5. Социальный порядок

а) Социальные порядки, устанавливающие санкции

Поведение одного человека может – хотя и не обязательно – соотноситься с другими людьми, т.е. один человек может вести себя определенным образом по отношению к другому; однако он может вести себя определенным образом не только по отношению к людям, но также и по отношению к животным, растениям и неодушевленным предметам. Отношения между поведением (действиями) одного человека и другими людьми могут быть непосредственными или же опосредованными. Убийство есть действие убийцы по отношению к тому, кого он убивает, Это непосредственное отношение между двумя людьми. Тот, кто повреждает ценную вещь, действует непосредственно по отношению к самой вещи и опосредованно по отношению к заинтересованным лицам, в особенности к ее владельцу или владельцам. Нормативный порядок, регулирующий человеческое поведение, непосредственно или опосредованно касающееся других людей, есть социальный порядок. Мораль и право представляют собой такие социальные порядки. Предмет логики нормативный порядок, не имеющий социального характера. Ведь акты человеческого мышления, которые регулируются нормами этого порядка, не соотносятся с другими людьми; нельзя думать "по отношению" к другому человеку в том смысле, в каком можно действовать по отношению к другому. Действия одного человека по отношению к другим могут быть для них вредными или полезными. С психологически-социологической точки зрения функция всякого социального порядка заключается в том, чтобы добиться определенного поведения людей, подчиненных этому порядку: побудить их отказаться от некоторых действий, почему-либо считающихся вредными для общества, – т.е. для других людей, – и, напротив, совершать определенные действия, считающиеся полезными для общества. Эту мотивирующую функцию выполняют представления о нормах, предписывающих или запрещающих человеку определенные действия.

В зависимости от того, каким образом запрещается или предписывается определенное человеческое поведение, можно выделить различные типы социальных порядков (речь идет об идеальных, а не о среднестатистических типах). Социальный порядок может предписывать определенное поведение, не связывая с соблюдением или несоблюдением этого предписания каких бы то ни было последствий. Но он может также предписывать определенное поведение и одновременно связывать с этим поведением предоставление выгоды, т.е. вознаграждение, а с противоположным поведением связывать наступление невыгодных последствий, т.е. наказание (в самом широком смысле слова). Принцип, состоящий в том, что за определенное поведение человеку назначается награда или наказание, есть принцип воздаяния. Более общим по отношению к понятиям "награда" и "наказание" можно считать понятие "санкция". Однако обычно санкцией называют только наказание, т.е. зло, которое должно быть причинено как последствие известного поведения. Это зло выражается в лишении определенных благ: жизни, здоровья, свободы, чести, материальных ценностей. Что же касается награды, то ее не принято называть санкцией.

Наконец, социальный порядок может (и эта возможность реализуется в правопорядке) предписывать определенное поведение, связывая противоположное поведение с причинением вреда, а именно с лишением перечисленных выше благ, т.е. с наказанием в самом широком смысле слова. Таким образом, определенное поведение может считаться предписанным в рамках этого социального порядка (и юридически предписанным в случае правопорядка) лишь постольку, поскольку противоположное поведение обусловливает санкцию (в узком смысле). Если социальный порядок (например, правопорядок) предписывает определенное поведение, устанавливая в случае противоположного поведения санкцию в качестве должного, то это положение может быть описано в суждении "В случае определенного поведения должна наступить определенная санкция". Это подразумевает, что обусловливающее санкцию поведение запрещается, а противоположное – предписывается. "Должность" (Gesollt-Sein) санкции содержит в себе запрещенность обусловливающего ее поведения и приказанность (предписанность) противоположного. При этом следует иметь в виду, что "запрещенность" или "предписанность" определенного поведения означает "должность" не этого или противоположного ему поведения, но "должность" последствия этого поведения, т.е. санкции. Предписанное поведение не есть должное поведение, должное – это санкция. Предписанность поведения означает, что противоположное поведение есть условие "должности" санкции. Исполнение санкции предписано, т.е. составляет содержание правовой обязанности в том случае, если ее неисполнение обусловливает другую санкцию. Если же это так, санкция может считаться только уполномоченной, но не предписанной. Поскольку такой ряд обратных заключений не может быть бесконечным, то и последняя санкция в этом ряду может быть только уполномоченной, но не предписанной.

