Зарубіжна література (3 курс) / 66_Roman_Marka_Tveyna_pro_Geklberi_Finna
.docxРоман Марка Твейна про Гекльбері Фінна
Время, когда Твен работал над романом «Приключения Гекльберри Финна», было сложным периодом в истории американского Юга. Уже после того как в результате победы Севера в гражданской войне рабство было отменено, бывшие рабовладельцы-плантаторы пытались снова ввести его в Южных штатах; они хотели снова главенствовать в стране, они создавали террористические организации, пытаясь в крови потопить борьбу черных и белых бедняков за свободу. (Данный материал поможет грамотно написать и по теме Приключения Гекльберри Финна Марк Твен. Краткое содержание не дает понять весь смысл произведения, поэтому этот материал будет полезен для глубокого осмысления творчества писателей и поэтов, а так же их романов, повестей, рассказов, пьес, стихотворений.) Тогда и был создан сохранившийся до наших дней ку-клукс-клан, позорная слава которого облетела весь мир. Плантаторы линчевали негров, костры пылали по всему Югу, а победившая буржуазия Севера беззастенчиво грабила побежденные штаты и смотрела сквозь пальцы на террор ку-клукс-клана. Бедняки же — и белые и негры — боролись за искоренение рабства и его пережитков, за то, чтобы свободы, провозглашенные конституцией, не оставались только на бумаге. «Сорок акров земли, мул и гражданские права» — таковы были их незамысловатые требования.
К концу 70-х годов народная борьба была подавлена, буржуазия Севера пошла на сговор с плантаторами, увела с Юга последние войска,— на Юге победила реакция. «Замкнутость, заскорузлость, отсутствие свежего воздуха, какая-то тюрьма для освобожденных негров — вот что такое американский юг»,— писал об этом Ленин.
Американские писатели тех лет боролись с реакцией Юга различными способами. Многие писатели, такие, как А. Турже, описывали современные события. В их книгах негры после победы Севера в гражданской войне рвутся к труду, к образованию, они требуют не больше того, что им обещано законом. Но в ответ запылали костры и выросли виселицы ку-клукс-клана.
Марк Твен, как и некоторые другие писатели, боролся иными средствами: он рассказывал о недавнем прошлом.
В американской литературе в это время очень широко разрабатывалась тема Старого Юга — рабовладельческого Юга до гражданской войны. Те, кто защищал террор против освобожденных негров, рисовали в своих книгах счастливый, мирный, патриархально-рабовладельческий Юг; они создавали образы добрых плантаторов, которые по-отечески любили своих слуг, и преданных, самоотверженных рабов. Раб изображался этими писателями счастливым своим рабством, плантатор — его лучшим защитником. А уж если какой-нибудь негр взбунтуется и убежит — значит, его соблазнил с пути истинного «проклятый аболиционист» (аболиционисты — это люди, боровшиеся против рабства).
В «Приключениях Гекльберри Финна» перед читателем развертывается совсем иная картина жизни Старого Юга.
Когда мисс Уотсон, хозяйка Джима, решила продать его, живого человека, разлучить с семьей, Джим убежал. Реакционный писатель пытался бы доказать, что Джим — «дикарь», «неблагодарная тварь». Марк Твен доказывает обратное. Века угнетения не смогли убить в негритянском народе живую душу: несмотря на всю невежественность и предрассудки, Джим чувствует свое право жить по-человечески. Суеверный и неграмотный (рабовладельцы прекрасно представляли себе, как опасно для рабов образование), Джим сам не понимает значения своего бунта. Веками воспитывали в рабах самоуничижение, и Джим верит, что белый человек лучше и умнее черного уже потому, что он белый.
Но есть граница терпению — даже для такого терпеливого и доверчивого, доброго и преданного человека, как Джим. И не аболиционист подстрекает Джима к бегству; наоборот, Джим сам решил попросить помощи у аболициониста, когда начал меч тать о том, как он освободит свою семью. Так неудержимо рвется раб к свободе, если он сохранил человеческое достоинство. А Джим — настоящий человек; недаром Гек, раздумывая о людях, приходит к выводу, что этот презираемый всеми негр — «внутри белый», а столько белых вокруг него черны душой.
С каким беспощадным, уничтожающим смехом издевается Марк Твен над «цветом и гордостью» Старого Юга—богатыми плантаторами! Высмеивает Твен прежде всего то, что восхваляли — в жизни и в литературе — защитники старых порядков на Юге.
