкретному, но уже духовно конкретному, единству многообразного — таков, по Марксу, путь познания вообще и политической экономии в частности. В этом процессе познания абстрактное представляется как момент целого, как простое, одностороннее, неразвитое, а конкретное — как целое, сложное, всестороннее, развитое. Причем конкретное выступает дважды: в начале и в конце движения. В представлении конкретное выступает как хаотическая совокупность определений предмета и, следовательно, также многообразно, но оно не есть единство. Конк­ретное в мышлении означает, что многообразие объекта объединено познанной сущностью, синтезировано развитием исходного проти­воречия, благодаря чему объект выступает как диалектически развитая система, отражается в единстве определений. Движение от конкретного к абстрактному характерно для первых ступеней познания любого объекта, характерно оно и для экономичес­кой теории. Экономисты, начав изучение рыночного хозяйства с целого (населения, государства), пришли к простейшим, абстрактным опре­делениям производственных отношений (труд, разделение труда, пот­ребность, меновая стоимость и т. п.). Однако уже для классической политической экономии характерны и первые попытки восхождения от этих абстрактных определений системы вновь к конкретному целому. Мало того, общее движение от конкретного к абстрактному заключалось здесь также в том, что каждый новый исследователь, пытаясь раскрыть противоречия, в которых запутался предшественник, уточняя начало, «нисходил» ко все более абстрактному определению исходного отношения системы. Таким образом, «абстрактное» предшественника становилось уже «относи­тельно конкретным» в новой системе. Несомненно, что конкретное, понимаемое как реальное целое, всегда является исходным пунктом отражения его в теоретических системах. Очевидно и то, что это конкретное должно быть достаточно развито, чтобы из него можно было выделить наиболее точные, наиболее всеобщие абстракции. Важно подчеркнуть и другое. В отличие от классиков политической экономии К. Маркс использует метод диалектического восхождения от абстрактного к конкретному, т. е. прежде всего, стремится раскрыть внутренние противоречия объекта исследования и отразить закономер­ности их развития в системе категорий и законов. В этой связи следует напомнить, что вызванный потребностями практики процесс познания проходит следующие ступени: от види­мости (бытия) предмета к сущности и от нее к явлению и действитель­ности. И этот путь отражается в системе, в которой процесс изложения выступает как очищенный от случайностей процесс исследования. Конкретное, с одной стороны, выступает в качестве предпо­сылки, исходного и конечного пункта познания, а с другой — по­нимаемое как реальная действительность, как практика (т. е. в своем первоначальном значении), является также одним из важнейших критериев правильности процесса восхождения, адекватности его развитию исследуемого объекта единство исторического и логического. При сравнении исторического и логического методов исследования, прежде всего, заметна непосредственная их идентичность. Исторический метод исследования представля­ется логическим методом, только облаченным в историческую форму (т. е. исследующим логику развития предмета в форме конкретных исторических событий), а логический метод — историческим, взятым в необходимости (т. е. освобожденным от случайной исторической формы). Наряду с тождественным моментом в характеристике историчес­кого и логического способов познания появляется и момент различия. Логический метод представляется как более теоретический, общий, необходимый. Причем каждый из этих методов предполагает другой: без знания, отражающего развитие человечества, исторического мето­да, невозможно понять сущность предмета, т. е. законы его развития и, следовательно, логическое, и, наоборот, не поняв процесса или явления, нельзя узнать, откуда начинается его история и, следователь­но, историческое. Но каждый метод не только тождествен с другим, не только предполагает другой, но и переходит в другой , создает себя как другое. Исторический метод, собирающий эмпирический материал, инфор­мацию, подготавливает и на определенной ступени переходит в логический, а логический, проанализировав сущность предмета и формы ее проявления в действительности, переходит в исторический и дает мощный интеллектуальный импульс для преобразования действительности, т. е. способствует как дальнейшему историческому познанию предмета, так и глубокому преобразованию его. Противоречие между старыми логическими схемами экономичес­кой теории, бывшими удовлетворительными