Отсюда следует, что в системе такого нормативного порядка некоторое поведение – в этом смысле – может быть запрещено и в то же время предписано, причем эту ситуацию можно описать без логического противоречия. Суждения "А должно быть" и "А не должно быть" исключают друг друга; из двух норм, которые они описывают, действительной может быть только одна. Их невозможно соблюдать или применять одновременно. Однако суждения "Если есть А, то должно быть X" и "Если есть не-А, то должно быть X" не исключают друг друга; нормы, которые они описывают, могут быть действительными одновременно. При некотором правопорядке может быть такая ситуация (и, как мы увидим далее, подобные ситуации действительно бывают), когда определенное поведение и ему противоположное одновременно обусловливают санкции. Обе нормы, устанавливающие санкцию в качестве должного, могут быть действительными и фактически применяться одновременно, потому что они друг другу не противоречат, т.е. их можно описать без логического противоречия. Однако эти две нормы обнаруживают две противоположные политические тенденции, т.е. не логическое противоречие, но телеологический конфликт. Такая ситуация возможна, но с политической точки зрения она неудовлетворительна. Поэтому правопорядок, как правило, содержит положения, согласно которым одна из двух норм недействительна либо может быть объявлена недействительной.

Поскольку зло, функционирующее в качестве санкции, т.е. наказание в широком смысле, назначается против роли адресата, а в случае сопротивления с его стороны с применением физической силы, то санкция имеет характер акта принуждения, Нормативный порядок, предусматривающий акты принуждения в качестве санкций, т.е. как реакцию на определенное человеческое поведение, есть принудительный порядок. Но акты принуждения могут предусматриваться – и, как мы увидим далее, действительно предусматриваются правопорядком – не только в качестве санкций, т.е. реакции на определенное человеческое поведение, но также и в качестве реакции на социально нежелательные явления, которые не являются человеческим поведением и потому не могут считаться запрещенными.

С социологической и психологической точек зрения награда и наказание назначаются для того, чтобы стремление к награде и страх наказания стимулировали социально желательное поведение. Но такое поведение может быть вызвано и другими мотивами, нежели стремление получить установленную порядком награду или избежать предусмотренного наказания. По самой сути своей социальный порядок может предусматривать санкции независимо от того, какие мотивы вызывают в каждом конкретном случае обусловливающее санкцию поведение. Суть порядка выражается в суждении: "В случае определенного поведения (какими бы мотивами оно ни было вызвано) должна наступить санкция (в широком смысле, т.е. награда или наказание)". В самом деле, возможен порядок, связывающий награду лишь с таким поведением, которое не было вызвано стремлением к награде. Так, возможен моральный порядок, согласно которому честь подобает только тому, кто делает добро ради него самого, а не ради чести. Поскольку уже разбиралось понятие "действенности" нормы, то здесь следует отметить, что порядок, устанавливающий награду или наказание, "действе" в собственном смысле слова, лишь если поведение, обусловливающее санкцию (в широком смысле, т.е. награду или наказание), непосредственно вызывается стремлением к награде или страхом наказания. Однако порядок называют "действенным" и в том случае, если поведение подчиненных ему людей в общем и целом соответствует этому порядку, независимо от того, какими мотивами оно вызвано. Понятие действенности имеет в этом случае нормативный, а отнюдь не каузальный смысл.

б) Бывают ли социальные порядки без санкций?