Гек попадает в дом к таким «джентльменам с головы до пят», превыше всего кичившимся древностью и знатностью своего рода. Еще бы! Ведь порода «для человека так же важна, как для лошади». Плантаторы никогда не пятнали себя каким-либо трудом; их «благородные» занятия — поединки и подвиги во имя личной и фамильной чести. Гек сталкивается с такими «подвигами». Сначала просто смешно читать, как его боятся впустить в дом, как трое взрослых мужчин в полном вооружении заставляют маленького мальчика, мокрого до нитки и дрожащего от холода, медленно подходить к крыльцу под наведенными на него дулами ружей, а затем при свете свечи, стоящей на полу, обыскивают его. Так ли доблестны и храбры эти джентльмены? — возникает первый, естественный вопрос. Когда же Гек ближе знакомится с хозяевами дома, когда на его глазах несколько вооруженных всадников во имя пресловутой фамильной чести совершают «подвиг» — добивают раненых мальчиков, тонущих в реке,— то Геку становится невыносимо «тошно и худо», и он бежит от этих джентльменов-дикарей на свой плот, к Джиму.
Но и сюда, на плот, куда спрятались от людей маленький оборвыш и беглый раб, врываются непрошеные гости — самозванцы герцог и король.
Твен высмеивает в этих образах то, что ненавидел всю свою жизнь страстной ненавистью: монархию и сословную знать. Гек думает, что два бессовестных самозванца — невинные барашки в сравнении с настоящими королями и герцогами.
При этом оказалось, что не только в какой-нибудь далекой европейской монархии, но и здесь, на Старом Юге, аристократические предрассудки настолько сильны, что, украсившись титулами, мошенники могут грабить безнаказанно.
Обосновавшись на плоту, эти бродяги нарушили весь уклад жизни Гека и Джима,— жизни, свободной от власти вещей и денег. Как в «Позолоченном веке», как в «Приключениях Тома Сойера», только гораздо острее, в этой книге возникает тема золота, погони за богатством. Герцог и король думают только о том, как бы обобрать кого-нибудь. Фантазия их не знает границ ни времени, ни расстояния. Умерший французский дофин, великий трагик, живший в XVIII веке, пират с Индийского океана,— как бы нелеп ни был обман, он служит им свою службу. На «кучи желтяков» они глядят облизываясь, голодными глазами, а добыв их, хватают руками, пропускают сквозь пальцы и со звоном роняют на пол, наслаждаясь уже одним прикосновением к холодному металлу. Золото заслоняет для них людское горе — они пытаются ограбить осиротевших девочек; ради денег они готовы продать Джима — человека, которому обязаны жизнью. Бескорыстие и верность — такова дружба Гека и Джима. Герцог и король тоже называли себя друзьями, но, когда отношения строятся на деньгах, не может быть речи даже о простом доверии; каждый из них по опыту знает, что надует и продаст «друга», если только в воздухе запахнет выгодной сделкой.
«Просто делалось стыдно за всех людей» — к такому печальному выводу приходит Гек, раздумывая о жизни.
Но совсем не уныние вызывает в читателе эта беспощадная книга. Марк Твен — мастер смеха. Не только уничтожающего, презрительного, но и бодрого, веселого, жизнерадостного.
Горький смех, доходящий до чувства глубокого отвращения, вызывают доблести «джентльменов с головы до пят». Презрительно смеемся мы над фантазиями авантюристов-проходимцев короля и герцога, обирающих своих ближних. Весело и смешно читать, как фантазирует, подражая любимым героям, Том Сойер. Смех, но и глубокое сочувствие вызывают наивные хитрости Гека Финна, когда он выпутывается из ловушек, которые расставляет ему жизнь; хотя в играх главенствует Том, в борьбе с жизненными обстоятельствами пальма первенства принадлежит Геку.
Гек тоже по-своему фантазирует, без запинки плетет свои небылицы, нагромождает выдумку на выдумку, сменяет одну басню другой. Молниеносно придумывает он выход, спасая Джима, и ошарашивает фермеров, преследующих беглого негра: мол, рядом, в лодке,— его отец, заболевший оспой. А помогая осиротевшим девочкам, он сплетает целую интригу. Гек выдумывает свои небылицы, когда он борется с несправедливостью, защищает обиженных, поэтому так сочувствуешь ему. А борется и побеждает он с помощью того оружия, которое ему по силам,— хитростью, так, как борется маленький Братец Кролик против господ леса, хищников, в любимых Марком Твеном народных негритянских сказках.