для своего времени , и новыми фактическими данными, накопленными статистикой, эко­номикой промышленности, сельского хозяйства, сферы услуг и т. п., противоречие между теорией и практикой оставалось и остается движущим противоречием экономической науки. Для того чтобы сделать новый шаг в экономической теории, надо глубже понять предыдущее, понять движущее противоречие применительно к конкретным проблемам. Каждая новая логическая система, разрешая это противоречие, становится теоретической осно­вой для дальнейших исследований экономистов, а их находки заставят уточнить и усовершенствовать построенную систему. Таким образом, историческое и логическое, включая предшеству­ющие методы, точнее, черты единого диалектического метода, дают в общем, виде ответ на вопрос, с чего начинать и как строить теоретичес­кую систему. Однако для практической реализации этого необходимо предварительно построить более конкретные экономические модели и проверить их в ходе экономических экспериментов. Реально диалектический метод не был освоен в полном объеме. Его удачное применение было скорее исключением, чем правилом. По-прежнему господствовала формальная логика, которая в конце XIX в. стала все чаще дополняться математикой. Важную роль в развитии методологии экономической науки сыграл позитивизм О. Конта, эмпириокритицизм Э. Маха, критический рационализм К. Поппера. Математизация экономической науки послужила основой широкого развития экономико-математического моделирования, проверка кото­рого осуществляется в ходе экономических экспериментов. Развитие системных методов исследования. Системный метод исследования —детище XX в. Однако предпосылки его возникновения складывались еще в XIX в. в процессе перерас­тания формальной логики в математическую. Именно в этот период Д. Буль создает алгебру логики, а У. Джевонс и Э. Шредер —первую систему математической логики. В начале XX в. А.А. Богданов (1873—1928) попытался создать всеобщую организационную науку — текстологию, которая, по мысли ее творца, как и математика, отвлекается от конкретного характера элементов системы, изучая их с точки зрения организованности или дезорганизованности. Это позволяет объединить на основе общего строения социально-экономические, энергетические и биологические процессы. В основе такого объединения лежит идея равновесия — статического и динамического. В соответствии с этим подходом А. Бог­данов делил все системы на уравновешенные и неуравновешенные. Мощным импульсом для развития экономического моделирования стали теория и практика народнохозяйственного планирования в СССР (ГОЭЛРО, межотраслевой баланс 1923—1925 гг., модели экономичес­кого роста Г.А. Фельдмана и др.). В 1939 г. Л.В. Канторович создал метод линейного программирования. Развитие технических наук (теории машин и механизмов, теории связи и информации), математики (теории алгоритмов, математической логики, теории вероятности, математического программирования), а также биологии и физиологии (исследование систем регулирования в живых организмах, учение И. П. Павлова о высшей нервной деятельности и т. д.) способствовало возникновению во второй половине 40-х годов кибернетики. «Отцом» новой науки стал американский исследователь Н. Винер. Кибер­нетика возникла как наука об управлении сложными динамическими системами (независимо от того, является ли такая система механичес­кой конструкцией или живым организмом). Применение кибер­нетических принципов к экономике увенчалось в начале 60-х годов созданием экономической кибернетики (В.С. Немчинов, О. Ланге, Г. Греневский, С. Бир и др.). Экономико-математическое моделирование. Распространение системных методов исследования и рождение кибернетики сопровождались бурным развитием экономико-математического моделирования. Экономическая модель — это формализованное описание эко­номического процесса или явления, структура которого определяется как его объективными свойствами, так и субъективным целевым характерам исследования. Создание модели связано с потерей части информации. Это позволяет абстрагироваться от второстепенных элементов, скон­центрировать внимание на главных элементах системы и их взаимос­вязи. Известные величины, вводимые в модель в готовом виде, называются экзогенными; величины, которые получаются в рамках модели при решении поставленной задачи, называются эндогенными. Связь модели с объективной экономической действительностью дво­яка: с одной стороны, модель отражает реальный мир, является его условным воспроизведением, с другой — модель служит его преобразованию в соответствии со сформулированными целями (рис.6).