Социальному порядку, предусматривающему санкции (в широком смысле), резко противопоставляется социальный порядок, который предписывает определенное поведение, не связывая его с наградой, а противоположное поведение – с наказанием, т.е. порядок, не применяющий принцип воздаяния. Обычно в этой связи указывают на мораль, которая, как принято считать, именно этим отличается от права как порядка, предусматривающего санкция. Можно подумать, что именно такой моральный порядок, не предусматривающий никаких санкций, имеет в виду Иисус в Нагорной проповеди, когда он решительно отвергает ветхозаветный принцип воздания — зло за зло, добро за добро. "Вы слышали, что сказано: "Око за око и зуб за зуб". А Я говорю вам: не противьтесь злому (т.е. не отвечайте злом на зло). "Вы слышали, что сказано; "Люби ближнего твоего (т.е. того, кто тебя любит) и ненавидь врага твоего" (т.е. того, кто тебя ненавидит), А Я говорю вам: "Любите врагов ваших" (т.е. не платите злом за зло, делайте добро тем, кто делает вам зло), "Ибо, если вы будете любить любящих вас (т.е. если вы будете платить добром только за добро), какая вам награда? Не то же ли делают и мытари? " (Мф 5 : 38, 43).

Ясно, что Иисус говорит здесь о небесной награде; таким образом, даже эта система высочайших моральных заповедей не исключает до конца принцип воздаяния. Пусть не земная, а небесная, но все же награда обещана тому, кто в этой жизни откажется от принципа воздаяния, кто не станет платить злом за зло и добром только за добро. Эта система, отвергающая наказание в земной жизни, включает в будущей жизни также и наказание. Это не моральный порядок без санкций, но порядок, устанавливающий трансцендентные санкции, и в этом смысле – религиозный.

Чтобы судить о возможности существования морального порядка без санкций, следует помнить, что если моральный порядок предписывает определенное поведение, то он тем самым предписывает всем одобрять предписанное поведение индивида и осуждать противоположное. Тот, кто осуждает предписанное поведение или одобряет противоположное, ведет себя аморально и сам заслуживает морального осуждения. Одобрение и осуждение окружающих тоже воспринимаются как награда и наказание/ и потому могут рассматриваться как санкции. Иногда они оказываются более действенными санкциями, чем другие формы награды и наказания, так как удовлетворяют либо оскорбляют самолюбие – один из важнейших компонентов инстинкта самосохранения. При этом важно иметь в виду, что моральная норма, предписывающая определенное поведение, и моральная норма, предписывающая осуждать противоположное поведение, тесно связаны друг с другом и в своей действительности образуют единство. Поэтому сомнительно, можно ли вообще проводить различие между социальными порядками по признаку наличия или отсутствия санкций. Существенное различие между социальными порядками состоит не в том, что одни устанавливают санкции, а другие нет, но в том, какого рода санкции они устанавливают.

в) Трансцендентные и социально имманентные санкции

Установленные социальным порядком санкции имеют либо трансцендентный, либо социально имманентный характер. К трансцендентным относятся такие санкции, которые, согласно верованиям подчиненных порядку людей, исходят из надчеловеческой властной инстанции. Такие верования представляют собой специфический элемент первобытного мышления. Первобытный человек интерпретирует явления природы, непосредственно его затрагивающие, в соответствии с принципом воздания: благоприятные ему явления – как награду за соблюдение, неблагоприятные – как наказание за несоблюдение существующего порядка (ср. § 19). В соответствии с первоначальными религиозными представлениями древних распределением наград и наказаний занимались, вероятно, души умерших. Именно они награждали за социально "хорошее" поведение удачей в охоте, богатым урожаем, военными успехами, здоровьем, чадородием, долголетием; а за социально "плохое" поведение наказывали неурожаем, неудачами и т.п., а больше всего болезнями и смертью. При социальной интерпретации природы она выступает как нормативный социальный порядок, устанавливающий санкции. Этот порядок имеет последовательно религиозный характер. И даже в наиболее развитых религиях, например в иудео—христианской традиции, нормативная интерпретация природы играет весьма значительную роль. Даже современный цивилизованный человек, когда его постигает несчастье, инстинктивно спрашивает себя: "Что я такое сделал? Чем я заслужил наказание?", а счастье он склонен расценивать как награду за добросовестное выполнение божьих заповедей. В этом отношении религии, достигшие высокой ступени развития, отличаются от первобытных религий лишь тем, что к санкциям, осуществляемым в этой жизни, они добавляют санкции, которые назначаются только в будущей жизни, причем не душами умерших, а Богом. Эти санкции трансцендентны не только в том смысле, что они исходят из надчеловеческой и, следовательно, сверхсоциальной властной инстанции, но также и в том смысле, что они осуществляются за пределами общества; и вообще за пределами этого мира – в сфере трансцендентного⁹.