Многое из того, о чем вы прочли в этих двух произведениях, Марк Твен взял из воспоминаний своего собственного детства. Городишко Санкт-Петербург, в котором жили Том и Гек, похож на родной Твену городок Ганнибал, где он родился в 1835 году и где провел свое детство. Тетя Полли напоминает мать писателя, а друзья Тома — его детских товарищей. И что самое главное — Марк Твен рос в тех же условиях американского захолустного городка, что и его герои. Но жизнь и приключения Сэма Клеменса (таково было настоящее имя писателя, Марк Твен — это литературный псевдоним) были иными, чем у его героев.
Главное произведение Марка Твена — роман "Приключения Гекльберри Финна" (1885). "Это наша лучшая книга, — писал Э. Хемингуэй, — вся американская литература вышла из нее". Он имел в виду широчайший аспект воздействия произведения: его демократизм и гуманность, его универсальность, а также новый для литературы язык, простой и максимально приближенный к разговорной речи. Все это стало свойствами американской словесности XX века.
Роман "Приключения Гекльберри Финна" примыкает к "Приключениям Тома Сойера": здесь те же герои и то же время действия. Но эта вещь обнаруживает более зрелую позицию автора, богаче охватывает все стороны человеческого опыта и имеет более глубокий обобщающий смысл. Чисто художественная эволюция писателя столь же очевидна. Стиль Твена, уже вполне сформировавшийся в "Приключениях Тома Сойера" как один из лучших в американской словесности, легкий, острый и чуткий к диалектным нюансам, теперь перешел в новое качество.
Писатель вернулся здесь к своей излюбленной и многократно апробированной форме повествования от первого лица и сделал героем-рассказчиком не Тома, мальчика из буржуазной семьи, а Гека, бездомного бродяжку, дитя народа. Это имело двойной эффект. Во-первых, мастерски воспроизведенный, крепкий и колоритный, истинно народный язык, которым написана книга, придает картине американской жизни особую пластическую выразительность, создает впечатление разговора "без посредника" — как будто собственным голосом заговорила о себе сама Америка. Во-вторых же, это позволило полнее и глубже раскрыть характер героя, лишь бегло очерченный в "Приключениях Тома Сойера", показать становление его личности.
Ум Гека свободен от романтических клише, а характер сформирован реальностью. У него нет никаких внешних показных добродетелей, зато он обладает всеми существенными достоинствами. Природа дала ему твердое верное сердце, открытое всем униженным и отвергающее наглую силу, в чем бы она не выражалась. Гек обладает чувством внутренней независимости, заставляющим его бежать от довольства и комфорта, которые предлагает ему вдова Дуглас, в широкий грозный мир. Его свободолюбие — это неприятие ханжества, мещанского благополучия и узаконенной лжи.
По сравнению с "Приключениями Тома Сойера", в характере Гека появляется новое, весьма значительное свойство — гражданское мужество. С первых же глав Твен делает Гека активным участником социального конфликта. Он защитник и укрыватель беглого раба. Причем, спасая Джима от работорговцев, он рискует потерять собственную свободу. Но Твен подчеркивает, что потребность борьбы за свободу Джима так же органично присуща Геку, как и ненависть ко всему, что стесняет его самого. Пусть не вполне осознанная, борьба Гека за общественную справедливость придает его бунтарству гораздо более глубокий, чем в "Приключениях Тома Сойера", социальный смысл.
Характер Гека дан в развитии, и это развитие убедительно мотивированно. Гек вырос на Юге, где рабовладение накладывает свою печать на мышление любого белого. Он долго и с превеликим трудом продирается сквозь чащу рабовладельческих предрассудков в собственном сознании, пока человек окончательно не побеждает в нем южанина, пока он окончательно не решает остаться верным Джиму. Твен ни на минуту не отрывает героя от среды, взрастившей его, и в то же время показывает его в состоянии непрестанной борьбы с предрассудками этой среды. Диалектическое противоречие, лежащее в основе образа, делает его особенно живым и динамичным, придает ему психологическую достоверность.
Симптоматично, что в романе Гек, пария общества, стоит в глазах окружающих все же на более высокой ступени социальной лестницы, чем негр. Но так же, как Гек превосходит Тома храбростью и душевными качествами, негр Джим превосходит Гека в верности и природном мужестве. Чтобы изобразить черного самым благородным человеком в романе, чтобы нарисовать картину дружбы между белым и негром, дружба, которая очень многое дала и тому и другому, — для этого в Америке 1880-х нужны были большая отвага и смелость.
Не меньшая отвага и смелость потребовались и от Твена-художника, чтобы ради жизненной правды так вызывающе нарушить общепринятые нормы литературного языка. О том, насколько новаторским было это произведение, свидетельствует бурная полемика, развернувшаяся вокруг романа по выходе его в свет. Ревнители изящной словесности, требовавшие безупречно гладкого слога, безупречно добродетельного героя и непременно "хороших манер", клеймили книгу как "непристойную, вульгарную и грубую". В Конкорде (штат Массачусетс) "Приключения Гекльберри Финна" были изъяты из городских библиотек как "мусор, пригодный лишь для свалки".