Модель

Реальный мир

Рис.6. Соотношение модели и реального мира

Простейшим видом экономико-математического моделирования является моделирование в двухмерном пространстве—при помощи графиков. Если с увеличением значения аргумента значение функции ли и реального растет, наклон графика называют положительным, если с увеличением значения аргумента значение функции уменьшается, наклон называют отрицательным. Если с изменением значения аргу­мента значение функции не меняется, то говорят, что у функции нулевой наклон. Если, наконец, одному и тому же значению аргумента соответствует бесконечное число значений функции, то наклон функции равен бесконечности (рис. 7).

Положительный наклон отрицательный наклон

Y y

0 x 0 x

y y

наклон=0

. наклон=бесконечность

0х 0 х

Рис.7. Графическое изображение простейших (линейных) зависимостей

На рис.7. показаны простейшие линейные зависимости; однако в реальной действительности зависимости носят более сложный харак­тер и изображаются кривыми. Чтобы определить уровень наклона функции в окрестностях данной точки, необходимо к ней провести касательную так, как показано на рис. Кроме того, наклон функций может меняться, переходя из положительного в отрицатель­ный, и наоборот. Мир моделей многообразен . Они различаются по уровню обобщения (абстрактно-теоретические и конкретно-экономические), сфере охвата (макро- и микроэкономические), времени и характеру действия (статические и динамические), степени структурализации (малоразмерные и многоразмерные), характеру взаимосвязи элементов (линейные и нелинейные) и т. д. Наибольшее значение в экономичес­кой науке играет микро- и макромоделирование. Предпосылки для возникновения микроэкономики складываются во второй половине XIX в., когда в экономической науке все большее внимание начинает уделяться психологическому фактору. Австрийская школа предельной полезности стала рассматривать в качестве исход­ного пункта экономической науки автономного индивида, почти аб­солютно независимого от окружающего мира. Основная задача его деятельности — удовлетворение потребностей в условиях ограничен­ности ресурсов. Поведение этого индивида рассматривается в различных гипотетических ситуациях с целью выбора оптимального варианта (теория выбора А. Маршалла). При этом предполагается почти полная взаимозаменяемость факторов (труда, капитала и т. д.). Экономическая наука выступает при таком подходе как сборник готовых рецептов поведения индивида, фирмы и т. д. в стандартных ситуациях, как нормативная наука. Специфически капиталистическое выдается за общечеловеческое, рыночная экономика — за экономику вообще. При таком подходе неизбежно представление о современном обществе как о наилучшем, как о самой гармоничной системе. Крах золотомонетного стандарта после 1914 г., а затем «великая депрессия» 1929—1933 гг. наглядно обнажили несовершенство функционирующей системы. Возникла необходимость возвращения к объективному подходу, типичному для предшествовавшей эко­номической теории, рассмотрению функционирования народного хо­зяйства как единого целого (макроэкономика). Это достигается, во-первых, в анализе таких категорий, как национальный доход, сбережения, инвестиции и в моделировании взаимосвязей между ними; во-вторых, путем значительного расширения эмпирической базы и совершенствования экономико-математических методов их обработки (развитие эконометрики, кибернетики и т. д.). Причинно-следствен­ные связи вытесняются функциональными и структурными, проис­ходит четкое разграничение микро- и макроэкономики. Изучение естественного хода явлений и про­цессов экономической жизни ставит в повестку дня проведение экспериментов. Экономический эксперимент — это искусственное воспроизведение экономического явления или процесса с целью изучения его в наиболее благоприятных условиях и дальнейшего практического изменения. Эксперименты могут проводиться как на микро-, так и на макроуровне, как в условиях рыночной экономики, так и вне ее (рис. 8).

Эксперименты

На микроуровне На макроуровне

1. Р.Оуэн 1. Народнохозяйственное

2. Ф.Тейлор планирование в СССР

3. Г.Форд 2. Кейнсианские эксперименты

4. Э.Мейо и др. 3. Политика монетаризма и др.

Рис. 8. Виды экспериментов

Сознательное массовое экономическое экспериментирование — порождение XIX в. Наиболее известные экономические эксперименты, проведенные на микроуровне, связаны с деятельностью Р. Оуэна, «банками справедливого обмена» П.Ж. Прудона, а также с теоретиками научной организации труда Ф. Тейлором, Г. Фордом и Э. Мейо. Широкие эксперименты на макроуровне проводились в СССР с первых лет советской власти. На Западе они связаны, прежде всего с именами Дж. М. Кейнса, М. Фридмена и их последователей. В последующий период роль экономических экспериментов заметно возросла, и в настоящее время серьезная, научно обоснованная поли­тика немыслима без проведения широких и разнообразных эко­номических экспериментов. Экономические эксперименты позволяют на практике проверить обоснованность тех или иных экономических рекомендаций и программ, не допустить крупных народнохозяйственных ошибок и провалов.