Совершенно отличны от трансцендентных такие санкции, которые осуществляются не просто в этой жизни и в пределах общества, но, кроме того, исполняются людьми, членами общества, и потому их можно назвать социально-имманентными санкциями. Они могут состоять либо в одном лишь произвольно выражаемом членами общества одобрении или неодобрении, либо в специфических, точно установленных порядком актах, которые осуществляются по установленным этим порядком правилам определенными индивидами, которые также назначаются по правилам порядка. В таком случае можно говорить о социально организованных санкциях. Древнейшая санкция такого рода – кровная месть, существовавшая в первобытном обществе. Эта санкция, посредством которой первобытный социальный порядок реагировал на убийство члена одной кровнородственной группы (семьи в широком или узком смысле), совершенное членом другой такой же группы естественным или магическим способом, осуществлялась членами семьи убитого по отношению к членам семьи убийцы. Возможно, убийство внутри группы первоначально обусловливалось только трансцендентной санкцией местью, которой требовала душа убитого. Но поскольку души умерших обладали властью лишь внутри своей группы, то убийство члена одной семьи, совершенное членом другой семьи, могло быть отомщено лишь с помощью действий родственников жертвы. Только неисполнение долга мести вызывает трансцендентную санкцию мести со стороны души убитого. Важно иметь в виду, что первоначальна эта древнейшая социально организованная санкция применялась лишь в меж— групповых отношениях. Во внутригрупповую санкцию она превратилась лишь тогда, когда социальная общность стала включать в себя несколько кровнородственных групп, т.е. перестала быть семейной общностью.

С социологической точки зрения в развитии религии можно выделить три тенденции: объединение надчеловеческой власти в единую властвую инстанцию, усиление ее мощи и одновременное увеличение дистанции между нею и человеком. Многочисленные духи умерших уступили место нескольким богам, а затем единственному всемогущему Богу, перенесенному в потусторонний мир. Огромное значение, которое в этом развитии имела социальная идея воздаяния, особенно ярко проявляется в том, что когда в религиозных представлениях человека к этому миру прибавился потусторонний, то потусторонний мир – в соответствии с принципом награды и наказания –разделился на небеса для добрых и преисподнюю для злых.

Заслуживает внимания то обстоятельство, что из двух соответствующих идее воздаяния санкций в социальной реальности наказание играет гораздо более важную роль, чем награда. Это проявляется в том, что самый важный социальный порядок – право –пользуется главным образом наказанием, но особенно отчетливо там, где социальный порядок еще имеет религиозный характер, т.е. гарантируется трансцендентными санкциями. Сообразное порядку поведение первобытных людей, особенно соблюдение многочисленных запретов – так называемых табу – определялось прежде всего страхом перед тяжкими бедами, которыми высшая властная инстанция – духи умерших – отвечала на нарушение традиционного порядка. Надежда на награду играла лишь второстепенную роль по сравнению со страхом, в котором постоянно жили древние люди, И даже в религиозных представлениях цивилизованного человека, согласно которым божественное воздаяние осуществляется не (или не только) в этой жизни, но в будущей, на первом месте стоит страх перед наказанием, ожидающим человека после смерти. Картина ада как места наказания рисуется в воображений людей гораздо ярче, нежели жизнь в раю в награду за благочестие, которая представляется всегда очень смутно. Даже когда творческая фантазия человека не ограничена ничем, она не в состоянии создать трансцендентный порядок, существенно отличающийся от порядка, существующего в эмпирическом обществе.