Писатели-реалисты же восприняли роман как произведение новаторское и высокохудожественное. Джоэль Ч. Гаррис определил сущность книги М. Твена кратко и многозначительно: "Это — жизнь".
В "Приключениях Гекльберри Финна" был преодолен, а точнее, "обойден" главный недостаток твеновской техники — композиционная непродуманность, оставшаяся у Твена с его репортерских времен. Практически все книги писателя отличаются свободной композицией, близкой к ассоциативному мышлению, с чем советовал ему бороться его друг У.Д. Хоуэллс. В "Приключениях Гекльберри Финна" данный недостаток обернулся ярким достоинством. Он оказался исключительно органичным авторскому замыслу: свободная композиция романа удивительно соответствует очень важному здесь образу великой реки, на фоне которой разворачиваются колоритные картины жизни, окрашенные юмором, выдумкой, мелодрамой, подлинным трагизмом.
Образ полноводной реки Миссисипи не только объединяет действие, но и по контрасту оттеняет мелочность и бессмысленность человеческих страстей и амбиций: картинки сменяют одна другую, а река продолжает медленно катить свои воды по необозримым просторам Америки. Река определяет состояние души Гека — уносит его тревоги, дает ему покой и мудрость. Образ великой реки воплощает свободу, к которой стремятся герои романа, — спасающийся от изверга-отца Гек и беглый негр Джим — и придает их стремлению вечное, вневременное значение.
Внутренней пружиной романа, движущей сюжет, является бегство Джима и Гека из рабовладельческих штатов и их путешествие на плоту по реке в поисках свободы. Это позволяет Твену раздвинуть рамки повествования, развернуть широкую картину американской действительности. Повествование раскрывает гораздо более темные стороны жизни, нежели случайные драмы в "Приключениях Тома Сойера": равнодушие и садизм белых бедняков, трусость толпы, собирающейся устроить суд Линча, мошенничества торговцев, бессмысленную вражду богатых землевладельцев.
За всем этим притаился страх; не только суеверная боязнь впечатлительного подростка или темного человека негра Джима. Это вполне реальный и обоснованный страх перед бесконечной запутанной цепью грабежей, избиений, утоплений, убийств. За каждым поворотом дороги, за каждым изгибом реки открывается опасность насильственной смерти. В этот жестокий мир оказывается выброшенными главные герои: бездомный мальчик-сирота и беглый негр Джим, которые, полагаясь единственно на верность друг друга, стараются не попасть под чудовищный пресс превосходства белых и взрослых.
Дружба белого и цветного американцев, в силу их свободолюбия одинаково оказавшихся изгоями "приличного общества" — это куперовское открытие, новаторски разработанное Твеном. Разный возраст героев, первоначальная "вынужденность" союза, полная (пусть даже мнимая) зависимость одного от другого (старшего от младшего) делают Гека и Джима самостоятельным парным архетипом литературы США ("Лесная арфа" Т. Капоте, "Убить пересмешника" Х. Ли и др.).
Рассказанная Твеном история о рабстве и свободе, о смерти и возрождении (чтобы ускользнуть от отца, Гек хитроумно инсценировал свою смерть) имеет не только конкретное, но и символическое значение. Речь в романе идет не единственно об узаконенном рабстве чернокожих американцев, но и о несвободе белого человека, закрепощенного социальными условностями и предрассудками среды, не только о "возрождении" героя после его мнимой смерти, но и о действительном рождении его личности, обретшей душевную широту. Стремление Гека и Джима к свободе — это и вечный порыв человека к духовному освобождению. Свобода связана с рекой (читай: состоянием духа), не с Севером или Югом.
Поколение Твена, Джеймса, Хоуэллса создало новый литературный язык, перекинуло мостик в Европу, теоретически определило дальнейшие пути развития американской словесности и, таким образом, подготовило появление их младших современников писателей-натуралистов: Норриса, Гарленда, Крейна, Лондона, Драйзера. С последнего из них начался отсчет в литературе США XX столетия.
Мир произведений этих писателей, в сущности, тот, из которого все они вышли, не был миром традиционной культуры или традиционных моральных норм, что поначалу ставилось в вину литературной молодежи 1890—1900-х. Это был мир фермеров и рабочих-иммигрантов, мелких торговцев и разочарованных священников, нищих художников и проституток.